My april hyacinth

      На поле сражения Сакура внимательно изучала стиль боя и поведение Мадары. Настоящий бог войны, облаченный в доспехи цвета пролитой крови своих врагов, воплотившийся в главу некогда легендарного клана. Красив и силен. Молчалив и опасен. Из бесчисленной толпы ниндзя он не раз и не два встречался взглядом именно с ней, выцеливая её острый взор. Им обоим, сильнейшим личностям своих эпох, льстило это взаимное внимание. Мадаре — что он под прицелом этой куноичи с чудовищными способностями, Сакуре — что живая легенда остерегается её и знает, что он под микроскопом госпожи Ирьенин.        Ковер из серых туч начал стремительно чернеть, словно по ту сторону от облаков надвигалось что-то столь массивное, что способно уничтожить под собой всё живое, если сиюминутно обрушится вниз. Поверхность облаков немного натянулась и людям открылся вид на проглядывающийся метеорит гигантских размеров, что продолжал только увеличиваться, опускаясь ближе к земле. Альянс шиноби громогласно ахнул в общей тревоге от доселе невиданной угрозы.        Сакура ахнула, завороженно наблюдая за полетом метеорита в воздухе, запрокинув голову. Сложно было вообразить, что человек вообще способен на дзюцу поистине устрашающих масштабов. Невзирая на то, что Мадара воскрешен и обладает неиссякаемым запасом чакры, несложно догадаться: он не впервые использует Тенгай Шинсей. А значит и при жизни с обычным запасом чакры он умел сотворить то же самое.        Мадара был способен в одиночку подчинить себе обезумевшего от ярости Кураму в то время как Наруто, будучи его джинчуурики с рождения, стал способен на это только после череды длительных тренировок и с помощью Кушины.        Не нужно обладать экстраординарным умением читать человеческие эмоции, чтобы заметить очевидное: среди толпы перепугавшихся людей Сакура была пожалуй единственным шиноби, что испытывал неподдельное восхищение от увиденного в небе. Она перевела взгляд на Учиху.        Их глаза встретились и не отпускали друг друга. Мадара самодовольно вздернул бровь и плотоядно улыбнулся. Сакура издала усмешку раньше, чем успела подумать, что среди перепуганных людей она совсем неуместна и вернула лицу привычный бесстрастный вид.

***

       Склонившись над двумя раненными шиноби, что лежали у её ног без сознания, Сакура оказывала им первую помощь. Проделанных манипуляций будет достаточно, чтобы пережить эту ночь и дождаться медиков, что поставят их на ноги уже в стенах больницы.        Волосы на затылке вздыбились, а между лопаток возникло зудящее чувство, словно за её спиной кто-то стоит. Её сенсорные способности обострены до предела в минувшую ночь и хватило доли секунды, чтобы догадаться, что рядом с ней находится оригинал Мадары, когда как на поле боя лишь клон. В мгновение ока она достала кунай из подсумка и с разворота кинулась на мужчину. Между ними завязался рукопашный бой, отчего были слышны глухие звуки ударов конечностей друг о друга. Сакура нападала яростно с завидной самоотдачей, чего нельзя было сказать о Мадаре.        Казалось, что он только позволяет ей себя успешно атаковать, пока не захочет прекратить это.        Ему не составило труда перехватить её запястье и с силой вывернуть так, чтобы ладонь непроизвольно разжалась. С противным лязгом оружие упало на камни и он презрительно отпихнул кунай подальше. Будучи рослым и мощным мужчиной, Мадара задрал её руку так, что Сакура едва касалась земли носочками. В левой руке Харуно сосредоточила чакру, чтобы нанести ему удар под ребра, но обладатель шарингана предвидел этот исход, блокируя её атаку. Вместо ребер удар пришелся на его предплечье, которым он сжал и вторую её руку        — Ауч, — нахмурился мужчина. — Вообще-то больно.        — На то и был расчет, — процедила она.        — Хорошо танцуешь, — похвалил он с улыбкой, что обнажила его выделяющиеся клыки.        