Грехи прошлого

Тело в зелёном кимоно тихо падает на пол.     Испачканные блондинистые волосы виднеются где-то рядом.    Разбитые очки лежат возле женской руки.     И кровь.     Много крови.     Гармадон не может оторвать глаз от этой картины. Испуганных глаз. Глаз, которые точно сейчас наполнятся слезами.     Неужели он умеет плакать? Похоже, умеет. Теперь точно умеет.     Но ужаса картине придаёт ещё и испачканная в крови фигура, стоящая посреди этих тел.     Высокая, четырёхрукая. Она стоит спиной, но Гармадон знает, кто это.     Он не может не знать. Не имеет права.     Фигура медленно поворачивается, презрительно сверкнув красными глазами.     –Видишь?–хрипло начинает она, недовольно вздëрнув нос–Я смог. Он подходит к пытающемуся обработать информацию Гармадону, который всё ещё отказывается верить в происходящее. Он не чувствовует, чтобы его растрëпанные волосы щекотали шею и ему нет никакого дела до того, что чëлка липнет ко лбу.     Он видел лишь свои же горящие глаза, полные безразличия и гнева... И кровь...     –Я сделал это.     Император. Да, его стоит назвать так. Теперь уже без каких-либо сомнений.     –Так почему ты не смог?–он присаживается на корточки рядом с Гармадоном, гневно спрашивая–Почему ты просто не смог сделать это?     Он не отвечает.     –Тряпка–фыркает император и пинает последнего Монтгомери.     Нет. Это лишь сон. Это его сон! А значит и хозяин здесь–он!     –Я...–начинает Гармадон, медленно поднимаясь–Лучшая твоя версия! Император поворачивается, преисполненный в своём тихом и пугающем торжестве. Его лицо ничего не выпарает, кроме равнодушия.     –Спорно.     –И существуешь ты лишь только потому, что я позволяю тебе!–Гармадон встаёт. Он точно не попал не под одну из рук императора, но всё тело болит, тяжело даже вздохнуть.     Но нужно держаться.     Взять ситуацию под контроль.     –Ты так в этом уверен?–окровавленный скалится, поворачиваясь полностью, и только сейчас Гармадон видит это фиолетовое сияние, которым охвачена го прошлая версия–А может, это я позволил тебе появиться?     –Это было моё решение.     –На которое тебя подтолкнул Ву.–император бросает быстрый взгляд на младшего брата, который даже не шевелится и подходит к нынешнему Гармадону, начиная ходить вокруг него–Ты–слабость.     Он ударяет его по спине, но Гармадон пытается удержаться.     –Ты–безвольное тесто, из которого можно слепить всë, что захочешь.     Ещë один удар. Гармадон сдавленно стонет.     –Но знаешь, что самое главное?–лицо императора слишком близко, это слишком странно.     –Ты монстр.     Удар ногой в живот. Гармадон падает навзничь. –Ужасный для всех, но по сути ни на что неспособный.     –Я?–он злится, щурится и скалится, следя за ухмылкой императора.     Он действительно был таким противным?     Гармадон снова встаёт. Кряхтит, жмурится, но встаёт. –Но не теперь!     –Ох, серьёзно?–императора будто разочаровало и утомило это действие–Собираешься вести себя, как они?     –Да.–твëрдо отвечает Гармадон, вставая в полный рост, даже не думая содрогнуться от боли.     –Что ж,–император пожимает плечами–значит так тому и быть... Он резко разворачивается и набрасывается на Монтгомери.     Но четыре фиолетовых клинка останавливает один большой блестящий меч.     –Ты всерьёз решил, что можешь управлять моим сном?–Гармадон ухмыляется, смотря в глаза не самому себе, а пережитку прошлого. Ценному уроку, плохому примеру, которому никогда и ни за что нельзя подражать.     –А сон ли это?–скалится император и толкает Гармадона–Это то, что ты пытаешься зарыть!–он переходит на крик и начинает активно атаковать, но Гармадон не собирается сдаваться, отвеча на удары и блокируя их.     –Это то, что ты пытаешься отпустить! Это то, чего ты теперь боишься! Это я! Я–грехи твоего прошлого! Кровавые, жестокие грехи, несущие за собой неизгладимую вину!     Император вновь прыгает на Гармадона, который, что странно, просто спокойно стоит.     Рядом с ним клинки расстворяются, превращается в фиолетовый дым. Силы покидают императора, он падёт на пол.     –Но грехи можно искупить.–говорит Гармадон, смотря на свою слабую старую версию–И я сделаю это.     За его спиной поднимается солнце, озаряя небо. Лучи превращают императора в труху.     –Ты монстр!–яростные слова исчезают вместе с тем, кто их сказал.     Гармадон чувствует невероятную усталость, которая наконец-то нагнала его. Он тяжело дышит и смотрит на три тела недалеко от себя.     Гармадон не подходит.     Он зажмуривается и отряхивается.     –Надеюсь скоро увидиться с живыми вами–Гармадон улыбается, нежно и добро, его глаза слегка прищурены.     Ощущение сна быстро исчезает. В голову лезут звуки занимающейся делами Саеко.     Монтгомери выдыхает и несколько секунд удивлëнно смотрит в потолок. Наконец он находит в себе силы встать и выходит на улицу, вдыхая свежий воздух с лëгким, практически неуловимым для человеческого обоняния ароматом цветов.     –Гарм! Ты проснулся!–Мин радостно подбегает к другу–Как спалось?     –Скажем так... Неоднозначно.     