Кроме молодого Сергея больше никто не мог войти в квартиру. Марина это прекрасно понимала, как и осознавала то, что они снова встретятся сейчас. Прятаться не получится, но всё же затаила дыхание, зажатая между стеной и Костенко из её реальности. Ей было некомфортно, зная, что как минимум кровь шестерых, включая тех охотников, людей была на его руках.
— Выходи. Плохо спрятался, — послышался голос Сергея из коридора, и Вершинина невольно напряглась.
— Стой здесь, — прошептал ей стоящий рядом мужчина и медленно стал открывать дверь, после чего оставил её одну.
Она прижала руку к груди, чувствуя, как сильно колотилось сердце, и пыталась хоть немного успокоиться. Из квартиры послышались смешанные крики и глухие удары. И тогда Марина не выдержала, покидая относительно безопасное в данный момент место. Направилась в зал и замерла у входа, наблюдая странную картину. К её облегчению, брат был в порядке, стоя рядом с диваном. А видеть драку одного человека, только из разных времён… Было странно.
Её Сергей заметил присутствие Марины и повернулся, из-за чего пропустил удар второго.
— Прекратите оба! — недовольно воскликнула она, проходя в комнату, но приблизиться к ним всё же опасалась. — Ты зачем его ударил? Себя… — Вершинина тяжело выдохнула. — Боже, как вас различать теперь…
— Ну вообще-то у меня сейчас другая фамилия, — хмыкнул Игнатьев и тут же шикнул, касаясь пальцами своей скулы.
У обоих появился шрам. Только у Костенко был свежий, из которого сочилась кровь, а вот у другого — уже заживший со временем, оставивший после себя след. Паша, наблюдая за этими изменениями на их лицах, только присвистнул.
— Какого чёрта вообще происходит? Ты здесь как оказалась? — поморщился Костенко, снова посмотрев на Марину.
— Извини, — поджала губы она, но тут же нахмурилась. — Я бы вообще предпочла ни с одним из вас не находиться рядом, учитывая, что ты позволил мне вколоть ту дрянь. А про него, — она кивнула в сторону Сергея из своей реальности, — лучше промолчу.
— Кстати, зачем ты вообще решил вколоть ей препарат? — заинтересовался Игнатьев, но Костенко лишь хмуро посмотрел на него и промолчал. Сергей хмыкнул и направился к себе молодому.
Предотвратил попытку ударить себя и ловко скрутил руки, своей вытащил из кармана брюк наручники и пристегнул свою молодую копию к батарее. Марина отвела взгляд в сторону, чтобы случайно не встретиться глазами с Сергеем. Как и не хотела смотреть на другого.
— Может, мы пойдём уже? — предложила она, качнувшись с пятки на носок.
— Что вы собрались делать? — грозно спросил Костенко, осматривая их всех. — Это нападение на офицера КГБ! Это....
И пока оба Сергея вновь вступили в диалог, Вершинина осмотрелась внимательнее. Искренне удивилась и даже немного улыбнулась, увидев висевшую на стене гитару.
— Ты умеешь играть? — задала она вопрос, показывая рукой на музыкальный инструмент.
— Иногда, — прожигая взглядом Игнатьева, ответил ей Костенко.
— Давно не играю, — коротко бросил второй.
— Какая тебе вообще разница? — возмутился Паша, схватив сестру за руку.
— Я просто пытаюсь хоть немного отвлечься от мыслей о том, что именно нам предстоит сделать, — довольно серьезно ответила ему Марина, понизив голос. Встала напротив брата и сжала его ладонь. — Мне страшно, как и тебе. Один из них — пошел на какие-то опыты, чтобы вытащить из меня информацию об аварии. Второй убил твоих друзей, к которым я тоже была неравнодушна. Больше всего на свете мне не хочется находиться сейчас здесь с ними, но, Паш, мы ничего не можем сделать с этим. Я стараюсь не думать о том, что ждёт нас дальше. Пытаюсь цепляться за остатки надежды на то, что мы вернемся к себе домой. Только вот, как раньше уже не будет.
— Покончить бы с этим всем уже скорее, — Паша сдавил переносицу пальцами.
— Я с тобой. Я никуда от тебя не денусь, слышишь? — Марина ободряюще улыбнулась и коснулась щеки брата. — Вместе мы со всем справимся.
— Знаю, — он невесело усмехнулся.
— Договорили? — привлек их внимание Игнатьев, поправляя свою рубашку. — Пошли. Времени осталось не так много.
