Ореол Света

      «Это обещание. Я не лгу тебе».       Сказал маленький мальчик кому-то, однако ему стало немного неловко, и он потупил взгляд.              Нано не нужно было даже размыкать глаз, это было так давно и так знакомо. Возможно, эти чувства в нем возникли из-за того, что он давно не выходил на улицу.       Подняв руку, чтобы прикрыть глаза, он сощурился, медленно привыкая к яркому голубому небу.       Это был прекрасный, весенний день. Было решено, что ему можно совершать прогулки днём. Как давно он делал это в последний раз? Прошёл месяц? Быть может и больше. К тому же, гулять ему можно было только в роще за исследовательским комплексом. И всё же, это лучше, чем ничего, а его вялое сознание всё же могло немного освежиться.       Неоднократно его подвергали экспериментам, способствующим подавлению его эмоций и свободной воли. Временами это сопровождалось адской болью и агонией.       И всё же, это не было единственным, что, день за днём, заставляло его всё глубже погружаться в депрессию. В этом холодном, циничном учреждении, где человечности не было места, ему начинало казаться, что, шаг за шагом, его всё сильнее охватывает безумие.       Слева, справа… куда ни глянь, мир, что его окружал, был стерилен и однообразен. Сколько раз он ловил себя на мысли, что будет заперт в подобном месте навечно, и как хотел бы оказаться в каком-нибудь грязном месте, на свалке. Где-нибудь, где царит хаос. Как можно быстрее он хотел ворваться в этот хаос и, смятый им, превратиться в монстра.       Из-за собственной дефектности, люди стремятся к совершенству. Эта погоня — и есть их стремление к жизни. Но, будучи запертым в чём-то столь совершенном, невозможно дышать, это путь к смерти. Точно также речная рыба не может жить в стерильной воде.       Более того, не сделало ли это исследователей здесь какой-то иной формой жизни? Он видел, как они разрывали человеческие тела в клочья, но лица их никогда не менялись, в них не дрогла ни одна черточка. Была ли разница между ними и машинами?       Нано вздохнул, приятный ветерок ласкал его щёки.       Грязь, по которой он так долго не ступал, была мягкой. Даже земля здесь была проложена руками человека. И всё же, в ней было больше выразительности, чем в гладкой, безликой поверхности в исследовательском центре.       Он гулял, прикладывая руки к каждому дереву, точно приветствовал их. И понятия не имел, сможет ли прикоснуться к ним снова, завтра или послезавтра. Нет, на самом деле, даже если ему и будет позволено прикоснуться к ним вновь, он не ведал, сможет ли всё ещё что-то чувствовать к тому моменту. Тепло своей ладони, текстуру сухих веток, брызги дождя на своей коже, поцелуи солнечного света. Так что, вовсе не принимая это время за должное, Нано продолжал идти через рощу.       «Точно преступник, приговорённый к смерти», — подумал он.       Отнять его эмоции и волю… значит превратить в живую куклу. Ему отказали даже в смерти презренного каторжника. Здесь с Нано обращались бережно. Пока он взбирался по лестнице прямиком к виселице, они были внимательны к нему. Он принял это своё странное положение, просто потому что это была реальность в которой он жил.       «Хах», — усмехнувшись мыслям о собственном самобичевании, его губы дёрнулись, но стоило улыбке сформироваться, как она тут же исчезла, точно дымка.       Бывало, из своей комнаты он слышал громкий смех исследователей в их зоне отдыха. Это озадачивало Нано. Как кто-то может смеяться столь искренне? Что могло вызвать такой громкий голос? Ни разу он не испытывал подобного. И, когда Нано обнаруживал себя, погружённого в эти мысли, ему начинало казаться, что эти белые стены и потолок сжимают его мир.       Смутная радость, смутная грусть, смутное раздражение и смутное счастье. Даже у его скудных эмоций бывали свои взлёты и падения, но что станет, если пропадут и они? Потеряв всё, что же с ним будет? Сохранится ли хоть частичка его самого? Он не был способен представить это. И ему подумалось, что подобные экзистенциальные мысли скорее подходят к созерцанию похорон. Ему, вероятно, и не вспомнить такие чувства как страх. Однако, даже у него, подобная мысль вызывала тревогу. Казалось, что смерть и его нынешнее состояние имеют равное значение для него. И какой бы ни была его судьба, ему не избежать её.       