Я помню тебя

      — Мне не нравится это кольцо, покажи соседнее, — устало вздохнула немолодая женщина, небрежно снимая дорогое кольцо с пальца.              — Конечно, но вы его только что примеряли, — вежливо произнес Тэхён, аккуратно достав нужное украшение и убрав предыдущее.              — Зачем ты убрал? Тебе тут заняться нечем, я не понимаю? — она окинула его презрительным взглядом, скривив губы.              — Прошу прощения, это необходимость. Я достану нужное украшение, вам стоит только попросить об этом, — Тэхён в очередной раз натягивал улыбку, прикусывая изнутри щеку. Он обязан быть вежливым и обходительным на работе, потому что даже самая мерзкая персона обязана быть им обласкана. В конце концов, за это платили огромные деньги, но, работая седьмой день подряд без выходных по двенадцать часов, он уже не уверен, что это того стоило.              От дамочки напротив ему было, мягко говоря, смешно. Он прекрасно знал, что она не купит ни одно украшение, которое примерила. Тэхён уже несколько лет работал в бутике Картье, прошел стажировку и прекрасно проявлял себя как сотрудник. За время работы у него уже глаз был наметан. Как только человек заходил в красивые стеклянные двери, Тэхён сразу мог определить, как тот будет себя вести и какую сумму способен тут оставить. Как правило, те, кто действительно имели средства, были вежливы, очень просты в общении и оставляли на чай. Те, кто приходил в это место просто ради выпендрежа, вели себя максимально отвратительно. Они явно были уверены, что Тэхён простая прислуга, но их бутик — это тот случай, когда некоторые консультанты могли позволить себе украшения классом выше, чем та особа, что сейчас делала ему мозг. Женщина заставляла его доставать едва ли не самые дорогие и эксклюзивные кольца. У нее явно не было на них денег.              Она сфотографировала кольцо на пальце, придирчиво рассматривая фото, и снова скривила аккуратно накрашенные губы.              — Нет, смотрится ужасно, еще и за такие деньги. Я не буду ничего брать, это того не стоит, — она фыркнула, опуская украшение на стекло витрины.              — Ну еще бы, — тихо прошептал Тэхён ей в спину, которая стремительно удалялась на выход.              Он аккуратно протер украшения, возвращая все в прежнее состояние. В магазине никого не было, кроме одного мужчины, который уже завершал покупку. Время близилось к закрытию, хотя и без этого у них толпы посетителей — редкость, несмотря на то что они находились на центральной улице города.              — Снова приходили фотки в инст сделать? — Чимин тихо засмеялся, подходя к Тэхёну.              — Да, — только тяжело вздохнул, чувствуя, как под конец дня гудели ноги. — И мне еще один день работать до выходного, это же ужас.              — Ёнми выйдет из отпуска, снова будут нормальные смены, — Чимин подбадривающе улыбнулся, легко похлопав его по спине. — Оу, а вот и твой постоянный.              Тэхён перевел взгляд на дверь и едва сдержал громкий разочарованный стон. Чон Чонгук. Его личная головная боль. Богатенький айдол, который стремительно набрал популярность и деньги и теперь славился своим отвратительным поведением. За его внешность ему все прощали, а фанаты, казалось, только прибавлялись от образа настолько плохого парня. Знали бы они, как их кумир ведет себя абсолютно со всеми людьми, наверняка разочаровались бы.              Чон почему-то прицепился именно к Тэхёну. Тот был из тех людей, которые могли купить многое, но и поведение было максимально хамским. У Чонгука явно были проблемы с самооценкой, по мнению Тэхёна, потому что адекватный человек не будет так себя вести. Хотя так было не сразу, а только когда Тэхён отказал ему однажды в предложении провести вместе вечер. От того, что Чон просто обиженный — бесил еще сильнее.              — Мне нужен этот браслет, — Чонгук практически ткнул телефоном ему в лицо. На экране был открыт официальный сайт бутика и черным по белому написано «нет в наличии». Тэхён только вздохнул — обычная провокация.              — Его нет в наличии, как и указано на сайте, — произнес он стандартным тоном, мило улыбаясь, хотя уже кулаки чесались по смазливому лицу съездить. Позади Чонгука стоял его менеджер. Первое время тот явно чувствовал вину, но сейчас, видимо, просто смирился. Воспитывать взрослого человека уже бесполезно.              — Ты даже не посмотрел, — фыркнул как-то устало.              — Потому что утром я сам просмотрел весь товар, представленный на нашем сайте, и внес изменения в соответствии с наличием в нашем магазине. Вы можете подписаться на рассылку, и, когда данный браслет снова будет доступен к покупке, вам придет сообщение, — он вежливо улыбнулся, складывая в замок руки в белых хлопковых перчатках.              — Нет, мне нужно купить браслет сегодня. Показывай то, что есть, — Чонгук небрежно кинул сумку менеджеру и сам пошел в сторону вип-комнаты.              — Прошу прощения, но вы не можете самостоятельно передвигаться в этой части магазина. В следующий раз буду весьма благодарен, если вы последуете за мной.              — Мне так смешно наблюдать за тем, как ты пытаешься выслужиться, — он растянул губы в самодовольной улыбке. — Тебе же хочется послать меня к чертовой матери, но ты мне даже слова не скажешь.              Тэхён устал и действительно был готов просто послать этого высокомерного идиота. Чон никогда не скрывал то, что приходил просто поиздеваться, и от этого Тэхён скрипел зубами только сильнее. Ему не очень нравилась его работа, но ему нравилось то количество денег, которое он получал, и та спокойная жизнь, которую он мог жить.              — Прошу, проходите, — он проигнорировал высказывание и открыл перед Чоном дверь, держа всю ту же маску вежливости. — Вы можете просмотреть все модели на сайте и выбрать понравившиеся, или я могу подобрать вам украшение в зависимости от ваших пожеланий.              — Нет, ты покажешь мне каждое отдельно, — он сел в удобное кресло, закидывая ногу на ногу.              Тэхён начинал закипать. Он безумно устал, просто невероятно. Уже практически восемь вечера, и им нужно закрывать магазин. Чимин, конечно, закроет зал и одну кассу, но работать они будут тут, даже если Чонгук решит уйти только утром, потому что имеет определенный статус в этом магазине за частые и дорогие покупки.              — У нас скоро закрывается магазин. Прошу, давайте не будем задерживать никого и сделаем это быстро, — он хотя бы попытался.              — Я знаю, что ты будешь тут, пока я не совершу покупку или не уйду. На твое счастье, я куплю что-то в любом случае, мне нужен подарок матери. Так что давай живей, глупо ныть о времени и стоять, ни черта не делая.              — На что вы так обиделись? — не сдержал язвительный тон, открывая отдельную витрину с браслетами. Их было больше сорока, и Тэхён мысленно застонал.              — Ты сам виноват. Делал бы, как я хотел, было бы все хорошо.              У Тэхёна этот человек скоро будет вызывать рвотный рефлекс. Самое обидное, что Чонгук не всегда был таким, Тэхён знал. Они были знакомы еще в те времена, когда Чон Чонгук был просто классным парнем и очень красиво пел и танцевал в клубах. Когда Тэхён был обычным студентом, который и в этих-то клубах не бывал, но судьба их свела на несколько дней. Наверное, лишь воспоминания о тех днях не давали ему ненавидеть Чона полностью, хотя Чонгук из его памяти не имел ничего общего с этим. Даже общих воспоминаний — Чонгук его не помнил.              Чон откровенно издевался, а у Тэхёна бурлила ненависть. Они были под камерами, и он не мог позволить себе грубость, а Чонгук позволял себе все. Радовало то, что хотя бы не приставал, хотя мог бы — Тэхён уверен. Через час у него уже дергался глаз и не было сил даже злиться нормально. У него ужасно болели ноги, он ел последний раз в обед, голова болела от общей усталости, и он просто хотел ударить Чонгука по лицу. Не жалко было бы даже испортить красивую внешность. Тот заставил его вытащить все браслеты, просмотрел каждый, попросил застегнуть и расстегнуть на своей руке, хотя выбирал даже не себе, и украшения вообще женские. По сути, он не сделал ничего неправильного, просто Тэхён знал, что это все специально. Раздражало не то, что он делал свою работу по факту, а то, что Чонгук пользовался своим положением и практически унижал его за счет того, что Тэхён не мог ему отказать в пределах своей работы.              — Если подарок не понравится моей матери, я приду снова. Завтра, — Чонгук довольно хмыкнул, забирая выбранное украшение, с упаковкой которого тоже успел вынести Тэхёну мозги.              — Надеюсь, подарок придется ей по вкусу. Всего доброго и хорошего вам вечера, — произнес все с такой же безразличной вежливостью. Его несгибаемость так же сильно бесила Чонгука, он уверен.              Чимин открыл для Чона дверь уже закрытого магазина, и только после этого Тэхён позволил себе сесть с протяжным стоном.              — Боги, как же он меня заебал, — он провел руками по лицу, чувствуя, как его ноги получали удовольствие от того, что он просто сидел. — Как можно быть таким ублюдком, а? Он со мной обращается, как с прислугой. Кинул мне несколько браслетов так, чтобы я их не поймал. Я чуть богу душу не отдал, когда мне показалось, что в одном из них вылетел камень. А он только сидел и смеялся.              — Я впервые вижу настолько ущемленного парня, — согласился Чимин, который начал закрывать вторую кассу, позволяя другу посидеть. — Может, тебе просто переспать с ним? Он же тебе нравится так-то.              — Из принципа не стану. Мне нравится не этот Чонгук, а тот, что в моих воспоминаниях. Того Чонгука уже не существует, а этому я не дам даже прикоснуться к себе.              Чимин только вздохнул, даже не собираясь спорить, и сосредоточился на своем занятии. Тэхён рассказал ему, что был знаком с Чонгуком, еще когда тот только начал проявлять к нему внимания. Они с Чимином познакомились на стажировке и как-то быстро подружились. Сейчас это помогает их комфортной работе вместе. Многие увольняются с этой работы, потому что она только кажется привлекательной. На самом деле терпеть хамство не каждый сможет, а если что-то случится с украшениями, можно потом половину зарплаты отдавать на штрафы.              Обычно Тэхён уходил с работы где-то в девять вечера, но сегодня вынужден был проторчать до начала одиннадцатого. От усталости раздражение только сильнее бурлило внутри, и он готов был сорваться на ком угодно. Он попрощался с Чимином, которому в другую сторону, и немного отошел от магазина к остановке. Ждать автобуса не было никакого желания, поэтому он просто вызвал такси.              — Молодой человек, дай немного монет, — раздался сбоку голос старой женщины. — Помоги мне немного.              Тэхён обычно не давал денег на улице, но ему хотелось, чтобы его все оставили в покое, а такие будут стоять над душой, пока его машина не приедет. Монет у него с собой не было, поэтому он, не глядя, достал какую-то купюру, довольно крупную, но ему отчего-то даже было не жалко.              — Вот, держите, — он протянул деньги женщине, отмечая, что та выглядела необычно. На руках крупные кольца с камнями разных цветов; платье в пол, темное и довольно плотное; какой-то крупный кулон на шее и много браслетов на запястьях. Он не знал, почему его это удивило.              — Ох, спасибо тебе большое, сегодня мои дети смогут хорошо поесть, — она искренне улыбнулась, растягивая тонкие губы, и пристально посмотрела ему в глаза. — Оживить мертвое нельзя.              — Что? — он нахмурился, не понимая смысла ее слов, но по спине вдруг прошли мурашки.              — Но крепкий сон так похож на смерть, — снова произнесла каким-то странным мертвым голосом, отчего ему стало жутко.              Она низко поклонилась и медленно пошла прочь, оставляя Тэхёна в одиночестве. Он ничего не понял, но ему было искренне не по себе от ее слов. Злость как-то резко ушла, но усталость накатила только сильнее. Завтра у него последний день, и он пойдет на свои законные три выходных дня. Наконец-то.       

