A Film by…

Чуя проснулся и посмотрел на часы: до будильника оставалось ещё полчаса. Он с наслаждением потянулся, чувствуя, что отлично выспался, к тому же внутри приятно грело удовлетворение от вчерашней мести. Губы сами собой расползлись в улыбке, когда он вспомнил отчаянное лицо парня, которого, по-видимому, никогда не обламывали. Справедливости ради, Чуе тоже было нелегко, в какой-то момент он уже думал плюнуть на отмщение и продолжить игру, завершив её приятным хэппи-эндом, ведь Дазай был таким…покорным, но в то же время… Как бы это описать? Будто перед тобой опасный зверь, который не даётся никому в руки, и тебе удалось его приручить, но только потому, что он сам позволил. Ощущение власти над такой силой сносило крышу с петель, хотелось проверить, как далеко он сможет зайти прежде, чем зверь вырвется и возьмёт всё в свои руки. Ну или подчинить его полностью, наслаждаясь зрелищем беззащитного, стонущего и умоляющего Дазая. Сейчас Чуя был рад, что проснулся раньше, это значило, что он может чуть дольше занимать ванную, разыграв оба сценария хотя бы с помощью воображения и руки. — Доброе утро, сестрица! — Чуя лучезарно улыбнулся Коё, которая торопливо складывала документы в сумку, явно торопясь на работу. — Отлично выглядишь. — А у тебя, как я погляжу, хорошее настроение с утра. Любопытно было бы тебя расспросить о причинах такого нетипичного утреннего явления, но сегодня у меня ранняя встреча, и я тороплюсь. — Хорошего дня! Ты как всегда сделаешь всех. Коё на это тепло улыбнулась и вышла из дома. Есть хотелось зверски, так что мысленно Чуя прикидывал, что же такое он себе приготовит. Самым подходящим вариантом показался омлет с овощами и рисом под чашечку ароматного кофе. Шлефануть можно будет горьким шоколадом с кусочками апельсинов, который в прошлый раз привезла Йосано-сан и который оказался “слишком несладким” на вкус Дазая, поэтому всё ещё преспокойно лежал в шкафчике. Чуя насыпал нужное количество зёрен в кофемолку и включил помол. Шум жерновов мешал восприятию остальных звуков, так что понял он, что на кухне не один, только когда кофемолка стихла. Уха коснулся тихий бархат: — Маленький садист. Жар мгновенно поднялся по позвоночнику к уху и вниз, лизнул живот и снова поднялся наверх, чтобы окрасить щёки предательским румянцем. — Ты сам напросился. — Не понимаю, что настолько ужасное я совершил, чтобы так жестоко меня наказывать, м? — Дазай обошёл рыжего, не касаясь его физически, однако это не мешало чувствовать прикосновение взгляда, и сел за кухонный островок. — Всё ты понимаешь. — Дома никого нет. Чуя повернулся не на то, что сказал Дазай, а на его интонацию. И на что же эта шпала намекает? — И чё? — Рыжий скептически скрестил руки на груди, готовый к продолжению темы. — А то, — Дазай медленно поднялся со стула и подошёл к нему вплотную, опираясь руками о столешницу по обе стороны от Чуи и тихо продолжая прямо в ухо, — что тебя никто не услышит, если мы решим доиграть. Дазай по-прежнему его не касался. Голос запускал по спине бег мурашек, которые пробирали к горлу и медленно путали мысли. Ухо жгло горячим дыханием, всё туже затягивая узел внизу живота. — Я мог бы… — выдох — …отсосать тебе прямо здесь, на кухне. Мог бы уложить тебя на тот самый стол и вылизывать с ног до головы, пока бы ты не начал плакать и умолять о большем. Дазай толкнулся коленом между чуиных ног, вырывая из лёгких шумный выдох. «Ёбтвоюмать» — Мозг уже начал пачкать домашние штаны. Во рту пересохло, а глаза были широко раскрыты, но вместо зрения сейчас активно работала фантазия, подгоняемая этим невозможным голосом. — Я мог бы держать тебя за твои охуенные ягодицы и насаживаться на тебя ртом на всю длину, Чуя. В памяти мгновенно всплыло ощущение горячей тесноты и мокрого языка вокруг собственного