Sons of silence

В следующие дни девушка ударилась в работу, усердно трудясь на грядках, чтобы не вспоминать ту ерунду, что позволила себе сделать. Какая муха ее укусила? Мария взмахнула тяпкой, врезая острый край в землю, пот струился по спине и лицу. Рядом встал Бухарь, одной рукой было сложно пропалывать, поэтому чаще приходилось отдыхать. Да еще погода не помогала: пекло и ни намека на ветерок. Бухарь вытер лоб тыльной стороной ладони, сплевывая на ростки. — Ты спокойнее там, а то упадешь замертво, — он поправил ворот рубахи. Девушка вновь воткнула тяпку в грядку, вытягивая спину до хруста в костях. Пальцы усыпались мозолями, некоторые начинали кровить. Реймонд сократил ее смены на огороде, но она все равно возвращалась, чтобы не видеть его. Около копчика и в шее стреляло так, что она хотела лишь одного: поскорее упасть в кровать, однако, нужно было выполнить норматив. Бухарь протянул девушке бутылку с остатками воды, Мария хотела отказаться, так как у него больше запасов не было, но мужчина настоял. Она ощутила, как прохладная жидкость наполняла свежестью, немного, но и такой радости хватит. Билл ухмыльнулся, расправляя пальцами аккуратную бородку. Он отпустил какую-то дурацкую шутку, девушка хлопнула друга по плечу, улыбнувшись. Номад знал, как поймать позитивный настрой. Бухарь вновь сплюнул, сменив тон беседы на более мрачный, завидев начальника охраны, остановившего байк у ворот. Мария нахмурилась, она не верила, что Шиззо просто так приехал, и боялась, что он захочет поговорить. Девушка не знала, что сказать ему.       Реймонд одернул козырек кепки, скрывая лицо от палящих лучей. Он молчал, обычно раздавал наставления и указания, но не сегодня. Шиззо, наконец-то, снял свою куртку, Мария думала, что он никогда с ней не расстается, как и с кепкой. Бухарь продолжил рыть ямки, Мария рыхлить землю под саженцы, проверяя ростки. На полив грядок уходило много воды, благо лагерь существовал около водоемов. Шиззо приблизился, мужчина хотел начать беседу, но передумал, пройдя мимо. Бухарь хмыкнул, покачав татуированной головой. — Хорошо хоть в этот раз не начал свои проповеди, — номад копнул глубже, отбросив черные комья земли в сторону. Девушка не слушала, что сказал Билл, она следила за Реймондом. Шиззо обошел огороды, вернулся к байку, но она поняла, что он бросил на нее взгляд полный непонимания и, казалось, горечи. Девушка пообещала ему мысленно, что как только соберет мысли в кучу, то обязательно все объяснит, а пока нужно докопать пару грядок. Солнце нещадно напекло затылок, голова закружилась. Последнее, что она запомнила, как падает, а Бухарь почти в самом конце ловит ее.       Очнулась Мария уже ночью, в лазарете. Эдди не было, скорее всего, женщина ушла к себе в комнату, разгадывать старые кроссворды или решать головоломки, особо развлечений тут не было, приходилось выкручиваться. Мария приподнялась на матрасе, ухватившись за голову, все тело ныло и ломало в суставах. На тумбочке около койки стоял стакан воды, девушка осушила его залпом, дико хотелось еще. Мария аккуратно поднялась, шатаясь, пошла к выходу, но тут ее окликнули. Девушка обернулась, около окна, на стуле сидел Реймонд. Он помог ей сесть рядом, пододвинул бутылку с водой, терпеливо подождав, пока она допьет. — Что ты тут делаешь? — Мария будто бы кряхтела, а не говорила. Шиззо расправил широкие плечи, оперевшись руками на колени. — Зачем ты это делаешь? — он пристально смотрел ей в глаза. — А где Эдди? — девушка будто бы проигнорировала вопрос. — Эдди ушла на собрание, Майк обсуждает насущные вопросы. Я вызвался присмотреть за вами, — Шиззо обвел рукой комнату лазарета. — Что ты хочешь услышать, Шиззо? — она спрятала