***

             Чонгук поморщился от солнца, которое резало глаза даже сквозь веки. Он перевернулся на другой бок, закрываясь одеялом. Голова болела после всего, что он вчера выпил, но на удивление он чувствовал, что выспался. Давно у него такого не было — как правило, его расписание жило своей жизнью, даже если он просыпался с похмельем. Подниматься совершенно не хотелось, но по плану сегодня стояли какие-то рекламные съемки, а значит, нужно было успеть привести себя в порядок до того, как менеджер начнет ему звонить. Часы показывали почти двенадцать, и это удивляло. Ни одного пропущенного, хотя, как правило, уже в восемь утра телефон разрывался.              Придавать этому значения особо не хотелось, возможно, что-то перенесли или изменили, и ему просто дали отоспаться. Чонгук лениво сел на кровати, осматривая свою старую комнату в родительском доме. Он недовольно застонал. Находиться в этом месте у него не было никакого желания, а судя по звукам, он в доме не один. Чонгук планировал приехать, подарить подарок, сделать вид, что он милый сын, и быстро уехать. Но мать начала выносить ему мозг из-за того, что он совершенно не уделял ей внимания. Пришлось остаться, но чтобы в следующий раз меньше на нервы действовали — напился из вредности. Потому что если он сказал «нет», это всегда значило «нет», и больше всего он ненавидел именно как-то объяснять причины этого самого «нет».              Раз менеджер его не трогал, он решил быстро собраться и поехать к себе домой, чтобы спокойно избавиться от головной боли. Быстро принял душ и нашел в старом шкафу менее приметные и более удобные вещи, чем классический костюм. Черная худи и спортивки его вполне устроили, он даже несколько пар обуви тут оставил на такой случай. Находиться в этом доме хотелось как можно меньше времени, поэтому он решил сначала вызвать такси, чтобы можно было быстро выскользнуть из дома, сославшись на спешку.              Чонгук не сразу понял, почему не мог заказать машину по безналичной оплате, и только потом увидел, что карты не привязаны. Решив, что просто слетело приложение, он не стал долго заморачиваться с этим и взял наличку, которую как-то припрятал здесь. Все проблемы будет решать дома.              Машина приехала довольно быстро. Он вышел из комнаты, спускаясь вниз, и наткнулся на непонимающий взгляд матери.              — Я опаздываю, меня ждет машина, позвоню как-нибудь, — бросил он, проходя в прихожую.              — Молодой человек, вы кто? — в ее голосе было все то же удивление. — Ой, вы, наверное, гость со вчерашнего праздника. Простите, я, если честно, думала, все разъехались утром.              — Что? — он посмотрел на нее, хмурясь. — Я тебя вчера настолько обидел? — попытался вспомнить, что мог такого сказать, чтобы вызвать настолько глубокую реакцию, но кроме своего поведения, вряд ли мог чем-то задеть, он даже не разговаривал ни с кем.              — Простите? — она держала в руках кухонное полотенце и выглядела как-то неловко. — Я вас даже не помню, извините. Вы, наверное, с кем-то были, да? Тут столько народу было, я и не припомню вас.              — Эм… ладно, разберемся потом, пока, — он толкнул дверь, списав все на тупой прикол. Его мать могла выкинуть иногда что-то в таком духе. Ни желания, ни времени разбираться сейчас с этим не было.              Выйдя из дома, он привычно натянул кепку пониже и закрыл лицо маской, садясь в машину. Менеджер все еще не звонил, и это было весьма странно. У него точно было расписание сегодня, если бы оно совсем отменилось, на место одного пришло бы что-то другое, как это было всегда. Он один из самых популярных айдолов Кореи, у него не бывало внезапных выходных.              