члена, отчего вся кровь в организме направилась прямо туда, это окончательно разрушило и без того шаткую выдержку и вырвало из горла какой-то невнятный звук. Жар ощущался уже во всём теле, особенно горячей и жидкой казалась собственная голова, которая очень слабо соображала. Чуя повернул голову в надежде заткнуть этот невыносимый поток поцелуем, но внезапно тепло чужого тела исчезло. — Как жаль, что ты такой вредный, приходится соответствовать. — Интонация неожиданно сменилась на капризно-будничную. С этими словами Дазай однобоко улыбнулся и чмокнул рыжего в лоб. В первую секунду Чуя ничего не понял. А когда понял, замахнулся, чтобы возмущённо врезать по ухмыляющейся физиономии, но реакция тела сейчас была в весьма несобранном состоянии, так что он просто злобно рыкнул бегущему по лестнице вверх парню в спину. Минуты три ушло на то, чтобы сориентироваться в пространстве и вернуть себе контроль над ослабевшими конечностями. Злость и возбуждение бурлили, как варево в раскалённом котле, он сорвался с места и побежал на второй этаж. Этому мудаку не удастся его переиграть, не в этот раз. Чуя рывком открыл незапертую дверь ванной, шум заставил стоящего в душе Дазая обернуться, смешно моргая от попавшей в глаза воды. — Чу?! Не успел он закончить мысль, как оказался прижатым к прохладному кафелю. В какой-то мере было даже немного жаль, что Дазай без одежды, очень уж хотелось встряхнуть его за грудки. Но была альтернатива получше. Чуя дотянулся до затылка парня и сильно сжал мокрые волосы в кулак. Собственная одежда промокла, в глаза и рот попадала вода, но на это было совершенно плевать. Он потянул каштановые волосы на себя, заставляя его обладателя опустить голову ниже, и прорычал в самые губы: — Один-один, придурок. Однобокая улыбка мелькнула всего на секунду, чтобы тут же впечататься в разъярённый оскал напротив. Чуя почувствовал, как его талию сжали сильные руки, вдавливая в крепкое тело. Дазай целовал его глубоко и размашисто, вылизывал его рот и урчал от удовольствия. Он резко повернул их на сто восемьдесят, под ягодицами почувствовались длинные пальцы, а через секунду спина ощутила прохладу кафельной плитки, контрастирующую с жаром мокрой кожи. Ноги сами собой обвились вокруг обнаженных бёдер, будто это было самой естественной вещью в мире. Вода и слюна смешивались, делая происходящее донельзя развратным, мокрая одежда мешалась лишней тяжестью, но разорвать поцелуй, чтобы раздеться, казалось чем-то абсолютно диким. Он не мог насытиться этими губами, высасывающими из него душу. Будто прочитав его мысли, Дазай сильнее впечатал Чую в стену и отпустил ягодицы, чтобы снять злосчастную футболку, висевшую на плечах куском мокрой ветоши. Губам стало холодно и пусто, поэтому Чуя впился в самое доступное место - у основания шеи, кусая и посасывая кожу. — Маленький хищник. — Низкий рычащий голос и движение обнажённых бёдер у своего паха заставило на секунду задохнуться, прежде, чем снова погрузиться в головокружительный поцелуй. Чуя ощутил прикосновение рук к подмышкам и удивлённо пискнул, когда его подняли, как куклу и снова впечатали в стену. Он цеплялся руками за каштановые пряди, ногами обвился вокруг широкой груди. Дазай втянул в рот нежный розовый сосок и обвёл его языком. Эта область оказалась настолько чувствительной, что Чуя от неожиданности и разряда по нервным окончаниям громко вскрикнул. Помимо рта, терзающего его нежную плоть, в низ живота било осознание, что Дазай держит на руках весь его вес, особо не напрягаясь. Тот медленно опустил его вниз, всё так же удерживая между собой и кафелем. — Мне кажется, это нам немного мешает. — Очередной хриплый выдох в ухо и руки, развязывающие шнурок на штанах. Чуя дрожащими руками попробовал помочь, но его запястья были перехвачены и зафиксированы