лицо в ладонях. — Ну, например, я поцеловала тебя, а потом вдруг стала убегать в кусты, — он хмыкнул. — Ты из-за простого поцелуя так завелся? — Мария ощущала, что кровь прилила к лицу, стало жарче. — Да и не только, зачем ты это вообще сделала? — он сморщился. — Я не знаю! Так получилось. Тебе было больно, я не подумала. — Ясно, — он поджал губы, зажав пальцами край столешницы. — Давай обсудим это потом? Я должна обдумать все, — она умоляюще взглянула на него. Шиззо поднялся, встряхнув куртку. — А тут не о чем больше говорить, вообще-то. — Шиззо, прошу тебя, — Мария схватила его за рукав, но встретив строгий взгляд, отстранилась. После этой беседы они почти не разговаривали и не встречались. Девушка корила себя за глупость и нерешительность, мужчина и правда ей нравился, но предпринимать какие-то шаги было страшно.       Поправившись, она продолжила ходить на огороды, но уже не так часто. Майк отметил, что девушка очень старается на благо лагеря, да и Бухарь отзывался о ней крайне положительно, что дало главе поселения повод на то, чтобы дать ей еще работы, но менее грязной и трудоемкой. Майк предложил ей помогать в совете лагеря и ему непосредственно, разбираясь с планами и принятием разнообразных решений, касаемо благополучия лагеря. В зале было довольно тепло, Мария разбирала с Майком договор с упокоителями. Их глава — Карлос, тот еще мутный тип, но каким-то образом сумел собрать вокруг себя огромную толпу почитателей, все это напоминало секту, только поклонялись в ней не вождю, а мертвецам. Девушка выглядела подавленной и уставшей, Майк старался подбодрить ее. В этой смешной курносой девчонке он видел нечто забавное, но и довольно милое, она стала ему словно дочь, как и Рикки с Эдди. Майк понимал, что Роберта ей никто не заменит, но они уж постараются, чтобы в лагере Мария не чувствовала себя чужой. Карлос писал, что договор соблюдается, уточнял небольшие нарушения границ мародерами, сомневаясь, что они могли быть из Лост- Лейк. Железный Майк разложил карту на столе, показывая девушке места, где проходила граница между их территорией и землями Карлоса. — А эти упокоители стараются не нарушать границы? — она сложила письмо — ответ Карлосу. Майк всегда все исполнял точно и в сроки, он терпеть не мог, когда кто-то забывал об обязанностях. Писал мужчина так же аккуратно, стараясь, чтобы все было понятно. Мария бережно положила письмо в папку к каким-то чертежам, не спрашивая у Майка ничего об этом. — Я всегда говорил, чаще всех Дикону, что нужно соблюдать договор. Правила, дитя, именно они помогают держать в узде таких как упокоители. Карлос придумал свой кодекс, да, он зовет это свободой и переходом на новый уровень, но это всего лишь такие же правила, только суть другая. Девушка обратила внимание на большие ладони Майка: бледные, тонкие ветки вен и морщин изрезали их, словно сетка. С Майком было очень спокойно, Мария вспоминала о Бобе и об их тихих моментах. — Почему вы верите, что Карлос соблюдает закон, Майк? Они же отбитые. — Понимаешь, какие-то люди могут нарушать наши условия, но Карлос, как и я, старается уравновесить это. Иначе начнется бойня, а нам и простых фриков хватает, — Майк запечатал папку, доложив в нее еще пару писем. — Я понимаю. Но как справляются другие лагеря? Неужели Карлос подмял их? — Мария внимательно слушала. — Нет, Такер и Коупленд довольно жесткие и темные лошадки, чтобы с ними так легко было бы справиться. Думаю, что им приходится не так просто, но они решили бороться. Коупленд никак не хочет принимать то, что случилось, он будто винит все человечество в том, что вирус поразил нас. Ну, а Такер, эта мадам своего не упустит. Тут тебе бы лучше рассказал Дикон, — Майк