Хриплое рычание из-за угла на секунду замирает, словно прислушиваясь, а после, медленно переставляя ноги, побрело в противоположную сторону. Передвигая конечности и издавая предсмертные хрипы, существо скалилось, пытаясь отыскать источник шума, да вот только банка, укатившаяся на дорогу, перестала двигаться. Будто бы поняв, что его обманули, человек, — ну или то, что от него осталось, — жалобно закричал, а после практически спокойно опустился на колени, пытаясь найти хоть след живого присутствия. Практически спокойно — это значит, что он сломал себе коленные чашечки, но навряд ли ему так уж и больно.
Повезло, он слепой. Ориентируется только на звук, значит можно отогнать с помощью камней. Те быстрые твари с отличным обонянием были куда опаснее этих. Парень, что кидал пластиковую бутылку, поджимает губы. Осмотревшись по сторонам, он принимает более устойчивое положение и ставит локоть на одно свое колено. Руки напряжены, спина прямая, а взгляд четкий, — так его всегда и учили. Сердце замедлило ход, словно отсчитывая специально секунды, и на третий удар стрела сорвалась с тетивы, издав довольно тихий шум полета. Именно за это парень и любил стрелы, — бесшумное оружие, которое может пригодиться практически в любой ситуации.
Растрепав покрытые кровью и немного копотью волосы, тот поднимается на ноги и уже более смело движется внутрь старого магазинчика, уже даже покосившегося от времени, ведь в конце концов за ним никто не ухаживал. Колокольчик звонко зазвенел над головой, и хотелось тут же запустить себе пулю в висок. Ну конечно! Убрав лук за плечо, парень достал пистолет и нож, чтобы в случае чего он мог быстро оценить ситуацию и вступить в выгодный для него самого бой, если таковой конечно будет.
Скрип массивных ботинок отзывался эхом по небольшому заведению, а осколки стекла неприятно ломались и шуршали под ногами. Многочисленные пакеты, бутылки, консервы, химические вещества — все это валялось на полу, покрытое засохшей кровью. «Здесь скорее всего было несколько мертвецов. Одного я убил, а остальные… либо где-то рядом, либо уже ушли. Черт их знает!» — нахмурившись, парень с каждым шагом выглядел только мрачнее, едва подавляя желание закрыть себе нос рукой. Несмотря на то, сколько прошло времени… Он все ещё не может и инстинктивно хочет избежать запаха разлагающейся плоти. Маски бы им точно не помешали. На полу лежал труп, скорее всего девушки, судя по ее аккуратному платьицу и фигурке, но ее живот и глазницы были будто выколоты и съедены. Она не издавала ни звука, когда парень к ней приблизился. И на то была причина, ведь ее уже убил кто-то до него. Наверняка в этот магазинчик много раз забегали выжившие. В конце концов это не супермаркет и взять что-то съестное здесь было намного проще. Стоило ли ему так рисковать, если в итоге он ничего не найдет? С трудом отведя взгляд от девушки, сжав на груди маленький кулончик с фотографией, парень покачал головой. Нет, его семья точно выжила, обязательно! Он слышал про эвакуацию из его района, так что они точно…!
Неприятный скрежет резанул по ушам, заставляя тут же приготовиться к схватке. Зайдя за прилавок, покрытый кровью и кучей жужжащих мух, парень затаился, прислушиваясь. Мертвецы или живые люди? А если люди, то свои или чужие? Никогда ведь не знаешь, каких ты себе «друзей» можешь нажить в этом прогнившем развалившемся мире. Доверять нужно только и себе, и то ровно до того момента, пока не стал жертвой чертового мутанта.
Раньше для Мао Исары все подобное звучало как очередной фильм про апокалипсис, которые Субару просто обожал смотреть с блеском в искрящихся глазах. Друг много раз фантазировал на тему того, чтобы они делали в подобное трудное время, а Мао лишь смеялся. «Разве такое возможно?» — говорил он, поднимая руки в сдающемся жесте каждый раз, когда щеки Акехоши недовольно надувались по привычке. В тот день… было так спокойно. Ах, по ощущениям казалось, что все это было недавно, но на деле года два уж точно прошло. Алым карандашом обведенная дата приема в колледж, взволнованный друг под боком и наконец долгожданное письмо на почту: «Вы приняты». Точно, это было так давно, но казалось, что только вчера они с Акехоши решали вопрос о заселении в общагу, а мама и сестрёнка (вместе с Дайкичи) носились вокруг них, радостно лепеча. Ах, чудесное время…
В дверь раздается лёгкий стук — условных пять раз, одна протяжная пауза и ещё один стук. С души Мао тут же камень спадает — свои пришли, — и он на ноги поднимается, сразу замечая взволнованный взгляд своего рыжего друга. Он ему молча кивает, убирая в сторону раздражающие колокольчики, позволяя зайти внутрь. Рюкзак парня выглядит таким же лёгким, как и у самого Мао, а значит можно было лишь надеяться, что оставшиеся парни что-то да нашли.