вместе длинными пальцами. Второй рукой он уже ловко освобождал рыжего от промокших штанов, помогая себе ногой. Выпустив из хватки тонкие запястья, Дазай обвёл пальцами обнажённые ягодицы, легонько сжал их и развёл в стороны. — Так ведь лучше, лапуля? — Он снова поднял Чую, заставив развести в стороны ноги и уцепиться ими за талию. Болезненная эрекция коснулась впалого живота, а между ягодиц почувствовалось что-то твёрдое и обжигающе горячее. «Бля-ааааааа» — На большее мыслительного процесса не хватило. Он буквально полчаса назад представлял нечто подобное на этом самом месте. Вот, что значит выражение «мысли материальны». Дазай слегка сместил левую руку, плотнее прижимая свой член к ложбинке между ягодицами, скользя по этой зоне всей длиной. От движений собственная эрекция то и дело скользила по животу, из горла Чуи непрерывно вырывались стоны и скулёж. Хотелось чего-то большего, более ощутимого и полного. «Я хочу тебя. Я пиздец как хочу тебя» — Знал бы ты…как я хочу, — стон — но… это не лучшее место для первого опыта проникающего секса. — Полушёпотом ответил на его мысли Дазай. «Неужели я сказал это вслух?» — Собранности на то, чтобы на себя разозлиться, не обнаружилось. — Господи, Чуя. — Дазай не прекращал двигать бёдрами, скользя длиной по мошонке и анусу, целовать и всасывать кожу на шее. — Ты так охуительно прекрасен. Тело на это отреагировало неожиданным электрическим разрядом по позвоночнику. Дазай правой рукой сжал член Чуи, удерживая вес его тела левой, и начал водить ей вверх-вниз в ритм движений тазом. Если бы Чуя не начал свой день с мастурбации, он кончил бы уже в эту же секунду. Но при всём, что творил Дазай, держаться долго ему всё равно не светило, напряжение внизу живота разрасталось, обещая сокрушить его существо, оставив мелкую пыль. Места соприкосновения с горячей кожей плавились, до слуха доносились хлюпающие звуки воды, собственные стоны и тяжёлое дыхание восхитительного зверя, вжимающего его в плитку и свою плоть. Дазай протяжно застонал, что стало последней каплей в водохранилище. Дамбу с оглушительным грохотом разорвало, тонны воды обрушились на миниатюрное тело, размазывая его по всем близлежащим поверхностям. Сквозь шум в ушах и слёзы, внезапно брызнувшие из глаз, он заметил, что Дазай упирается лбом в его плечо, так же, как и он тяжело дышит и дрожит. Видимо, обоих накрыло оргазмом почти одновременно. Попытки выровнять дыхание и унять дрожь ни к чему не приводили, сердце всё ещё билось как бешеное, возможно из-за того, что ванная уже напоминала хамам по уровню жара и влажности. Чуя чувствовал лёгкие поцелуи на ключице и растворялся в этом. Они стояли так ещё минут пять, не размыкая объятий и пытаясь прийти в себя. — Ты опоздаешь в школу. — Мягко и явно через улыбку мурлыкнул Дазай. — Ты меня отвезёшь. — Вяло просипел нерадивый школьник, горло саднило. Дазай опустил его ноги на пол и нежно поцеловал в губы, смакуя и перекатывая нижнюю губу между своими, отчего Чуя окончательно поплыл. — Ты прекрасен. — Зачем-то повторил парень, вгоняя подростка в краску. Слышать это на почти трезвую голову было немного смущающе. — А ты наглый провокатор. — Чуя на ватных ногах вышел из душа, предварительно подобрав свои мокрые тряпки, и небрежно кинул их в стиральную машину. — Кто бы говорил. — Дазай подошёл сзади, накинул на рыжую макушку большое полотенце и начал его кутать, как ребёнка. — Дазай, отвали, что ты делаешь?! — Забочусь о тебе, разве непонятно? — Он подхватил лениво брыкающегося парня под ноги и вынес из душной ванной. Бросив сопротивляющееся и уже немного разъярённое тело на кровать, он быстро проговорил: — У нас десять минут до выхода, я за бутербродами, а ты пока собирайся. — Дазай выглядел таким бодрым и довольным, что хотелось ему хорошенько врезать. Через