«Твои деньги — наши деньги. Мои деньги — мои деньги. И никак иначе»
Я думал, что так у всех, но потом понял, что это самый настоящий абсурд. В здоровых отношениях всё по-другому — это мне рассказывали знакомые, говорили, что нельзя жить так, как живём мы. Они все против него, но мне всё равно, я его люблю, не представляю жизни без этого человека. Юра работает программистом, если подробнее, то тестирует игры, если не ошибаюсь. Я же тухну на своём пункте выдачи озон'а, получая за это, честно говоря, копейки, половину отдаю ему, всё остальное трачу на свои расходы, еду и проезд в метро, к примеру. Мы ссоримся, но мне кажется, что это обычная бытовуха, все ведь ругаются? Почему-то он сказал, что теперь за квартиру буду платить я, бред какой-то, но он уломал. Денег нет совсем, даже на проезд, молчу уже про еду. Но я же его люблю, мне не жалко. Я могу отдать хоть все деньги, ходить пешком или ездить зайцем — ему нужнее, хотя, не буду врать, он в бабле не особо нуждается. Сегодня тринадцатое января, я снова всё просрал. Прям всё, полностью. Только что занял денег у друга, так, чисто на проезд. На улице мороз под двадцать градусов, не хочу идти пешком. Стою, жду пока придет Юра, он должен поехать со мной. Он пришел, попросил купить кофе, я сказал, что денег нету совсем, но Юра настоял на своём. Как же он хорош, боже, я не могу, он умеет сходиться с людьми, за это я его и люблю.***
Я устал, это невозможно терпеть. Он уехал в Польшу. Навсегда. Зовёт меня с собой, но денег нет. Мне негде жить, боже, за что мне это. Я его ненавижу, он — самое худшее, что только со мной случалось. Я с гордостью говорю, что ненавижу его, он испортил мне два года жизни, я не могу, блять, это невозможно терпеть. Я не знаю, что делать.***
Почему я называю его именно Олежа? Да потому, что он дебил. Привел меня к какому-то непонятному чуваку, сказал, что он мусульманин и не ест свинину, хотя вчера жрал, сука, стейк из свиньи. Супер. Купил непонятные пельмени, сам сейчас ушёл за печеньем. Не знаю зачем оно нужно именно сейчас, но меня напрягает факт того, что он оставил меня наедине с незнакомым мне человеком. Этот парень дал мне свою одежду. Я учу его варить магазинные пельмени, ведь Женя не особо знает как их варить. Он любит домашнюю еду, а не этот шлак за копейки. Олежа свалил, мы не знаем сколько ему варить. Пачку или половину. Мне до сих пор не по себе. Олежка пришел из магазина. Прошёл час, хотя сам магаз находится в пяти минутах ходьбы, предатель. Он смотрит на меня косо, лыбу давит, задрал. Я вообще не знаю, что делать дальше. Печенье, кстати, не купил, только вино. Я объяснял ему, что мусульмане не пьют, но он сказал, что ему можно. Дебил. Он возмущается по поводу того, что мы сварили слишком много, что столько он не съест. Олежа сожрал всё, сказал, что не наелся. Женя его засрал. Он успел набухаться за десять минут, я всё больше поражаюсь. Я сижу с Женей. Дебил-Олежа свалил домой. Ещё сделал это так резко, будто продумал всё заранее. Почему он мой лучший друг?***
Сегодня ровно год с момента наших отношений. Женя лучший человек, которого я встречал. Олежа, оказывается, не такой уж дебил. Кстати, он передумал быть мусульманином, на следующий же день, после наших переваренных пельменей, он рассказывал про охуенный шашлык из свинины. Я счастлив.***
Они лежат в обнимку, ничего не говоря. Им хорошо вместе. Просто хорошо. Больше нет никаких правил и ограничений, есть только бесконечная любовь, забота и понимание. Женя целует в шею, аккуратно, без напора. Нету чувства вины, которое раньше постоянно душило, нету селфхарма и слёз, прошлое начало забываться — Как же я тебя люблю. Не переживай, прорвёмся, как бы сложно нам не было. Всё в прошлом, я с тобой, я тебя люблю, — слёзы счастья, которые он не скрывает. Мильковский не заставляет скрывать настоящие эмоции за тупой улыбкой — Поплачь, будет легче, — он смотрит прямо в глаза, снова целует, смахивая пальцем слезу. На секунду отстраняется, но снова прикасается губами — Я не могу, прости, я не знаю, что со мной, — он закрывает лицо руками, плачет, чувствуя, как к горлу подступает ком. Возлюбленный ничего не говорит, лишь гладит по волосам, слушая тихие всхлипы — Пошли пройдемся, скоро рассвет. Купим сигарет, — и Женя идёт, а не отмахивается, ссылаясь на работу. Он берёт за руку, протягивает за собой, улыбаясь. На улице тепло, тихо, лишь тёплый ветер заставляет листву на деревьях шуршать. Они оба выглядят не очень, но сейчас это абсолютно не важно, хочется почувствовать друг друга, хочется всего и сразу, как в последний раз, но это их не последний день вместе, они знают, но каждый желает насладиться любым моментом, пусть даже и не таким значимым. На заправке нет нормальных сигарет, только «кэмел» с розовой капсулой, Лёша ломается, но берёт. Светает. Они в незнакомом дворе, курят и обнимаются, ведь никто не увидит, не осудит. Счастье. Они невероятно уставшие, но довольные.***
Я счастлив. Очень. Он лучший, кого я только встречал. Слезть с антидепрессантов было сложно, но мы смогли. Никаких «Я» и «Ты», только «Мы» Я хочу жить. Я не хочу умереть. Хочу его всего и всегда, хочу его присутствие. Хочу, чтобы он лежал со мной, никогда не отходил. Женя. Мой Женя. Только мой. Я люблю эту жизнь, я люблю его. Лето стало моей любимой порой года, хотя раньше я на дух его не переносил, а сейчас всё совсем по-другому, не так, как раньше.***
— Если бы не ты, то меня не было бы сейчас, понимаешь? Ты лучшее, что со мной происходило. Я тебя люблю, я тебя очень люблю. Мы смогли, Жень, мы смогли! — мужчина улыбался, понимая, что всё не зря. Все эти истерики, всё срывы остались в прошлом, сейчас только положительное, больше нет никакого негатива и агрессии — Я рад, что мы смогли. Ты молодец, я тобой горжусь.***
Женя научил быть собой. Юра в прошлом и теперь мне не плохо. Мы смогли оборвать все концы, у меня нет триггеров, которые постоянно мучали меня. Нету панических атак, всё закончилось. Не верится на самом деле, что я вышел из абьюзивных отношений. Раньше не думал даже, что Юра садист, который, оказывается, убивал не физически, а морально. Убивал одними лишь словами, заставляя плакать чёрными слезами оо чувства вины. Вины от того, что я чувствую мир ногами.