Непослушный пасынок

      Я проживаю свой пятый десяток. Назвать меня успешным человеком тяжело, ведь ни в семейной жизни, ни в карьере, особо ничего не добился.       Видимо, кризис средних лет взял свое, ведь наконец-то я решился жениться. Она тоже не молодая, любит выпить, рассказать пошлые анекдоты, и имеет «прицеп», в виде 15-летнего сына.       Признаюсь, я немного боялся с ним знакомиться. Всё же, не каждый мальчик захочет видеть возле своей матери какого-то мужика.       И вот, момент настал. Сминая шляпу в руках, я ступил первый шаг во двор. Парень лежал на траве, читая какую-то книгу и небрежно мотыляя ногами.       Его силуэт освещался по краю, создавая впечатление нимба. Кожа, совсем нежная и белая, ещё не видавшая тяжелой работы, красиво переливалась на обеденном солнце. На ногах были чистые-чистые белые носки, словно он не ходил по грязному полу, как все люди, а парил.       А как же волосы? Их истинный каштановый цвет плавно смешивался с оттенками бронзы. Они так же были опрятно зачесаны назад, лишь одна, влажная от пота, прядь предательски выбивалась.       Он поднял на меня взгляд. Клянусь, в тот момент Коннор заглянул прямо мне в душу. Ещё тогда, он всё знал.       Мое сердце начало стучать быстрее, нагоняя больше крови к не самому приличному месту.       -Хм.. Привет, я Хэнк.       Я протянул парню руку, в знак приветствия. Он не спеша поднялся, но не стал её пожимать. Подойдя совсем в плотную, улыбнулся, глядя мне в глаза, и сказал:       -А ты ничего, да, Хэнк?       Громко рассмеявшись, Коннор зашел в дом, оставив меня самого в полном недоумении.       Время шло, я переехал к ним жить. Он всегда строил из себя сущую невинность, ангела, сошедшего с небес. Но только я знал, что скрывается за этим милым личиком.       Признаюсь, поведение парня порой давило мне не только на нервы, но и на ширинку.        Когда я просил поднять его что-то с пола, он, как кошка, медленно подползал к нужному предмету, а затем, словно пес, приносил мне прям под ноги.       Когда мы трапезничали втроем, он часто «ненароком» терся ногой сначала об мою ступню, затем бедро, порой дело доходило до самого паха!       Когда я курил на балконе, он упрашивал дать ему закурить. Естественно, он получил отказ. Коннора это не остановила. Ухватив меня за руку, затянулся моей же сигаретой, выдыхая дым прямо мне в лицо.       Последней каплей для меня был инцидент с жвачкой. Я работал у себя в кабинете, а он листал бабский журнал на кресле, громко её жуя.       -Коннор, можешь жевать тише, пожалуйста? Я пытаюсь работать.       Ответа не последовало, лишь то, как он надул пузырь, и лопнул у меня перед носом. Очевидно, я разозлился, встал и ударил кулаком по столу.       -Отдай мне чертову жвачку! Я кому сказал?       -Если ты так хочешь её, то бери.       Максимально грациозно, Коннор облокотился об стол, наклонился к лицу, и поцеловал меня. Заставляя мои губы разомкнутся, он языком вложил мне в рот свою пожеванную резинку.       Мои эмоции переменялись одна за другой. Я не понимал, что ощущаю на самом деле. Решив воспользоваться случаем, и наказать юношу, ухватил его за запястье, уводя в спальню. Коннор не сопротивлялся.       Повалив его на кровать, я принялся снимать ремень. Парень продолжил лежать на животе, лишь раз страдальчески глянув на меня, словно это совсем не он донимал меня всё время.       Стянув его шорты, и открыв для себя вид на подтянутую юношескую задницу, я сделал первый удар. Ответа не последовало, поэтому я сделал ещё один. И ещё один. К громким звукам шлепка кожаного ремня, добавился тихий стон.       Он крепко закрыл глаза, свел брови, оставив открытым лишь рот, из которого переодически вырывались болезненные стоны.       Когда его пятая точка была уже достаточно красная, я решил пожалеть парня и остановился.       Он медленно повернулся на спину. Его шорты были по прежнему не натянуты, поэтому мне открылся вид на его гладкий пах. Стараясь не смотреть туда, я отвернулся, жестом показывая Коннору, чтоб тот оделся.       Но, неожиданно для меня, вместо этого он прижался к моей спине, заставляя повалиться на кровать вместе с ним.       Оказавшись так близко друг к другу, я начал рассматривать его лицо. Каждую родинку и веснушку, необычные, но такие красивые, маленькие морщинки. Его дыхание слабо обдувало меня.       Алые губы, словно спелые вишни, безумно манили. И я повелся на них, слившись с Коннором в поцелуе.       