— Я тебя потерял. Хоть мы и вместе идём на вылазку, но, Мао, не пугай меня так, — тихим шепотом возмущается Субару, поставив руки в боки, прожигая смущенного парня взглядом. Сидя за машинами, парни тогда спокойно обсуждали план действий, да только притихли, замечая того самого мертвеца, которого Мао и пронзил стрелой недавно. Субару уже хотел что-то сказать, и обернувшись, замер. Мао… отчего то все время бросается в самое пекло. Будто там он хочет обрести покой, вылить свои эмоции в очередной удар или выстрел, а после, задыхаясь от приливающего адреналина, расплакаться. Так было тогда. Сейчас слезы высохли, но Мао все равно раз за разом идёт напролом. Боится, что друзья могут пострадать, — Субару понимает, но нельзя же так! Тяжело вздохнув, рыжеволосый лишь качает головой. — Давай поищем что-нибудь съестное, а то вечером опять с голоду умирать будем и своими ноющими животами только тварей привлекать… Но я так хочу чипсы и колу, ты б знал, — слегка похныкивая, Субару опускается на корточки у прилавка, пытаясь помимо еды найти что-нибудь полезное — фонарик, батарейки, пластырь, ножницы, — все будет полезно в нынешнем мире, и из всего можно извлечь выгоду. Иногда даже попадались и обоймы, но это скорее относилось к охотничьим магазинам. Нынче вообще сложно было найти хоть что-то хорошее, а еды… Еда только в городе, и то, наверняка, оставшиеся выжившие ее растаскали по всей стране. Глухо цыкнув, Акехоши задвигает ящики и недовольно идёт к стеллажам, где находится Мао. Быть в одиночестве в этих вечерних алых сумерках ему не прильщало удовольствия. — Нашел чего?
— Упаковку асперина, несколько женских гигиенических вещичек и старое погрызанное печенье, — безнадёга так и сквозит в голосе Мао, но делать то и нечего. Им и правда скоро придется решать, куда же ступать дальше — уходить в глубины леса или же отправляться в самое пекло в город? Оба варианта не располагали к наивысшей степени выживаемости, а наоборот, понижали ее. Пригород был не то, чтобы безопасен, но ребята знали его как свои пять пальцев, в конце концов, они жили тут всю свою сознательную счастливую жизнь, а после и выживали, — они знают бесчисленное количество проходов и тайных ходов, знают, где безопаснее будет просидеть ночь, а куда лучше не соваться. Конечно, опасность была везде и это не значит, что на очередном углу тебя не ожидает тварь. Они скоро и из города уйдут, когда ничего есть не останется, но, как думается Мао, за эти два года были лишь несколько раз, когда огромные толпы тварей выходили из столицы. И каждый раз их отряд успевал мысленно прощаться друг с другом, ведь любой неосторожный вздох и тебя могут заметить, почувствовать. Но, видимо, матушка Фортуна в какой-то степени была на их стороне, раз они смогли выжить.
— Ладно, не забудь «женские гигиенические вещички», — передразнив, Субару слегка усмехнулся, но его взгляд тут же стал холоден и остер, стоило только заметить мелькнувшую снаружи тень. Вот поэтому он и ненавидел вечер, ведь даже со своим стопроцентным зрением, нельзя точно утверждать, кто это! Мао, заметив перемену в друге, быстро закинул все необходимое в рюкзак и аккуратно подошёл к единственному здесь окошку, хоть дверь и была стеклянной. Сглотнув вязкую слюну и чувствуя тут же желание напиться воды, парень постарался успокоиться. Все нормально, это их товарищи, все хорошо. Не заметив на улице совершенно ничего подозрительного, Мао хотел было облегчённо улыбнуться другу, но тут же похолодел сердцем. Прямо недалеко от них стоял мертвец. Он метался из стороны в сторону, пытаясь почуять запах людей, проходивших тут недавно, и кажется, что даже делал успехи, чему парни были весьма не рады. Аккуратно задев друга плечом, Мао кинул взгляд на свой рюкзак, откуда торчали стрелы. Быстро поймав пронесшуюся в голове мысль, Акехоши аккуратно вытащил деревяшку, помогая Мао встать в нужную позицию и не наступить на скрепучее стекло. Они расположились прямо напротив этой стеклянной двери, в которой были дыры от выстрелов, и Мао на секунду задумался, — стрелять сейчас или когда тварь подойдёт? Если сразу же, то нужно будет прицелиться очень и очень четко, чтобы попасть твари в голову, не заставив ее разораться на весь район, а если второй вариант… Тогда в любом случае они потревожат других тварей, чего уж точно не хотелось. Субару сжал плечо Мао, будто веля ему успокоиться, и это помогло, заставив одеревеневшие ледяные пальцы немного дрогнуть, но расслабиться. Верно, они проделывали это уже не одну сотню раз, так что никакого беспокойства и быть не должно. Субару в любом случае прикроет, если Исара промахнется, в этом парень даже не сомневается. Он другу готов свою жизнь доверить безвозмездно, и Субару в этом с ним согласен. Раньше их даже называли потерянными братьями, и парни, глупо смеясь, одевались в одинаковые вещи, заставляя свои семьи веселиться вместе с ними.
