Моё отношение к тебе сравнимо с этим засохшим листом.

Сегодня у нас в школе будет фотосессия для школьного выпускного альбома, поэтому я надел свою праздничную форму. Я выбрал чисто белую рубашку с коротким рукавом, карманом с правой стороны, а также у неё был глубокий вырез. Она мне очень нравилась, я всегда надевал эту рубашку на различные праздники. Выглядит она прилично и подходила для фотосессии, поэтому я выбрал именно её. Мне пришлось вставать раньше обычного, доставать утюг и гладить рубашку, чтобы не было этих складок и она выглядела идеально. И это я сделал не зря, рубашка действительно сидела на мне чудесно, после того как я погладил её. Мама научила меня правильно пользоваться утюгом ещё в пятом классе, и я благодарен ей за это. В качестве низа я выбрал черные, прямые брюки с кожаным ремнём с золотистой пряжкой. А для сменки в школу я взял свои обычные тёмные туфли. В ванной, перед зеркалом, я аккуратно уложил свои бесцветные волосы. Весь образ я дополнил позолоченными наручными часами с кожаным ремешком. Мама, увидев меня уже собранным, восхищённо ахнула. —Антон, ты выглядишь восхитительно! —Она подошла ко мне и положила свою ладонь мне на плечо, поглаживая его. Я улыбнулся и поблагодарил её. —Надень свою ветровку, на улице прохладно сегодня. —Она убрала свою руку. На её лице снова возникло типичное холодное выражение. —Ну мам. Я быстро дойду до школы, мне не нуж- Она перебила меня, её голос стал строже; —Не спорь с матерью. Я сказала надеть, значит ты наденешь её. —Не могу пересилить её. Да и нет смысла спорить по этому поводу. Я послушался её и надел лёгкую синюю ветровку и закинул рюкзак на одно плечо. Мама помахала мне рукой и я вышел из дома. Не так уж там и было холодно, без ветровки бы спокойно дошёл. Я направился по лесной широкой тропе в школу. На улице были сумерки, далеко на горизонте солнце только вставало, медленно, не спеша. Ну это лучше, чем полная темнота. Протоптанная дорога была усыпана пёстрыми опавшими листьями. Дул лёгкий, прохладный ветер, иногда разнося лежащие листочки в стороны всё дальше. Судя по свежему и приятному запаху ночью шёл дождик. Осень обычно считают унылым и скучным временем года, но, мне кажется, в ней есть свои прелести, она такая... атмосферная. Конечно все сезоны хороши по своему, однако осень – это другое. Она особенная. Вдалеке я увидел серое, скучное здание, которое сильно выделялось на фоне этих красно-жёлтых и оранжевых деревьев. Школа. Уже столько лет она никак не меняется, Полина рассказывала мне, что даже до моего приезда школа давно была такая же серая. Наверное ремонт школы не делали с того момента, как её построили. Почему её никак не перекрасят? Я зашёл на территорию школы. Возле входа стояли мальчики, судя по всему девятиклассники, и курили. Я усмехнулся. В первый школьный день в этом посёлке, тут также стояли старшеклассники и курили, тогда они казались мне подозрительными и жуткими, я даже побаивался их. А теперь я уже в одиннадцатом классе. Как же быстро летит время. Зайдя в класс, я заметил что некоторые ребята вообще не парились по поводу своего внешнего вида. В основном именно парни были одеты как попало. Даже не знаю, быть таким легкомысленным и беззаботным так просто. Но я не могу быть таким, ведь так ничего серьёзного в жизни не добьёшься. Также я заметил, как нарядились девочки. Все надели красивые платьица, сделали шикарные, аккуратные причёски и лёгкий макияж. Если бы школа не запрещала краситься, то они все наверное пришли бы размалёванные. Я улыбнулся сам себе. Я осматривал класс в попытках найти Ромку и Бяшу. Я надеялся, что они придут сегодня. С ними мне было весело, я рад, что мы смогли найти общий язык и подружиться. Кроме них у меня нет друзей. Я конечно иногда могу поболтать с некоторыми ребятами, но не более. Даже с Полиной я стал меньше общаться, ну это меня особо и не огорчает. Я присел за свою