обозначенное время Чуя, одетый впопыхах и с наскоро высушенными волосами, был несказанно рад тому, что Дазай подумал о завтраке, пусть и на бегу. Запив кусок сэндвича протянутым соком, он посмотрел на предприимчивого водителя и случайно залип. Всё ещё влажные каштановые волосы казались на пару оттенков темнее и сильно контрастировали с белизной кожи. Длинные пальцы обвились вокруг руля, постукивая в такт музыке. На лице играла довольная сытая улыбка, а глаза были полуприкрыты, он действительно выглядел как наевшийся кот, хоть и не съел ни крошки. Видимо, почувствовав, что на него пялятся, Дазай повернулся и лучезарно улыбнулся своему маленькому пассажиру. Пальцы правой руки отпустили руль и нашли небольшую ладонь, лежащую на обтянутом школьными брюками колене. Он пропустил пальцы Чуи между своими и поднёс его руку к своим губам. — Знаешь, ты очень хорошо смотришься в моей машине. — Проговорил он, не отрывая ладонь от губ. — Это вообще не комплимент. — Мы могли бы как-нибудь… Чуя понял, к чему ведёт озабоченная шпала и тут же прервал замечательное предложение: — Если ты думаешь, что я разденусь в этой помойке, ты сильно ошибаешься. Я здесь даже куртку не расстегну. — Вредина. — Дазай хитро улыбнулся и опустил их руки обратно на миниатюрное колено. — Я бы хотел проводить тебя до школы. От неожиданности Чуя поперхнулся соком. — Зачем? — Он освободился от клешни водителя и вытер сладкую каплю с подбородка. — Пожелать тебе хорошего учебного дня и поцеловать на удачу. — Дазай не растерялся и просто оставил ладонь на чуином бедре, легонько поглаживая. — А хрен тебе маслом не намазать? Я же сказал, что пока не хочу афишировать наши отношения. — Чуя знал, что тот говорит несерьёзно и только пытается его подразнить, поэтому говорил почти беззлобно. — Есть более современные средства. — Чё? — Чуя вообще не понял, к чему это относится. — Предпочитаю силиконовую смазку. Водой не смывается, так что можно использовать в душе, скользи…ты в порядке? — Мечтательная речь оборвалась сразу же, как Дазай повернул голову и увидел красное лицо подростка, вжатое в воротник куртки. — Не думал, что ты будешь стесняться простых разговоров о сексе после всего, что сам вытворял. — Заткнись. — Дазай, видимо, не понимал, что кровь в организме Чуи в данный момент не могла определиться, куда бежать: к лицу или члену. На всякий случай он скинул искушающую ладонь со своего колена, до школы оставалась пара кварталов, и нужно было успеть прийти в себя. Телефон начал неистово жужжать и демонстрировать криво нарисованного чёрного монстра с именем Расёмон. Не успел он взять трубку, как из динамика полилось: — Тебя, блять, где носит? У нас сегодня годовая контрольная, через пять минут если тебя не будет на соседнем стуле… — Буду. — Чуя сбросил вызов и посмотрел на Дазая. Тот всё понял без слов и вдавил педаль в пол. — Удачи, красотуля. — Дазай попробовал его поцеловать, но рыжий пихнул его в грудь. — Эй, это на удачу, вообще-то! Целуй, иначе попадётся худший вариант. — Уже попался, перестань меня так называть! — Раздраженно ответил Чуя, но на всякий случай всё-таки быстро коснулся мягких губ своими. — Я за тобой заеду. — Чего?! Не надо! — Поедем вместе в аэропорт? Маман прилетает в пять. — Ладно. — Грудь приятно обожгло. Для Чуи было неожиданно, что Дазай хочет разделить с ним такой личный момент. Чтобы не выдать своих чувств, он поспешно захлопнул дверь машины и стремглав бросился к лестнице, оставалось полторы минуты до звонка. — Смотри-ка, успел. — Рюноске убрал свою сумку с соседнего стула, освобождая место другу. — Проспал? — Угу. — Буркнул рыжий, отчаянно надеясь оправдать краску на лице бегом по лестнице. Чуя уже привык к запаху акутагавских сигарет, которые казались не такими противными, как вонючие сиги других учеников школы. Сейчас они были не единственными посетителями импровизированной курилки, поэтому разговор вёлся вполголоса. Чуя рассказал другу о том, что они с Дазаем вроде как встречаются, и что Аку - единственный, кто знает об этом. На эту фразу последний только закатил глаза, проговаривая про себя: «Ага, как же». — Что между вами уже было? — Ну…— Щёки предательски залило румянцем, Рю, заметив это, подавился дымом и закашлялся. — Вы… — Нет! Ну, точнее, не совсем. Мы..