Паша только этого и ждал, тут же первым направляясь к выходу из квартиры. Следом за ним отправился и Сергей, а вот Марина замялась, повернувшись к Костенко. Он молчал, наблюдая за ней. А ей не хотелось встречаться с его взглядом, рассматривала появившийся шрам на его лице. Дёрнулась, схватив какую-то вещь с дивана и подошла ближе, опускаясь перед ним на колени. Сергей продолжал молчать. Она аккуратно коснулась его щеки рядом со шрамом, отчего он дернулся.
— Я не собираюсь тебе делать больно, — тихо произнесла Вершинина. — Только кровь уберу.
— Зачем ты всё это делаешь? Ты понимаешь, во что ты ввязываешься? — спросил Костенко, звякнув наручниками.
— Неужели беспокоишься? — с наигранным удивлением она подняла брови. — Что-то я не заметила этого за тобой, когда умоляла не подпускать ко мне врача. Когда поделилась своим самым главным страхом.
— У меня не было выбора. Мне нужно было узнать всю правду, — он нахмурился и скосил взгляд, чтобы хоть немного видеть её действия, как она бережно стирала кровь с его лица.
— Вот и у меня нет выбора, Серёж, — Марина грустно улыбнулась ему и бросила ткань на пол, но подниматься не спешила. — Я понимаю твои мотивы, правда. И как бы я хотела, чтобы ты оставался таким, верным своей стране, — видя перед собой так близко знакомое лицо, пусть и не было в глазах того тепла, которое она помнила, Вершинина не сдержалась: — Я очень сильно тебя любила тогда.
— Я верю, — Костенко свободной рукой дотянулся до её лица и убрал прядь волос за ухо. — Я тоже любил тебя.
У них не было ничего, кроме тех воспоминаний. И для него, и для неё прошло одинаковое время — год. Год назад началась и закончилась та сказка, правда, только Марине было сразу известно, что конец у нее был заведомо плохим.
Сейчас хотелось совершить последнюю глупость. Позволить себе вспомнить
больше.
Она аккуратно коснулась его неповрежденной щеки ладонью и наклонилась, прижимаясь к губам своими. Ей хотелось сейчас вспомнить то, чего в тот волшебный месяц было мало. Ей хотелось вспомнить его поцелуи, чтобы хоть что-то оставить между ними, в эту последнюю встречу, хорошее. Марина ничего не ждала от него.
Но Сергей ответил на поцелуй. Потянулся вперед, сминая её губы своими, разделяя этот момент оставшихся крупиц искренности между ними. Пусть точка и была давно поставлена в их отношениях, но сейчас этот поцелуй завершал абсолютно всё.
Но времени было мало. Марина отстранилась, прикрыв глаза, чтобы совладать с дыханием, а после слабо улыбнулась.
— Спасибо, — прошептала она напоследок и поднялась, уходя из комнаты.
Она не знала, что буквально несколько секунд назад бесшумно вышел из квартиры Игнатьев, до этого незаметно наблюдающий за ними. С каждым сказанным ей словом ему, молодому, с каждым действием в его голове появлялись новые воспоминания. И пока он наблюдал за её заботой, за их поцелуем, мысленно проживал этот момент, будто был на его месте. Только всё ощущалось притупленно, как давно забытое воспоминание.
И пока они спешно направлялись в управление КГБ, Игнатьев ни разу не посмотрел на неё. Не сказал ни единого слова, ведя диалог только с Пашей. Марина плелась позади них, но совершенно не отставала. Заходить в здание отказалась — Сергей показал, где ей стоит пока спрятаться, пока они с Пашей украдут оружие.
Минуты длились долго — так ей казалось. То, что они планировали сделать — да проще самоубийство совершить, чем если их поймают после содеянного. Марина только и могла надеяться на то, что Зона, почувствовав такое влияние на себя, сама выбросит их обратно в 2013 год. Что не закончится просто обозначенное время для перемещения, а всё произойдёт раньше.
— Соскучилась? — довольный выполненным первым этапом их плана, Сергей усмехнулся, когда они с Пашей подошли к ней. — Пошли, нужно ещё до станции добраться.
— Это что у тебя? — удивилась Марина, посмотрев на вещи, что висели на плечах брата.
— Гранатомёты, — Паша покачал головой, как бы прося больше ничего не спрашивать.
То, что они планировали сделать, было безумием. Только эта мысль и крутилась в голове Вершининой на повторе. Казалось бы, что мешает сейчас незаметно схватить что-нибудь потяжелее и вырубить Игнатьева? А после затаиться где-нибудь и подождать, пока их вернёт обратно в настоящее время. Но как бы не было рассчитано время пребывания в прошлом, всегда могло случиться что-то неожиданное.