Мысли его кружились, точно ветер, скользящий сквозь деревья. Нано сошёл с тропинки и направился к видневшейся впереди скамье. Она была окутана солнечным светом. Присев, он мог чувствовать его лучи даже сквозь одежду. «Тепло» — так называлось это чувство.       Тепло, когда он ощущал его, что-то внутри Нано начинало пульсировать от счастья. Да, он хотел, чтобы всё в нём: его глаза, его тело и сердце, выгравировали это чувство в памяти. Так, что даже если он забудет о нём, однажды, что-то могло ему напомнить.       И в тот момент, когда он поднял голову, взглянув на небо и сощурив глаза, Нано услышал шелест листьев позади него.       После напряжённой паузы, медленно он перевёл взгляд на источник. Перед ним стоял мальчик, с бровями, вздёрнутыми в недоумении.       Нано не был особенно удивлён.       Объект строго охранялся, так что любой, кто находился здесь, так или иначе имел отношение к исследованиям. Даже дети из прилегающего приюта.       Мальчик уткнулся подбородком в шею и посмотрел на него, взгляд его был прямым.       — Что ты делаешь в подобном месте?       Голос мальчика, хоть и был слегка резким, всё же звучал незрело. Нано показалось, что если он попытается протянуть к нему руку, тот сбежит, точно дикий зверёк.       — Ждёшь кого-то? Друга? — продолжил мальчик.       — Друга?       — Да.       Бессознательно, он стал повторять это незнакомое ему слово. «Друг».       Он никогда и не думал желать чего-то подобного. Точнее, до этого момента, у него и возможности не было подумать о желании или нежелании завести его. Должно быть, у этого мальчика были друзья.       Нано медленно повернулся к нему и сказал:       — Я всегда был один.       — Всегда?       Он кивнул.       Мальчик несколько раз моргнул и, избегая его взгляда, сказал:       — Тебе одиноко?       …«Одиночество»?       В этот раз он действительно был сбит с толку. У этих слов не было никакой логической связи. Почему отсутствие друзей делает тебя одиноким? Но что важнее…       — …В этом одиночестве, какие чувства в нём заключены? Что ты должен чувствовать?       Он не мог вспомнить. Грусть, слёзы — это не совсем подходит. Одиночество. Ужасно неопределённое чувство. Неторопливо, он поднял взгляд в небо, желая поразмышлять об этом, в то время как мальчик склонил голову в лёгкой неуверенности.       — …Может, ты… захочешь быть моим другом?       Нано тут же перевёл взгляд с неба обратно, на мальчика. Нет, правда, он выдавал одну странность за другой. Нано не был способен последовать за ходом его мыслей. Это и есть то, что называют «невинностью»? Чувствуя себя немного странно, Нано отвернулся.       — Это невозможно.       — Почему?       Потому что скоро он перестанет быть человеком. Он превратится в живое оружие на поле боя и бесчисленное количество людей падёт от его руки. Но, конечно, он бы не сказал ему об этом. И кто знает, как мальчик истолковал выражение, возникшее на его лице, но допытываться он больше не стал. Однако, вместо этого спросил:       — Может, в следующий раз?       — В следующий раз?       — Если не сегодня, быть может, в следующий раз это станет возможным?       Нано сообразил, что, возможно, мальчик не понял значения того слова; мысль об этом пролетела над его головой, точно ветер. И всё же, было похоже, что мальчик искренне ждёт его ответа.       — Если мы когда-нибудь встретимся снова…       Сказанное, похоже, успокоило мальчика. Но что произойдёт, если им действительно будет предоставлен шанс встретиться снова? Мальчик больше не мог продолжать расспрашивать его, и Нано чуть сузил глаза, глядя на храброго парнишку. Его волосы так красиво блестели на солнце, Нано осторожно протянул к ним руку:       — …Надеюсь, однажды мы снова встретимся.       Он не понимал, почему сказал ему это. Возможно, этого «следующего раза» может просто не быть. Однако, всякий раз, стоило Нано взглянуть на него, что-то переполняло его сердце из самых глубин, выплёскиваясь наружу.       Мальчик сжал губы, сосредоточенно глядя в лицо Нано.       — Это обещание.       Снова. Вещи, которые были ему незнакомы.       — …Я не лгу тебе.       «Обещание»? «Не лжёт»? О чём? Эти и другие вопросы пронеслись в его голове, но тут же растаяли.       Потому что в следующий момент мальчик протянул руку Нано.       Все исследователи здесь избегали любого контакта с Нано, если того не требовали необходимые обследования. Причины были самые разные, но все они, так или иначе, были связаны с опасностью прямого заражения вирусом. Конечно, заразиться было возможно только через кровь, и каждый исследователь здесь знал об этом не понаслышке. Но по словам Николь, исследователи говорили, что здесь случались самые разные аномалии и неожиданные происшествия были более чем вероятны. Это привело к тому, что было предпринято ещё больше мер по сокращению прямого физического контакта с подопытными. Но, этот мальчик…       — Ты можешь… пожать мою руку?       «Пожать его руку? Моей?» Конечно, мальчик не знал, что совершил своими руками Нано в прошлом. Узнай он, скорее всего убежал бы в страхе. Но пусть и так, Нано протянул ему свою руку.       Мальчик как-то странно моргнул, но крепко и уверенно сжал руку Нано. Тепло расплылось между ладонями, точно пятно.       — Так тепло, — не задумываясь, пробормотал он.       И правда, тепло. Он почувствовал, как что-то переполняет его грудь. Пусть не так много, но он смог почувствовать что-то… нечто совершенно отличное от холодного здания исследовательского центра.       Это что-то подтверждало: он человек.       Однако время, оставшееся у него, как у человека, у личности, истекало. Никогда он больше не встретится с этим мальчиком снова.       И всё же…       Внезапно Нано вспомнил кое-что. Он достал нож из своего потайного кармана и протянул его мальчику.       — …?       — Вместо обещания.       Нож был сделан, когда он был совсем мал. Его отцом, лица которого он уже не помнил. Ему удалось спрятать его от исследователей, которые, найди его, точно бы конфисковали. Хотя он и держал его при себе, только когда ему разрешали выйти наружу.       На основании ножа была надпись. Быть может отец предвидел что-то, как знать? Однако Нано чувствовал, что она как-то относится к тому, что он наверняка потеряет.       «Желание».       Значений этому было бесконечно.       Нано несколько раз моргнул, прежде чем выпрямиться. На мгновение он забыл, где находится. В его комнате, как и за окном, обычно было темно, но сейчас в неё проник, наполняя, лунный свет.       Сон.       Он увидел цифровые часы на своей тумбочке. Они показывали три ночи. В этом тусклом свете комната, которую наполняли лишь самые необходимые вещи, выглядела сейчас как-то особенно пусто. Он знал, что не задержится здесь надолго. Так что этого было вполне достаточно на столь короткий срок.       Резко вздохнув, он обвёл глазами комнату и поймал взгляд Акиры, который, как он думал, спал.       — Я разбудил тебя? — пробормотал он.       — Нет…       Судя по настороженному голосу Акиры, он и правда уже какое-то время не спал.       — Тебе снова что-то приснилось?       Они встретились взглядом, и он кивнул.       — Это был сон о прошлом.       — Прошлом?       — Да. Это был… не плохой сон.       — Хорошо… — ответил Акира с явным облегчением.       Иногда ему снились кошмары и, каждый раз, Акира смотрел на него с таким беспокойством в глазах.       Он никогда не будил его. Скорее, просто молча присматривал за ним. И Нано не знал почему он делает это. Каким бы сочувствующим ни был человек и как бы ни хотел помочь, он не в силах спасти того, кто утопает в кошмарах, где вынужден столкнуться лицом к лицу со своими грехами. И всё же, Акира никогда не смыкал глаз. Когда Нано просыпался, они встречались глазами, перебрасывались парой слов и затем, почувствовав себя в должной мере умиротворённо, ложились спать.       — Сможешь заснуть?       — Всё хорошо. Ты в порядке, Акира?       — Да.       Хрипловатый голос Акиры успокаивал. Потянувшись к его чёлке, чуть колыхнувшейся от кивка, Нано начал перебирать её кончиками пальцев.       — …Что?       — Ты был в моём сне.       — Правда?       — Это была наша первая встреча.       — Давно это было… хм.       — Ты… был маленьким.       — Ну конечно.       Акира, лёжа на животе, усмехнулся, и повернулся лицом к Нано.       