да блять, как о таком рассказывать вообще?! — Как об абсолютно естественных вещах. Чуя, мы с тобой дружим с дет сада, я знаю, в каком возрасте ты впервые подрочил и с какой частотой Чонгук посещал твои мокрые сны всю среднюю школу. — У нас был петтинг и оральный секс. — На одном дыхании проговорил Чуя. — Пару раз. — Ты ему отсосал? — Нет. Глаза Акутагавы округлились, а выражение лица выражало глубокое потрясение. Секундой позже он нахмурился, бросил бычок в урну и цыкнул себе под нос. — Всё-таки придётся взять кота из приюта. — А? — Я проспорил Ацуши желание. — Вы на нас спорили? — Теперь уже шок был на лице Чуи. — Ещё на свадьбе. — Погоди, вы спорили, кто кому первый отсосёт?! — Именно. Тот факт, что это вообще между вами будет, сомнению не подлежал. — Ну ты и мудак. — Скорее экстрасенс-неудачник. — Задумчиво проговорил Акутагава, видимо, думая о неизбежности появления в его доме питомца. Остальные преподаватели оказались менее суровыми и предпраздничные учебные дни решили сильно не загружать, так что Чуя вполне себе спокойно дождался окончания занятий. Он предупредил друга о том, что домой поедет не на общественном транспорте и теперь ходил по школьной парковке, выискивая глазами дазаевскую грязнулю. Сделав два круга, Чуя начал злиться, ведь таковой на стоянке не оказалось. Едва он достал телефон, чтобы высказать грёбаному джентльмену всё, что о нём думает, как за спиной коротко посигналили. Чуя от неожиданности немного подпрыгнул и обернулся, однако не увидел ничего необычного. Вернувшись к своему занятию, он снова подскочил от уже протяжного сигнала в полной уверенности, что сегодня на его совести будет целых два трупа. Он сфокусировал зрение на будущей жертве и не поверил глазам. В белоснежной, отполированной до блеска машине сидел никто иной, как труп номер один. — Дазай?! — Диссонанс полностью сместил собой злость, Чуя стоял и глупо хлопал ресницами. Водитель тем временем высунул голову из окна. — Садись, лапуля, я могу ждать вечно, но время не ждёт. Всё ещё пребывая в состоянии тотального непонимания, Чуя потянулся к ручке двери и неуверенно коснулся блестяще чистой поверхности. Салон тоже выглядел как новый, даже пахло иначе. — Это та самая машина? — Моей стипендии не хватило бы на новую, Чуя. — Снисходительно ответил Дазай и включил музыку. С первых строчек песни в голове сложились два и два, Чуя повернул голову, чтобы посмотреть на довольно подпевающего парня. You wanna go for a ride So get in the car No I won't hurt you Unless you ask me to Hurt you Boy Глаза подростка постепенно сужались от раздражения и признания коварности стратегического ума Дазая. Мысленно он даже сдержанно аплодировал этому. And take off your clothes I wanna take pictures of you I wanna capture you in digital I wanna take pictures of you Чуя очень старался держать нейтральный цвет лица, что было очень сложно в сложившийся ситуации. Рука Дазая сместилась с коробки передач на соседствующее колено и медленно поднималась вверх. You wanna go for a ride So get in the car No I won't touch you there Unless you ask me to Touch you there Boy Они выехали на скоростное шоссе, ведущее к аэропорту, Дазай умудрялся с расслабленным лицом уверенно крутить руль, подпевать и медленно вынимать душу из школьника поглаживанием внутренней части бедра. Машина