A Film by…

— Прости, Дости, но у меня нарисовались срочные дела, так что домой добирайся на своих двоих. — Дазай обогнал Фёдора на пути к тачке и прыгнул внутрь, через секунду на парковочном месте остались только следы шин. Дикий рёв мотора и визг резины заглушили русское ругательство. За спиной послышалась родная речь, облечённая в бархатный голос: — Карета подана, Федя. Достоевский медленно повернулся, встречая улыбающееся лицо. Гоголь продолжил: — Видимо, я опоздал на выставку. Зато успел на раздачу попутчиков. Тебя подвезти? *** Дазай мчал как обезумевший, педаль газа впечаталась в пол так, что, вполне возможно, на дне машины будет виднеться прямоугольная выпуклость. Дороги были почти пустые, поэтому риск довести кого-нибудь до сердечного приступа при смене полосы был минимальным. Пролетев приличное расстояние минут за двадцать, Дазай лихо свернул на подъездную дорожку и ударил на тормоз, спасибо привычке пристёгиваться, иначе красивое лицо бы поближе познакомилось с рулём. Дазай просканировал дом снаружи, в комнате на втором этаже свет не горел. Успел! Он рывком открыл входную дверь и вбежал по лестнице, пропуская мимо ушей крик Мори: «Кто-то умер?!». Забежав в свою комнату, Дазай проигнорировал выключатель и направился прямиком на балкон. Он занял наблюдательную позицию, устроившись в небольшом плетёном кресле рядом с горшечной камелией. Уличный фонарь освещал веранду, отбрасывая тень на балкон и давая Дазаю плюс двести к скрытности. Минуты через три послышался приближающийся рокот, дорогу осветила фара мотоцикла. Суэхиро остановил своё двухколёсное чудовище и заглушил мотор. Прижимающийся к нему Чуя отодвинулся, что не могло не порадовать Дазая. Он, всё так же сидя позади водителя, снял шлем и встряхнул рыжей шевелюрой. «Как в долбаной рекламе шампуня. Черт, ему идёт сидеть верхом на мотоцикле» — Дазай бы с удовольствием заснял этот момент на камеру, если бы не присутствие явно лишнего персонажа, который тоже снял шлем, спешился и придерживал Чую, помогая ему слезть с небезопасного транспортного средства. Чуя был взволнован скоростью, встречным ветром и ощущением надёжности и тепла Тэтчо. От нахлынувших чувств во время поездки он хотел громко закричать и раскинуть в сторону руки, но вовремя пришла в голову мысль, что без поддержки на такой скорости руки лучше не отпускать. Адреналин ещё поигрывал в крови, когда Тэтчо взял из его рук шлем и придержал его за правый бок, чтобы помочь удержать равновесие. — Не слишком быстро? — Тэтчо поставил свой шлем на сиденье мотоцикла, а запасной убрал в специальный багажник. — Нет, мне очень понравилось! — Глаза Чуи лихорадочно блестели, он глубоко дышал и широко улыбался. Суэхиро смотрел на эту бурю эмоций и даже немного завидовал, ведь сам он давно перестал ощущать нечто подобное. Ему было приятно, что Чуя так взбудоражен, возможно, у него появляется маленькая зависимость от того, чтобы смотреть на отражение ярких эмоций на красивом лице. Взгляд с глаз скользнул вниз к губам, которые Чуя только что облизнул. — И мне понравилось. — Тэтчо не отводил глаз от блестящих губ. — Чуя, я могу тебя поцеловать? Волнение от вопроса мигом потонуло в ощущениях, вызванных быстрой поездкой. Чуя глотнул воздух и, не особенно анализируя, эйфория это от скорости или искреннее желание, ответил: — Да. Вокруг было так тихо, что стук сердца казался оглушительным. Тэтчо положил руку на укрытую широкой курткой талию и притянул Чую немного ближе. Он наклонил голову, губы Чуи приоткрылись, а когда до них оставалось сантиметра два, послышался громкий звук, который заставил ребят друг от друга отпрыгнуть. Что-то будто разбилось. — Что за чёрт? — Чуя уже подумал, что адреналина ему на сегодня, пожалуй, хватит. На звук из дома выбежали Мори и Коё. — Что такое? Чуя, что-то разбилось? — Сестра встревожено посмотрела по сторонам. — Горшок с цветком упал с балкона. — Мори раскрыл дело, увидев под балконом главную улику. Коё, заметив, что брат не один, подошла ближе, чтобы поздороваться. Чуя, косясь на осколки горшка с размазанной по лужайке камелией, на пару секунд завис. Придя в себя, он представил свою сестру и Мори Тэтчо, они, как и полагается, обменялись любезностями. Когда сестра с женихом скрылись за дверью, Чуя сжал плечо Суэхиро, приподнялся на цыпочках и оставил целомудренный поцелуй у него на щеке. – Спасибо за поездку. Повторим? – Он заправил за ухо выбившуюся прядь. – Буду ждать. – Мило улыбнулся Тэтчо. Как только дверь за спиной Чуи захлопнулась, сдерживать его больше ничего не могло. Этот