Там, где горят звёзды

      Шорохи шагов заглушал мягкий ковер. Ризанд пробирался, никем не услышанный. Тишина, скрывавшая резиденцию верховных правителей была не новой, скорее даже приевшейся. Она вилась за каждым жителем дома шлейфом печали и тоски. Такую мертвое молчание не могли разрушить ни шумные празднества, ни самая громкая музыка.       Верховный правитель ступил в дверной проем и застыл, уперевшись локтем о косяк. Его взгляд был направлен на картину, над которой работала молодая фейка. Он оттолкнулся от двери и зашёл в помещение, пальцами пробегая по стеллажам с краской, чистым холстам и белым стенам. Художественная мастерская тоже хранила безмолвие. Странно, ему раньше казалось, что в руках его истинной пары, краски начинали петь. — Фейра, дорогая, ты мучаешь себя. Это разрывает мне сердце, — с тяжёлым вздохом Ризанд наконец нарушил молчание.       Его верховная правительница не ответила. Лишь в знак того, что услышала, кивнула головой, и продолжила расписывать очередное полотно. Последние семнадцать лет, все сюжеты её творений были одинаковыми. Она рисовала портрет маленькой девочки. У ребёнка были русые волосы и фиолетовые глаза, смотрящие в самую душу. Она, заглядывая в самую душу, будто задавал вопрос, ответа на который у верховного правителя не было. Ризанд ненавидел себя за это. За то, что пришлось пережить его Фейре, его дочери, его семье. Он — самый могущественный из всех верховных правителей, не смог защитить самое дорогое и сейчас, раненым зверем, выл от отчаянья. — Любовь моя, тебе следует отдохнуть, — вновь попробовал добиться ответа. Женщина легко качнула головой, соглашаясь с ним. — Я пойду спать, как только закончу портрет Дары.       Ризанд кивнул и присев в свободное кресло. Он сам поставил это его несколько лет назад, спрашивая у Фейры разрешение находится в её мастерской. Спустя неделю кресло не было завалено мятой бумагой и красками, его не выставили за дверь, и феец смог законно сидеть и наблюдать, как любовь всей его жизни творит очередной портрет их пропавшей дочери. — Азриэль ничего не разведал?       Этот вопрос звучал каждый день, и если раньше он был наполнен надеждой, то сейчас больше напоминал саднящую разум и душу рутину. Не задав его, Фейра ощущала себя предательницей. И хоть ответ почти всегда был один и тот же, разрывая душу, она спрашивала и намеревалась спрашивать ещё вечность. — Он думает, что если её не убили, то держат там, где мы не сможем её отыскать. Аз спрашивал у Хелиона и тот, нашел в своих библиотеках книги, о других мирах… — Что за чушь, — резко перебила его Фейра, наконец отложившая кисть, и оставив полотно высыхать, двинулась к мужу. — Другие миры… Либо Хелион смеётся над нами, либо окончательно сошел с ума.       Ризанд мог бы усмехаться, но удержал себя. Он из о всех сил старался разбудить свою пару от этого семнадцатилетнего сна и иногда у него это получалось. Редко ему доводилось слышать звонкий колокольчик её смеха, только очень тихий, но во время обсуждения поисков Дары, смех воспрещался.       Они с Фейрой, вдвоём прошли все земли, что только были известны в мире. Каждый город и каждое селение было исследовано. Везде, верховные правители двора Ночи звали свою девочку, но в ответ была лишь эта губительная тишина. Вернувшись в Веларис, они принесли её с собой. Город звёздного света как будто утратил свой блеск, погрузившись в траур. Все, кроме ближнего круга, уверились, что принцесса Ночи мертва. — Если мы знаем, что возможность перемещений через проходы есть, почему бы не предположить такой вариант? — задумчиво спросил Ризанд.       Вера супруги давало надежду и ему самому. Он чувствовал и мог поклясться кому угодно, что дочь жива, но Фейра как будто имела связь с ней более крепкую и не рушимую, чем Верховный правитель. — Тогда нужно спросить у Амрены. Она единственная путешествовала через разлом, — Фейра прошла в небольшую купальню и вымыла руки. — Я… — Она вернулась и взгляд её скользнул к потемневшему окну, — Я не думала, что уже так поздно. — Ничего страшного. Мы завтра поговорим с ней, обещаю. Пойдем, нам нужно поспать, — Ризанд аккуратно взял Фейру за руку и вывел из мастерской. ***       Тронный зал в резиденции верховных правителей напоминал праздник Звездопада. Два трона стояли на возвышении и были окружены кристаллами, что сверкали будто несущиеся кометы. Они отражали свет от окон и разносили по зале, заполняя даже самые темные углы светом. Сапфиры, украшавшие потолок и стены, ловили его и отправляли в новый полёт. Всё здесь светилось, а в ночную пору казалось в нежном голубом мигании звёзд.       