На побережье

      Невысокие светлые волны одна за другой налетали берег. Густая белая пена с глухим шипением разбегалась по песку и скользила обратно в море. По полупрозрачной воде скользили жëлто-розовые блики заходящего солнца. Вечерний бриз нёс запах соли и свободы.       Дуайт стоял на берегу по щиколотку в прохладной воде и зябко шевелил пальцами ног. Ночью у моря быстро холодало, но уходить ему не хотелось. Ветер трепал его вечно взъерошенные волосы, широкие брючины пёстрых шорт и края гавайской рубашки на пару размеров больше, чем нужно. Волны мирно шумели, а Дуайт… Дуайт чувствовал только смутную тревогу.       Они всей большой и вновь смертной компанией прилетели в Тайланд пару часов назад, успели искупаться и обменяться свежими новостями. Андаманское море — отличное место для отдыха, а на пляже, который они выбрали для пары дней потрясающего ничегонеделания, было особенно тихо и спокойно. Никаких напоминаний о том, через что они прошли. Никаких напоминаний о вечном чувстве боли и беспомощности. Что может быть лучше?       И что могло пойти не так? В конце концов, отправиться куда-нибудь, чтобы немного расслабиться и перестать вспоминать, — это была идея Дуайта («как и все адекватные идеи», — заметила Зарина), но, когда они приехали сюда, именно он был тем единственным, который не горел желанием плавать, или играть в волейбол, или пить коктейли, или загорать, или фотографировать, или просто болтать. Он только сидел в тени и смотрел, как остальные с разной степенью энтузиазма наслаждаются пляжным отдыхом. Обстановка была мягкой и умиротворяющей, люди вокруг — его лучшими друзьями, с которыми он буквально прошёл через Ад, но Дуайт всё равно не мог отпустить себя. Что-то беспокоило его. Что-то, из-за чего он решил ещё немного постоять на пляже, пока все пошли в арендованный дом ужинать.       Море обнимало его лодыжки, прохладный ветер пускал мурашки по коже. Дуайт пытался понять, что во всём этом так сильно его тревожит. Напряжённые дни после их побега он провёл, таскаясь по страховым компаниям, что, конечно, не могло заставить его расслабиться. И он предложил всем поехать в отпуск, потому что считал, что его постоянно растущее беспокойство вызвано нескончаемыми проблемами обычных людей и смена обстановки поможет ему забыться и просто радоваться тому, что кошмар закончился. Но это не сработало. Наоборот, Дуайту казалось, что всё стало только хуже. Сегодня Мэг просто чересчур громко поприветствовала его, сжав в объятиях, а по его спине прокатилась волна ужаса, потому что ему показалось, что она так цепляется за него от страха и боли, а не от того, что рада его видеть. Ещё немного, и он начнёт вздрагивать от каждого шороха.       За спиной послышался хруст: кто-то медленно шёл по пляжу. Дуайт обернулся. К нему приближался Дэвид, взъерошенный и слегка уставший, в новеньких ярко-зелёных шортах, с пятнами свежих солнечных ожогов на плечах. Дуайт молча кивнул ему и снова повернулся к морю. Он не возражал против такой компании, совсем нет. При всей внешней грубости и закрытости Дэвид мог быть мягким. И ещё он мог быть человеком, которому хотелось доверять. И ещё он правда был человеком, которому хотелось доверять, стоило только узнать его получше. И Дуайт очень хорошо его знал.       Дэвид остановился рядом с ним и тоже уставился на море. Он улыбался одними уголками губ. Честно говоря, Дуайт никогда раньше не видел его таким расслабленным.       — Долго так не стой — замёрзнешь.       Он только пожал плечами.       — Тут тепло. Я рад, что мы поехали сюда.       Дэвид фыркнул и пнул подбежавшую к нему волну, подняв тучу брызг.       — Мы все рады. В кои-то веки у Фэнг появилась хорошая идея.       — Не ворчи, — устало вздохнул Дуайт.       — Ты знаешь, что я прав.       — Я знаю, что ты не в готов к конфликту.       — Детка, я всегда готов к конфликту.       Дэвид коротко хохотнул, когда Дуайт в качестве ответа только выразительно закатил глаза.       — Вообще я пришёл позвать тебя на ужин. Пиво и свежая пицца — что может быть лучше?       — Сок и свежая пицца.       — Зануда. Так ты идëшь?       Дуайт посмотрел на него. Дэвид выжидающе наклонил голову на бок. Он выглядел таким спокойным и уверенным, будто ужасные воспоминания не преследовали его, хотя Дуайт был готов поклясться, что ночные кошмары Дэвида ещё хуже, чем его собственные. Но почему тогда он так расслаблен?       — Я не голоден, — почти не соврал Дуайт: он чувствовал, что ему надо поесть, но аппетита не было.       — Чувак, ты ж с самолёта ничего не ел.       — Всё в порядке.       Он пожал плечами и перевёл взгляд на бесконечные морские просторы. Ветер не утихал, волны ворчали и шипели, солнце уже начало заползать за горизонт. Длинные тени ползли по песку. Становилось всё холоднее.       Дуайт уже готовился нарушить неловкое молчание и вежливо попросить Дэвида уйти, но тот опередил его, осторожно положив ладонь ему на плечо и наклонившись, заглядывая в глаза.       — Эй. Что не так? — мягко спросил он, и Дуайт не смог просто послать его.       — Не знаю, — тихо признался он. — Я просто… Не знаю.       Море шумело, и, глядя в его темнеющие воды, было проще говорить опасные признания.       — Я странно себя чувствую и не могу ничего с этим сделать, — пробормотал Дуайт и повернулся к Дэвиду. — Я не знаю, что со мной. И ты не знаешь.       Тот убрал ладонь с его плеча и криво улыбнулся, и сквозь его маску умиротворения внезапно проступило слишком знакомое встревоженное выражение.       — Да нет, боюсь, знаю. Ты думаешь о том, что однажды мы все вновь проснёмся у Костра. Что наш побег — всего лишь иллюзия. Что наш отдых здесь, наша новая старая жизнь, наша свобода — всё это не по-настоящему. Когда мы только-только выбрались, я тоже постоянно об этом думал. Потом перестал. А ты всё ещё не можешь избавиться от этих мыслей, так?       — Да, — коротко выдохнул Дуайт и внезапно почувствовал облегчение.       Теперь, когда он мог назвать причину навязчивого беспокойства, всё вроде как стало проще.       Дэвид снова пнул подбежавшую волну, и та взорвалась сверкающими брызгами.       — Хочешь знать, почему я перестал об этом думать? — уточнил он.       — Да, конечно, — выдохнул Дуайт и тоже ударил ногой по воде.       Внезапно он осознал, что уже порядком замёрз, и неловко поджал пальцы. Сколько он тут проторчал? И был ли в этом хоть какой-то смысл?       — Я просто подумал: даже если однажды мы все вернёмся в этот Ад, мы снова сбежим оттуда. Я знаю это. Смогли один раз, сможем и второй.       Дуайт нервно сглотнул и опустил голову, напряжённо разглядывая свои лодыжки, погружённые в прохладную воду.       — Ты уверен?       Дэвид издал короткий смешок.       — Боже, нет. Но, насколько я помню, мы не были уверены в своём побеге. Так что, может, уверенность и не нужна, — и он слегка толкнул его плечом. — Неважно, что будет дальше. Сейчас мы в порядке. А если появятся проблемы, мы их решим, как и всегда. Мы команда, Дуайт. Мы заботимся друг о друге.       «Мы команда, Дэвид. Мы заботимся друг о друге,» — сказал ему Дуайт после того, как он, только-только появившись у Костра, устроил драку. И после этого было ещё много ободряющих слов. Остальные говорили, что это не сработает, что Дэвид так и останется злобным одиночкой, но Дуайт был настойчив и аккуратен, и вот где они сейчас.       — Ты серьёзно цитируешь меня, чтобы поддержать… Меня? — хмыкнул он, не поднимая головы.       — Я цитирую того, кого считаю авторитетом в вопросах поддержки, — с лёгким задором в голосе ответил Дэвид.       — Ты мне льстишь.       — Нисколько.       Дуайт всё смотрел на свои ноги. Багровеющие солнечные блики бежали по воде, морская пена становилась темнее, волны снова и снова накатывали на берег, не беспокоясь о том, что наступает ночь. Какие-то вещи не менялись, что бы ни происходило. Какие-то люди просто исчезли из этого мира, а потом вернулись в него, но море не стало другим. Они стали другими. Сильными и сплочёнными. Поэтому-то они и вернулись сюда, к морю, великолепному в своём постоянстве.       И Дуайт почувствовал, что тревога медленно растворяется, уступая место спокойной радости. Он вздохнул, выпрямился и уронил голову на плечо Дэвида.       — Спасибо, Дэв.       Тот моментально расплылся в широкой улыбке.       — Не за что, размазня.       Дуайт толкнул его локтëм и громко фыркнул.       — Да пошёл ты.       В ответ Дэвид только расхохотался, и Дуайт не смог сдержаться — засмеялся вместе с ним, неожиданно остро чувствуя свою свободу. Облегчение необъятной силы заполнило грудную клетку и теперь вырывалось наружу. И наконец-то он мог расслабиться.       — Какой же ты засранец, — выдохнул Дуайт, отсмеявшись.       Дэвид подмигнул; в его глазах прыгали задорные искорки.       — Тебе это нравится. Я тебе нравлюсь.       — Я не отрицаю, — с улыбкой ответил Дуайт.       — И не отрицай! Тебе невероятно повезло со мной! — наигранно горделиво заявил Дэвид и выразительно провёл рукой, указывая на всего себя. — Я красив, умён и вообще идеален! Что вообще такой, как ты, забыл рядом с таким, как я?!       — Ладно, может, не настолько нравишься.       Дуайт устало закатил глаза, но счастливая улыбка выдавала его с потрохами. И он не мог выразить словами, как сильно он рад снова быть в состоянии наслаждаться солнцем, погружающемся в море, лёгким солёным ветром и обменом дурацкими шутками с Дэвидом.       — Итак, возвращаясь к изначальному вопросу: ты пойдёшь ужинать?       — Я… Да. Да, я пойду. Только дай мне ещё пару минут.       — Знаешь, если хочешь, я могу постоять с тобой.       — Нет, я в порядке, Дэвид.       — Как скажешь. Я ушёл.       Дуайт смотрел, как он, пошатываясь, идёт к выходу с пляжа под глухой скрип песка, и улыбался.       Волны шумели.       Наступала тихая ночь.