Когда такси остановилось возле его дома, ему сразу показалось, что что-то не так. Он не мог сказать, что именно, просто что-то неуловимое сильно изменилось. Голова все еще гудела с похмелья, поэтому он просто решил не заострять внимания. Этот день в целом начался довольно странно. Войдя на территорию своего особняка, он спокойно прошел к двери, стягивая маску на подбородок, и поднес ключ к замочной скважине, но дверь перед ним резко открылась. На него смотрел абсолютно незнакомый мужчина, рядом с которым стояла девочка лет семи и держала того за руку.              — Как вы попали на территорию? — сразу грубо произнес, заводя девочку за себя.              — Ключами? — Чонгук продемонстрировал связку ключей, не понимая, почему какой-то мужик в его доме качает права. — Вы вообще кто? Вы в курсе, что это частная территория? Я сейчас полицию вызову.              — Пацан, ты накурился? — мужчина вырвал у него из рук ключи. — Я как раз в курсе, что это частная территория. Откуда у тебя ключи от моего дома? И кто ты вообще такой?              — Вашего дома? Что? Я тут живу уже год.              — Очень веселый прикол. Опять свои дурацкие видео снимаете? Слушай, вали отсюда, пока я действительно не вызвал полицию, — мужчина отправил девочку вглубь дома, а сам закрыл дверь, оставаясь на улице. — Эти ключи недавно потеряла моя жена, и то, что ты пришел сюда с этой связкой, можно рассмотреть как незаконное проникновение. Так что проваливай и займись чем-то полезным в жизни.              — Мужик, ты бухой? — Чонгук начинал закипать, снимая кепку с головы. — Это мой дом, я не собираюсь никуда уходить. Ты в глаза долбишься? Наверняка же узнал меня.              — Так, парень, я не дал тебе по лицу только потому, что у меня хорошее настроение, так что иди-ка ты, не порть мне его ради своей безопасности.              Чонгук снова осмотрелся, понимая, что именно изменилось. На территории был сад. Много цветов и в тени дерева стоял садовый столик с двумя плетеными стульями. У него никогда не было цветов, а тем более садовой мебели. А еще на его участке был пруд с карпами. Какого черта?              — И давно вы здесь живете? — заторможенно спросил, чувствуя, как начинал нервничать.              — Уже четыре года. Ты, может, адресом ошибся? Или жил тут когда-то?              — А… да, жил… — Чонгук сглотнул, снова осмотрев территорию. Это не его дом, тут все по-другому. Что за черт?              Он, не прощаясь, спустился с небольшой лестницы, уходя обратно за ворота. Снова посмотрел на огромный дом, совершенно не понимая, что происходит. Достал телефон, видя, что практически два часа дня, а менеджер так и не звонил. Надо набрать самому, но Чонгуку отчего-то было страшно. Все контакты в телефонной книге не изменились, поэтому он набрал номер менеджера. Трубку долго не брали, что странно, но на звонок все же ответили.              — Здравствуйте, — раздался знакомый голос.              — Хэвон, почему ты мне сегодня ни разу не позвонил? Тут какая-то чертовщина происходит, еще и ты пропал, — Чонгук нервно сжимал пальцами телефон.              — Кто это? Откуда у вас мой номер?              — Хэ, хватит прикалываться, ладно? У меня и так мозг ломается, — он немного отошел от дома, присаживаясь на корточки, и нервно мотнул головой, убирая короткие пряди челки с глаз. Провел языком по колечку в губе и прикусил зубами, чувствуя, как начинал нервничать еще сильнее.              — Так, я не буду разбираться, кто ты и откуда у тебя мой рабочий телефон. Еще раз позвонишь сюда, и разговор уже будет другим.              — Хэ! — вырвалось из горла, но ответом ему была тишина.              Он вспомнил про слетевшие карты и проверил остальные приложения. Ни к одному из них не были привязаны никакие платежные средства. Попытка восстановить это привела к пугающему выводу — его карты неактивны. Приложение банка, в котором пропал его личный кабинет, это подтвердило. Чонгук был уверен, что все это какой-то глюк или кто-то решил над ним приколоться. В голове ничего не укладывалось, и на него накатывала ужасная паника. В сумке, которую он взял дома, была наличка. Нужно сходить поесть. Рядом есть небольшое кафе, в котором он часто завтракал, там наверняка все будет хорошо, он уверен.              