Они продолжали болтать о прошлом, погрузившись в ностальгию, и в какой-то момент Нано почувствовал, как грудь его наполняется теплом.       «Должно быть, это и есть чувство полного удовлетворения». Хотя он и не был до конца уверен.       — Акира, ты…       — Что такое?       — Очень тёплый.       И вместе с этими словами он поцеловал Акиру в лоб. А потом в щёки, в губы.       — …       Быть может от смущения, но Акира отвернулся, спрятав лицо.       — Акира.       — …Что?       — …Акира.       Поскольку тот повернулся к нему спиной, Нано просто обнял его сзади, прильнув губами к шее, и вздохнув полной грудью. Акира вздрогнул от неожиданности, но не оттолкнул его.       — Щекотно.       В это объятие Нано вложил все силы, словно заявляя о своём намерении никогда не потерять его. Перебирая волосы на шее Акиры, он нежно прикусил её. Что-то в запахе Акиры… воздействовало на него. В этом запахе не было ничего выделяющегося, как в одеколоне, но он тревожил все его чувства и разжигал огонь, пробуждая безмолвные размышления. Такие как тот сон, что он видел.       — …Эм… Что ты делаешь? Нам нужно спать или…       — Нет.       Не отпуская его, он прижался губами к месту, которое укусил, формируя засос. Там, где задрались полы его одежды, он провёл руками, лаская его оголённую кожу.       Хотел бы он иметь всё, даже этот недовольный вздох, который должен был отговорить Нано. Думая об этом, он приник к мочке уха Акиры, лизнув её.       — Нгх…н… — Акира сгорбил плечи, пытаясь проглотить звуки, рвущиеся из его рта.       Нано скользнул рукой под его рубашкой дальше, коснувшись живота. Акира дёрнулся, пытаясь оттолкнуть его, но совсем не вложил в это силы. Лаская его ухо, Нано чувствовал, как мягкими волнами тело Акиры, его пресс, расслабляются.       — Прекрати, я серьёзно…       — Тебе не нравится?       — …       Он не мог видеть лицо Акиры, умолкнувшего столь внезапно, однако он чувствовал, как распалялось его тело там, где он касался его. Похоже, по какой-то причине Акиру беспокоило это. Но он любил его, даже если Акира просто мирился с этим. Это ощущение — чувство, что ты держишь в руках, прижимая к груди, нечто невероятно дорогое тебе, сжимая его в объятиях так крепко, что можешь раздавить. Вот, что ты чувствуешь, когда что-то тобою «любимо». И тот, кто научил его этому чувству — Акира. Не словами, а просто находясь рядом. Первый человек, который видел его настоящего.       С того дня, как они впервые встретились, он хотел увидеть того мальчика снова, хотя бы ещё один раз, чтобы убедиться, что они действительно встречались.       Увидит ли тот мальчик в нём того же «человека», даже после того, как он превратится в «куклу»? Захочет ли он по-прежнему… держать его руку?       — …Н-н, нет, не кусайся…       Нано оторвал губы от обнажённой шеи Акиры, услышав его полный боли голос. Даже во тьме он мог различить красный засос на его бледной коже. Акира тяжело дышал, а грудь его порывисто вздымалась. Подумав, что напугал его, Нано крепче обнял его.       — Почему ты всегда так делаешь…?       — М?       — Ты всё время кусаешь меня… — Акира тяжело сглотнул, подавляя очередной порывистый вздох, и посмотрел на Нано через плечо. Уголки его глаз покраснели.       — Тебе не нравится?       — Это больно.       — А если я буду делать это нежнее?       — …Ну, технически, наверное, но… ах!       Акира сел, попытавшись встать с кровати, но Нано прижал его к себе, прильнув к шее и нащупав грудь. Однако вместо слов протеста из уст Акиры вырвались лишь возбуждённые стоны. Пальцы Нано теребили, лаская, соски. Его тело, сжатое в объятиях, чем больше тот боролся, тем сильнее пылало, постепенно становясь всё более влажным. Свободной рукой Нано провёл по его телу: от талии к бёдрам и ниже, скользнув к его белью.       — …Н-нх… м-м…       Скользнув глубже, он обхватил поразительно горячую, твёрдую плоть, заставив Акиру застонать, вжавшись лицом в простыни. Его выгнутая спина обнажила бугорки позвоночника, которые Нано покрыл поцелуями сверху донизу. Тем временем, стянув ниже трусы Акиры, он продолжил любовно ласкать его член в своей ладони.       