«Раз он не напал, значит тоже реагирует на звук. Но почему есть такие разные виды этих тварей? Они эволюционируют или что? Блять, это было бы ужасно», — сжав крепко зубы, едва ли не до скрипа, Мао отпустил стрелу и та попала прямо в глазницу обернувшегося существа. Исара цыкнул языком, но Субару уже занёс пистолет и выстрелил, прежде чем существо начало заливаться нечеловеческим ревом.
— Быстрее валим отсюда, пока ещё кого не встретили, — и Мао не спорит, выбегая следом за другом, но остановившись на секунду, с трудом вытаскивает стрелу из плоти трупа. Их крик… Это не предсмертная агония, а скорее знак для остальных тварей, что рядом есть люди. Отвратительно. Фыркнув, Мао все же не решается забирать стрелу и кинув ее рядом с уже мертвым трупом, убегает за Субару, по привычке прикрывая его спину. Так проще, ведь они оба видят и зад, и перед, и могут быть уверены, что никто неожиданно на них не нападет. А ведь есть такие тихие твари, как прошлый, которые и звука не издадут, подкрадываясь к тебе, и только шелест или какая-нибудь веточка, как в фильмах, поможет тебе их обнаружить. О, ну и разлагающийся запах, если ветер дует со стороны нападавших.
— Чисто. Залезай, — Субару приседает на корточки и делает из рук мостик, позволяя Мао разбежаться и забраться первым на широкий каменный забор, некогда принадлежащий даче какого-то чиновника. Однако во время зачистки и эвакуации, его конечно же вывели самим первым, закрыв предварительно дом на замок. Не сказать, что место ребятами исследовано вдоль и поперек, но тварей здесь по крайней мере меньше, чем снаружи. Склонившись вниз со стены, Мао помогает другу подняться и отдышаться. От магазина до их убежища было не такое уж и большое расстояние, но адреналин в крови нещадно бил по ушам, заставляя терять последние капли кислорода. Ночью итак все казалось более пугающим, а алые сумерки только ухудшали ситуацию и воображение двух парней.
— Хокке и ребята должны быть уже внутри, а Анзу должна была оставить нам подсказки, где они спрятались на этот раз. Давай не будем здесь задерживаться и привлекать… хоть чьё-то внимание, — Мао лишь послушно кивает, на секунду голову назад опрокинув и наблюдая за маленькими появляющимися на небе точками. Звёздное небо всегда было для него самым ярким и красивым зрелищем. Во времена без беготни, он мог не спать всю ночь, лишь лежал на крыше, запутавшись в плед, и наблюдал, как медленно сменяется ночь на утро. А после с первыми утренними лучами заползал домой, чем обычно пугал маму, которая выходила готовить им всем завтрак и обеды в школу. Ох, мамины обеды… Мао прикусил губу, вспоминая каково на вкус мясо… Да даже все овощи он бы съел, если бы только все можно было обратить назад.
Спрыгнув вслед за Субару, Мао тут же направился к балкону. Обычно один из их людей, дозорных, сидел именно здесь, но раз тут никого нет… Хотелось верить, что ребята уже пришли на базу и просто ещё не успели выставить наблюдающего. Проделав все подобный же трюк, Мао с пятой попытки смог ухватиться за выкинутую наружу плотную ткань штор. Она была особо незаметна, поэтому только ребята и знали, как легко забраться на второй этаж. Хотя, конечно, думается Мао, будь здесь парни повыше, то они бы просто подсадили друг друга, делов то. Субару вглядывается в прикрытые двери балкона и вытащив почти разряженный пистолет, заходит внутрь. Мао закрывает за ними дверь на ключ, лежащий на стуле рядом. Значит, либо ребята ещё не пришли, либо уже их ждут. В любом случае, здесь чужаков не было. Напряжённую тишину хочется хоть как-то нарушить, но парни боятся, что их догадки оказались не правдивы, что сейчас они зайдут, а их друзья либо в плену, либо уже обращены в тварей, которые градом лягут на парней, не желая отпускать из своих удушающих объятий. Мао недовольно жмурится. Да уж, объятья точно будут удушающие.