парту и достал из рюкзака нужный учебник, тетрадь, пенал и свой альбом для рисования. Захотелось нарисовать одного человека. Я тут же принялся за рисунок. Лёгкими штрихами и линиями на листе начал вырисовываться портрет Ромы. Не знаю почему, но очень захотелось сделать рисунок именно его. От мыслей о Ромке у меня внизу живота как-то приятно тянуло. Я не знал, почему так происходит. Закончив рисунок, я начал разглядывать его. Получилось хорошо, даже очень. Я почувствовал что щёки начинают гореть, а глуповатая улыбка сама появляется на моём лице. Как вдруг на моё плечо опустилась тяжеловатая рука. Я чуть со стула не свалился от неожиданности, я быстро закрыл альбом и попытался убрать его в рюкзак, но руки не слушались меня. —Тошик, че ты там скрываешь, на? —Это был Бяша. Даже не знаю, почувствовал ли от этого я облегчение. —Б-бяша. Блин! Не делай так больше, —Я сделал глубокий вдох и выдох, пытаясь успокоиться. —А че за рисунок? На Ромыча похож, на. —Тише ты! —Я прошипел это через зубы. —Да чего? Что с тобой? —Бяша, приподняв одну бровь, вопросительно глядел на меня. —Ничего. Кстати, ты хорошо выглядишь, — Я попытался сменить тему, и это получилось. Бяша самодовольно заулыбался и закивал головой. —Конечно, на. Сегодня же этот фотограф приедет, фотать нас будет, нах. Вот я и приоделся. Я угукнул. —Ты тоже ниче так вырядился, как на парад нах. —Хах, да ладно тебе, —Я усмехнулся и махнул рукой. Бяша пришёл, значит и Рома скорее всего должен быть тут. Я снова начал осматриваться в поисках его. —Ромыч ща придёт. — Я резко повернул голову в сторону Бяши и вылупился на него. Как он понял что я ищу Рому? Он всё ещё стоял с ухмылкой на лице. Я встал со стула и направился на выход из класса, в коридор. Я думал, может встречу Пятифана там. Но не успел я выйти в коридор, передо мной в дверном проёме встал Рома. Мы чуть не столкнулись. —Ой, Рома. Привет, — Я тихо улыбнулся ему и мельком оглядел его. Он был одет как обычно, в спортивный костюм и под ним была простая белая футболка. Ну, в принципе, я другого и не ожидал от него. Рома молча стоял и глазел на меня широко раскрытыми глазами. —Ром? Он пристально рассматривал меня. Я смутился от такого взгляда. Я заметил, что Рома приоткрыл рот и что-то совсем неслышно пробубнил. —Ты... —Голос Ромки был слегка хриплым, спокойным и негромким. Таким его редко можно было услышать. —Я? —Неуверенно я сказал это. Хотелось бы узнать, о чем он сейчас думает. —Ты так... Оделся. Я посмотрел ему в глаза сквозь прищур. Вот же.. Что ему, блин, не нравится? Он сам-то пришёл в спортивках. — Как так? —Я немного нахмурился. Стало даже немного обидно. Он откашлялся, —Ну, тебе идёт короче. Я охнул, совсем не ожидал такого ответа. Мне до этого казалось, что он чем-то недоволен, а оказывается наоборот. Я сразу перестал хмуриться и на моём лице невольно возникла улыбка, я смотрел куда-то в сторону. —Спасибо...—Тихо произнёс я, с небольшим смущением. Рома всё ещё рассматривал меня с ног до головы. Глубоко внутри я чувствовал радость. Было приятно, что ему нравится, как я выгляжу. Мы стояли молча, не двигаясь, думая о своём. —Можно в класс зайти? — И в самом деле, я встал прямо в проходе. Я слегка встряхнул головой, как бы возвращаясь в реальность, кивнул и быстро отошёл в сторону, давая Роме пройти. Он усмехнулся и не торопясь прошёл к последней парте. А я немного потупив, вернулся за своё место, Бяша уже не стоял возле моей парты. Получилось так, что Ромка сидел сзади меня, но только в соседнем ряду. Я старался не обращать внимания, но было ощущение, что он смотрит на меня. Возможно, я просто напридумывал это себе. Время шло, и одноклассников в кабинете становилось всё больше и больше. Молча наблюдая как они заходят в класс, я витал в облаках. Из головы не выходил Рома. Я не мог перестать думать о нём. Неужели... Он мне... В любом случае, это не взаимно, и даже думать об этом