Лишь они двое, на кровати в этой тёмной комнате, спадающее одеяло, пока их тела предавались наслаждению друг другом, витающий в воздухе лёгкий жар от их действа, само таинство момента, всё это безумно возбуждало его.       — Ах…х-х-х…       По реакции Акиры Нано понял, что нашёл чувствительное место, и что если сжать его сейчас чуть сильнее, Акира станет ещё твёрже.       Пружины на кровати заскрипели. Нано коснулся ладонью головки члена Акиры и начал массировать его. На самом кончике проступила прозрачная жидкость, и Акира, который был больше не в силах контролировать себя, заметался по простыне, шаря по ней руками, пока не нашёл за что ухватиться. Больше он не мог сдерживать стоны, полные наслаждения. Услышав их, Нано понял, что может поддаться своим внутренним порывам. Этим ярким, примитивным импульсам. До этого он уже понял о той звериной сущности, что заключена в нём, и теперь, точно зверь, хотел полакомиться телом Акиры, хотел сожрать его всего.       Однако сейчас было ещё рано, поэтому он подавил это желание. Но в тот же момент обнаружил, что впивается зубами в позвоночник парня. Податливая текстура его кожи была так притягательна, но вместо того, чтобы вцепиться в его плоть, он покрыл его спину легкими любовными покусываниями. Его пальцы, влажные и липкие, шарящие спереди, у естества Акиры, переместились за спину, чтобы предаться любви сзади. Он очертил круг на мягкой плоти его ануса, а затем погрузил в него пальцы.       — Нгх… ах! — Акира мгновенно замер.       Вторжение внутрь плоти подобным образом — не самое комфортное чувство, будь ты в бессознательном состоянии или в каком-либо ещё. Не важно, сколько раз это происходило, это всегда было непросто. Нано поцеловал ухо Акиры, одновременно с этим двигая пальцами в его тугом проходе, пытаясь ослабить его. Акира задержал дыхание, но Нано было нужно, чтобы он расслабился и задышал. Пусть самую малость, его страх нужно рассеять. Нано должен подавить зверя внутри себя.       — …Мф, гх-х…       — Акира.       Пока он вбивался пальцем в тугую, мягкую плоть, другая рука снова переместилась вперёд, к члену Акиры. И глядя на то, как легонько выгнулась его спина, было ясно, что реакция не заставила себя ждать.       Нано добавил второй палец, чтобы усилить наслаждение и расширить проход ещё больше. Всякий раз, стоило ему убрать пальцы, бёдра Акиры вздрагивали в ответ. Чтобы отвлечь Акиру от боли, он взял его предэякулят и смазал проход.       — Ох, м-м… Ах…       После чего Нано немного прокрутил пальцами внутри, заставив Акиру вздрогнуть. Он снова начал впиваться ему в плечо, чувствуя, как зверь внутри уже на грани. Что бы он делал, если б и впрямь съел Акиру?       Он размышлял над этим, продолжая растягивать его. И в тот момент, когда Нано почувствовал, что Акира наконец расслабился и стал достаточно растянут, он обхватил его грудь руками.       — …?       — Хочу видеть.       — Ты о чём?       — Хочу видеть твоё лицо.       — !... — в тот же миг Акира сжал губы и попытался вырваться из его рук.       — Ты не хочешь этого?       — Конечно же нет!       — Почему?       — ….       — Я хочу смотреть на тебя. Отныне и до конца жизни.       Как и ожидалось, Акира был ужасно смущён, услышав подобное. Он нахмурил брови и отвёл взгляд, тихонько вздохнув.       — …И это говорит парень, который даже не может открыть пачку «Солида».       — Мне не нужно знать ни о чём, кроме Акиры.       — ….       Акира снова вздохнул и посмотрел наконец прямо в глаза Нано вопросительным взглядом. Теперь, когда он перестал сопротивляться и смотрел завороженно, Нано взял его за плечи и развернул, сжав в своих объятиях. Кончики пальцев Акиры скользили по спине Нано, нежно очерчивая шрамы на ней, вторя тому, что он делал уже много раз. Эти свидетельства об исследованиях, которые проводились на Нано, были выгравированы по всему его телу. К этому моменту Нано уже заметил, как часто Акира прикасался к этим шрамам. Он нежно ощупывал повреждённую плоть, словно успокаивая и исцеляя её.       Нано раздел Акиру и обнажился сам. Их голая кожа, сейчас, при полном контакте, была такой горячей. Нано лежал на Акире и в этом единении, они могли чувствовать биение сердец друг друга.       