хуесос сегодня допрыгался. Голубые глаза загорелись красным, брови опасно приблизились друг к другу, из горла послышался угрожающий рык. Он ринулся к лестнице, грохоча так, будто гравитация действовала на него по своим законам. — Кто-то всё-таки умер. — Проронил Мори, сидя на диване в гостиной. — Или умрёт. — Добавила сидящая рядом Коё. Чуя пнул дверь в комнату Дазая ногой и включил свет. Пусто. Быстро сообразив, он выбежал в коридор и ворвался в ванную. Как и предполагалось, злодей задумал стереть улики, включив кран и поднося руки к струе. Чуя молниеносно оказался в опасной близости и схватил Дазая за руки, поднося их к лицу и осматривая, на наличие…земли или рыжих пятен от керамики - чего угодно. Глупо было ожидать обратного, но руки были чистыми. Преступник же, в свою очередь, тупо уставился на маленький смерч с неожиданно железной хваткой. Нервные окончания ладоней Дазая сходили с ума и посылали волну мурашек вниз по позвоночнику. Он брякнул первое, что пришло в голову: – Нежностей захотелось? – Дазай, ты такой тупой. Чуя впивается крепче во вражеские ладони и змеёй шипит прямо в наглое лицо: – Я знаю, что это сделал ты, мне интересно, какого хуя?! С совершенно пустой головой Дазай рефлекторно дотянулся большими пальцами выпирающих костяшек на запястьях Чуи и осторожно погладил, утопая в ощущениях. Кожа под пальцами была нежной и бархатистой, в голове сами собой начали рождаться мысли, что было бы неплохо проверить, на каких участках кожа будет ещё мягче. Вопрос Чуи он оставил без ответа, просто потому что не услышал его, он вообще-то был занят сейчас. – У тебя совсем детские ручки. Картина стала сюрреалистичной, Чуя не знал, что его возмутило больше: то, что делал Дазай или что говорил. – Эти детские ручки въебут тебе так, что ты не очнёшься. – Чуя рывком освободил свои руки, на которых, кажется, остались следы от ожога и толкнул Дазая в грудь так, что тому пришлось сделать шаг назад, чтобы удержать равновесие. Злость бурлила в груди, руки жгло, внизу живота какого-то хрена будто туго затянулся узел. Чуя испугался такого противоречивого коктейля и стремительно ретировался в свою комнату. «Какого…блять, что за нахуй?» – Чуя смотрел на свои запястья, которых пару минут назад нежно касались руки Дазая и пытался прийти в себя. Одно небольшое касание отозвалось будто во всём организме сразу, переворачивая нутро в акробатическом сальто. Чуя рухнул на кровать и, прикрыв лицо руками, глухо в них простонал. Что с ним не так? Почему прикосновения Тэтчо ощущаются как легкий летний ветерок, а малейшее приближение Дазая похоже на какой-то бешеный ураган? Он вспомнил это мимолетное поглаживание в ванной и сердце снова подскочило к горлу. Фантомное ощущение пальцев всё ещё било по рецепторам, поднимая волну гнева и возбуждения. Это неимоверно бесило. Через полчаса внутренних самотерзаний Чуя принял решение. Дазай не посмеет портить то, что зарождалось между Чуей и его…парнем? Парнем. *** На торце здания школы был небольшой закуток, на который не выходили окна аудиторий и учительской, так что школьниками это место использовалось для встреч без лишних глаз и в качестве курилки. Чуя сидел на невысоком бетонном ограждении и против воли занимался пассивным курением. Пару раз он даже подумал, что такими темпами он скоро перейдёт к активному. — То есть вы даже не были знакомы до вечеринки? Рюноске выпустил дым, и посмотрел куда-то в небо. — Нет. Нас познакомила Гин, он её сокурсник. — И ты просто так взял и поцеловал незнакомого парня? — Чуя всё ещё переживал своё маленькое потрясение от увиденного на выставке. — Ну да. — И тебе не кажется, что это странно? У Чуи в голове не укладывалось, как можно целоваться с человеком, которого знаешь от силы час. Для Чуи всегда важно было сначала узнать человека, чтобы чувствовать себя комфортно и подпустить в своё личное пространство. А для поцелуев нужны ведь чувства? — Не кажется. Я его увидел, он мне понравился, судя по реакции - я ему тоже. Зачем тянуть, если можно не тянуть? — Вы хоть контактами обменялись? — Мы вечером встречаемся. — Рюноске затянулся в последний раз, выбросил окурок и засунул руки в карманы. — И правда шустрые. — Сказал Чуя куда-то в сторону. — Что? — Ничего. Куда идёте? — В кошачий приют. — Рюноске говорил так, будто это обычное дело. — Ээ? Странный выбор для свидания. — Чуя немного сморщил нос. — Ацуши любит животных. Ну и у него там что-то типа кураторства над несколькими хвостатыми, так что мы пойдём, как он выразился, «потискать кошечек». — Хорошо хоть не