очень глупо и бесполезно. Я дал себе слабую пощёчину. Надо гнать эти дурацкие мысли прочь. Рома ненавидит геев, а рушить дружбу из-за чувств не хочется. Я постарался думать о предстоящей фотосессии и уроках. Я надеялся отвлечь себя так. В попытках бороться со своими мыслями, время пролетело незаметно. Прозвенел звонок на урок. В классе уже собрались все ребята, и Лилия Павловна зашла в кабинет со стопкой тетрадей в руках. Мы встали, поприветствовав её, и учительница посадила нас. Она начала объяснять нам тему урока, параллельно раздавая нам тетради для написания диктанта. Я старался внимательно слушать её, хоть так я мог отвлечься от навязчивых мыслей. Закончив раздавать их, Лилия Павловна подошла к доске и взяла лист бумаги с текстом. Она начала диктовать его, а мы записывать. Для меня диктанты всегда были чем-то простым, я каждый раз писал их на хорошую оценку и особо не напрягался во время проведения диктанта. Текст был скучный, как обычно. Что-то про природу. Конец урока приближался. Все уже сдали свои работы на стол учительницы, и я в том числе. Оставалось ещё минут восемь отсидеть и можно будет отдыхать. Но покоя мне не было, в спину долбился жутко пристальный взгляд. Кто-то чуть дыру в моей спине не просверлил. Я обернулся и увидел того, кто глазел на меня. Это был Рома. Даже после того, как я заметил его, он всё ещё не отрывал взгляда от меня. Он сидел, прикусив нижнюю губу, слегка прикрыв глаза и подрагивая. Чего это с ним? Он выглядел очень странно. Ему плохо? Я поджал губы и отвернулся. Я глубоко вздохнул и попытался не обращать внимания. Но Рома не переставал пялиться! Как же это тяжело, - терпеть такой взгляд на себе. Я сжал ладони в кулак и вновь посмотрел назад, на Рому. Я прищурился, стараясь разглядеть, что он делает. Я заметил, что его щёки, да и в общем всё лицо было покрасневшее, а руки были под партой. Я пригляделся. О нет. Кажется, до меня наконец дошло. Рома... Я нервно взглотнул. Рома сейчас сидит и... блять, дрочит?... Прямо на уроке, прямо передо мной. Смотрит на меня и мастурбирует под партой. Внутри меня всё сжалось. Я перестал вообще что-либо замечать. Воздуха стало не хватать, а мысли превратились в вязкую кашу. Я приоткрыл рот, пытаясь захватить побольше кислорода, но не получалось. Кулаки разжались и меня бросило в дрожь. Я через силу смог отвернуться. На моём лице застыл ужас, вперемешку с непониманием, отвращением и разочарованием. В глазах начало мутнеть, а голова закружилась. В горле будто застрял огромный ком, меня затошнило. Вокруг всё словно замедлилось, я не слышал что говорит Лилия Павловна. Дальше всё было как в тумане. Я еле как смог поднять руку и промямлить что-то вроде: "можно выйти?". Лилия Павловна с каким-то беспокойством задавала мне какие-то вопросы о моём состоянии, но не получив от меня чёткого ответа, в итоге отпустила. Шатаясь, я медленно вышел из кабинета. Одноклассники подозрительно глядели мне вслед, перешёптываясь о чём-то. Закрыв за собой дверь, я некоторое время потупил, смотря в дверь. Немного придя в себя, я опёрся на холодную стену возле класса. Судорожно я начал вдыхать и выдыхать, жадно глотая воздух. Сердце бешено билось, чуть ли не выпрыгивая из моей груди, а голова всё ещё шла кругом. Я сполз вниз по стене и закинул голову вверх. Я не мог даже мыслить адекватно. Перед глазами снова и снова возникал образ Ромы, который бесстыже дрочил на меня, прямо у меня на виду. Я ещё и считал его своим другом, мне даже начинало казаться, что мне он нравится. Теперь мне хотелось, чтобы он навсегда исчез с этой планеты, я не хотел его больше видеть. Никогда. Было желание рыдать, кричать и разнести всё к чертям. Я начал биться головой об стену, прогоняя образ Ромы из головы. С каждым ударом я бился сильнее и сильнее. —...