Он поставил её на ноги и вытянулся во весь рост, возвышаясь над ней, как скала. Несмотря на обманчивую беззащитность девушки, она обладает страшной силой, способной покалечить любого, на кого она обрушится. Он понимает: сейчас она не в силах сбежать от него, как бы ей ни хотелось. Без опаски он разжал руки, провожая взглядом её, одетые в перчатки такие же как у него.        — Ты ведь знаешь: ты не сумеешь убить меня, Сакура, — Мадара принялся обходить девушку кругом, словно рассматривал диковинную птицу в зоопарке.        — Как и ты меня.        — А тебе бы этого хотелось? — находясь за её спиной, он склонился, чтобы быть с ней на одном уровне и приблизился вплотную к её уху, понизив свой чарующий голос. — Убить... меня...        — Ещё как, — ответила девушка, дернув плечом.        — Тц-тц-тц, — мужчина неодобрительно покачал головой, прикрывая глаза. — Врёшь и не краснеешь.        — Ты совершенно свободен в своих заблуждениях, Учиха, — съязвила Сакура.        — Откуда такое произношение моей фамилии? — усмехнулся он. — Помнится мне, когда-то ты и сама хотела взять её.        — Это не твоё дело, — рыкнула она.        — Язык такой же острый, как и твоё оружие, — довольно прищурился он и вмиг посерьезнел. — В мое время тебя бы уже высекли за подобную дерзость.        — А мне плева... — она не успела договорить, как почувствовала прикосновение мужских рук. Учиха взял её за подбородок и заставил посмотреть в его глаза.        — Я хочу тебя. Сейчас. Не здесь.        — Чт... — Сакура подавилась возмущением и дерзостью человека, в чьей власти она оказалась.        Он стремительно зашел за её спину, схватил её за руки, заводя их за спиной и силой глаз открыл перед ними портал. Высокое окно в пространстве открывало вид на чью-то кухню с широким обеденным столом и какими-то объектами на нем. Это всё, за что смог ухватиться её испугавшийся разум. Мадара не смог бы утащить Сакуру силой вперед ни на сантиметр, поэтому он использовал подмену: ваза с цветами со стола оказалась на том месте, где только что стояли двое людей. Не успела она проследить за разницей обстановок, как портал тут же захлопнулся, оставляя Сакуру наедине с человеком, что может сделать всё, что ему захочется. А хочет он её.        Мадара привык получать от жизни всё, чего желал. И он возьмет её. Он заставит её захотеть этого мужчину. Он соблазнит её, не опускаясь до насилия. И она будет выдыхать его имя.        Сакура выставила руки перед собой, отступая от него спиной вперед, пока не уперлась спиной в холодную поверхность стены.        — Не надо...        — О, ещё как надо, — хмыкнул мужчина. — Я видел, как ты на меня смотрела днем и смотришь сейчас. Ты хочешь меня. Это взаимно, — он наступал на неё с каждым словом, вынуждая пятиться, и заправил за ухо прядь длинных волос, огибая пальцами её скулу.        — Я не мо... — он накрыл её губы указательным пальцем.        — Можешь, — Мадара приблизился и закружил её в чувственном поцелуе. Он улыбнулся во время своих действий, ощущая, что несмотря на её словесный протест Сакура охотно отвечает и неуверенно положила свои ладони на его плечо и шею.        Мужчина отстранился, удовлетворенно разглядывая смутившуюся девушку. В мгновение ока она нахмурилась и влепила мужчине звонкую пощечину. Его голову развернуло, отчего черные пряди взметнулись. Он прислонил ладонь к пылающей коже и удовлетворенно оскалился.        В голове пронеслось лаконичное:        — «Строптивая»        — Что, так понравилось... — он обхватил её шею, почти полностью окольцовывая ее широкой ладонью. Большим пальцем он огладил угол её челюсти и приблизился к её лицу. — ...Что испугалась своих желаний? — он склонил голову, рассматривая её своими черно-красными глазами. Вздернул бровь, попадая в цель.        Сакура в своей гордости не нашлась с резким ответом и отвернулась. По крайней мере, все нецензурные выражения она решила оставить при себе.        — Буду считать, что это «да».        — И ты ошибёшься, — она стрельнула глазами.        Она ощущала, как непривычно заныло между ног от одного только поцелуя, и ей не понравилось, что мужчина понял это. Ей наверняка и захотелось бы отдаться ему когда-нибудь, если бы он не вел себя как самоуверенный ублюдок. Демонстративно игнорируя его вопрос, девушка закатила глаза и сложила руки на груди.        — Я предпочитаю слышать правду, дорогая, — его рука опустилась с её шеи на уровень ворота жилета и настоятельно взялась за бегунок молнии. Мужчина повел его вниз, пока не встретил преграду из ее скрещенных рук на груди.        — Позволишь? — хрипло уточнил он, чего Сакура не ожидала услышать.        Она прищурилась в задумчивости и молча опустила руки, позволяя этому мужчине расстегнуть жилет. И дернула плечом, позволяя одежде свободно упасть на пол.        Мадара прильнул к ней, не успел жилет коснуться пола с тихим шуршанием. Он завладел её ртом и подминал пухлые губы в размеренном, удобном ему темпе. Его руки путешествовали по её телу, обводя притягательные изгибы девичьего тела. У Сакуры не было ни опыта, ни присутствия разума, чтобы так же проявлять инициативу. Всё, что она могла — это следовать его примеру и воспринимать подсказки.        — Почему ты позволяешь мне…? — пробормотал он, всё еще ощущая на своей щеке след её протеста. Но в следующее мгновение слова утонули в ночной тишине, наполненной только их тяжелым дыханием, потеряны и забыты, когда он запечатлел на её губах ещё один требовательный поцелуй. В этот момент Сакура потеряла счёт своим поцелуям. Каждый из них теперь перетекал в следующий: все они был горячими, смелыми и настойчивыми. Это было непохоже ни на один другой её поцелуй.        Они оба, не сговариваясь, направились к столу, будто интуитивно понимая, что так будет удобнее. Касаясь руками спины Сакуры, Мадара подводил её спиной вперед, пока под ягодицами она не ощутила грань черного дерева. Мадара неожиданно отстранился тогда как Сакура и не думала прекращать их взаимные трепетные ласки. От разочарования она едва не потянулась вслед за ним и оттого, что его непрерывная атака из поцелуев и прикосновений прекратилась, разгоряченная девушка к своему смущению начала ёрзать и сильнее свела ноги.        Мадара опытный обольститель, а потому действует превосходно и умело, с трудом даже для него разорвав их разгоряченную серию поцелуев, чтобы Сакура сама захотела продолжения. Чтобы она сама захотела его. Он отошел на шаг назад и движения его наполнились грацией и пластикой. Он принялся двигаться в темпе, ведомому только ему, словно исполнял стриптиз. Сакуре нравилось наблюдать за ним: его повадки, внешний вид и энергетика стали самым притягательным сочетанием для неё. Ей хотелось взять его за растрепанные ёлочкой волосы и притянуть к себе, заставляя скалиться от удовольствия. Ей хотелось, чтобы он продолжал демонстрировать свой темперамент и страсть, увлекая её за собой. Ей хотелось услышать, как он стонет. А она уверена: во время секса он не из тех мужчин, что молча пыхтит, делая свое дело. Ей захотелось прикоснуться к его мощной шее и оставить видимый след её зубов.        Сакура глядела на него и задумалась, что в его движениях нет ни намека, ни тени смущения, словно он делал подобное уже сотни или даже тысячи раз. Мадара элегантно снял с себя черную водолазку, открывая вид на безупречное тело, отчего девушка затаила дыхание. Широкие плечи, обрамленные длинными волосами, узкий на их фоне таз и мощное туловище, украшенное выделяющимися мышцами и редкими шрамами. Зубами он поочередно снял свои перчатки, пристально глядя в её глаза.        Конечно, она впечатлена его действиями и он понимал это. Оценивая её реакцию на него, Мадаре несложно догадаться, что опыт у нее весьма скромный. Он покажет ей настоящий танец в единении их тел, что затмит её опыт с предыдущими юношами. Что запомнит она на всю жизнь.        