На улице на него не обращали внимания, совершенно, даже когда он снял кепку, оставаясь только в маске. Обычно его узнавали и в более закрытом виде, но сейчас все просто игнорировали. Зайдя в кафе, он сел за привычный столик, и перед ним практически сразу опустилось меню.              — Я к вам так часто захожу, что можно было бы и не давать меню. Мне как обычно, — он поправил пальцами немного растрепанные волосы, приводя их в порядок. Официантка на него только непонимающе посмотрела.              — Прошу прощения, но я вас впервые вижу. Просто сделайте заказ, если знаете наше меню, — она вежливо улыбнулась, хотя явно была в недоумении.              — Ты издеваешься? — он начинал злиться. — Я тут завтракаю каждое утро уже на протяжении года, и ты говоришь, что впервые меня видишь? Ты совсем тупая?              — Не нужно меня оскорблять. Я работаю тут достаточно долго, но вас ни разу не видела. Не устраивайте сцен и просто сделайте заказ.              — Да это бред какой-то… — тихо произнес, замечая, что они начали привлекать внимание других.              Хотелось встать и просто уйти, но голод настойчиво напоминал о себе. Сжав зубы, он все же сделал заказ, оставаясь ждать.              Впервые видит? Ладно, если бы она забыла его просто как клиента, но он, черт возьми, Чон Чонгук. Свое лицо на билбордах и в рекламах он видел чаще, чем в зеркале. Он один собирал стадионы, и у него огромные многомиллионные контракты с мировыми брендами. Что за чушь, как его можно не помнить? Это просто какой-то бред. Он не понимал, почему не зарегистрированы карты, почему его никто не узнает, почему в его доме чужие люди и даже родная мать не поняла, кто он.              Его заказ принесли довольно быстро, но официантка уже была далеко не добродушной. Чонгуку плевать, хотя еще вчера он бы наверняка заставил ее заново вынести блюдо. Зачем? Потому что мог. Чонгук не знал, когда его сорвало, просто в какой-то момент все прежние друзья стали меркантильными суками, предавали его и сливали в сеть личную инфу. Люди, с которыми он едва ли не жил в некоторые времена, готовы были рассказать сми о нем что угодно, поливали его грязью. Чем популярнее он был, тем меньше искренних людей его окружало. Чонгук даже не заметил, как начал вести себя настолько отвратительно. Зато все, кроме фанатов, искренне его ненавидели. Лучше так, чем фальшь вокруг.              Мысль загуглить самого себя маячила в мозгу, но Чонгук боялся. Почему-то подозревал, что там увидит. Поэтому дал себе немного времени, чтобы позавтракать. Долго сидеть в заведении не стал, буквально закинув еду в себя. Картой, как и ожидалось, оплата не прошла, и он невероятно рад, что взял с собой наличку. Чонгук не знал, что ему делать, поэтому просто пошел в парк, пытаясь словить на себе хоть один осознанный взгляд. Ничего. Его никто не узнавал. Еще вчера он не мог нормально передвигаться без менеджера, и его выход на улицу сопровождался толпой фанатов, а сегодня он абсолютно не привлекал внимания, даже когда перестал прикрывать лицо.              Выбрав самую отдаленную скамейку в небольшом парке, он все же достал телефон, открывая поисковик. Один, затем другой, третий, но ничего. Ни одна поисковая система не выдавала ничего о Чон Чонгуке. Ни одного видео, ни одного фото. Абсолютно ничего. Он даже зашел на сайт компании, но и там было пусто. Более того, ни одного действующего аккаунта в социальных сетях у него не существовало, хотя еще вчера он был зарегистрирован и на виверсе, и в инстаграме и имел доступ к аккаунтам компании. Никто не знал Чон Чонгука. Его просто не существовало.              