Господин Разрушитель

— Значит так. Запоминай. Тебя зовут Иван Денисович Юдин. Мы с тобой лучшие друзья. Познакомились в универе на первом курсе, ты писал музыку, а я — текста. Андрюха нашёл нас по интернету. Три года назад мы переехали в Москву, взяли сессионного барабанщика и ритм-гитариста, записали первый альбом. Death Breath — самая топовая отечественная металкор-группа. Нас крутят на рок-радио, по телику, мы — хедлайнеры на любом фестивале. Сейчас мы записываем новый альбом, организовываем тур, но эти два ублюдка свалили… И зачем я объясняю ему то, что он мог прочесть в новостях? — Почему свалили? Сукин сын! Почему? Серьёзно? Ну несправедливая штука — жизнь! А «почему» у тебя был именно такой голос? Тоже мне, Питер Стил нашёлся! Ладно, надо сделать так, чтобы новоприбывший Муратов... то есть Юдин не сбежал в первый же день. — Кхм, банальная неблагодарность. Я подобрал их со вшивых реп-баз, но они не умели писать музло, только играть. Просто грёбаные дилетанты, возомнившие, что могут качать права. — А почему от вас ушёл Ваня? — прохрипел Муратов. Чувствую, трудно нам будет общаться. Он специально выделывался своим прокуренным басом? — Юдин не пережил авторитаризма и диктатуры Лёнчика, — встрял Андрей, сидящий на переднем пассажирском. Я перевёл недовольный взгляд с зеркала дальнего вида на этого патлатого придурка и тяжело вздохнул. Сделаю вид, что не слышал его никчёмных комментариев. — Он просто размазня! Как мы ни приехали в Москву, всё время ныл, ныл. Что ему не по кайфу ходить на мероприятия, что в туре не высыпается. И вообще, публичная жизнь — это не для него. Непонятно, нахера тогда начинал?.. Я надеюсь, ты не такой, Ванюш? Я снова посмотрел на его симпатичную мордашку через зеркало и чуть не сблевал. Ну не мог родиться чуточку поуродливее? Говнюк! Придётся делать вид, что вогнали нашей принцессе уколы красоты. Он осторожно, как тёлка, дотронулся до куска полиэтилена, закрывающего свежую татуировку на шее, и замер. — Кхм… нет, мне нравится выступать на публику. А он… знает о том, что я буду выдавать себя за него? — Знает! Юдин не станет соваться... Не парься вообще, не твоя забота! Он мечтал о том, чтобы уйти. Чмо. Пускай наслаждается теперь отсутствием славы! А в скором будущем — и денег. Потому что с его пристрастиями к алкоголю настоящий Юдин промотает свои проценты с аферы быстрее, чем подменный гитарист исполнит тремоло! — А… — ну сколько уже можно задавать тупые вопросы? — Как быть с голосом? Он про свои контрабасовые струны вместо голосовых связок? Не хотелось заострять на этом внимание. Я заглушил тачку и вытащил ключ, намекая на то, что этим двоим пора проваливать. — Здесь ни у кого нет права голоса, если ты об этом. Он даже не улыбнулся. — Я имею в виду, что новый барабанщик и гитарист… могли следить за вашим творчеством до распада группы. Ну ебать! Вообще-то она ещё не распалась! Я тут всё делаю для этого! — Внешне мы с Ваней, говорите, похожи, а голоса? Неужели они не отличат меня от настоящего Юдина? Нашёл паникёра на свою голову! — Слушай, он никогда не давал интервью. Никто не знает, какой у него голос. Журналисты его редко ловили, а он только и делал, что прятал лицо. На сцену выходил в гриме… Да кому он к чёрту нужен вообще?.. Я обернулся на Андрюху, а он пожал плечами. Басисту пора помыть голову. — Правильно, так его, подонка. Всего лишь-то музыкальный композитор двух наших альбомов. Ну и что теперь? Если он не захотел этой славы? Обосраться? Мы справимся и без Юдина. Я справлюсь. — Так, всё. Ты достал меня своими вопросами. А ты — говёнными комментариями. Говори поменьше при людях, Ваня. Только по делу. И откликайся на своё новое имя. А теперь валите оба из моей машины! Будь хорошим пёсиком, Муратов. — А ты чё за рулём-то сегодня? Бухнуть не хочешь? — донеслось с переднего кресла. А как ты думаешь? Я обречённо вздохнул. Андрей потянулся к дверной ручке, почесав козлиную бородку. С таким внешним видом грех удивляться пролетающим мимо него лифчикам на концертах. — Хочу, но буду следить за Ванюшей. Чтобы он не облажался. — новенький уже молча покинул салон моей мазды и мёрз снаружи. Ему было о чём порассуждать в одиночестве. И Андрей одной ногой уже оказался на тротуаре. — Ты хотел сказать, приглядишь за своим «лучшим другом»? — Ага. Если бы я когда-то назвал настоящего Юдина «Ванюшей», думаю, он бы обматерил меня и попытался швырнуть башкой об асфальт. Муратову нужно было многому научиться за этот год, чтобы стать настоящим Юдиным. Играть только тру-рок, бухать и жёстко трахать тёлок. — Ты это, смотри, под знаком прям встал. Заберут, будешь беситься. — Катись! — Уже качусь... слушать «Мисс Кисс». Сегодня в «Подвале» выступает. — Это какое-то новое венерическое заболевание? — я отхлебнул остатки энергетика, оставшегося в подстаканнике, и швырнул банку на пол соседнего сиденья, с которого слишком долго выметался Андрюха. — Нет, она вроде здорова. Правда, говорят, немного чокнутая. Тебе же такие нравятся?