Он остался в одних штанах и медленно приблизился к ней вплотную, словно опасный хищник с голодным взглядом, готовый вот-вот наброситься на свою добычу. Их ноги переплелись и Сакура запоздало осознала, что сейчас она уже не оттолкнет его от себя. Своим коленом он заставил ее развести ноги и встал между ними. Он оперся руками о стол по обе стороны от девушки, нависая над ней, отчего стол немного прогнулся и издал противный скрип. Мадара, целиком увлеченный своим зеленоглазым интересом, даже ухом не повел.        — Ты всегда такая стеснительная? — проурчал он, наматывая локон ее волос на свой палец.        — Только перед первым разом, — съязвила она.        — Значит, в последующие разы ты более... уверенная? — он уткнулся носом в её шевелюру, наглаживая её талию, спину и плечи.        — Я... не знаю, — она глядела перед собой: на его грудь, на которой едва угадывались пара тройка шрамов, стараясь не думать через сколько опасных сражений он прошел и сколько жизней он отнял своими могучими руками за свою длинную жизнь. Обычный шиноби имеет на теле множество шрамов. На Мадаре же их почти нет — далеко не каждый противник был в силах ранить его. Она смотрит на столетнего человека в обличье своей лучшей формы в возрасте тридцати пяти лет.        — О-о-о, да ты, оказывается, ещё не сорванный цветочек. Интересно... Для Учихи берегла? — его губы изогнулись в столь хитрой улыбке, что Сакура подумала, что если бы он имел уши и хвост — он бы довольно вилял и махал ими, как довольный и коварный лис. Но Мадара с его ершистой внешностью похож скорее на дикобраза. Это сравнение позабавило девушку, потому что оно наилучшим образом подходило мужчине.        Сакура, обнимающая его бедра ногами, шлепнула его пяткой по ягодице, заставляя рыкнуть. И принялась стаскивать вниз с бедер мужчины брюки своими ногами.        — Просто ждала своего человека, Мадара. Не обольщайся, — прохладно и непринужденно ответила она, что повеселило почти полностью раздетого разгоряченного мужчину. — Но судя по обстоятельствам: видимо для Учихи, но не того, о котором ты думаешь.        — И ты дождалась его из другой эпохи, мой апрельский гиацинт, — он перешагнул через свою одежду и небрежно откинул штаны ногой в сторону.        Окончание его высказывания раздалось совсем рядом с её ухом, отчего она непреднамеренно дернула плечом от окатившей её тело волны мурашек. Её расфокусированный взгляд не был сосредоточен ни на чем конкретном и оттого Мадаре захотелось сильнее, чтобы она вовлеклась в происходящее между ними.        Он присел на одно колено для удобства и принялся расстегивать её сандалии. Они оба стыдливо подумали, что на рассвете Сакуре они пригодятся, когда она закончит одеваться в военную форму и вновь встанет в ряды объединенной армии шиноби против того, кто сейчас заботливо её раздевает.        Он раздевал её неспешно, не торопясь оголять девушку. В своих движениях Мадара стремился к контакту и прикосновениям разными частями тела. Он гладил её, невесомо прикасался или проводил коленом вдоль её ноги. Эти движения провоцировали Сакуру к ответным действиям. Казалось, и она сама захотела трогать его и гладить.        Мадара совершенно не скрывал своего восторга, глядя на почти полностью обнаженную девушку с поджарым телом настоящей воительницы, облаченной в изумрудное кружево. И сейчас это притягательное сочетание из смущенной полуулыбки, румянца на щеках, тонкого кружева и розовых локонов, струящихся по тонким плечам, являлось мощнейшим оружием против, пожалуй, самого сильного человека на Земле из ныне живущих. Он бы согласился на что угодно, что попросила бы у него эта госпожа Ирьенин.        Мадара освободил её груди от ненужной оковы и бюстгальтер одним махом улетел в неизвестном направлении. Сакура даже подумала, что возможно её верхняя часть белья уже горит в черном огне Аматерасу, судя по тому взгляду, которым Мадара разглядывает её.        