Жемчужина пустыни

Воспоминания накатывали, как непослушные волны, чтобы подняться высоко, грозясь обрушиться тяжёлым покрывалом мыслей. Чем больше Се Лянь думал о прошедших событиях, тем больше они смягчали его сердце. Долгие столетия закаляли его дух, но ничто не могло его уберечь от обаяния одного призрака, чьё внимание заставило его снова почувствовать себя таким молодым и растерянным. Утро началось как обычно, с медитации и повторения сутр. Строчки давным-давно въелись в память Се Ляня, и повторение их не несло цели дисциплины, а больше успокоения себя. Затем он отправился вниз по горе к реке. В последнее время там находилось множество потерянных вещей. Некоторые небрежно обзывали его «мусорщиком», но как не Се Ляню было знать истинную ценностью каждого мусора. Август выдался теплым, дождь приходил от дня ко дню, словно нарочно выпадая к севу. В самую пору — в середине месяца, около праздника семьи «Чжунцюцзе», который как оказалось давно был позабыт людьми. Нынче стала модна другая легенда — о двух возлюбленных. Разговор этот Се Лянь подслушал случайно сегодня днём, слоняясь рядом с рекой. Шёл он по берегу и неожиданно увидел на воде осу. Она вовсе не тонула, а, наверное, отдыхала. Долго лежала на воде без движения, как листок с дерева. Только иногда подымала одну из лапок. Закончив осматривать берег — ведь иногда можно было найти потерянные вещи или же какие драгоценности, Се Лянь увидел, как она взлетела и стал смотреть куда она направится. Оса сделала пару кругов в воздухе и на мгновение приземлилась на камешек, вынесенный рекой. Се Лянь осторожно приблизился — оса тут же метнулась в заросли шиповника, уже готового к сбору, красные ягодки висели гроздями. Оказалось, что Се Лянь поспешно принял ракушку за камень. Отряхнув её от мокрого песка, он открыл её — сросшаяся в одну речная жемчужина переливалась холодным розовым. Экая удача! Се Лянь мог бы продать её на рынке за неплохую цену. Может, даже отдать какому-нибудь ремесленнику, чтобы тот сделал из неё украшение. «Сань Лану бы понравилось», — воодушевившись, он спрятал её во внутренний карман. За этими событиями он совсем не заметил как сбился с пути, благо неподалеку послышались голоса. В след им он и решил отправиться. — Не боишься, что какой-нибудь пастух прокрадется, да и утащит все твои платья? Женщины громко засмеялись, а девушка зарделась: щеки её покраснели, а лицо надулось. Она с яростью принялась стирать белье. Неожиданно для себя Се Лянь остановился. — Ух! Сердце моё только ему одному принадлежит! — Молодая кровь, — с теплотой отозвалась одна из женщин. — Если даже боги смогут увидеться в седьмой день седьмого месяца, то молись, чтобы они благословили и твою любовь. Может и успеет до ночи твой воротиться. — Может и воротиться!.. — капли попали на её миловидное лицо. Девушка резко села, чтобы вытереть лицо руками, длинные волосы спускались из пучка, растрёпанного от работы. Она сложила руки у лица и произнесла молитву. «Да кому же мне помолится? Богам войны?» — тут Се Лянь будучи богом слышал тонкий голосок, как слабый луч света её сокровенные мысли потянулись к нему. «Уважаемые боги, вершите вы судьбы тех, кто верен вам. Так прошу же я, простая девушка, пускай мой Чжань успеет на сегодняшний праздник. А то засмеют меня всей деревней… И пускай вернётся он в благополучии. А если не вернётся, так я возьму его лук, да сломаю пополам! Чтобы ни на одну охоту его больше не забрали!» — заслышав разгоряченные речи, Се Лянь милосердно улыбнулся про себя. — Извините, уважаемые госпожи. — Ох! Кто же это тут! — женщина подивились, оборачиваясь за спину, чтобы найти заплутавшего монаха. Да не абы какого, внешностью юн и красивы. Цвет кожи словно белоснежный нефрит, а каштан волос блестел на солнце. Вот только взгляд его выражал мудрость и смирение. — Вот он — крадущийся пастух! — снова поднялся смех, радость заискрилась в воздухе вместе со всплесками ручья. Юноша неловко почесал щеку и с вежливой улыбкой откликнулся: — Приветствую, я монах из монастыря с горы Тайцан. Не подскажите ли вы дорогу до ближайшей деревни? — Тайцан? — самая старшая из группы женщин осмотрела его с подозрением, на её бровях и висках уже выступила седина. — Разве там кто-то живёт? — Монастырь только недавно отстроили заново, — продолжил любезно молодой человек. Она хмыкнула и принялась снова за стирку. — Пятьдесят ли на север. Иди вдоль реки. А как увидишь крутой поворот у дерева, так и следуй по тропе до самых ворот. Дерево то разломилось от молнии, точно не пропустишь. — Смиренно благодарю. Но у меня есть ещё одна просьба. — Говори, — что-то было странное в этом монахе, даже такая женщина в возрасте, как она, почувствовала себя молодо под его милосердной аурой. — Пока я плутал, заслышал ваши голоса и изрядно обрадовался, поэтому дал себе минутку отдышаться. Прошу не беспокоиться, до меня донеслись лишь обрывки вашей беседы. Но о чем же вы говорили? Разве сейчас не самое время для Чжунцюцзе? Или что-то изменилось и теперь его не отмечают? — Чжунцюцзе? Так он в середине восьмого месяца. Ты верно совсем не из этих краев. Давай, Сяо Ли, расскажи путнику о Ци Си. До этого вспыльчивая девушка вдруг стала кроткой, она сдержанно глянула на Се Ляня из-под ресниц, рука