Trigger

Когда Кавех был ещё маленьким, он часто заставлял себя засыпать, как можно раньше, чтобы лишний раз не слышать приглушённые всхлипы матери, доносящиеся из-за стены. Кто бы мог подумать, что во взрослом возрасте это всё перерастет в то, что при любой сложности он предпочитал заснуть, чтобы избежать решения проблемы? И, наверно, это было глупо. Даже без «наверно». Это было глупо. Он явно был не первым и не последним, кто признался в симпатии айдолу. Так почему же он уже несколько дней чувствовал себя невыносимо неловко и постоянно оглядывался, когда шёл по дворам, хотя ведь знал, что trigger уже уехали в Порт-Ормос, а, значит, шанс пересечься с Аль-Хайтамом был равен нулю? Кто бы знал ответ на этот вопрос. А лучше бы хоть кто-нибудь сказал, как с этим бороться. Кавех бы тогда навсегда остался в долгу у этого человека. Рассказывать кому-то о тайном разговоре с айдолом не хотелось, даже Тигнари и Сайно, а «вариться» в своих мыслях уже который день и из-за этого либо спать слишком много, либо совсем не спать было уже невыносимо. На носу были экзамены, а если не получится наладить режим, то о высшем балле можно забыть. И тогда начнётся очередные упрёки в свою сторону из-за того, что он провалится по собственной вине. Замкнутый круг какой-то выходит. И это уже начинало серьёзно раздражать. Можно, пожалуйста, Селестия пошлёт какой-нибудь знак, что следует делать дальше? Стоило Кавеху только подумать об этом, как телефон коротко провибрировал, оповещая о новом уведомлении. Да неужели обращаться к высшим силам было не совсем бесполезно? Или это великое совпадение? Взяв телефон в руки, Кавех поудобнее устроился на кровати и нажал на кнопку сбоку. Новое уведомление от Meverse: «Пользователь Аль-Хайтам вышел в прямой эфир». — Это знак свыше, Селестия? — пробурчал Кавех, но всё же как можно быстрее зашёл в приложение. Стоило только включить эфир, как Кавех увидел, а ещё и услышал Аль-Хайтама. Однако почти сразу стало понятно, что Хайтам разговаривает на языке Инадзумы, и это… Немного расстраивало. Нет, конечно, было здорово, что он умел абсолютно свободно говорить не только на родном, но ещё и на других языках, но приятнее было, когда Кавех хотя бы имел возможность понимать, что говорил айдол. Что ж… Оставалось надеяться, что потом появится перевод. Пока же можно было обратить внимание и не только на речь, поэтому Кавех предпочёл внимательнее рассматривать Аль-Хайтама. Выглядел айдол сейчас опять же по-домашнему, как и прошлый раз, в простой чёрной футболке и с слегка растрёпанными волосами. Позади виднелась картина, выполненная в характерном для Сумеру примерно четыре века назад стиле. Такое оформление предпочитали во многих престижных отелях Порт-Ормоса, поскольку выглядело это утонченно, поэтому резонно было предположить, что запись происходила из номера айдола. Слушая голос айдола больше в качестве приятного сопровождения нежели в качестве полноценной речи, Кавех нажал на вкладку комментариев. Их было меньше по сравнению с тем, сколько было у других айдолов, но всё же их количество уже насчитывалось тысячами. Некоторые правда были негативными, и Кавех был удивлён, почему модераторы не удаляли их. Это ведь было такое неуважение по отношению к артисту. И всё ещё была непонятна сама причина хейта. Хотя… «Как ты смеешь говорить так по-инадзумски, хотя ты из Сумеру? Это явно не ты говоришь», — гласил один из комментариев. Какая глупость. Почему некоторые люди из Инадзумы так скептически относились к иностранцам? Это было даже обидно, словно сумерцы были какими-то глупцами, неспособными выучить другие языки. Насколько Кавеху было известно, Аль-Хайтам знал и умел свободно говорить почти на всех языках континента. Так что этому комментатору нужно было хоть немного поинтересоваться умениям айдола, прежде чем обвинять его. «Мы любим тебя, АХ», — зачем-то написал по-сумерски Кавех. Пальцы