Созданный из пустоты

      Мутное, абсолютно пустое, но невероятно красивое место, что было наполнено странным и неестественным сиянием, смешивающим в себе множество самых невообразимо прекрасных цветов, оттого и завораживающем куда сильнее любого виданного им зрелища. Парил ли он в этом месте? Даже он сам точно не знал ответа, продолжая на чём-то всё же стоять. Или-таки висеть, несмотря на отсутствие пространства как такового в этом месте?       Междумирец был неподвижен, а его взгляд — рассеянным, смотрящим в никуда. Несмотря на все его попытки что-то сделать или как-то изменить происходящие, ему это не удавалось. То назойливые наместники мешали ему изменить историю умирающего мира, то сами боги вмешивались. На то и их правда: Мирец соглашался с ними, ведь это не его миры, и он не имеет права портить веселье их создателям. Вот только, несмотря на все эти домыслы, желание как-то подпортить очередные игры богов или изменить судьбу тех, кому уготована неизбежная смерть, никогда не исчезало.       Мирец тяжело вздохнул, поднимая руку, чтобы пальцами слегка постучать по своей маске. Хотелось что-то сказать, но в этом месте он был абсолютно один. На самом деле, он очень редко бывал тут, где лишь на мгновение оказывались мироходцы во время их очередного прыжка в другой мир.       Сейчас он преследовал одну из своих самых безумных и, скорее всего, ужасных идей. Что ж, как минимум, его товарищи этого точно никогда бы не одобрили. К их сожалению, Междумирец всегда шёл против всяких правил и любил портить то, что ему не принадлежит. Вот только сейчас, он собирался впервые за долгое время не влезть в чужие дела, а сотворить свои собственные.       Тяжёлый вздох.       Казалось, он до сих пор сомневался и не знал, поступает ли он так из-за желания помочь кому-то или всё это было ради личных эгоистичных целей? Да и к тому же, сколькими проблемами обернётся это не только для него, но и, наверное, для нескольких миров минимум, а как максимум — для всей мультивселенной.       Мирец выбрал междумирье неспроста: в этом месте пустотная магия была наиболее сильной и совершенной, поэтому у него должно всё получится. Гнетущая магия собиралась во всем его теле, завиваясь в неведомые никому узоры, прежде чем начать концентрироваться в руках, перетекая из ладоней в кончики озябших пальцев, что начали дрожать от столь сильного напряжения. Он всё ещё не понимал до конца, что творил, но знал, что это будет нечто невероятное. Руки двигались в плавных жестах, пытаясь собрать в одном месте и без того до края сжатую магию, тем самым сжать её ещё сильнее. В междумирье будто бы даже начало дрожать отсутствующее пространство, находившееся в таком же сильном напряжении как и сам Междумирец, что без тени сомнений продолжил свои попытки.       Прошло несколько жалких мгновений, прежде чем по междумирью прошлась оглушающая волна, словно в одночасье взорвалось множество крайне мощных бомб.       Мирец тяжело дышал, опираясь руками об одно колено. Его отбросило от эпицентра этого взрыва, по его прикидкам, где-то на сотню метров. Несмотря на гнетущее ощущение пустоты где-то в груди и сильную усталость в теле, его фиолетовые глаза блестели, когда он посмотрел вперёд. Хотелось радостно кричать, да даже прыгать от счастья, бежать вперёд, сломя голову, и вопить: «Действительно получилось!». К счастью, у него не было сил на такие действия, и он не опозорил сам себя перед собою же столь детскими и нелепыми действиями. В самом эпицентре взрыва лежало крохотное существо, которое даже время от времени двигалось, подтверждая то, что оно живое.       Внутренне ликуя, Мирец немного замешкался, но это заняло не больше пары секунд. Он слегка медленными движениями встал и сделал несколько шагов по пустоте, с каждым моментом ускоряясь. Ему не понадобилось много действий, чтобы добраться до своей цели. Междумирец подхватил созданное существо, всё ещё пребывая в каком-то шоке, ведь он действительно создал что-то из ничего, из самой настоящей пустоты!       Существо в его руках оказалось весьма симпатичным, хоть и чертовски маленьким. Фактически, то ничем не отличалось от самой распространённой расы, а именно — человеческой: белая кожа, совсем маленький пушок тёмно-каштановых волос и округлые, иссиня-черные глаза, которые немигающе смотрели на Междумирца. — Действительно, живое… — всё же не смог удержаться от слов Мирец, когда созданное им существо вытянуло слабую руку, хватаясь за черную броню на его теле. Он никак не мог подавить собственную радость и глубокий шок, пока озябшие пальцы даже сквозь перчатки ощущали тепло живого существа.       