Первая заместительница много раз была в этом месте. Она сама участвовала в его создании и не постеснялась утащить пару самоцветов в своё логово. Ей нравился их блеск, гармония и крепость. Амрена потянулась, и пока никто не видит, провела ладонью по крупному сапфиру. Он отозвался глухим звоном от соприкосновения с её ногтями. Фейка закрыла глаза и улыбнулась, наслаждаясь звуком. — Амрена! — голос Фейры заставил вынырнуть её из забытья. — Я благодарна, что ты пришла так скоро. Знаю, путь сюда от двора Лета не близкий.       Ещё через мгновение юная верховная правительница сжала её в своих объятиях. Амрена ответила лёгким жестом и дождавшись, когда та отстраниться, легко кивнула Ризанду в знак приветствия. — Я пришла, как только смогла. Вы так и не объяснили, что случилось.       Верховный правитель подошёл ближе, и взяв супругу за руку, заглянул в глаза Амрене. Она хорошо знала этот жест. Он означал, что разговор вновь пойдет о потерянной принцессе. Амрена скрутила душу в тугой узел приготовившись к плохим вестям. — Можешь рассказать, как ты попала в этот мир?       Такого вопроса, Амрена ожидала менее остальных. Она опешила, отвернувшись к окну решала, стоит ли говорить о таком. Тон Риза был не приказывающим. Он вопрошал, но давал выбор, понимая, что эти воспоминания болезненные и до сих пор пугающие. — Я провалилась в разлом в начале времён. Моё тело претерпело болезненные перемены, но магическая сила осталась. Лишь она и спасла меня, когда я очутилась на землях нынешнего двора Ночи. Боль, пронизывала каждую частицу тела, но это было лишь перевоплощение. Мои крылья исчезали, руки укорачивались, ноги ломались и приобретали привычную для этих мест форму. Вскоре, я стала похожа на обычную фейскую женщину, но магия, которая пришла со мной пугала всё живое. Каждое существо, ощущало её и из-за этого меня упрятали в тюрьму.       Заместительница дернула плечами отгоняя от себя память тех дней. Такая боль пришла к ней лишь в день побоища, когда она полезла в чертов котёл, и больше, Амрена не желала её испытывать. Даже думать не хотела. Она кинула на пару удивленный взгляд. Зачем им это понадобилось? — А как выглядел разлом?       Этот вопрос прозвучал из-за спины. Амрена резко дернулась, хотя уже знала, кого увидит. Удивительно, что даже в этом светлом месте, певец теней был способен скрыться. — Он напоминал рану, — Амрена недовольно цокнула. — Как будто кто-то вонзил в оболочку мира клинок. Проход был рваным и грубым, но он затягивался. Очень быстро магия залатала разлом, по этому я не смогла вернуться. Объясните наконец, что вы хотите из всего этого извлечь?!       Она начинала раздражаться, а если станет злой, то лучше всем им скрыться в самые укромные места и не попадаться ей на глаза. Больше всего на свете Амрена ненавидела неведение. Понимание, что она не может знать и контролировать ситуацию. — Хелион считает, что Дара может оказаться в другом мире, — мягко улыбнувшись сказала Фейра.       Она взяла Амрену за руку и нежно провела пальцами по плечу. По телу разошёлся лёгкий мороз, и резкий темперамент стал засыпать. — Вы наверное рехнулись. В то время, когда я совершила переход, в вашем мире не было ничего кроме горстки фейри-зверей и фейцев, которые не могли ничего кроме как вечно воевать за власть. Мир только строился и то, что швы иногда расходились было естественно. Но сейчас, миру ни одно тясячелетие, он крепок и надёжен. Проломов быть не должно.       Амрена опять злилась. Её чувства метались от желания разразиться едкой и жестокой тирадой, до стремления нежно обнять Фейру, отвести эту милую девочку в дальний угол и тихо вразумить, видя как свет надежды вновь покидает её, а глаза верховной правительницы тускнеют. — Я не верю в то, что она может там оказаться. Трещины между мирами не контролируемы, не думаю, что кто-нибудь решился на такой поступок. Это слишком опасно, — уже мягче закончила она. — Так же опасно, как направлять на себя гнев сразу двух верховных правителей. И всё же, кто-то пошел на это, — Азриэль потёр переносицу. Он не спал почти всю ночь, обсуждая с Фейрой и Ризандом полученные от Хелиона сведения, и был не намерен опускать руки. В том, что случилось много лет назад, была и его вина. Певец теней винил себя за то, что до сих пор не мог назвать имя преступника.       