её потянулась к распущенному локону. — Все знают эту легенду. О любви пастуха к небесной ткачихе. Любовь их была чиста, но несчастна — ведь богиня Небес разлучила их. Теперь только в седьмой день седьмого месяца им позволено снова встретиться и разделить свою любовь, — её взгляд направился к беспокойному узору ручья. Брызги парили в воздухе, ручей журчал, освежая от летнего зноя. Затем её карие глаза поднялись на него, и снова застенчиво опустились. Пальцы неуклюже плели косу. — Если вы заинтересовались, то вечером будет празднество. Большое упущение не увидеть представление на главной площади. Её взгляд метнулся, чтобы проверить реакцию монаха, но казалось тот был столько вежлив и собран, сколько и мгновение назад. Он с улыбкой ответил на предложение и попрощался с группой женщин, двинувшись в правильном направлении. Птицы щебетали ему вслед, но даже они не смогли заглушить гомон сплетен и хихиканья у реки. Шумная ярмарка поглотила его, только он вошёл в деревню. Запахи теплой еды и специй кружили воздухе, пробуждая аппетит. Каждый дом снизу доверху был украшен красными лентами на которых растянулись звёзды. Се Лянь проходил мимо лавок. Каждый из продавцов попытался что-то ему втюхать. — Не проходите же мимо. Возьмите подарочек для вашей возлюбленной. Должна же быть у вас такая! Стало как-то неловко, Се Лянь по обыкновению хотел ответить, что он придерживается обета, а потому что одинок. Но в этот раз замялся и его молчание восприняли как знак согласия. — Конечно же! У господина должна быть редкостная красавица! — Вот-вот. Не бывает такого, чтобы такой статный юнец был одинок! — покивал соседний продавец. — Есть, есть. Да только она далеко. И никто не знает, когда она вернётся, — может быть такая отговорка отвадила бы местных торговцев? — Так купите ей веер в знак вашей верности. — Лучше возьмите гребень для волос. Девушкам такое нравится. — У меня тут ткань из лучшего качества. Потрогайте, словно из шёлка, — действительно ткань оказалась небывалого мастерства — полупрозрачная, словно тонкая нить паутины, по которой расшит целый узор Небесной реки. Наверняка, это была какая-то накидка. Се Лянь не осмелился подойти ближе. Но те кто стояли рядом пораженно ахнули и принялись щупать ткань. — Боюсь, что ей не придётся по вкусу, — и то было правдой! Несмотря на необычную технику, Хуа Чэн предпочитал только красные оттенки, когда ткань переливалась синим, как ночное небо. Из символов призрак обычно выбирал бабочек, а тут — звёзды плыли по ткани словно кувшинки по водной глади. — Экая она у вас привереда. Господин, подумайте пока не поздно. Лучше ведь, чтобы хозяйка помогала. Вот наша Сяо Ли, прекрасная мастерица. Щеки Се Ляня разболелись, он продолжал вежливо отказываться. — К сожалению, мне ни одна больше не мила. Отклонившись, быстрым шагом Се Лянь бросился в толпу, чтобы избежать лишнего внимания. Ему стало интересно праздновал ли Призрачный город что-то подобное? И какие бы развлечения были бы там? Возможно, они бы гуляли с Сань Ланом рука под руку, пробовали бы экзотические угощение, подшучивали и смеялись. Ах, всё то, о чем Се Лянь успел позабыть и запретить себе испытывать, Хуа Чэн с такой лёгкостью снова научил его наслаждаться такими мелочами. Желудок привел его к следующей лавке, реагируя на запах свежей выпечки. Только и успевала пекарь подавать новые булочки, как их тут же разбирали. — Заходи, путник, — мужчина в фартуке закинул полотенце себе на плечо и поставил на стол тарелку с угощение в виде корня лотоса, начинка была внутри каждого «лепестка», а сверху она была посыпана кунжутом. Се Лянь, заинтересованный невиданным угощением, присел. Тогда же на стол приземлилась вторая тарелка с булочкой. — Боюсь, мне не хватит денег, чтобы заплатить, — неловко почесал он щеку. — Не беспокойтесь об этом. Сегодня праздник! Угостите свою возлюбленную, так ваша любовь всегда будет крепка. Се Лянь больше не стал отвлекать мужчину от его работы. Он сделал первый укус — внутри была сладкая ореховая паста. Взгляд его опустился на второй пустующий стул. Медленно темнело, огни в фонарях ярче засверкали. — Извините, уважаемый, — он обратился к старику, что сидел за соседним столиком. В руках он держал светлый фонарь с изображением ткацкого станка. — Не могли бы вы поделиться со мной легендой об этом празднестве. — О! Конечно-конечно, — его морщинистое лицо улыбнулось. — Как же это было… Вы должно быть не отсюда. — Нет. — Да эту историю знают все. Жил пастух, и увидел он как-то семь фей — прекрасных как сами лотосы. Да и своровал он их одежду, чтобы привлечь внимание, — ухмыльнулся старик проходящим девушкам. Те встрепенулись и поспешили дальше. — А феи то не глупые, послали свою самую молодую и самую красивую сестру на поиски пастуха. И влюбился он в неё, и поженились они, несчастий не знали. Пока богиня Небес, её мать, не узнала о неугодной женитьбе своей дочери. Разлучила она их, вот только пастух не мог смириться с тем. Взял своего быка и отправился на небеса. Говорят, что богиня так рассвирепела, что расчертила небо одной своей шпилькой. Так и появилась Небесная река. Говорят, что это то и осталось мостом, по которому если пройти, то можно встретить свою истинную любовь. фика тут больше нет