Вдоволь насладившись теплом Акиры, пока тот поглаживал его спину, обе руки Нано скользнули вниз, обхватив его бёдра и зад. То, как он держал его, оставляло достаточное пространство между их бёдрами, позволяя достоинству Акиры крепнуть и набухать, подымая ткань трусов.       — …Ох, ах!...       В конце концов, гравитация взяла верх над их изгибающимися телами и они погрузились обратно в кровать. Лицо Акиры исказилось от боли, по мере того, как в его нутро вторгалась, продавливая и раскрывая, тугая плоть Нано. Ожидая, пока сможет всем естеством погрузиться в него, он поддерживал их бёдра. Внутри Акиры было так мягко, натянутая плоть обжигала. Он резко вздохнул, неосознанно задержав дыхание.       Пальцы Акиры отчаянно впивались в его плечи, царапая. Чёлка прилипла к намокшему лбу, к которому и прильнул в поцелуе Нано. Полностью откинувшись на матрас, Акира глубоко и спокойно дышал. Его тело напряглось, когда он, привыкая к ощущениям, поёрзал немного, после чего повернул голову на бок. То был безмолвный знак, что теперь всё в порядке.       Акира обвил руками шею Нано, их вес поддерживали теперь руки Нано, раскинутые вширь на кровати. Медленно, он начал двигать бёдрами.       — Ха… Гх, н-н, ах…!       Нано предавался блаженству, погружаясь в узкий проход Акиры. Они издавали протяжные, сладкие вздохи, а с губ срывались стоны.       Нано ощущал, как это очищающее действо исцеляет его сердце, возвращая, утверждая в нём чувство, что он существует. Это, и вместе с тем уверенность в том, что Акира целиком и полностью принимает его. Он ощущал что-то вроде сладостного онемения в своём мозгу, кое Нано принял за иллюзию, вызванную единением их плоти. Толчки внутрь и обратно, снова и снова, их бёдра, двигающиеся в унисон, подсознательное желание соединиться в ритме — фрикция их плоти была столь восхитительной, что Нано казалось, будто он тает в Акире. Как бы он хотел, чтобы они просто слились в единое целое.       В существовании без Акиры не было смысла.       — Ах, АХ…! Кх…!       Мужское достоинство Акиры, зажатое между их телами, и возбуждённое до предела, эякулировало. После нескольких брызг, сперма потекла по его члену, всё так же напряжённому и переполненному. Нано протянул руку и растёр липкую жидкость по кончику члена и щели, чувствительность которой заставила Акиру вздрогнуть. Всё той же липкой ладонью он сжимал грудь Акиры, облизывал его соски. В ответ на это голос Акиры возвысился:       — …Гх, прекрати, не делай… этого… ах…       Нано начал нежно покусывать зубами его соски, и Акира попытался слабо оттолкнуть его плечи. Однако плоть предала его разум, и он лишь сильнее сжал внутри себя Нано. Перестав дразнить соски, Нано заглянул ему в лицо. Однако Акира поднял руки, желая спрятать его, будто проходил сейчас через нечто ужасное.       — …Акира.       Услышав своё имя, тот лишь сильнее прижал руки к лицу. И хоть Нано знал, что Акира не хочет, чтобы он сейчас видел его лицо, всё же обхватил руками его шею. Нано прижал ухо к рукам Акиры, так, чтобы слышать его порывистое дыхание. Пусть и в полумраке, но ему показалось, что тот произносит что-то.       — …       Акиру почти не было слышно. И всё же он понял. Одновременно с этим почувствовав, как неистово забилось его сердце. То, что издавал хриплый голос Акиры — было именем Нано. Не его кодовое имя. Настоящее.       Нано почувствовал, как зверь, сдерживаемый в нём всё это время, вспыхнул пламенем, готовый предать его дикому безумию. Он впал в замешательство. Неужели эмоции могут быть настолько неконтролируемы? И, только стоило ему прийти к такому заключению, не сознавая того, он стал вбиваться в Акиру жёстче, неистовее.       — …! АХ?! А, А!!!       Акира был ошеломлён этим темпом. Нано атаковал его раскрытые губы, протолкнув внутрь свой язык, переплетая его с языком Акиры. Их языки извивались, слюна смешалась вместе, а голоса тонули в глотке друг у друга. Сердце Нано бешено колотилось, он хотел всего Акиру.       — Н, м-м…! Нгх!...       Даже промежуток между вздохами, казался ему драгоценным. Что и зверь внутри него, преисполненный лихорадкой, казалось, затрепетал. Он погрузился в Акиру ещё жёстче и глубже, шлёпнув бёдрами о его ягодицы. Если бы только это позволило им поглотить друг друга, о, как бы он хотел, чтобы это было возможным.       