Одна из дверей приоткрыта и за ней прослеживается свет. Конечно, будь то враги, то они бы уже выскочили, когда Субару специально задевал дулом пистолета стену, постукивая по ней. Тоже своего рода предупреждающий сигнал, что «свои». Мао слышит лёгкое постукивание по дереву из комнаты в ответ и не может сдержать улыбки, когда видит всех своих товарищей живыми. Хокуто с порога тут же подлетает к ним, вопросительными взглядами общается с Субару и аккуратно забирает у них рюкзаки, чтобы вытащить найденное. С другой стороны сидят Юки и Анзу, которые пытаются хоть немного согреться от пламени маленькой почти догоревшей свечки. Мао чуть цыкает и садится перед ними на колени, достав из кармана зажигалку. Чиркнув несколько раз по ней, огонек вновь ожил, отбрасывая причудливые танцующие тени. Раздался тихий звон цепей — Хокуто закрыл дверь на замок на ночь, ведь так было намного безопаснее, чем оставлять кого-то далеко у балкона. Конечно, им и самим можно было осесть в ближайшей комнате, но в них не было возможности сбежать каким-нибудь вторым путем. Только здесь под окном росло дерево, по которому все ребята смогут благополучно спуститься, в конце концов в компании четверых парней была девушка, которую они старались оберегать как зеницу ока, ведь… Кто ещё будет оберегать их самих?
— Что нашли? — Мао поворачивает голову к Макото и Анзу, почти прикорнувших на месте. День действительно выдался тяжёлым: идти из той лесной хижины на краю пригорода почти в самый центр по жаре было трудно. Запах гниющего мяса уже нагнал их на пороге к городу, а потому и дышать-то было тяжело, — приходилось прикрывать нос футболками, лишь бы унять рвотный рефлекс. Конечно, тварей было меньше, но это не отменяло ощущения постоянного преследования. А ведь когда начнется сезон дождей, то все станет только хуже. Все следы, кровь, трупы, — всё смешается в единую неразборчивую массу, и понять, что перед тобой будет затруднительно. Мао на секунду теряет связь с реальностью, едва не утонув в своих мыслях, но мягкий голос Юки позволяет ему вновь ухватиться за ниточку с действительностью. Голодавший по разговорам мозг был готов выработать энергию хоть на три города, лишь бы Мао наконец ощутил удовольствие от обычной болтовни. Казалось, что они так давно не общались, а просто шли и шли, изредка обмениваясь обеспокоенными взглядами. Их лидер, — Хидака Хокуто, — и сам был довольно тих и холоден, с первого взгляда даже безжалостен, но на деле он всегда чутко относился к ним всем, стараясь заботиться в меру своих возможностей. Субару и Мао вообще очень странно наткнулись на компашку из этих троих, пытаясь сбежать из города на чьей-то угнанной тачке, однако бензин кончился и они заглохли. В неизвестном городе. Паника тогда сковала их мысли, и единственное, что хотелось, так просто самим закончить свою жизнь, пустив в висок шальную пулю. К сожалению, тогда пистолетов не было, но это и хорошо. Мао легко улыбается, усаживаясь поудобнее.
— Не так уж и много. Кстати, — Макото поправляет сползающие сломанные очки, и Мао вспоминает, что где-то здесь в особняке он видел скотч, — нужно точно обновить, а то как они без своего товарища? — я нашел для тебя кое какое сокровище, — заговорщически говорит парень, наклоняясь ближе к Мао, но голоса даже не понижая. Исара удивлённо, но с любопытством пододвигается ближе, приобнимая парня за плечи, чтобы уж точно не убежал, раз нашел что-то ценное для него! Ох, могло ли быть это лекарство от реальности? И да, так почти и было! Правда этим средством ухода от реальности оказался старый, потрёпанный временем и сыростью томик манги. На обложке уже потерлись страницы, но внутри пока что все было читабельно, и Мао даже не знал, что сказать. Приятно.
— Можно я тебя расцелую?