А если они всё ещё будут находиться в Припяти, когда произойдёт авария? Когда тонна радиоактивных веществ будет выброшена в окружающую среду? Травиться этим не хотелось.
— Ты, — Сергей посмотрел на Пашу и указал на лестницу на вышке, — идешь со мной. А ты, — он повернулся к Марине и протянул пистолет с полной обоймой патронов, — сидишь тихо и не высовываешься.
— А оружие мне зачем? — удивилась она, но забрала протянутую вещь.
— На всякий случай, — Игнатьев развернулся, уходя следом за Пашей, но остановился на секунду и произнёс, обернувшись: — Будь осторожна.
Марина с беспокойством наблюдала за тем, как брат поднимался всё выше. Они о чем-то говорили с Сергеем, но слов она не слышала. И, всё же решив последовать указанию, поспешила спрятаться под их вышкой среди высоких кустов и редких деревьев, надеясь, что всё обойдётся. Мысленно обращалась к Зоне, умоляя поскорее вернуть их в свое время, даже просила не допустить того, что планировал совершить Сергей.
Постоянно оборачивалась и запрокидывала голову, пытаясь их разглядеть. Прошло так мало минут, а она вся извелась от ожидания хоть чего-то. Пока не послышался шум с дороги, хлопки дверей машин и крики. А затем и выстрелы, от которых Марина опустилась на корточки, закрывая голову руками. Было страшно и за себя, и за брата, который там был виден как на ладони.
Пытаясь преодолеть ужас, поселившийся внутри, Марина приподнялась, осматриваясь по сторонам. Медленно начала пятиться назад, думая, что спрячется получше, и все посматривала наверх. Игнатьев отстреливался и кричал что-то Паше, который разбирался с гранатомётом.
— Тише, — неожиданно её схватили со спины, обнимая поперек талии, а другой рукой зажали рот. Одновременно с этим прозвучал знакомый голос, обладатель которого и нашёл её. — Не вырывайся, я не хочу тебе делать больно. Что они творят? Вы диверсию решили тут устроить?
Марина мотнула головой, пытаясь освободиться от его руки, что мешала говорить. Но Костенко только сильнее прижал её к себе, отходя вместе с ней еще немного назад, и после этого медленно отстранил ладонь.
— Он хочет выстрелить в трубу. Чтобы эти чёртовы испытания реактора точно не произошли в ближайшее время, — на выдохе произнесла она, повернув голову в сторону, пытаясь поймать знакомое лицо взглядом. — Я не хотела этого, понимаешь? Да все пошло не так! Ведь когда поехала за братом, когда мы были вынуждены сюда попасть, я так надеялась, что ты давно в Москве. Что у тебя сложилась жизнь, а ты оказался здесь. Мне пришлось согласиться попытаться хоть что-то изменить. А! — Сергей резко дернул её сторону, когда раздался выстрел, направленный в их сторону. — Я не хотела, чтобы ты погиб или пострадал от радиации во время аварии!
— Я не позволю им навредить станции, — Костенко тут же отпустил её и направился ближе к вышке.
— Не ходи туда! — ужас и страх внутри разрастались сильнее и будто кричали, что не следовало его сейчас отпускать так просто.
Но Сергей её не слушал. Мысленно проклиная и его, и Зону, и Игнатьева, из-за которого она оказалась в Припяти, Марина отправилась следом за Костенко, чтобы он не смел навредить её брату. Но чего Вершинина от себя не ожидала, так того, что, увидев, как он бросался из стороны в сторону, избегая пуль, бросится к нему.
— Тут опасно, спрячься! — крикнул Сергей, увидев её, бегущей к нему навстречу.
— Такой герой, да?! — закричала она в ответ, чувствуя, как от смешавшихся в душе чувств потекли по щекам слёзы. — Хочешь пулю в лоб получить и героем посмертно стать?
— Марина, сейчас не… Марина!
Вершинина задохнулась не успевшими вылететь словами и рухнула на землю, не понимая, почему вообще упала. Почему лежит, когда надо встать и ещё высказать несколько слов Костенко. Когда нужно ещё раз убедиться в том, что с братом всё в порядке. А она лежит, лежит, задыхаясь с каждой секундой всё сильнее.
Что это? Паническая атака? Она, будто сквозь вату в ушах, слышала голос Сергея, который припал к земле и перевернул её на спину. Смотрел на неё, не скрывая страха и ужаса, хаотично дотрагивался ладонями до лица. Но, видя саму рану, понимал: бессмысленно всё. Не было смысла тревожить её и поднимать на руки, бежать к машине, чтобы отвезти в больницу. Не успеет.
