Похоть

Темная мантия его тела мелко задрожала. Сущность, скрутившаяся в клубок на самом дне огромной пустой ванны, словно черная клякса, прожигала меня взглядом и без всяких глаз. Безликий. Сейчас ему нечего мне предложить, потому что он как никто другой чувствует, что нужно человеку. Но сам еще до конца не понял, не успел проследить во мне моих желаний — оттого и сжался, выжидая, буквально сканируя, пытаясь понять. Я стоял над ним и понимал, что он даст мне это. В любом случае. А что будет потом — уже неважно. Послышалось опасное, утробное рычание, словно предупреждение. И тут же тихий жалобный стон. Человеческий стон. Такой, словно внутри этой оболочки сидит мужчина, и у него что-то болит. Я опустился на корточки, разглядывая существо и натянул улыбку. Впрочем, к чему все эти любезности. Он и так все понимает. Безликий был явно голоден, очень голоден. Окажись тут кто-нибудь другой, вместо меня — он бы уже давно поел. Всего-то протянул бы горсть золота, и тотчас подкрепился человеческой алчностью. Но перед ним я. И для того, чтобы меня съесть… ему прийдется сначала хорошенько постараться. Когда я ласково протянул к нему руку — ему сразу стало понятно, что надо делать.  — Что, животик болит? — тихо сказал я.  Я коснулся мягкого бледного пузика, показавшегося сквозь черную слизь. Она словно впиталась в обрисовавшееся обнаженное тело, замершее в позе эмбриона, и бесследно исчезла. Передо мной оказался красивый мужчина с длинными черными волосами, упитанными боками и бедрами, милым личиком. Он повернулся на спину, позволив моей ладони опуститься на нежную кожу. Смотрел строго и внимательно.  — Я могу сделать тебе легче. Попробуй. Не ешь меня сразу, — мягко предложил я.  Кто бы, кроме меня, мог ему когда-либо такое предложить. Я знал, что это лишь иллюзия, и Безликий давно позабыл, как это — чувствовать себя живым. Но он может все испытать. Это тот шанс, который он не упустит, потому что знает, что более не представится. Это все еще чужой порок, который можно будет потом поглотить, но и возможность ощутить себя человеком.  — Я здесь для тебя. Хоть на время вновь станешь настоящим, если согласишься.— сказал я, погладив нежную заметную грудь, заставляя его соски отвердеть. Пусть он почувствует.  Раздумия существа были недолгими. Его иллюзии для жертв всегда, как назло, были слишком реалистичными. В том числе и это тело, не менее чувствительное, чем могло бы быть реальное. Эта магия — его проклятие: подносить грешным людям то, чего они вожделеют, чтобы заманить в свои сети и отчистить от них этот мир. Принять все грехи на себя, совсем как в небезызвестной старинной книжонке. Вечно одинокий, вечно призрак. Но в этот раз его способности обернулись благословением самой судьбы. В уголках черных глаз появились слезинки, он лежал неподвижно, немного дрожа от холода. Если бы не я и мой грех, он никогда не сумел бы принять эту форму.  — Вот так. Отдайся мне. Позволь мне оплодотворить тебя, — поплыл уже я. Мои пальцы аккуратно помассировали низ пухлого животика, и немой пока мужчина простонал несдержанное «м», поцарапав когтями дно ванны. Я играл с огнём. — Маточка. Она прямо здесь, чувствуешь ее? — пальцы надавили чуть посильнее, и на прохладном камне под пышной попкой уже натекла лужица.  — Все это есть у тебя, только пока ты меня соблазняешь. Ты можешь получать удовольствие, потому что это то, что я от тебя хочу. Расслабься, помоги мне и себе, пока есть возможность. Не спеши. Я вытащил шланг, но не удержался и сперва приник к губам. Какое красивое, непорочное создание. Он очень страстно целовался, так, будто первый и последний раз в своей жалкой одинокой жизни. Он был готов стать для меня сейчас кем угодно, лишь бы я полюбил его. Хотя бы я, хотя бы раз, хотя бы так. В формате предстоящего обеда. Он знал, что когда это закончится — он снова останется один.  А я просто наслаждался. Вставил в горячую, бархатную дырку пальцы, поласкал его там. Он принялся стонать как сука мне в губы. Пустой зал купальни стоял в полутьме, и вокруг не было ни души, но я все равно быстро заткнул его очередным поцелуем, чтобы никого не разбудить. Пизденка раскрылась быстро. Я вытащил из промежности кисть и облизал ее, мокрую от его выделений, пристроился и медленно проскользил членом глубоко меж половых губ. На каждом его выдохе я слышал стон. Похожий на те, что он издавал в обычном состоянии, но куда более страстный. Двигаясь в его нутре и ускоряясь, я тесно обхватил большой ладонью его уже каменный некрупный член, и резко ласкал его. Безликий сгорал с непривычки. И доводил меня этим до экстаза. Этим своим видом, готовым на все. Этим телом, желающим только, чтобы его вновь и вновь брали и любили.  Я множество раз кончил в мужчину, наверняка уже сделав его беременным. Может и понарошку, но ощущал он это реально. Как и я. Тихо всхлипывая не то от счастья, не то от жестокой боли в самом сердце, он наглаживал себе пузик круговыми движениями, лежа в моих объятиях. Я нюхал его волосы, а Безликий хотел думать, что это взаправду. Но скоро все закончится.