— Исключено, — самодовольно хмыкает Макото, но тут же тихо смеётся, когда Мао, словно изголодавшийся до ласки котенок, радостно обнимает его. Анзу, сонно наблюдавшая за ними, легко улыбается и прижимается к другому боку Мао, прикрывая глаза. Тепло. Так тепло, что даже можно и не залезать в вонючие мешки, чтобы сделать вид, словно они отдыхают. Мао в удовольствии что-то бормочет себе под нос, но затихает, когда слышит тихое сопение под своим боком. Становится уютно, а потому он чуть отстраняется, позволяя Юки и Анзу практически развалиться на себе. В самом деле, чего им уж стесняться? Если уж замёрзли, то скажите об этом кому-то из группы, и тогда будет попытка передачи тепла через такие объятья. Мао легко улыбается, но тут же прислушивается к голосам Хокуто и Субару, которые стояли возле окна и что-то обсуждали. Верно, нужно будет принять решение о дальнейшем пути. Мао недовольно морщится, но понимает, что так будет лучше. Даже если опасно, но им надо двигаться вперёд, если они не хотят заржаветь на месте и быть покусанными… этими.
— Хокке, нам нужна карта, — Субару звучит серьезно, как и полагается правой руке Хидаки, но тот лишь хмурится, словно не решаясь что-то сказать, не решаясь ответить сразу же согласием на такое заманчивое предложение. Карта им определенно нужна, и они даже знают, где ее достать, но это риск. Причем очень огромный. Идти всем вместе — риск, отпускать кучками — риск, одного — тоже риск! Хокуто прикрывает глаза. Он не хочет терять ни одного из его маленькой группы, а поэтому ничего не отвечает на прожигающий его взгляд. Этот мальчишка всегда действовал на нервы, надавливая на нужные точки в душе парня, что и оставалось только скулить от бессилия. Может быть, Субару был его неким внутренним голосом? Потому что иначе не объяснить это поднявшееся в груди волнение и желание просто узнать, что Субару хочет сделать. Хокуто не отвечает. Ему хочется хоть что-то сказать, до скрипа зубов, но он лишь сильнее отпускает взгляд. — Отправь меня одного… Да шучу я, шучу, — тихо усмехается Акехоши, когда в его ладонь впиваются острые ногти товарища по команде. Очевидно, что Хокуто никому не позволит так рисковать, лишь бы достать карту. Субару понимает, но что же им делать? Как дойти до нужного места с уверенностью, что они пришли куда надо? Ребята слышали об эвакуации, но совершенно без понятия, куда идти. Ах, как же было хорошо со смартфонами! — И что тогда прикажешь нам делать?
— Дождись завтрашнего утра. После мы сядем и обсудим. Вместе, — чуть напористее, чем хотелось бы, но до этого человека ведь и дойти должно, как сильно Хокуто переживает, когда им приходится всем разойтись, чтобы найти провианты. И ладно, Юки и Анзу с ним всегда рядом, отчего он успокаивается. Он понимает, что те двое парней лучшие из них — меткость, скрытность и острый ум позволил им дожить до сегодняшнего дня. Они оба являются половинками друг друга, прикрывают доверчиво спины, зная, что никто не собирается наносить удар ножом. Они буквально едины. Хокуто это знает, но волнение сдержать не может, и каждый раз, глядя вслед убегающим парням, берет небольшую передышку. Вдыхает глубоко затхлый воздух города, но это уж куда лучше, чем задыхаться в агонии. Хокуто… действительно очень ими дорожит.
Субару, словно заметив что-то в его взгляде, оттаивает подобно огромному напористому леднику и мягко улыбается. Его щеки чуть впалые из-за недоедания, но Хокуто кажется, будто он замечает на них розовый здоровый румянец. Хотелось бы. Он не уверен, каким раньше был этот парень, но почему-то думает, что он очень часто улыбался; так часто, что даже скулы начинали болеть. А глаза… наверняка сияли восторгом от любой вещи. Но Хокуто не спрашивал о прошлом, о той жизни, не хочет давить на больное, сам осознает, что
все это пережили.
— Хорошо, я согласен. Ты отдохни сегодня, я буду сторожить с балкона. И не волнуйся, я не буду делать никаких глупостей, — крытый балкон встречает Субару подушкой на полу и теплым-теплым одеялом, в который он сразу же запутывается, смотря сверху вниз на темный город, превращающийся в гигантского зубастого монстра, пожирающего всех на своем пути. Акехоши чуть усмехается и положив рядом пистолет, чтобы до него было легко дотянуться в случае опасности, вглядывается в даль, словно пытаясь найти ответы на так волнующие вопросы. Хокуто за его спиной что-то ворчит, оставляет дверь на балкон приоткрытой и спустя мгновение тушит свечу, погружая и их комнату во мрак. Но там не темно, думается Мао, когда он позволяет и Хокуто прилечь рядом с ним, чтобы улечься уже удобнее на него, — спина неприятно ныла от неудобного положения, поэтому подушка в виде чужого тела не помешала бы. Мао легко улыбается уголком губ, а после смотрит на своего одиноко задумчивого друга. О чем же ты думаешь, Субару?