улыбнулся, обнажив белые зубы. Мария ответила ему тем же, ощутив себя комфортно, словно находясь в гостях у близкого родственника, а не в центре апокалипсиса. В панорамных окнах зала был виден прекрасный пейзаж: горные пики, утыканные разнообразной растительностью, длинной лентой уходили в даль. Природа не погибла, она продолжала цвести и давать людям хоть и маленькую, но веру в лучшее будущее. Майк достал из ящика стола небольшую коробку, в ней лежали запасы чая. Мария вытянула лицо, она никогда бы не подумала, что у него есть что-то подобное. Коробка была простой железной, скорее всего в ней раньше лежало печенье или что-то похожее, края облезли, краска кое-где стерлась и рисунок на крышке стало почти не различить. Майк заметил девичий удивленный взгляд, поспешил рассказать, что это за диковина такая. — А ты думала, что я матерый старый убийца, который таскает с собой винтовку наперевес? — он громко засмеялся, поставив на стол две алюминиевые чашки. Мария вновь ощутила укол, поняв, что повела себя недостойно, она натянула кривую улыбку, словно извиняясь за невежливость. Майк рассказал, что эта коробка и еще некоторые вещи, принадлежали его ныне покойной жене, которая любила создавать уют в доме за счет подобных штучек. То, с какой любовью глава обращался с коробкой, показалось девушке ужасно милым. Майк старался сохранить любые крупицы памяти, что смог удержать после всего происходящего. Чай пах травами и корицей, чуть ли не раритет в данное время. Майк пододвинул к ней кружку, кивнув, мол, угощайся, не надо стесняться, Мария аккуратно коснулась горячей поверхности, немного обжигая кожу. Старик отпил, облизнув губы, и вдруг задал вопрос, который она никак не ждала тут услышать. — Так что там у тебя с Шиззо? — Мария не знала, в курсе ли Майк об их поцелуе или его волнует, цеплялся ли Рей к ней еще. — Ну, он больше не донимал меня, все в норме, — она чуть ли не засунула нос в чашку, чтобы не отвечать на каверзные вопросы, тем более Майку. Шиззо был близок к Майку, девушка часто замечала, что глава старался к каждому относиться как отец к своему ребенку. — Я рад, что он наконец-то перестал ворчать и взялся за работу более серьезно. Да, парень хамит иногда, но дело знает, — Железный Майк втянул носом запах, исходящий от чашки, вновь насладившись очередным глотком. — Очень вкусный чай, — девушка поспешила перевести тему. — Да, Эдди собирала травы для отваров и мне дала парочку, отличное сочетание. Мария вновь взглянула в окна, увидев пролетающую мимо большую птицу, она не успела разглядеть кто это был. Вдруг девушка вновь почувствовала укол, но уже совести, от того, что совсем позабыла про поиски Роберта. Она же ему негласно обещала, что как сможет, отправится, но вот продолжала убеждать себя в том, что будто бы рано. Что это говорило в ней? Трусость или здравый смысл? Майк заметил ее расстроенное лицо, мужчина поднялся, убирая журнал с записями на полку. — Знаешь, я наверно поговорю с Шиззо, чтобы ты все время работала со мной, думаю, тебе стоит немного поучиться, а то совсем не знаешь местности и все такое, — Майк проверил пряжку ремня. — Спасибо, — она понимала, что он хочет дать ей немного расслабиться, и была благодарна.       