двигалась всё быстрее, рука сместилась ещё выше, и сопротивляться нахлынувшему возбуждению, усиленному адреналином от скорости, стало до крайности трудно. Чуя простонал и рефлекторно раздвинул ноги шире, когда длинные пальцы расстегнули пуговицу на штанах и нырнули под бельё. Однако умереть молодым, красивым и крайне возбуждённым ему совершенно не улыбалось, так что он-таки накопал в себе пару капель воли. — Придурок, это опасно. — Сказал на выдохе Чуя и перехватил наглую руку. — Ничего не могу с собой поделать, я постоянно хочу к тебе прикасаться. — Вылетишь на обочину на такой скорости, касаться будет нечего и нечем! Убери свою лапищу, озабоченный! — Злость помогла вернуть себе рассудок. Дазай послушно убрал руку и коротко посмеялся. — Я бы обиделся, но по тебе не скажешь, что тебе это не нравится. Полчаса дороги пролетели незаметно, Чуе удалось вернуть себе самообладание и уже жёстко пресекать попытки водителя распускать руки. Шутливые перепалки перерастали в будто случайно брошенные, хорошо завуалированные комплименты, ощущающиеся в животе тёплой щекоткой. — Смотри, мы даже не опаздываем! — Бодро воскликнул Дазай, выпрыгивая из машины. Успеем забежать в цветочную лавку! Всё, что касалось отношений Дазая с матерью, било в самое сердце щемящей нежностью и лёгкой тоской. Чуя отговорил его покупать готовый букет и сам выбрал подходящие цветы для составления композиции. — Мне кажется, Йосано-сан больше всего подходит кальмия. — Чуя продолжил, видя вопросительный взгляд Дазая. — Обычно её дарят улыбчивым и целеустремлённым женщинам. — Владеешь Ханатокобой? — Я бы не сказал, просто… Тэтчо как-то рассказывал, я что-то запомнил. — Какой Суэхиро-кун романтик. — Кисло пробурчал Дазай. — Ты ревнуешь что ли? Не будь идиотом. — Фыркнув, Чуя повернулся обратно к цветам. — К ней можно добавить белую камелию, она вроде означает ожидание, белый мак точно значит радость и праздник и-и… — Добавьте розовую розу, она прекрасно дополнит букет. – Подсказала симпатичная девушка продавец. Дазай будто только заметил присутствие третьего человека в небольшом цветочном магазинчике аэропорта. Он мило улыбнулся девушке и томно спросил: — А какой цветок вы бы подарили человеку, от красоты которого у вас перехватывает дыхание? Девушка залилась очаровательным румянцем и неловко хихикнула в кулачок. — Думаю, красная камелия бы подошла. Чуя закатил глаза и отвернулся от раздражающей картины флиртующего с миловидной продавщицей Дазая. После своей же насмешки о ревности в сторону Тэтчо, демонстрировать то, что Чую откровенно бесит такое поведение, было нельзя, поэтому оставалось холодно и гордо сопеть в сторонке. “Придурок, блин”. Дазай расплатился и забрал протянутые цветы. У выхода он дёрнул за руку злобно шагающего впереди подростка, резко развернул к себе и воткнул цветок камелии ему за ухо. Лицо мгновенно сравнялось с камелией цветом, когда Дазай быстро коснулся его губ своими, собственнически притянув к себе. — Тц, не на людях же! — Чуя пихнул парня в грудь, вырываясь. Честно говоря, поворчал он только для вида, в глубине души ему было приятно, что симпатичная хохотушка должна была увидеть это и понять, что тут ей не светит. Стоя перед раздвижными дверьми зоны прибытия, парни передавали друг другу букет, споря о том, кто его будет дарить. Дазай считал, раз Чуя выбрал цветы, то и дарить должен он, но рыжий был не согласен, настаивая на том, что Йосано-сан будет приятнее получить их от сына. — Очень некрасиво с твоей стороны было убирать мой подарок в карман, Чуя. — По-твоему, я должен был стоять сейчас с цветком в волосах? Я тебе гавайская танцовщица что ли? — Тебе бы пошла соломенная юбочка..