Frozen night

Запястья Хонджуна никогда не были пустыми. Выведенные идентичным почерком, на них виднелись имена. Всегда два.

Сон Минги | Пак Сонхва

Ошибка. Погрешность. Сбой в системе. Бракованный? Возможно. Никто не знает точно. Но, понимаете, большинству так всё равно. И Хонджуну тоже всё равно. И бежевый пластырь больше не скрывает по очереди имена. А Хонджун всё ещё часто смотрит на свои запястья. Ведь интересно. В голове летают вопросы надоедливыми бабочками. Кого он встретит первым? У них ведь тоже по два имени, да? Хонджун в детстве обещал любить обоих, а сейчас ничего не меняется. Только он всё реже целует маленькие татуировки перед сном, быстрее отключаясь после рабочего дня. Может, он немного наивен. Первым находится Сонхва. Они сталкиваются в очереди за горячим глинтвейном на предновогодней ярмарке. Хонджун точно помнит милую чёрную шапку с ушками. И аромат пряностей (особенно корицы), апельсина. Тогда красиво светили фонарики на Никольской, а нос пощипывал мороз, накрывший столицу в праздник. Сонхва мягко улыбнулся на извинения, а через час они нашли себя за разговором в ближайшем ресторане, переполненном суетой и гулом. И всё произошло так быстро. Свидания, поцелуи и тонны сообщений. Но Хонджун всё ещё помнил о втором имени. О том, которое пока что оставалось чёрным на левой руке, а не сияло золотым, как имя Сонхва на правой. Сонхва, кстати, светил одной татуировкой, выведенной всё тем же идеальным почерком. И Хонджун был готов к серьёзному разговору, истерике, может, к расставанию, но не был готов к тому, что Сонхва только удивится, став похожим на потерянного котёнка, а после предложит пустить всё на самотёк. Наверное, сбой в системе имеет свой смысл и совсем не ошибка? Минги находится почти через год, в самом конце ноября. Пожухлые листья давно припорошил снег, с крыш многочисленных панелек мерцают сосульки, а небо становится мрачным без солнца и гирлянд, которые появятся лишь через пару недель. У Минги самая яркая улыбка, которую Хонджун и Сонхва когда-либо видели, очаровательный шарф и запотевшие в отапливаемом помещении магазина очки. Хонджун сразу понимает, словно шепчет шестое чувство, что это их человечек. Такой неловкий, с порой глупыми шутками, но очень обнимательный. Они не обсуждают тему двух (уже золотых) имён на запястьях, всё течёт само. Кажется естественным приходить в дом, где ждут два человека. Туда, где вдвое больше поцелуев. Минги нравится нежиться в объятиях в тёплой постели, утопая в худи и имея грелки в виде своих парней с двух сторон. И унылая квартира таковой больше не кажется. Может, всё немного сложнее, чем у других, но их устраивает. Устраивает вместе наряжать осыпающуюся ёлку старыми игрушками, часть которых потрескалась, оставшись украшать дно картонной коробки, смотреть старую комедию, которую крутят по Первому каналу, гулять среди тех самых панелек, зная, что никто не лишний. Что же, сбой в системе может привести к лучшему. Это ведь счастье? Точно оно. Хонджун вновь целует татуировки на запястьях перед сном: Минги тихо посмеивается от щекотки, а Сонхва дарит ещё одну улыбку.