* * *
Веселье казалось было только в самом разгаре, когда Рея отвлекли от очередной истории старика, рассказывающего такие небылицы, но так увлекательно, что Рей бы просидел здесь весь день. Тяжело вздыхая, он натягивает ремень автомата на плечо и низко поклонившись старикам, с которыми он и сидел, выходит из огромной палатки. Перед ним солдат, новичок ещё совсем, — взгляд, наполненный страхом, тут же отводит куда-то в сторону, рука дрожит, делая воинское приветствие, а зубы заходятся в дикой пляске, раздражая Рея только больше. Несколько секунд проходят в тишине, но солдат всё-таки набирает воздуха в грудь и выдает:
— Отчёт от военного подразделения № 4 Пчелы: они так и не смогли найти след вашего брата, н-но, кажется, в городе есть ещё выжившие, поэтому они надеются… К-Командир?!
— Мне не нужен отчёт о том, что ничего не выполнено. Приходи, когда донесут хоть что-то полезное, — Рей хмурится, провожая взглядом солдата, успевшего лишь быстро поклониться, а сам усаживается у гусеницы танка. Черт бы побрал этот отряд самоубийц и его дурного братца! Хотя тот, конечно же, ни в чем не виноват, кроме того, что у него шило в заднице, раз вся семья уже находится в безопасности, а он где-то в вольном плавании в этом мёртвом городе. Рей скрипит зубами от недовольства, но руку с пистолетом поднимает, когда ощущает рядом с собой присутствие другого человека.
Из палатки рядом слышится смех стариков, а чуть поодаль живут родители со своими детьми. Это место… стало для них всех сродни спасательному кругу, выброшенному просто так, в какой-то очередной город. Сперва Рей, услышав о своей операции, тупо пялился на верхушку, думая, что те, наверное, сошли с ума, но теперь… Ах да, от них же теперь нет никаких вестей. Может и правда все уж давно передохли, а они, как и клялись родине, так и продолжают топтаться здесь в ожидании чуда. Но это же его долг, верно? Он должен защитить этих людей, даже если ему самому страшно увидеть в очередной твари своего брата. Он просто должен. Стрелять и быть готовым отдать свою жизнь за защиту гражданских.
— Рей~ отпусти оружие, — голос с насмешкой, а взгляд все такой же испуганный. И то верно, кто знает, что Рей может сделать в приступе ярости? Даже сам парень не знает, чего уж там. Командир убирает дуло пистолета от товарища и тяжело вздыхая, растирает лицо ладонями, словно пытаясь убрать остатки усталости, так и не сошедшей с его физиономии. Блондин рядом молчит, но даже такой поддержке Рей благодарен, стараясь вспомнить… вспомнить, где ещё мог быть его вредный брат? — Ты не должен так напрягать себя. Оставь это мне и Адонису, мы справимся. К тому же Кога вновь начнет таскать тебя по своим «делам», лишь бы ты одобрил все улучшенные им оружия. А чтобы точно все одобрить, нужно быть не… таким, — Каору в растерянности развел руки, на секунду прикрыв глаза. Они все переживают за своего командира, чье лицо с каждым днём всё мрачнее и мрачнее. Конечно, новостей от Пчел мало, а остатки их военных сил неизвестно где пропали в городе — связи просто не было. Мама Сакумы ужасно бледная, испереживалась за своих обоих сыновей, но что может поделать слабая женщина в такой ситуации? Каору лишь вздыхает каждый раз и провожает уставшую мать, как и ее сына, извиняющимся взглядом. Это они виноваты, не успели добраться до академии, в которой учился Рицу и… все. Исчез. И ведь не нашли его ни в виде трупа, ни в виде твари. Жив ли он еще? И если да, то пытается найти путь… хоть куда-нибудь? Каору мягко сжимает плечо своего командира, оказывая ему незримую поддержку. Они прорвутся. Его руки слабо касаются в ответ и блондин едва не улыбается уголками губ от такой сентиментальности. Хотя в такой темноте Рей бы все равно не заметил.
— Извини, я немного раскис. Кстати, раз уж ты предложил, обязательно послушай истории у того старика. Он рассказал мне, как войну в школе развязал, — хохочет Рей, поднимаясь на ноги. Верно, нельзя терять надежду. Пока он сам не увидит… своего брата или то, что от него осталось, то ни за что не поверит, что тот уже на том свете. Его младшенький не такой слабый, как могло казаться на первый взгляд.
* * *
— Фонарик сейчас подохнет, — тусклый безжизненный свет фонаря мелькает то тут, то там, отчего становится не по себе, а глаза начинает резать от таких издёвок. Рыжеволосый парень словно и не замечает направленные на себя ножи и лишь весело смеётся в ответ, все пытаясь растряхнуть батарею. На улице, где они все остановились, повисла тишина, да такая напряжённая, что если яблоко упадет на землю, то тут же сгниет от всеобщего чувства, даже желания — свергнуть нынешнего «короля» и забрать его трон, который пустует и по сей день. Лео, в общем-то, не против, он и сам не хочет быть ни чьим лидером, однако эти парни сами за ним и пошли, оправдываясь тем, что раз Лео гений, то может они выживут.
