fools

Ёсан влюбляется. Это не любовь с первого взгляда и совсем не похоже на взрыв фейерверка внутри его груди, как обычно пишут в книгах. Просто в один день он видит Чонхо, примеряющего свой новый белоснежный костюм для тура, и понимает, что уже никогда не сможет отвести от него взгляд. Чонхо прекрасен. Ёсан чувствует, как где-то внизу живота разливается тёплое-тёплое чувство каждый раз, когда он находится рядом с ним. Мужчина быстро понимает: ему не хочется просто смотреть. Он ненароком заигрывает с Чонхо при каждой возможности, отмечая про себя, что сильные ладони на его талии ощущаются как самое правильное из всего, что только могло произойти с ним. Со временем это становится игрой, которую они молчаливо ведут друг против друга. Невидимая черта отделяет их от точки невозврата, и Ёсан принимает неозвученные, но понятные им обоим правила. Их прикосновения становятся дольше, горячее. Интимнее. Чонхо тянет его на себя за шнурки на блузе — и старший замечает потемневшие глаза напротив, глупо улыбаясь от картины перед собой. В то же мгновение Чонхо, такой желанный и такой невозможно красивый, отталкивает его. И только заставляет Ёсана желать большего. После концерта он задерживается, ссылаясь на выдуманную за секунду причину. Ребята лишь жмут плечами и, замечая, что Чонхо тоже никуда не торопится, говорят им побыстрее добраться до дома и отдохнуть. А затем оставляют их делить на двоих тишину в обычно полной шума и людей гримерке. Чонхо сидит в кресле перед зеркалом, старательно не замечая присутствие Ёсана. Это злит. Он знает своего хёна слишком хорошо. Знает, как вывести его из себя, и пользуется этим. Даже когда Ёсан подходит к нему вплотную, отделяемый от Чонхо одной лишь спинкой кресла, тот продолжает игнорировать его. И тогда Ёсан разрешает себе хотя бы раз в жизни нарушить установленные им же правила. — И как долго ты планируешь делать это? Низкий шепот у самого уха Чонхо посылает мурашки по всему его телу. Ёсан стоит так близко к нему, что слышит сбивчивое дыхание, чувствует, как тяжело вздымается грудь Чонхо. Воображение рисует картины того, что он мог бы сделать с этой грудью, и Ёсан коротко хихикает, щекоча своим дыханием чувствительную кожу. Он бесстыдно наслаждается реакцией Чонхо, возбуждение которого выдает каждый его вздох. — Ты действительно этого хочешь, хён? — голос младшего мужчины подрагивает, и Ёсан благодарит всех известных ему богов за то что, он тот, кому дозволено видеть Чонхо таким. — Больше всего на свете, — он старается вложить в слова всю нерастраченную нежность и надеется, что Чонхо не просто слышит, но чувствует, как самые сокровенные желания Ёсана устремляются к нему. Когда Чонхо наконец поднимает к нему взгляд, Ёсан видит в карих глазах ответы на все свои вопросы. И, не произнося ни слова, целует его. Губы Чонхо мягкие, тёплые и влажные. Ёсан сходит с ума от того, каким долгожданным ощущается их поцелуй, и стонет, не прекращая вталкивать свой язык в чужой рот ни на мгновение. Чонхо несильно кусает тонкую кожу на его нижней губе и отстраняется. Ёсан готов заскулить — он так долго хотел этого и не намерен отступать. Он тянется, чтобы продолжить начатое, но Чонхо останавливает его: — Хён, подожди. Давай кое-что попробуем. Он вновь соединяет их губы, одновременно с этим вставая с кресла и подхватывая Ёсана под колени. Ёсан хихикает в поцелуй, чувствуя себя самым любимым человеком на свете. — Ты такой красивый, я так давно мечтал сделать это, хён, — говорит Чонхо и усаживает его на жёсткую поверхность стола. Его колено упирается прямо в промежность Ёсана, вырывая у того судорожный вздох. — Тебе нравится? Ты всегда можешь сказать мне, и я остановлюсь, — выдыхает Чонхо, пока его колено продолжает давить на полутвердый член Ёсана. В ответ Ёсан запрокидывает голову, подставляя Чонхо обнаженную кожу. Он покрывает поцелуями шею и плечи Ёсана и снова возвращается к его лицу, высокому лбу, родинке на виске и под глазом. Прикосновения губ Чонхо жадные и нежные настолько, что Ёсану кажется он вот-вот увидит свет от райских врат. Он трется о его бедро, стараясь прижаться как можно сильнее. Воздуха внезапно становится слишком мало, и он почти вскрикивает, когда Чонхо добавляет к своему колену ладонь. Ёсану хватает пары настойчивых движений Чонхо, чтобы кончить, оставляя на спортивных штанах влажное пятно. Спустя мгновение Чонхо стонет где-то над его ухом, и Ёсан понимает, что тому не пришлось даже прикасаться к себе. Он притягивает ещё не пришедшего в себя Чонхо для медленного и глубокого поцелуя. Когда Чонхо отстраняется, он замечает такой же след на его брюках и спешит извиниться: — Чёрт, Чонхо, прости, я думал только о себе, — Ёсан искренне взлонован, и Чонхо не может сдержать улыбки. Он снова целует его и устраивает голову в ложбинке на плече Ёсана. — Всё хорошо. Мне правда понравилось. К тому же у нас будет ещё много возможностей исправить это, да? Ёсан слышит улыбку в голосе мужчины, ощущая, как уже знакомое чувство наполняет его до краев. Кажется, это называют любовью. Он позволяет себе прикрыть глаза, пока его руки покоятся на талии Чонхо, и шепчет: — Да. Ещё много-много возможностей.