кисок. — Аминь. Звонок возвестил об окончании перекура. В классе был слышен монотонный бубнёж учителя, редкий скрип ручек о шершавые тетрадные листы и тихое ритмичное постукивание об оконное стекло. Чуя сидел за партой возле этого самого окна и уныло созерцал тщетные попытки глупой мухи вырваться на свободу. В курсе ли эта муха, что то, что она видит перед собой, она скорее всего не получит? Либо кто-то откроет окно, позволяя провести крошечный остаток ускользающей жизни или же жизнь закончится прямо здесь и сейчас, а орудиями убийства станут свёрнутая в рулон газета и прозрачная преграда, в существование которой так не хотелось верить. Вот так бывает просто у людей. Пришёл, увидел, взял. А оказалось - взаимно, оказалось, что вы, два одиноко дрейфующих в потоке жизни человека, просто столкнулись и захотели друг друга одинаково сильно и практически одновременно. Не зная друг о друге ничего, только чувствуя, что это правильно. Или не чувствуя и не думая, просто прыгая и похуй? Было немного завидно, что так легко и без лишней рефлексии всё выходило у Рю. Нет, он безусловно рад за друга. Просто собственные мысли уже затрахали до такой степени, что хотелось тоже не думать, просто делать. Но вдруг, сделав, поймёшь, что это не оно самое? Что не бьет в грудь, не отдаётся в животе. А хотелось, как в сёдзе манге, чтобы вышибло дух и контрольным в голову. Жужжание будто стало громче, хотелось уже стать этой мухой, он бы уж точно разбил свою непутёвую голову с первого удара. Телефон бжикнул, оповещая о входящем сообщении. Анэ: Жду тебя на парковке. Вы: Выйду, если переживу урок. Не знаю, кто откинется первым: я от скуки или хрыч Хироцу от старости. Анэ: Передай привет сенсею. Всё, не отвлекаю, 10 минут до конца урока, ты справишься. Десять минут тянулись ещё медленнее, чем первые сорок. Когда, наконец, прозвенел звонок, Чуя поднялся со своего места и открыл окно, выпуская порядком заебавшую муху. *** Сегодня был день финальной примерки свадебного платья. Коё с братом сидели в зале престижного свадебного салона и ждали, когда консультантка выплывет из секретной комнаты с нужным платьем. Чуя бы много отдал, чтобы в этой комнате побывать, там хранились самые роскошные платья, сшитые на заказ. — Он тебе нравится? — Коё сделала глоток чая из маленькой чашечки и с тихим звоном поставила её обратно на блюдце. Она соскучилась по таким моментам, когда они с Чуей могли поговорить по душам или посплетничать как две старые кашолки. — Ну да. Мне с ним комфортно. И интересно. Наверное, пока рано говорить, но да, он мне нравится. Чуя не испытывал неловкости от этого разговора, раньше они могли делиться друг с другом всем. Ну, до Мори. Почему Чуя изначально взъелся на него, он и сам бы не смог объяснить, наверное, из-за страха. Он боялся, что для сестры кто-то станет важнее него, и он снова потеряет семью. А если не знать, можно делать вид, что этого нет. Именно Коё поддержала Чую, когда тот понял, что девочки его совсем не интересуют, объяснила, что так бывает и с ним всё в порядке, что он не один и обязательно найдёт своё счастье. Именно она успокаивала пятнадцатилетнего Чую, когда ему впервые разбили сердце, действуя весьма нетривиально: она отвела его в тир и они всласть постреляли, кроя матом бедного Ширасе. — У вас уже что-то было? — Так, градус неловкости всё-таки начал немного расти. — Нет, я даже не уверен, что мы встречаемся. Мы почти поцеловались тогда… Ну, до того как вы вышли. — До того, как чудесным образом с балкона упал цветок? — Коё спрятала улыбку в чашке. — Ага, чудеснейшим. — Чуя нахмурился. — Чуя, почему вы не можете найти общий язык с Осаму? — Потому что он придурок. — Он, безусловно, со своими тараканами, но и ты весьма своеобразный. Не смотри на меня так, ты знаешь, что я имею ввиду. Он тебя провоцирует, потому что тебя легко вывести на реакцию. Другой вопрос, почему ему эти эмоции так нужны? Я уверена, что что-то заставляет его вести себя подобным образом… — Это никак… — Была бы на Чуе шерсть - она бы сейчас стояла дыбом. — Это никак его не оправдывает, да. Просто…Могу я тебя попросить о вашем перемирии на один день? Чуя мигом пришёл в себя. — Обещаю, что в день твоей свадьбы никаких сцен С МОЕЙ СТОРОНЫ не будет. — Спасибо тебе, милый, я это очень ценю. О Боже, какая красота! Наконец заветная дверь приоткрылась, и в зал вошла сотрудница, почтительно держа свою драгоценную ношу. Она аккуратно повесила платье на высокую напольную вешалку, расправляя невесомые складки ткани и с поклоном пригласила невесту в примерочную.