напечатали это словно сами по себе, не согласуясь с рациональной частью мозга, которая кричала, что этого делать не стоит, но сердце… Это глупое сердце умоляло написать это. Аль-Хайтам на секунду замолчал, почему-то всматриваясь в экран, а затем его взгляд едва заметно смягчился. — Спасибо, — сказал он по-сумерски, и Кавех почувствовал, как его щёки стремительно краснеют. Какой стыд. А вдруг потом поймут, кому именно он сказал «спасибо»? Ох, Архонты, только ведь скандал с публикацией забылся только не снова? За приступом паники Кавех прослушал, что Аль-Хайтам попрощался со зрителями и завершил трансляцию. — Он опять так быстро закончил? — глядя на потухший экран, вздохнул Кавех. — Нечестно, другие участники хотя бы по полчаса делают, а тут едва ли десять минут. Экран вновь загорелся, а вместе с этим раздалась мелодия звонка. Звонил Тигнари. — Привет, — прикладывая телефон к уху, ответил Кавех, вновь укладываясь на подушку. — Привет, ты просил напомнить про твой заказ, — объяснил причину своего звонка Нари. — Ой, — вскочил с кровати Кавех. — Спасибо, я чуть не забыл, ещё раз спасибо. — Да не за что, ты только не сиди слишком долго, спать тоже нужно. — Ага, прости, мне нужно поспешить, чтобы успеть, так что до завтра. Ещё раз спасибо, — не дослушал Кавех и завершил вызов. Точно, проект. Чуть было не забыл про него, так ещё этот неожиданный эфир от Аль-Хайтама ещё больше отвлёк от работы. Нужно было срочно сосредоточиться. Айдолы это, конечно, хорошо, особенно если такие талантливые, как Аль-Хайтам, но работу за него они не сделают. Поэтому включив свой специально составленный для заказов плейлист, Кавех сосредоточился на работе. Тем временем фанаты вовсю переводили эфир Аль-Хайтама и искали, какому комментарию была посвящен ответ на родном языке айдола… *** — Нужно сегодня повзаимодействовать с инадзумской аудиторией, а то другие участники недавно провели прямые эфиры на языке островов, а ты в последний раз делал такой пару месяцев назад, — сообщил менеджер после тренировки. Аль-Хайтам подавил желание закатить глаза. После пары часов репетиции проведение стрима было явно последним желанием по приоритетности. — У нас же упор был на сумерских фанатов в последнее время, — попытался возразить он. — Да, но основная фанбаза пока всё ещё остаётся в Инадзуме, и про них нельзя забывать, поскольку они являются основным источником дохода. Поэтому, когда найдёшь свободное время, поговори с аудиторией, пожалуйста. Последнее слово явно было лицемерной выдержкой правила общения. Как нелепо это выглядело. — Хорошо, — кивнул Аль-Хайтам. Позже тем же вечером, выбрав наиболее удобное место в номере, он включил запись и начал говорить о впечатлениях о туре, поскольку знал, что фанаты желали как можно больше узнать о закулисной части концертов. Инадзумский был интересным языком, который при изучении дался даже легче, чем язык Ли Юэ, поэтому проблем с разговорным видео не возникало ни разу за всю его карьеру. И всё же оставались некоторые люди, которые были убеждены, что человек не может заниматься саморазвитием и выучить иностранные языки практически на уровне носителей, поэтому продолжали писать свои несуразные комментарии. Как обычно, люди в очередной раз хотели показать свою «гениальность», не понимая, что так лишь выглядят ещё глупее. «Мы любим тебя, АХ», — показалась первая за весь эфир фраза на сумерском. И, кажется, Аль-Хайтам даже подозревал, кто был автором этих слов. Хоть бы наименование разное придумывал для разных соцсетей, а нет же. — Спасибо, — поблагодарил Аль-Хайтам, обращаясь и ко всем в целом, и одновременно к одному конкретному человеку. Чувствуя, что больше говорить уже и нечего, а тратить слова и время просто так не хотелось от слова совсем, Аль-Хайтам решил выключить трансляцию. Вот только тогда он ещё не подозревает, к чему эта трансляция и всего несколько слов приведут.