— Серёжа… — сипло по слогам прошептала Марина, нащупав его ладонь и слабо сжав её пальцами. — Мне так холодно…
Костенко не находил слов, которые мог бы сказать ей. К чему были извинения или жалость? Сейчас он просто продолжал сжимать её руку, подносить к губам, оставляя короткие поцелуи. Позволил себе эту минуту слабости, прежде чем вернуться к тому, для чего приехал сюда с подкреплением. Её смерть он точно не простит никому, кто бы в неё не выстрелил — чужак или кто-то из своих.
Сергей никогда не думал, что она может
умереть на его руках. Что он будет просто сидеть, держать и наблюдать за ней в последние минуты жизни. Отпустить её, оставить одну? Для него это казалось чем-то нереальным в эти секунды.
— Прости, — выдавил он из себя хриплым голосом, прижимаясь губами к пальцам, а после бережно положил её руку на землю и поднялся.
Через силу отвернулся и стиснул зубы до легкой боли, чтобы прийти в себя. Хоть немного очистить разум и завершить то, ради чего прибыл. Но не сдержался: обернулся, смотря с тоской и сожалением на Марину в последний раз. Прощаясь, пока она медленно водила ладонью по земле, пытаясь найти снова его ладонь.
Костенко запрокинул голову и прищурил один глаз, стреляя по ограждению на вышке. Убивать молодого парня, тем более её брата, он не хотел.
—
Се… — услышал он обрывчатый сиплый шёпот и вновь обернулся.
И это стало его ошибкой. Последним, что он видел, когда пуля попала в грудную клетку, где сильно билось сердце, было лицо Марины.
***
Стерпев всю боль от ударов и пинков в живот, по телу, Паша узнал о том, где его сестра. Точнее, где осталось её уже бездыханное тело. И, больно приложившись затылком к стене, забравшись на койку, он впился ногтями в свои ладони, пытаясь сдержать рвущийся наружу крик. Пытался сдержать горячие слезы, что подступили к глазам. Он отказывался верить, но брошенные в гневе слова офицеров точно были правдивы.
Ведь сам видел, как на его глазах исчез ошеломленный Сергей из их времени. Растворился в воздухе, когда выстрелил в свою молодую копию. Но Паша не хотел верить в то, что остался совершенно
один. Без друзей… Без любимой родной сестры, которая, черт возьми, обещала всегда быть рядом. Обещала, что они справятся со всем вместе.
Но он остался один в этой страшной реальности. И просто смиренно стал ждать, когда же Зона вдоволь потешится над его страданиями и вернёт обратно. Вернёт его домой.
Но, как бы он не ждал, что вернётся на сгнившие со временем нары... Что вокруг будет темно, сыро. Пусто. И одиноко. Появился он совсем в другом месте, с удивлением и непониманием осматриваясь по сторонам, пока выходил из камеры и направлялся к выходу по памяти. И уж точно не ожидал увидеть яркое солнце, зеленеющие траву и деревья. Людей, в конце концов, с улыбками прогуливающихся по улице.
Спустя время, сдерживая панику внутри, добрался до общественного монитора, дающего доступ в местный аналог его родного интернета. Но палец замер над виртуальной клавиатурой. Что он хотел найти? Узнать, что в итоге произошло после того, как он из гранатомёта выстрелил в четвертый энергоблок?
Паша ввёл в поисковой системе имя своего лучшего друга, которым, несмотря на его скверный характер, дорожил всем сердцем. И какое же испытал облегчение, услышав его голос, увидев улыбку на лице. Пусть и странным вышел разговор, но, правда, — немного отпустило. Возможно ещё что-то придумать, какую-то историю, но здесь был человек, к которому можно было обратиться. Он был не один.
Поговорив с ним, Паша нашел через рунет и Настю, и Гошу, только созваниваться с каждым из них не стал. Даже себя посмотрел, удивившись идеальной характеристике, которая была в профиле. Он растягивал время, поскольку боялся искать дальше. Если для этого мира и прошло 27 лет, то для него — несколько часов. И за это время смириться ни с чем нельзя. С замершим сердцем ввёл новый запрос:
Вершинина Марина Андреевна
Загрузка была быстрой, хотя ему показалось, что прошла целая вечность. Увидев конечный результат запроса, Паша пошатнулся. Упёрся рукой в этот автомат, лишь бы не упасть. Даже эйфория от разговора с Лёшей исчезла мгновенно, пока перед его глазами расплывался результат от поисковой системы.
Марины Вершининой в этой реальности не существовало.