Семнадцать лет назад кто-то устроил в городе настоящий хаос, взорвав мост через Сидру. Пока Фейра и Ризанд спасали своих подданных, неизвестный проник в их дом, прошёл все защитные барьеры, проскользнул мимо теней Аза, попал в детскую и выкрал маленькую дочку верховных правителей. Когда они вернулись в резиденцию, было уже слишком поздно. Кроватка была пуста, а ребенка нигде не было. Азриэль навсегда запомнил крик, который вырвался из Риза. Это был настоящий отчаянный рёв. Главный шпион не забыл Фейру, которая на коленях стояла по середине детской, то ли молилась, то ли прибывала в беспамятстве, умоляющая, надломленная и искалеченная, а он ничем не смог им помочь. — Никого из нас там не было, мы не видели. Вдруг кто-то действительно мог так сделать? — пробормотал Фейра. Она цеплялась за эту идею, хотя половину ночи, шагая взад вперёд по комнате, отказывалась воспринимать её всерьёз. — Зачем? Не легче ли было её убить, а тело сжечь? Кому нужно было прибегать к столь опасному поступку, если было более простое решение? — прошипела Амрена.       Произнесенная вслух мысль, что принцессы нет в живых, больно резала душу всем, но это был самый логичный вариант. Если девочку похитили, не прося выкупа, то скорее всего её просто уничтожили. — Нет. Она жива, — так же прошипел Ризанд.       Он знал, чувствовал и верил.       Никакая Амрена с её доводами и выводами не сможет его переубедить. — Ты говорила, что разломы похожи на рану от ножа? -напомнил Азриэль. — Да. Именно так я и сказала.       Певец теней взглянул на Риза, а после, призвав в руки древний фалеант, начал писать его, ища нужную страницу. — Что ты копаешься в этом старье? — недовольно шикнула Амрена. — Я видел здесь придание о кинжал… — пробормотал Аз, переворачивая листы и наконец, найдя нужный. — «…Нож, что не способен разрезать плоть, кинжал, рушащий время и пространство, способный создать новое и уничтожить старое. Имя ему Гаратар…»       Амрена вздрогнула, услышав родной древний язык. — Гарата́р означает «Новый путь», — объяснила она, стараясь, чтобы никто не заметил её нервозности. — «Гаратар был создан древним племенем фейцев, что руки сложив, не захотели драться с братьями своими за клочки жалкой земли. Заметив разломы, они решили найти себе место в другом мире. Нож был создан чтобы открыть путь, но закрыть его был не способен…»       Азриэль закончил чтение и книга исчезла из его рук. Он обвел взглядом стоящих рядом с ним соратников. Фейра, задумавшись, прикусила губу. Ризанд смотрел на него со всей серьёзностью. Уносясь мыслями куда-то далеко, Амрена вновь попала в кокон своих воспоминаний, недовольная этим, она то шипела, то произносила какие-то слова на древнем языке. — А где Гаратар сейчас? — наконец спросила Фейра. — По преданию он стал одним из клинков, которые верховные правители поделили между собой, — Азриэль вновь призвал книгу. — Гаратар достался… двору Зари.       Возникла длительная тишина. Ответ был через чур неожиданным — Тесан так не поступил бы с нами, — тихим голосом возразила Фейра.       Она лично последние тридцать лет активно выстраивала дружеские отношения со всеми верховными правителями. Каждый из них в конце концов не мог устоять перед её мягкой улыбкой и решительным характером. Даже Эрис, свергший своего отца, не мог отказать верховной правительнице, когда она просила помощи. Его огненные волки спускались в самые настоящие глубины ада, ища там Дару.       Исключением стал лишь Тамлин. — Я поговорю с ним, — пообещала она. — Ничего глупее в жизни не слышала. Ты придёшь к нему, попросишь чашку чая, а потом в лоб спросишь, ни он ли отправил Дару, котёл знает куда? — Амрена сжала в руке выпирающий сапфир, чтобы немного успокоиться. — Вы же вроде умная девочка, ваше величество. — Я всё сначала разведаю, а потом к нему с визит пойдешь ты, — Аз попытался примирить соратниц. Он уже предвкушал охоту за сведениями, которые так давно не мог добыть. Певец теней надеялся, что в этот раз ему повезет.       Фейра кивнула. Она готова была ждать хоть целую вечность, лишь бы вновь увидеть свою дочь. Удивительно, но ей казалось, что только вчера, она держала её на руках, а сейчас, девочку как будто вырезали ей из сердца, и не затягивающаяся рана болела, кровила, не давала покоя ни на секунду. Надежда, как целебное снадобье помогало, но как только очередной след или наводка приводили в тупик, всё повторялось сначала. Котёл, как же она устала.