«Какие глупые одноклассники у меня. Гениальность никогда никого не спасала от зомби», — думает безэмоционально Лео, когда он валяется в луже своей же крови. К счастью, ходить он может, но лучше бы не мог. Лучше бы сломали все части тела и оставили его тут умирать, а после пришла толпа зомби на этот вкусный, как уверял сам себя Лео, запах и полакомились им. Разве не хорошее это дело, делиться с другими своей любовью? Плоть — это же почти тоже самое! Слезы застилают глаза, а в животе предательски урчит, словно вторя завываниям поднявшегося ветра. Пыль оседает неприятными клочками, залетая в уши, раны, рот, но Лео все равно не шевелится, так и продолжая глядеть на затягиваемое тучами небо. «Будет дождь, — думает он как-то лениво, — ливень даже». Мозг беспорядочно повторяет все события, что произошли несколько минут назад и отчётливо подсказывает, что мог бы сделать Лео в той ситуации и как бы смог шантажировать их, но… Он не хочет быть их лидером. Лучше будет сам по себе, чем привяжется и будет трудно отпускать. Схаркнув алую кровь на грязный асфальт, Лео наконец садится и невольно стонет от саднящей боли, разливающейся по всему его телу. Хотелось просто закрыть глаза и уснуть беспробудным сном, но такое было не в характере упёртого парня. Тишина была практически осязаемая, а в руках — ничего. Даже не оставили кухонного ножика, чтобы он от отчаяния, мало ли, перерезал себе вены.
— Мрази, — недовольно усмехается Лео и прислушивается к этой идеальной тишине. Рядом ни рычания, ни клацания зубов, ни даже вздоха не слышно, что это становится даже как-то подозрительно… Цукинага оглядывается по сторонам и зажав рану, откуда бежит больше всего крови, неспешно бредёт к одному из зданий, что выглядит более менее пригодным, чтобы переночевать там одну ночь. Да и к тому же, ему уже нечем и некем рисковать, кроме как своей жизнью. Но не успевает он сделать и пару шагов, как слышит глухой скрежет, очередь выстрелов и крики. — Что эти идиоты делают, растрачивая патроны впустую?
Хочется пойти и посмотреть, не идёт ли сюда толпа тварей, но Лео решает перестраховаться и, передвигаясь не спеша, идёт в дом, где к его приходу уже готовы. Его кидают вновь на пол, прижимая к шее что-то острое. Катана? «В любом случае, — думается Лео, — это жестоко!», но вслух ничего не произносит, поскольку незнакомец перед ним просто ангельски красив. Это было не время и не место, но Лео действительно потерял дар речи, наблюдая за осторожным парнем… или девушкой? Ангел выглядел все же внушительно, так что, скорее всего вариант с очаровательной девицей отпадал сам по себе, но его серебристые волосы, отражающиеся в редком свете появляющейся из-за туч луны, мягко обрамляли аккуратное личико до самых плеч, где были слегка косо, но ровно обрезаны, вероятно той самой катаной, что прижимается к горлу Лео. Мечта, что ещё сказать?
Цукинага приоткрывает рот, решаясь всё-таки договориться не убивать его сразу, но незнакомец лишь глядит холодно и затыкает его рот, прижавшись ниже к земле. Теперь и Лео слышит — кажется, их там сотня, рычащих, клацающих зубами и вопящих оживших трупаков. Сердце ухает куда-то вниз, когда рядом с домом проходят несколько существ, в такой близости к ним, что ещё бы чуть-чуть и они двое отправились бы к праотцам. Шествие, или что бы это ни было, двигалось так медленно, что Лео едва не зевнул, когда юноша убрал от него руку, но не катану. И все также лёжа, они просто слушали, как мимо них проходит целая толпа. Наверняка часть из них пришла из города, встретилась с огромной группой Цукинаги и перегрызла их всех, а после последовала по «своим» делам.
Лео действительно старался быть в сознании, чтобы в случае опасности он тоже смог бы подняться и помочь незнакомцу, что неосознанно, но помог ему спрятаться. Однако его глаза то и дело прикрывались, вздрагивая лишь от грохота разошедшегося грома, либо от тихого дыхания внезапного соседа, что так и не уходил, не оставлял его одного. Наверное это внезапное чувство безопасности, появившееся у Цукинаги впервые за два года, и заставило его провалиться в кошмарный сон, где он, словно наяву, каждый раз видел глаза своей перепуганной сестры, которую успели поцарапать твари. Но она ведь не…!