Кровать жалобно скрипнула. Бёдра их покрывал пот. Казалось, Акира был доведён до предела. Хоть он и пытался сдерживать себя, снова и снова Нано погружался в его плоть, от кончика до самого основания.       — Кх… ах, АХ! Хах-х…!       Акира не мог больше выдержать этого неумолимого темпа и, потянувшись вверх, зарылся рукой, в окрашенные угольно-чёрным, волосы Нано. Однако он смог лишь мягко потянуть за них. Нано почувствовал, как из глубины его сердца поднимается жар. Фарфоровая, белая шея, маячившая перед ним, так сильно завораживала, что ему нестерпимо хотелось впиться в неё зубами.       — Я скоро… АХ!!!       Акира задыхался от боли и возбуждения, его мужское достоинство было снова горячим, напряжённым до предела. Нано взял его в руки и начал стимулировать. Он положил голову на плечо Акиры; вся сила, что в нём была, утекала в разные части мышц его тела. Они близились к своему пределу, почти что всхлипывая от удовольствия. Акира едва ли был в сознании, чтобы чувствовать страх, вместо этого он впивался ногтями в спину Нано, скребя по ней, что есть мочи, пытаясь заглушить боль. После одной звенящей паузы, напряженная рука соскользнула со спины и, упав на кровать, легла поверх руки Нано.       — Ах… агх… унгх…!       Вбиваясь в Акиру всё сильнее, бёдра Нано дрожали в экстазе, ища сладостной кульминации. Облизав укусы на шее Акиры, он провёл языком до горла, к подбородку, а затем приник к губам, крепко поцеловав его. Он продолжал стимулировать его член рукой, доводя возбуждение Акиры до предела.       — Ах, ах, я сейчас, м-м, м-м! — прокричал Акира в краткий миг, когда их губы разомкнулись.       Его тело содрогнулось в спазме, как снаружи, так и внутри. Акира зарылся головой в плечо Нано, его пульсирующая дырочка сжималась, засасывая его. Нано затаил дыхание на несколько мгновений, а затем с его губ сорвался стон:       — Кх! Ах… ах…!       Тело Нано содрогнулось, жар охвативший его, таял в сладостном тумане.       Их пальцы так крепко переплелись, что побелели костяшки.       Продолжая вторгаться в Акиру, стимулируемый теперь ещё более тугим, горячим, влажным проходом, он снова дошёл до предела.       — …Н-нх!!!...       Нано излил своё семя похоти в дрожащего Акиру и, точно желая разделить это удовлетворение с ним, прильнул к его губам. И после сделал это снова, ещё и ещё.       Нежась в этом тёплом, уютном послевкусии, они держались за руки, переплетая пальцы. Тепло руки Акиры было всё тем же, оно ничуть не изменилось с тех самых пор, когда они впервые встретились.       Без сомнения, это и есть то, что люди называют счастьем.       — Акира.       Услышав своё имя, парень неторопливо посмотрел на него. Они лежали, уткнувшись в плечи друг друга. Акира сглотнул, подавляя одышку. Но, не считая их тяжёлого дыхания, было так тихо. Акира приподнял немного голову и Нано пробормотал ему в ключицу:       — Отныне… и навсегда… Прошу, продолжай держать меня за руку.       Акира потерял дар речи. Но он ответил, сжав крепче руку Нано.       Рядом с ним, он способен жаждать. Чувствовать это тепло. Его «я» росло, как рос и поток эмоций, над которыми у него не было контроля. Груз от грехов и чувства вины становился с каждым днём всё тяжелее, превращаясь в кандалы на его руках и ногах. Но теперь, впервые, ему действительно хотелось жить.       Даже если ему придется рвать кровью, он готов был ко всему, он готов был на всё, только бы сохранить эту жизнь.       Потому что Акира был здесь, был рядом, направляя его.       Даже в то время, когда отчаяние было единственной эмоцией, которую он не утратил, Акира оставался его светом. С того самого дня, когда они впервые встретились, Акира поддерживал этот свет в самой глубине сердца Нано.       Ныне, свет этот сиял ярко, ведь его источник был рядом.       Вот почему он хотел продолжать жить.       Даже если его тело обратится в прах. Даже если ему придётся снова влачить то ужасное существование. Даже если ему уготована жестокая судьба, он хотел Любить.       Не как «кукла», но как «человек».       Вот, чего он желал всем своим сердцем.       Конец.       