В миг, мне стало безумно жарко, всё мое тело пылало. В голове роилось всё больше до ужаса непристойных мыслей, а к горлу подползал ком вины. Я понимал, что мне нельзя это делать, но похоть брала верх надо мной.       Я ухватил юношу и заставил лечь на меня сверху. Мы продолжили целоваться, практически не давая друг другу дышать, а наши лица были обмазаны слюной.       Он оторвался первый. Сидя на моем паху, словно чертов ковбой, парень взглянул мне в глаза.       -Папочка, я уже отработал своё наказание?       Я громко сглотнул вязкую слюну, а он продолжил говорить.       -Мне кажется, я вел себя как непослушный мальчик. Возможно, меня стоит ещё наказать?       Не смотря на грязные фразы, что он говорил, Коннор по-прежнему выглядел словно маленький ангел.        Его взгляд гулял по всему моему телу, не двузначно задерживаясь на ширинке, и снова возвращаясь к моим глазам.       Он просил. Точно просил разрешения. И я дал ему, то что он хотел, слабо кивнув.       Коннор немного сполз на мои колени, начал медленно обводить рукой все складки на брюках, пока не подобрался к паху. Расстегнул пуговицу, своими аккуратными тонкими пальцами одолел и ширинку.       Когда он высвободил член из моих трусов, я почувствовал себя напуганным. Осознание, что в любой момент нас могут застукать, накатило с ещё больше волной. Но вырабатываемый организмом адреналин, заставлял продолжать. Словно тестировать самих себя, насколько далеко мы можем зайти.       Головка оказался у него во рту. Он пытался захватить больше, но попытки не увенчались успехом. Поэтому, Коннор начал толкать мой член себе в щеку. От этих ощущений влаги и тепла, мне хотелось смеяться и одновременно плакать.       Как же сексуально он выглядел, когда смотрел на меня так. Бугорок на его щеке выдавал нахождение моего члена, а влажные, от природной смазки и собственных слюней, губы блестели.       Он продолжал настырно насаживаться головой на мое достоинство, пока я сам не остановил его. Не хотелось кончать ему в рот в таком положении.       Мы сменили позу. Теперь он лежал на спине, подо мной. Я стянул с Коннора его розовую футболку поло. Он всегда носил её, заправляя в свои короткие шорты.       Теперь мне открылся вид на гладкое юношеское тело. Он весь был покрыт мурашками. То ли от страха, то ли от сквозняка. Его небольшие розовые соски так же стали тверже. Я не сдержался, и решился облизать один. Он застонал, но тут же прикрыл свой рот рукой.       Проводя дорожку из поцелуев, я дошел чуть ниже пупка. Меня там уже встречал почти стоячий пенис.       -Ты уже так завелся, малыш?       Теперь настала его очередь краснеть. Плюнув в руку, я сделал пару небрежных движений по его члену, заставив полностью встать.       Поспешив перейти к главному, засунул свой палец в рот Коннора. Парень сначала не понял, к чему это, но я уже смочил его в достаточном количестве слюны, и приготовился вставлять в его задний проход.       Сначала на одну фалангу, затем две. Он томно выдохнул. Я вставил палец до конца, и начал медленно двигать. Коннор прикрыл глаза и открыл рот, практически беззвучно постанывая.       Когда я закончил разминать его двумя пальцами, и уткнул головку своего члена ему в анус, он занервничал. Поднялся на локтях, и посмотрел на меня. Парень не сказал ни слова, ведь его вопрос буквально повис в воздухе. «Ты точно уверен?»       -Ох, да, Коннор. Я точно уверен.       Головка проникла в мягкое нутро. Коннор снова полностью упал на спину. Я продолжил двигаться, и теперь мой член был в нем на половине. С каждым вошедшим миллиметром, его стоны становились всё громче, вливаясь мне в голову, и бродили внутри эхом.       Теперь я наклонился к нему. Мы соприкасаемся носами, и смотрим друг другу в томные возбужденные глаза. Затем я шепчу ему нежности и пошлые гадости на ухо, но снова возвращаюсь в первоначальное положение.       Я уже не сдерживаю себя, жестко вхожу и выхожу. Наши тела трутся друг об друга, заставляя потеть ещё сильнее. Звуки хлопков и хлюпания сливаются со стонами. Как же сильно он стонал мне на ухо, уже охрипшим от криков голосом.       Когда я понял, что конец близок, быстро достал из него член. Подполз к его лицу, и спустил прямо на него. Сперма оказалась на шелковистых волосах, губах и дрожащих закрытых глазах.       Я знаю, что буду очень жалеть о содеянном. Но не сейчас. Сейчас мне нужно принести мальчику салфетки.