— Но мы не… пристрелить!.. Такой риск… Старший! — Лео крупно вздрагивает на постели и рывком поднимается с места, тут же закашлявшись. В горле ужасно пересохло, в глазах всё расплывается, а в голове пусто — где он, что с ним и кто там так громко разговаривает, черт побери?! Кто-то заботливо сует ему стакан прямо к губам и Лео послушно приоткрывает рот, стараясь выпить все до последней капли, лишь бы утолить не только жажду, но и голод, что разъедал желудок по частям. То, что его ещё не убили, конечно, замечательно, но в нынешнем мире… Скорее всего им просто что-то нужно от Лео, а что это — уже их не волнует. Может быть они вообще каннибалы, прямо как и те? Только в этом случае, приятного тоже будет ещё меньше. Лео вздрагивает, когда его пытаются окликнуть и на автомате тянется рукой в сторону, желая добраться до своего ножа. Нет. Эти чёртовы суки забрали у него все — начиная от провизии и заканчивая боеприпасами. Даже пластыря не оставили! Злость неприятно обжигает душу, но Цукинага не позволяет ей вырваться, наконец включаясь в реальный мир.
— Как себя чувствуешь? — Холодный голос вчерашнего незнакомца полностью выбивает из Лео весь дух, и он в действительности ждет несколько секунд в попытках набрать воздух в лёгкие (и смелости). Глаза напротив не выглядят обеспокоенно или заинтересованно, они не выглядят так, будто им действительно интересно, будто они играют, но
это Лео и нравится. Ему хочется сразу же заговорить, но горло неприятно саднит, и он кашляет. Вода вновь заполняет его желудок, пока ангел ходит вокруг него.
— Старший… — Только сейчас Лео обращает внимание, что лежит в довольно большой спальне, уже ярко освещенной восходящим за горизонтом солнцем, а прямо рядом с огромным окном, будто специально, чтобы лица не видно было, стоял ещё один парень, вооруженный, казалось, до зубов. Военные? «Нет, — думается Лео, — военные ни за что не сняли бы свои бронежилеты. Пуль нет, но есть зубастые пасти, а так хоть спастись можно было бы. Тогда кто они?»
— Как тебя зовут? — Чуть более мягче говорит незнакомец, присаживаясь на постель и Лео невольно замечает за собой то, что следит за ним. Несколько раз моргнув, он всё-таки произносит своё имя тихим полушёпотом, чтобы слышал только рядом находящийся человек. Тот легко усмехается некой игривости и протягивает ладонь, пожав руку Лео. — Меня зовут Изуми Сена, полицейский. Это мои коллеги. Мы хотим дойти до зоны эвакуации, а потому стараемся особо никак не влезать в дела других, не смотря на то, что мы служащие. Сам понимаешь, — Лео несколько раз кивает, внимая чужим словам, смысл которых доносился до него чуть с опозданием. — В любом случае, мы видели, что с тобой сделали твои… друзья, поэтому… В какой-то степени мы здесь налажали, но ты жив благодаря этому мимолётному решению, — неприхотливо закончил Сена, скрестив руки на груди и задумчиво переводя взгляд на своего коллегу, что всё ещё неодобрительно глядел в ответ. В конце концов, сейчас их четверо, так что еды должно хватать, да и лишние руки не помешают. Правда вот так доверить незнакомцу ружьё будет чревато последствиями, но как уж есть.
Сена поднимается на ноги и наливает в стакан чистой воды, которую уже сам Лео спокойно берёт. Парень точно в растерянности, а разум блуждает непонятно где, прерываясь лишь на голос Изуми, доносящийся как сквозь толщу воды. Его нехило тогда ударили чем-то по голове, а потому полицейский так терпеливо ему всё разъясняет.
— Тебе нужно пока отдохнуть. После… мы с тобой обо всём переговорим, хорошо? — Несколько раз повторив одну и ту же фразу, Изуми выходит в коридор, уставше опускаясь на твёрдый стул рядом с парнишкой, который присоединился к ним не так уж и давно. В этой поношенной растянутой футболке, на которой отпечатались кровавые следы, он ещё больше походил на обычного мальчишку, что только вчера жил своей привычной жизнью, а сегодня ему приходится наставлять ружьё на своих родных и знакомых, потому что те обратились в нечто. — Извини, я немного, наверное, погорячился. Иди, подмени Касу, иначе он сожрёт малого с потрохами, — Юноше не нужно было повторять дважды, он лишь поднялся на ноги и направился внутрь светлой комнаты, тут же зажмурившись от ослепившего его света. Уже настал новый день?