Мужчина приблизился и обхватил губами розовую жемчужину её небольшого полушария. С тихим стоном Сакура откинула голову назад и положила ладони на его волосы и плечо, сжимая от удовольствия. Она никогда не думала, что её грудь столь чувствительна, но это было до. Ощущая, как он перекатывает один сосок во рту и нежно теребит ладонью другой, её чувства были невероятными. Он мучил её своими бесстыдными ласками, отчего внутри неё всё пробуждалось новое, неведомое желание. Мадара отстранился, удовлетворенный результатом своих действий. Как только он прекратил свою сладостную атаку и сделал шаг назад, она почувствовала нечто сродни опустошению и легкой прохладе. Ей хотелось продолжения, хотелось, чтобы он не отстранялся и ласкал её дальше.        Оставшись в одном белье, Сакура слезла со стола и встала напротив уже вытянувшегося мужчины. Она потянулась наверх к его шее за объятиями. Он опустил свои руки и они прошлись от её ребер к пояснице вниз и стянул с неё трусики, отчего они сползли по её ногам и она перешагнула через них.        Мадара одним рывком скинул с себя оставшуюся одежду и подхватил Сакуру на руки. Она подумала, что он понесет её в другую комнату таинственно-пустующего дома и уложит, хоть и на чужую, но постель. Мужчина он не оправдал её ожиданий и вместо мягкости горизонтальной поверхности, она ощутила прохладу вертикальной, оказавшись прижатой к стене.        Будучи мужчиной, что обладает ростом сто девяносто сантиметров и мощным телосложением, ему не составляло никакого труда держать Сакуру под ягодицами прижатой к стене. Мадара балансировал на грани рассудка, проводя по ее малым половым губам своим членом, сдерживая себя из буквально последних сил прежде, чем направил его и вошел лишь на треть. Этого неполного, но уже неприятного, вторжения хватило, чтобы её рука неосознанно уткнулась в грудь Мадары в попытке остановить его. Она ощущала его горячий широкий кончик, что через мгновение ничего кроме болезненного и растягивающего ощущения ей не принесет. Сакура теперь не уверена, сможет ли она вообще получить удовольствие от происходящего. Её едва не одолела трусость: «А может стоит все прекратить и бросить на полпути?», что видимо отразилось на ее лице, исказившемся от дискомфорта и неуверенности.        Мадара, к его чести, верно истолковал ее замешательство и вместо неуместных советов вроде «тебе нужно потерпеть» или «расслабься» взял всё в свои руки во всех смыслах. Он прижал Сакуру плотнее к стене на одном уровне, а сам он принялся плавно опускаться, пока не оказался на коленях. Её ноги он закинул себе на плечи и продолжал поддерживать ее бедра руками.        Сакура закрыла лицо руками, краснея как никогда в жизни. Она буквально сидит на шее мужчины, что видит ее там и…        — «О, боже…»        Однажды ощутив прикосновения мужского языка и подаренные им ласки, их невозможно забыть или описать в полной мере, несмотря на разнообразие различных эпитетов и прилагательных современного языка. Сакура извивалась вдоль стены, не в силах сдерживать свои движения, глухие стоны, рвущиеся из груди и её непроизвольные сжатия ног и пальцев в его волосах.        Мадара и сам получал не меньшее удовольствие, чем Сакура. Его ухо ласкали её придыхания и голос. Ему нравилось, что её руки неосознанно тянулись к его волосам, а ноги дрожали — явный признак получаемого наслаждения. И Мадара умело доставлял его ей, смакуя эти мгновения. Мужчина поклонялся ей ртом и губами, осторожными прикосновениями зубов. Поклонялся неспешно, воздавая должное самому чувствительному уголку тела этой девушки. В его ласке участвовал один палец, затем и второй. Это было редчайшим сочетанием, едва ли знакомым большинству мужчин. В его голове возникла странная мысль: Мадара готов поспорить, что последний выживший щенок из его некогда легендарного клана вряд ли был бы способен на удовлетворение не только своих потребностей, но и этой девушки, если бы она решила отдаться тому и сердцем и телом. Мадара продолжил бы и дальше эту сладострастную пытку, если бы Сакура не забилась в судорогах и не попыталась свести ноги. Мужчина поднялся и успокоил её нежным поцелуем, едва ли свойственным ему. Вероятно, какая-то часть дремлющей в нем нежности пробудилась рядом с ней, ведь он никогда ранее не оказывался в одной постели с женщиной, у которой он первый в жизни мужчина.        