Ай! — Рыжий успел ткнуть болтуну острым локтем куда-то между рёбер прежде, чем показался знакомый женский силуэт. — Маа! — Всё ещё слегка сгорбившись махнул букетом Дазай. — Мальчики! — Она подошла с поцелуем сначала к сыну, а затем нежно обняла Чую, прижав к своей груди. — Как здорово, что вы приехали меня встретить вдвоём. О, они очаровательны, спасибо. Она забрала букет и пару минут его рассматривала. Затем хитро улыбнулась и ещё раз поблагодарила, смотря при этом только на Чую, отчего ему стало немного неловко. — Осаму? — Тонкая правая бровь поднялась выше левой. — Матушка? — Парень невинно посмотрел в ответ, открывая заднюю дверь машины. — Йосано-сан, садитесь впереди, я поеду на заднем. — Чуя ощущал себя максимально глупо, Дазая хотелось придушить. Женщина недоумённо посмотрела на краснеющего подростка и по-девичьи хихикнула. — Нет нужды, милый, я не люблю ездить с Осаму на переднем сидении. Просто я немного удивилась, увидев машину. — Понимаю вас. — Стараясь не краснеть ещё сильнее, пробубнил Чуя, отвечая сразу на оба предложения. Они медленно выехали на шоссе, Дазай плавно набирал скорость. С тех пор, как он начал возить Чую, его стиль вождения стал более приемлемым для сохранения его нервных клеток. — Так и каких богов мне благодарить за то, что я впервые не испачкала одежду, садясь в твою машину, м? — Женщина приоткрыла окно и выпустила струйку дыма в пролетающие потоки ветра. Чуя отчаянно заливался румянцем, находя отдушину только в том, что его лица не было видно с заднего сиденья. — Подумал, что негоже возить таких очаровательных пассажиров в грязной машине. — Ответил Дазай, бросая взгляд через плечо и задев заодно выглядывающее из-за рыжих волос пылающее ухо. Йосано тихо посмеялась. *** — И вдруг он поднимается из-за стола и на полном серьёзе вызывает двухметрового бугая на поединок! Поединок, понимаете? — Йосано хлопнула по столу, одновременно с этим смахивая выступившую слезинку другой рукой. Все за столом умирали от смеха. — И что бы вы думали? Пока этот мистер как-его-там махал кулаками перед его носом, Юкичи сделал необычайно изящную подсечку, свалив амбала на землю. Ох и крику было. Дазай сидел и думал, что это лучшее Рождество в его жизни. Дом они не украшали, в углу гостиной стояла лишь небольшая нелепо наряженная ёлка. За это непростое занятие днём ранее взялись они с Чуей, точнее Чуя пытался ёлку украшать, а Дазай ему всячески помогал, пряча или перевешивая игрушки, нарушая цветовую гармонию. По итогу рыжий тоже забил на перфекционизм и навешал всякой лабуды, вплоть до пары носков и одной чайной ложки. В тот момент Дазай поймал себя на мысли, что может описать свои чувства к Чуе как ощущение концентрированного счастья, прицельно направленное на одного единственного человека. Сейчас они сидели за праздничным столом, Мори подливал всем неприлично хорошее вино, мать болтала без умолку, Озаки-сан увлечённо её слушала, а Чуя сидел с бокалом, откинувшись на спинку стула с прижатым к груди коленом и тоже хохотал над абсурдными историями. Его щёки нежно розовели от выпитого, маленький носик смешно морщился, выдавая смесь веселья и недоумения, как взрослые люди могут попадать в такие ситуации. Рыжие пряди выбились из высокого хвоста, ложась на шею и скручиваясь в милые колечки, хотелось ткнуться в них носом прямо здесь и сейчас. Вся обстановка была такой живой и уютной, пробирающей до костей и сжимающей сердце, что было почти больно. Он впервые чувствовал себя настолько счастливым, и обычно скептически настроенный мозг по привычке пытался найти подвох или доказательства, что это не по-настоящему, но не находил. — Фукудзава-сан всегда был немного пафосным. Я пошлю ему открытку за то, что он доблестно отстоял честь моей матери! — Если бы его ещё просили, он обломал мне свидание, между прочим. — Йосано укоризненно направила палочки в сторону сына. — Но я на него не сержусь, Юкичи совершенно