Тело в зелёном кимоно тихо падает на пол.     Испачканные блондинистые волосы виднеются где-то рядом.    Разбитые очки лежат возле женской руки.     И кровь.     Много крови.     Гармадон не может оторвать глаз от этой картины. Испуганных глаз. Глаз, которые точно сейчас наполнятся слезами.     Неужели он умеет плакать? Похоже, умеет. Теперь точно умеет.     Но ужаса картине придаёт ещё и испачканная в крови фигура, стоящая посреди этих тел.     Высокая, четырёхрукая. Она стоит спиной, но Гармадон знает, кто это.     Он не может не знать. Не имеет права.     Фигура медленно поворачивается, презрительно сверкнув красными глазами.     –Видишь?–хрипло начинает она, недовольно вздëрнув нос–Я смог. Он подходит к пытающемуся обработать информацию Гармадону, который всё ещё отказывается верить в происходящее. Он не чувствовует, чтобы его растрëпанные волосы щекотали шею и ему нет никакого дела до того, что чëлка липнет ко лбу.     Он видел лишь свои же горящие глаза, полные безразличия и гнева... И кровь...     –Я сделал это.     Император. Да, его стоит назвать так. Теперь уже без каких-либо сомнений.     –Так почему ты не смог?–он присаживается на корточки рядом с Гармадоном, гневно спрашивая–Почему ты просто не смог сделать это?     Он не отвечает.     –Тряпка–фыркает император и пинает последнего Монтгомери.     Нет. Это лишь сон. Это его сон! А значит и хозяин здесь–он!     –Я...–начинает Гармадон, медленно поднимаясь–Лучшая твоя версия! Император поворачивается, преисполненный в своём тихом и пугающем торжестве. Его лицо ничего не выпарает, кроме равнодушия.     –Спорно.     –И существуешь ты лишь только потому, что я позволяю тебе!–Гармадон встаёт. Он точно не попал не под одну из рук императора, но всё тело болит, тяжело даже вздохнуть.     Но нужно держаться.     Взять ситуацию под контроль.     –Ты так в этом уверен?–окровавленный скалится, поворачиваясь полностью, и только сейчас Гармадон видит это фиолетовое сияние, которым охвачена го прошлая версия–А может, это я позволил тебе появиться?     –Это было моё решение.     –На которое тебя подтолкнул Ву.–император бросает быстрый взгляд на младшего брата, который даже не шевелится и подходит к нынешнему Гармадону, начиная ходить вокруг него–Ты–слабость.     Он ударяет его по спине, но Гармадон пытается удержаться.     –Ты–безвольное тесто, из которого можно слепить всë, что захочешь.     Ещë один удар. Гармадон сдавленно стонет.     –Но знаешь, что самое главное?–лицо императора слишком близко, это слишком странно.     –Ты монстр.     Удар ногой в живот. Гармадон падает навзничь. –Ужасный для всех, но по сути ни на что неспособный.     –Я?–он злится, щурится и скалится, следя за ухмылкой императора.     Он действительно был таким противным?     Гармадон снова встаёт. Кряхтит, жмурится, но встаёт. –Но не теперь!     –Ох, серьёзно?–императора будто разочаровало и утомило это действие–Собираешься вести себя, как они?     –Да.–твëрдо отвечает Гармадон, вставая в полный рост, даже не думая содрогнуться от боли.     –Что ж,–император пожимает плечами–значит так тому и быть... Он резко разворачивается и набрасывается на Монтгомери.     Но четыре фиолетовых клинка останавливает один большой блестящий меч.     –Ты всерьёз решил, что можешь управлять моим сном?–Гармадон ухмыляется, смотря в глаза не самому себе, а пережитку прошлого. Ценному уроку, плохому примеру, которому никогда и ни за что нельзя подражать.     –А сон ли это?–скалится император и толкает Гармадона–Это то, что ты пытаешься зарыть!–он переходит на крик и начинает активно атаковать, но Гармадон не собирается сдаваться, отвеча на удары и блокируя их.     –Это то, что ты пытаешься отпустить! Это то, чего ты теперь боишься! Это я! Я–грехи твоего прошлого! Кровавые, жестокие грехи, несущие за собой неизгладимую вину!     Император вновь прыгает на Гармадона, который, что странно, просто спокойно стоит.     Рядом с ним клинки расстворяются, превращается в фиолетовый дым. Силы покидают императора, он падёт на пол.     –Но грехи можно искупить.–говорит Гармадон, смотря на свою слабую старую версию–И я сделаю это.     За его спиной поднимается солнце, озаряя небо. Лучи превращают императора в труху.     –Ты монстр!–яростные слова исчезают вместе с тем, кто их сказал.     Гармадон чувствует невероятную усталость, которая наконец-то нагнала его. Он тяжело дышит и смотрит на три тела недалеко от себя.     Гармадон не подходит.     Он зажмуривается и отряхивается.     –Надеюсь скоро увидиться с живыми вами–Гармадон улыбается, нежно и добро, его глаза слегка прищурены.     Ощущение сна быстро исчезает. В голову лезут звуки занимающейся делами Саеко.     Монтгомери выдыхает и несколько секунд удивлëнно смотрит в потолок. Наконец он находит в себе силы встать и выходит на улицу, вдыхая свежий воздух с лëгким, практически неуловимым для человеческого обоняния ароматом цветов.     –Гарм! Ты проснулся!–Мин радостно подбегает к другу–Как спалось?     –Скажем так... Неоднозначно.