Он перехватил Сакуру поудобнее и направил свой член в нужное направление. Его эрекцией, что спровоцировала эта девчонка, казалось, можно стены крушить. Так просто это желание не унять и у Мадары на Сакуру этой ночью обширные планы. И потому он даже сейчас, еле держа себя в руках, не накинулся на неё как обезумевший юноша, а растягивает охватившее удовольствие. Завтра и он и она скажут спасибо за проявленную деликатность, когда проснутся без ощущения мозолей и зуда от интенсивного и нещадного трения.        Мадара уверенно, не слишком быстро и не слишком медленно вошел почти полностью, оставляя её девственность позади. Не сдерживая напряженного стона, Сакура едва не задохнулась с застывшим в горле вскриком. Она зажмурилась и попыталась прислушаться к своим чувствам и не понимала, что это за странная смесь из боли и наслаждения. Она вся затрепетала. А тот факт, что она в руках мужчины гораздо старше нее и могучее, усиливал ошеломивший её трепет.        Сакура с силой сжала ноги на его торсе, останавливая еще не начавшего движений Мадару.        — Чш-ш-ш, скоро всё пройдёт, — она зажмурилась и сжала руки на его плечах, оставляя царапины и призывая дать ей привыкнуть к чувству наполненности и его размерам. Сакура хватала ртом воздух, хваталась за его плечи и длинные волосы. Своими попытками удержать равновесие в его руках и цепляньями за его шею, она только создавала движения в единении их тел, что вызывало неоднозначные ощущения.        Мадара принялся осыпать её лицо, шею и грудь поцелуями в смешении с ощутимыми прикусываниями. Когда он принялся плавно и уверенно двигаться, девушка застонала со слезами на глазах от непередаваемой гаммы ощущений и чувств. Она терзала его спину длинными ногтями, заставляя его морщиться и шипеть. В конце концов одну из ее рук он схватил за запястье и занес над ее головой, прижимая к прохладной поверхности.        Не прекращая движений, он протяжно целовал ей шею, ощущая губами вибрацию от её стонов. Не стеснялся издавать звуки наслаждения и он сам, отчего Сакура млела. Доставляло ей и то, что несмотря на не самое удобное положение её тела — отсутствие основной опоры, она находилась в его руках, в его власти, где Мадара контролирует всё. И если он захочет сжать её сильнее, отшлепать как следует или даже связать, она не сможет ему противостоять. Перед ним она беззащитна.        Не прерывая соединения их тел, мужчина отошел от стены и сел на стол, продолжая держать Сакуру за бедра и направлять на себя. Как только она почувствовала опору не только из рук Учихи, но и от черного дерева обеденного стола под своими коленями, она переняла инициативу и стала пробовать двигаться самостоятельно, управляя глубиной проникновения. И, вероятно, от того, что движения ее были неумелыми, а амплитуда движений маленькая, Мадара остановил ее, призывая остановиться. Так она воздействовала на его самую чувствительную зону — головку.        Они остановились и глядели друг другу в глаза, приводя дыхание в норму. Девичьи руки удобно расположились на его мощной шее, а на лице Сакуры красуется улыбка, которую она не смогла бы унять, даже если бы хотела. Да и незачем. Он молча поднял руку и заправил за ухо длинную выбившуюся прядь у её лица. Девушка зарделась и отвела глаза, смущенная этим жестом и усмехнулась от абсурдности момента: она покраснела от целомудренного жеста в то время как член этого же мужчины всё еще находится в ней.        