Междумирец вновь утонул в омуте собственных мыслей, когда пустоту неожиданно прорезал тихий всхлип. Он мгновенно посмотрел на существо в его руках, которое тихо плакало и мелко дрожало. Первые пару секунд он вообще не понимал, что случилось, пока не вспомнил о пожирающем холоде его тела. Видимо, существо сильно замерзло в его руках, вынуждая его тем самым прийти в себя и начать действовать.       Мирец быстро перевернул существо в своих руках, смотря на спину, где виднелся совсем слабый силуэт искры. Он действительно не облажался, и это существо обладало искрой! Междумирец не стал медлить, он чуть покрепче сжал ребёнка в руках, прижимая к себе. Несмотря на всё это, он не мог не волноваться. Вдруг у существа будет слишком слабая искра для перехода? Или настолько молодые существа не могут прыгать через миры, так как их тело слишком крохотное и слабое? Мирец выгнал эти мысли из своей головы, активируя искру, чтобы совершить прыжок.       Междумирец опасливо открыл глаза, которые он закрыл перед самым переходом, всё ещё ощущая страх и беспокойство за существо. К его огромной радости, ребёнок неизменно был в его руках, одной своей ручкой продолжая держаться за пластину брони. Солнце этого мира было таким приятным и согревающим, что даже его промерзшее тело было слегка согрето, но, несмотря на это, ребёнок в его руках всё ещё плакал.       Мирец вздохнул. Прежде чем идти в нужное место, ему стоит создать какую-нибудь ткань, чтобы кожа существа не касалось его и тот не замерзал. Междумирец вздохнул во второй раз. Сил после таких вещей было меньше, чем пару капель на дне моря, но на простую ткань хватить должно. Он слегка махнул рукой, когда фиолетовая магия собралась в воздухе и в его руку упала небольшая ткань в сине-черную клетку. Междумирец аккуратно завернул ребёнка в ткань. Ну, выглядело всё не так хорошо, как у обычных матерей, но хоть что-то.       Мирец беззвучно рассмеялся, смотря на крохотное существо, которое наконец-то пригрелось в ткани и под светом тёплого арнирского солнца. Он и сам чувствовал, что хотел немного отдохнуть и даже, наверное, поспать, хотя, такому существу, как он, это и не требовалось, но мирские утехи всегда нравились ему. Желание лишь усиливалось под согревающими лучами и мирным сопением ребёнка в его руках.       Мирец присел на зелёную траву, кладя свою ношу на скрещенные ноги, придерживая одной рукой. Он поднял вторую руку, заводя её за голову и привычными движениями расстегивая застежки, отчего маска упала с его лица, после чего была вовремя подхвачена магией и не свалилась на спящего ребёнка. Мирец с облегчением выдохнул, уже рукой убирая маску на траву. Ребёнка… Он был слишком беспечен. После таких мыслей, он быстро передумал о том, чтобы вот так задремать прямо на траве где-то на зелёном холме, так как теперь он самостоятельно создал живое существо и ему нужно быть чуть осмотрительней.       Мирец подпёр подбородок рукой, продолжая смотреть на спящего. Он аккуратно поправил ткань, которая сползла с плеча ребёнка, пытаясь не разбудить. На самом деле, где-то в глубине разума, он всё ещё прибывал в чистейшем шоке и, честно, совершенно не знал, что ему теперь делать-то. Точнее, планы на уже взрослое существо, конечно, были, так и весьма и весьма грандиозные. Только вот, а что сейчас-то делать?       На ум сразу же приходили высокомерные и невоспитанные полубоги, отчего он слегка скривился. Нет уж, созданное им существо определённо не должно стать таким, поэтому он должен воспитать и вырастить это существо должным образом. На этой мысли вновь появлялась проблема. А сделать-то это как? Нет, он, конечно, был отлично знаком с мирской жизнью, со всеми этими их взаимоотношениями, традициями и всем остальным… Только вот сам никогда не занимался воспитанием или выращиванием чего-то разумного.       Мирец вздохнул, сильно задумавшись. Он продолжал перебирать самые разные идеи и невероятные теории, но всё равно не мог прийти к какому-то верному выводу. Мыслей становилось только больше, погружая разум всё глубже в пучину раздумий, отчего Междумирец даже не понял, как его глаза медленно закрылись, а голова безвольно накренилась вперёд. Он заснул. Что ж, с первой попыткой быть ответственным он слегка провалился.