От автора:       Обычно всё, что я писала, было показано глазами Акиры, но в этот раз, главным героем здесь предстает Нано. Изобразить Акиру глазами другого человека было довольно любопытно и свежо, поэтому я решила, что было бы интересно погрузиться в голову Нано и взглянуть на всё с его ракурса.       Для Нано, занятие любовью — не столько удовлетворение своих сексуальных желаний, сколько акт, подтверждающий существование того, кого он любит, как подтверждение существования и его самого. И было невероятно сложно описать эти чувства, ничего не сломав.       Хотя, конечно, ПОХОТИ здесь тоже было место (лол). Но похоть и голод, эти плотские желания, инстинкты, сливаясь друг с другом, и заставляют Нано жаждать Акиру. По крайней мере, именно так он чувствует.       Что же касаемо названия, я листала словарь и наткнулась там на такое вот слово:       «光暈Kou-un — слабый ореол света, который окружает яркие, сияющие объекты (например, Солнце, Луну)». Мне показалось, что это прекрасно подходит истории.       Фути Кабура. *** От переводчика:       Это до последней буковки, до последней капельки, Тогаина во плоти. Фути Кабура как всегда показала, сколь талантливый, внимательный до мельчайших деталей, она писатель.       Я бы даже сказала, в этом небольшом рассказе, теперь уже от лица Нано, она куда более полно и пронзительно, описала нам его сущность. Добавив в уже известную картину множество оттенков.       Знаете, ещё печальнее теперь становится, когда я думаю о Нано в иных рутах. Оставленного там, одного, под дождём, потерявшего последнюю надежду, в удаляющейся от него спине Акиры.       Пробираешься через этот рассказ, словно через тёмную, холодную толщу воды, вверх, к солнцу, к бурным волнам вновь пробуждённых эмоций Нано.       Погрузившись в его прошлое, через мысли и чувства, пройдя вместе с ним этот путь, от отчаяния до глубокого сна, и обратно, к свету. Явственно ощутив весь этот сложный, запутанный клубок противоречивых чувств в нём, где буйствуют примитивные инстинкты и пробудившееся сознание, не вполне готовое к столкновению с этим диким потоком эмоций.       Все кусочки пазла складываются до конца, создавая очень трагичную, но вместе с тем и красивую картину, полную красок в тончайших оттенках.       Картина о стремлении людей к стерильному, где человечность превращается в БЕСчеловечность. Где живое, сложное, противоречивое, то самое, «органическое», гибнет в искусственно созданной среде о стремлении к неким идеалам. Довольно актуально ныне, в мире, где искусственный интеллект превратился в генератор того, что было Искусством. Живым, чувствующим. Вытесняя людей, людское.       Прекрасная картина о надежде, любви и страсти, том самом, настоящем, «органическом», заставляющем нас, в полной мере ощущать, что мы живы.       Рассматривая в этом рассказе Нано, понимаешь, какой участи избежал Акира, не в малой степени благодаря Кейске, его преданности, их дружбе, как маяке в безмолвной тьме из одиночества, не давшем утратить человечность. Именно этим маяком для самого Нано, пусть и на расстоянии, всё это время был Акира.       Что же до названия рассказа, тут нужно немного углубиться. Название берет истоки в слове «Halation». Это определённое цветовое явление. Я попытаюсь описать его своими словами ниже.       Если поставить два контрастных/родственных цвета рядом (например, красный и жёлтый) и дать между ними ступенчатый градиент (как бы кубиками), в наших глазах, эти два цвета, словно признавая друг друга, начнут как бы притягиваться друг к другу, создавая свечение на границе каждого кубика между ними. По направлению к красному на кубиках будет желтое градиентное свечение, по направлению к желтому красное. То есть будет казаться, что на каждом кубике градиента есть как бы свой собственный градиент.       Любопытно и то, что сама Фути Кабура дает этому слову следующее обозначение: «光暈Kou-un — слабый ореол света, который окружает яркие, сияющие объекты (например, Солнце, Луну)»       Метафора может касаться как просто Акиры, который в глазах Нано и есть свет, либо являть собою метафору к их сущности, особенности их крови и притяжению друг к другу.       Так или иначе, а выходит довольно красиво.