Мадара смотрел на неё со странной смесью чувств до взгляде, что она не могла трактовать однозначно. В его почти черных из-за темноты ночи глазах Сакура видела свое яркое отражение светлым улыбающимся пятном в ареоле розового цвета взлохмаченных страстью волос.        Улыбка мгновенно сошла с ее лица, а глаза округлились, когда она услышала уже знакомый скрип и треск стола. Она зажмурилась и приготовилась больно удариться, как Мадара обнял её и прижал к себе, защищая от царапин. Он ударился спиной о кафель и поморщился от вонзившихся в кожу его спины щепок. Мало ему было царапин Сакуры, что совсем не сдерживала себя в нанесении ему багровых линий, словно в отместку за лишение её невинности.        Сакура оказалась верхом на Мадаре, что распластался по кафелю среди обломков стола. Они взглянули друг другу в глаза вновь и рассмеялись, оглядывая результат своей пылкости.        Харуно внезапно почувствовала себя хозяйкой положения, когда её рука опустилась на мужскую грудь и принялась двигаться выше к шее. Не удушая, но обхватывая и лишь создавая мнимое чувство превосходства. Она попробовала двигать бедрами и их тела вновь отозвались вспышкой невозможного наслаждения.        Его широкие ладони тотчас оказались на её ягодицах, сжимая так, что Сакура ахнула. Мадара поддерживал и направлял её движения точнее и двигался навстречу её бедрам, напрочь игнорируя щепки стола, что создают ему явный дискомфорт. Удовольствие, что дарит ему эта девушка стоит того, чтобы не прерывать его на такие мелочи.        Мадара звонко и размашисто шлепал по её бледным ягодицам, отчего она бесконтрольно вскрикивала и сжимала его непроизвольно своими стенками. Мужчина неожиданно приподнял торс, чтобы оказаться с девушкой на одном уровне и запечатлел на её губах требовательный поцелуй, в который она не прекращала постанывать.        Для Сакуры любое действие Мадары непредсказуемо. У неё не было опыта или достаточно развитой эротической фантазии, чтобы представить то, что делал с ней этот мужчина. И неожиданно для неё, Учиха взял её за волосы в один большой хвост и потянул вниз. Ему открылся вид на изумительную белую шею и грудь, что он принялся осыпать поцелуями и укусами.        От столь интенсивных ощущений Мадара нахмурился и остановил Сакуру. На её немой вопрос во взгляде пояснил:        — Еще не время заканчивать, — усмехнулся он.        — Пожалуй, — улыбнулась она.        Они оторвались друг от друга. На негнущихся ногах, еле держа равновесие, Сакура встала и попробовала направиться в сторону крана. От произошедшего в горле пересохло. Не успела она сделать несколько шагов, как её повело в сторону. Спиной она уткнулась в могучую мужскую грудь, а над головой раздался дразнящий низкий хриплый голос:        — Не держат ноги? — усмехнулся он.        — Твоими же стараниями.        — Стоишь ровно?        — Да.        Несмотря на то, что происходило менее пятиминуток назад, Сакура оперлась о гарнитур, скрестив ноги и одной рукой невзначай прикрывая грудь. Мужчина обратил на это внимание и недоуменно поднял одну бровь.        — Серьезно? После того, что было сейчас? — он оперся на одну ногу и махнул рукой в сторону разбитого стола. В отличии от Сакуры он совсем не стеснялся своей наготы. Напротив — его забавляет то, как Сакура старательно смотрит куда угодно, только не на его нижнюю половину тела.        Он приблизился к ней и оперся одной рукой на гарнитур, нарочито нависнув над ней и перенял стакан, что был у неё в руке. Сакура наблюдала за ним, не вымолвив ни слова и глядела, как дергался его кадык с каждым глотком, как капля воды с подбородка катилась ниже и ниже, огибая рельеф его могучего тела. Он бросил стакан в сторону, не заботясь об осколках — они не долетят и не ранят.        — Ты сводишь меня с ума, Харуно, — он взял рукой её ладонь и положил на свой торс. Повел дальше по телу, огибая рёбра, спину и лопатки. Он нагнулся и запечатлел на её губах поцелуй. Подхватил на руки и понес в одну из комнат. Мадара плюхнулся на кровать, от чего они оба рассмеялись, приземляясь на пружинистый матрас. Мадара лег на спину и удовлетворенно глядел в потолок, всё ещё часто дыша.        