тон. Антон! —Кто-то вышел из кабинета и встал напротив меня. Он присел и начал трясти меня, держа за плечи. Я лишь шумно дышал смотрел пустым взглядом в никуда. —Антон, блять! Ты меня слышишь? Что с тобой? —Этот самый голос. Теперь мне он казался противным и никаким более. Я зажмурил глаза от нежелания видеть Рому. Он продолжал трясти меня. Я широко распахнул глаза и, вложив всю оставшуюся силу, вмазал ему пощёчину. Звук от этого удара разлетелся эхом по коридору, а Рома замер, оставив руки у меня на плечах, но не двигая ими. Я грубо прикусил свою нижнюю губу и, чувствуя металлическое послевкусие на языке, пнул Пятифана в живот. Рома пошатнулся, но не отошёл от меня. Я зашипел и сам того не замечая, слёзы потекли ручьём из моих глазах. —Антон...—Рома беспокойно глядел мне в глаза. Я попытался наорать на него, но язык заплетался и ничего не вышло. —Ты...Заметил? —Злость во мне росла с каждым его словом.— Боже, ты это, прости меня...—Он виновато отвернул голову в сторону. Я вновь пнул его. Он не отступал. Снова пинок. Рома нахмурился; —Успокойся. Я понимаю, что я поступ- —ДА НИЧЕГО ТЫ, БЛЯТЬ, НЕ ПОНИМАЕШЬ! —Я сам удивился себе, что уж говорить о Роме. Он убрал руки, встал и отошёл на несколько шагов от меня. Его взгляд бегал по коридору, по стенам. Я вытер слёзы и резко встал на ноги. От этой резкости в глазах опять стало темнеть и я чуть не грохнулся обратно. Рома уже было хотел помочь мне, но я вытянул перед собой руку, запрещая ему приближаться. Было видно что Рома очень сожалеет и печалится, но мне теперь настолько плевать на него, что кажется я даже рад, что ему сейчас нелегко. —Больше... Не подходи ко мне. Ты... Ты мне противен. —Думаю, теперь всё рухнуло. Сразу после сказанного собой, я быстрым шагом направился в уборную. Я не видел, что сейчас делает Рома и что чувствует. Мне плевать. Я запер дверь в туалет и сел на плитку, поджав колени к груди и обхватив их руками. Я полностью погрузился в свои мысли. За дверью, в коридоре была мёртвая тишина. Урок всё ещё не закончился. Только начался день, а уже такой пиздец. Прозвенел звонок на перемену. Я даже с места не сдвинулся. Не хотел никого слышать или видеть. Затем звонок на урок. Прогуливать не было хорошей идеей, поэтому я встал с пола. Я умыл лицо ледяной водой и уставился на своё отражение в зеркале. Теперь меня охватила апатия. Вода шумно журчала. Я оторвал взгляд от зеркала и закрыл кран. Выйдя из уборной, я вяло пошёл в нужный кабинет. В голове было пусто. Урок прошёл как обычно, я сидел и записывал в тетрадь конспекты. Ромы не было в классе, он, наверное, домой свалил от стыда. Гадкий ублюдок. Фотосессия началась. Одноклассники вокруг меня весело что-то обсуждали, суетились и каждый готовился к своей очереди. Я сидел в дальнем уголке, в одиночку, молча наблюдая за происходящим. Меня позвали для фотографий. Я постарался натянуть тихую, спокойную улыбку. Выглядело даже немного жалко. Сделали несколько фотографий, на некоторых я решил перестать выдавливать улыбку и просто сидел без эмоций, так хоть лучше. Рома так и не заявился. Вечер. Я только сейчас вернулся домой, очень хотелось прогуляться и освежить разум. Мама тут же подошла ко мне с кухни. —Ну что, как всё прошло? —Она осмотрела мой внешний вид, проверяя не испачкал ли я одежду. —Нормально. —Я ответил сухо и равнодушно. Она не придала моему состоянию значения, кивнула и вернулась на кухню, снова занявшись уборкой и готовкой. Ничего нового, у мамы и так дел полно, ей не до меня. В любом случае, сейчас я не хочу ничего обсуждать, настроение паршивое. Я поднялся по скрипучей лестнице на второй этаж, в свою комнату. Закрыв дверь, я зашторил окна и упал спиной в кровать, даже не переодевшись. Я снял очки и положил их на небольшой прикроватный комод. Рассматривая бело-серый, в некоторых местах уже с трещинами потолок, я начал медленно засыпать. Я прикрыл глаза. В мыслях опять мелькнул он, сразу же растворившись в тумане сознания. И уже меньше чем через минуту я провалился в глубокий сон.