не умеет пить, а я настояла на втором бокале, так что сама виновата. — Ещё на свадьбе подумала, что он похож на самурая из сказки, которую нам читала мама. — На лице Коё тоже играл лёгкий винный румянец, она сидела, уперев подбородок в кулачок, перекатывая вино в бокале свободной рукой. — Сказка про серебряного волка, точно! А я думал на свадьбе, кого он мне напоминает! — Воскликнул Чуя, снова поглотив всё внимание Дазая. «Невозможно быть таким. Он точно не из этого мира» — дурная голова могла думать только об одном. — Слышала, молодёжь празднует Новый год отдельно? Какая досада. — Театрально расстроенным голосом сказала Йосано. Дазай расплылся в улыбке, отмечая, что в актёрском мастерстве он явно превзошёл своего учителя. — Если ты настаиваешь, мы можем остаться и всю ночь вздыхать над фотографиями друзей в сети, которым, конечно же, будет далеко не так весело, как нам в вашей компании. Чуя даже заплачет, когда будет объяснять своему мрачному другу, почему не может тусоваться вместе с ним. — Боже упаси, не стану я брать такой грех на душу! — Ты бы поладила с одним моим знакомым. Чуя хохотнул в бокал, булькнув вином, отчего на носу оказалась рубиновая капелька. Это уже было похоже на пытку сродни той, что устроил ему рыжий на стуле. Почему ему нельзя сейчас просто взять и слизнуть капельку с этого очаровательного носа?! Руки сами собой сжались в кулаки под столом, Дазай приложил максимум усилий, чтобы оторвать взгляд от подростка, который вытирал лицо краем рукава домашней кофты, как котёнок лапкой. Коллективным решением было не заморачиваться с уборкой на ночь глядя, так что часа в два ночи все пожелали друг другу спокойной ночи и разбрелись по комнатам. Дазай украл поцелуй у прошмыгнувшего в ванную Чуи, и переполненный нежностью завалился в постель. Сон не шёл, тёплое варево в груди заставляло то и дело выныривать из полудрёмы, потягивая внутри мучительной истомой. Очень хотелось пойти в соседнюю комнату и прижаться к горячей нежной коже, вдыхать родной запах и ловить каждый выдох. Но Чуя выглядел таким сонным и разморенным, что разбудить его сейчас казалось преступлением. Мысли прервал тихий стук в дверь. — Да? — Шёпотом ответил парень, начиная верить в чудеса рождественской ночи. В комнату проскользнула миниатюрная фигурка, сразу же нырнув под приподнятое специально для него одеяло. — Не спится? — Растёкшись в лужицу от нежности прошептал Дазай. Чуя угукнул ему куда-то в грудь, прижимаясь всем телом. Они лежали молча на боку лицом друг к другу. Дазай обнимал подростка, перебирая пальцами мягкие волосы и целуя рыжую макушку. — Дазай? — Чуя оторвал лицо от тёплой груди и посмотрел наверх. — М? — Я думал о слушании. И я не знаю, получится ли у меня вести себя так, как говорит Коё. Я уверен, что захочу размазать его по стенам зала заседания. — Уверен, мне захочется того же. — Дазай не удержался и легонько поцеловал веснушчатый нос. — Но это доставит нам много проблем в дальнейшем, так что — снова поцелуй, — чтобы мы могли скоро выбросить это насекомое из головы, нам нужно делать так, как говорит Озаки-сан. К тому же мы будем вместе, так? Если почувствуешь, что заводишься, найди меня глазами, я покажу тебе средний палец, чтобы ты успокоился. Чуя ткнул парня пальцем в бок, тихо по-детски хихикнул и глубоко вдохнул. — Поспишь сегодня со мной? — Не отрывая губ от лба спросил Дазай. — Да. — Обещаю не швырять тебя на пол, если кто-то постучится. Без спроса никто не зайдет. Подросток на это улыбнулся и сладко зевнул. — Дазай? — Совершенно сонным голосом промямлил рыжий. — М? — От тепла и обволакивающего негой запаха его тоже начало погружать в сон. — Давай встретим Новый год только вдвоём? — Читаешь мои мысли, Чуя. — Дазай успел поцеловать мягкие губы прежде, чем окончательно отрубиться.