Вечером Мария пошла гулять с Бухарем около лагеря, заодно собирая утерянное мародерами и упокоителями оружие, Бухарь прихватил с собой удочку. Друзья пару часов наслаждались тишиной, усевшись на берегу. Бухарь натянул леску, цепляя очередного червя на крючок, отправив рыбу в ведро. Мария не ловила, просто сидя рядом с ним, наслаждаясь вечерним теплом и, наконец-то, небольшим ветром. Черные волосы постоянно лезли в глаза, но это не раздражало. Ведро наполнилось почти на половину, рыбы еще шевелились. Девушка понимала, что это нужный провиант для лагеря, но все равно жалела рыб. Последней Билл вытащил совсем маленькую рыбку, повертев ее в руках, уже хотел бросить ведро, но Мария положила ладонь ему на плечо. — Может, отпустим ее? Она такая крошечка. — Думаешь? А вдруг она тебя укусит? — и он сунул рыбку прямо Марии в нос. — Ну, хватит, отпусти, прошу, — она погладила друга по плечам. — Ладно, — номад подкинул рыбешку обратно в водоем. Закончив рыбалку, они направились обратно в лагерь. Бухарь приметил несколько ружий, валяющихся в кустах, рядом с изъеденными телами. Оружие никогда не было лишним. Девушка несла стволы, а номад ведро и удочку. Из-за насыпи показались два фрика, их тяжелое шарканье и рычание никто бы ни с чем не спутал. Бухарь поставил ведро на землю. Мария отдала ему ружья, стала обходить фриков справа. У нее, еще с вылазки с Диконом, в сапоге покоился нож. Бухарь прицелился в голову ближайшему к нему фрику, благо на ружье, из банки и скотча, был приделан глушитель. Выстрел все равно прогремел достаточно шумно, взволновав стаю ворон, сидевших на деревьях у дороги. Девушка не смогла подкрасться бесшумно, даже после того, как друг отвлек фрика на себя. Она ударила зомби палкой по ногам, повалив на асфальт, затем вонзила в затылок нож. — Ни один поход не обходится без этих уродов, — она со злости пнула мертвеца в бок. — Пойдем, а то восстанет и сожрет наш ужин, — Бухарь покачал в руке ведро. — Да иди ты, дурак. Очень смешно. Мы сами могли стать ужином, ты то жилистый, невкусный, а меня можно долго обгладывать, — она повертелась около номада. — Если бы я был фриком, то обязательно откусил от тебя кусочек, — он закинул руку с ведром за спину, и пошел вперед, смеясь. Она покачала головой, последовав за Бухарем к воротам. Майк выделил девушке новое жилье, находящееся поближе к лазарету. Небольшая хижина, один этаж, внутри две комнаты, кладовка и ванная с кухней. Мария не могла поверить, что смогла, наконец, вылезти из того муравейника, куда приходила каждую ночь спать. Бухарь поздравил ее с новосельем и пошел к кухарке, отдать улов, чтобы выручить немного кредитов. Дом казался девушке огромным, она позабыла, когда в последний раз обустраивала что-то под себя. Конечно, пришлось наводить порядок, повсюду валялся мусор, и слой пыли нарос толщиной с палец. Она распахнула окна, впустив в помещение ночной воздух и небольшую тучку мошкары. Внутри пахло деревом и немного сыростью, однако она выведет это со временем. Перегородок почти не было, поэтому кухня соединялась с гостевой комнатой просто занавеской. Мария оглядела мебель, пристроившись за столом. Кровать двуспальная, завалена старым тряпьем, в углу стояла железная бочка, в ней валялись старые бумаги и смятые газеты. В кухне мало места, почти не протиснуться между холодильником и гарнитуром, но и этого было достаточно. В общем помещении места не было вообще. Она стряхнула со стола пыль, обтерев ладони о рабочие брюки. Девушка принесла воды, нарвала из старых вещей тряпок, раздобыла у Рикки самодельное моющее средство, и решительно приступила к очистке жилища. Избавляться от экскрементов грызунов и насекомых было тяжелее всего, но оно того стоило. Через несколько часов дом стал выглядеть заметно лучше. Гора тряпок отправилась в бочку. Мария взмахнула покрывалом, заправляя кровать. В гости нагрянули Дикон и Билл, притащив с собой каких-то странных ягод и пакет с горсткой картофеля. Они отметили достойно проделанную работу и уют, созданный в старой хижине. Весь остаток ночи ребята провели, забыв о невзгодах, наслаждаясь дурачеством и разными воспоминаниями о прошлой жизни, которую пришлось позабыть.