Сакура наконец решилась опустить взгляд ниже и отвела обратно к лицу мужчины, встретившись с его взглядом. В черных глазах плескались смешинки, а морщинки под глазами говорили вовсе не о зрелом возрасте, а об искренней улыбке.        — Давно я не чувствовал себя таким… Живым.        — А я — защищенной, — улыбнулась она.        Мадара привстал на локте и потянулся за ещё одним поцелуем, на который она отвечала уже с готовностью.       Сакура заинтересованно вновь взглянула на его не унявшееся возбуждение и обхватила рукой, отчего мужчина удовлетворенно нахмурился и выдохнул, свернув губы трубочкой. Он вновь лег на спину, заложив руки под голову. Сакура принялась двигать рукой с разной скоростью и амплитудой, но её баловство длилось недолго: его член снова налился твердой эрекцией и хриплый голос сказал:        — Ложись на бок.        Сакура не совсем поняла, чего именно он хочет от нее в таком положении, поэтому не торопилась выполнить его просьбу, чем вызвала его нетерпение. Он лично повернул её спиной к себе и просунул правую руку под ее ребрами, чтобы прижать к себе всем телом и обхватить грудь. Мужчина придвинулся к ней вплотную, обдавая дыханием её ухо. Держа левой рукой член, он провел им по ее половым губам и вошел, не тратя на дразнение вновь много времени. Сакура ахнула от неожиданности и дернулась в попытке отстраниться от него, но он удержал ее на месте. Из глаз едва не брызнули слезы.        — Ай-яй!        Мадара прикусил кожу ее плеча в попытке переключить внимание на другие ощущения, одновременно с тем кладя пальцы на самую чувствительную точку её тела — клитор. Он умело воздействовал на него, заставляя Сакуру вновь задыхаться от ощущений невероятной силы, что противоположны друг другу: боль и наслаждение.        На этот раз было не так больно, как в первый, но и Мадара сдерживался уже меньше. Его движения стали более интенсивными, а прикосновения властными.        — Ма… да… ах… — Сакура попыталась произнести его имя, но рвущиеся наружу стоны перекрывали членораздельные слоги.        Мужчина втянул ртом воздух сквозь сомкнутые зубы, отчего казалось, что он зашипел.        — «Змей искуситель» — подумалось ей.        Мадара накрутил ее длинные волосы на кулак и притянул к себе плотнее.        — Попробуй ещё раз, — прошептали губы. Он почувствовал, как девушка своими стенками сжала его член, стоило ему лишний раз применить власть.        — М-м-мада…        — Кто-то любит… когда над ним доми… нируют, Цветочек… — он и сам еле мог выговорить целое предложение, не прерываясь на жаркие выдохи.        Мужчина переместил палец буквально на миллиметр ниже на её чувствительном месте, надавил сильнее, не прекращая движений, что заставило Сакуру начать содрогаться всем телом и рвано застонать. Через мгновение оргазм накатил и мужчину, что предусмотрительно вышел из девушки в тот же момент.        Изможденные, они легли на спины и пытались отдышаться несколько минут. Сакура оперлась на локоть и посмотрела на расслабленное лицо Мадары.        — Мне понравился «танец», — смутившись призналась она.        — О-о… — выдохнул он.        «О-о»?        Мадара улыбнулся:        — Первый раз не всегда… Обычно не нравится девушкам. Рад слышать. Мне тоже, дорогая.        — А почему ты… это сделал не на меня, например? — отведя глаза спросила она, отчего его брови и уголки губ поползли вверх.        — Ах ты маленькая развратница. Откуда ты знаешь о таких кульминациях, а? Начиталась эротических книжек, признайся, — усмехнулся он, потрепав её по щеке. — Я посчитал, что для первого раза достаточно потрясений на сегодня.        Сакура скептично выгнула бровь.        — «На сегодня?» Думаешь будут, другие такие дни?        Мадара приблизился к её уху и произнес не терпящее возражений:        — Будут, Цветочек.