Ему было страшно. Откровенно и по-детски. Его никто не помнил, даже никто не знал. Он просто испарился из мира. У него даже документов не было, он — никто. Это не укладывалось в голове и комом страха стояло в горле. Это же паранормально, как такое возможно? Вчера он был, а сегодня его нет. Чонгук всю жизнь был полнейшим скептиком. Он никогда не верил даже в удачу, не говоря уже о чем-то волшебном или мистическом.              В панике начал вспоминать вчерашний день: утром у него были съемки, потом он поехал в студию; поругался с визажистами, которые не удосужились нормально помыть кисти, и с курьером из доставки, который привез заказ на сорок минут позже и даже не извинился; работал в студии до самого вечера, потом переоделся для праздника матери и поехал в Картье специально вечером, чтобы побесить Тэхёна. Это было отдельным любимым занятием, потому что красивый консультант в идеальной форме бутика был одним из единственных людей, который искренне вел себя с ним. Тоже искренне ненавидел, но как-то иначе. Чонгука когда-то задел его отказ, и первое время он действительно ему мстил, но сейчас просто не позволял о себе забыть. Ему даже не стыдно, если быть честным.              — И ты наверняка меня тоже не помнишь, — усмехнулся, находя это довольно ироничным. Ему даже немного жаль, что и Тэхён его не вспомнит, потому что тот был одним из немногих, в памяти которого хотелось поселиться надолго.              Он продолжал вспоминать, что было дальше, потому что после бутика он был немного зол. В голове всплыла странная женщина, которая просила у него денег. Он нахмурился, вспоминая, что довольно грубо отказал ей. Воспоминания о том, что именно сказал — стерлись, но это точно было очень грубо. Возможно, он ее даже оскорбил. Она сказала ему что-то вроде: «не мертво то, что спит, но нужно вовремя проснуться», или как-то так, Чонгук даже внимания на это не обратил. Она выглядела очень странно, и ему даже показалось, будто она какая-то гадалка. Могла ли она как-то быть связана с этим? Проверить это казалось невозможным, ведь он даже не помнил толком ее внешности.              Идти ему некуда, нужно снимать номер в каком-то хостеле, но и тут проблема — документов нет. Ему даже спать негде, он буквально сейчас без определенного места жительства. Идея пойти к бутику и ждать там всплыла внезапно. Эта старуха — единственное странное событие за вчерашний день, и Чонгук буквально слышал, как его интуиция орала о ее причастности к этому забвению.              Время текло невероятно медленно. Он решил идти пешком, чтобы не тратить деньги на такси и заодно просто убить время. На дорогу в сопровождении музыки в наушниках у него ушло пару часов довольно медленным шагом. Что-то внутри до сих пор отказывалось принимать действительность. Поверить в то, что он каким-то чудесным образом просто исчез из этого мира — нереально. До сих пор все это казалось тупым приколом, только очевидно невозможным. Хотя можно поспорить, что из этого менее возможно: заставить людей притвориться, что все о нем забыли, или действительно стереть его из памяти каждого.              Дойдя до нужной улицы, он сел на остановку, около которой вчера встретил ту женщину, и просто начал ждать, не вытаскивая из ушей наушники. Паника снова начала возвращаться. Отрицать тот факт, что Чон Чонгука просто нет, не получалось. Тогда возникал вопрос, как все это вернуть обратно? Он не мог получить документы, ему негде было жить, и денег ему хватит лишь на несколько ночей в хостеле. Его начало мелко потряхивать от вороха мыслей. Хотелось спрашивать у каждого человека на остановке, знал ли тот его. Чонгук будто вернулся куда-то в детство, где мать могла забыть его на улице, а потом оправдываться, что все это было для того, чтобы он нашел дорогу домой. Внутри просыпался банальный детский страх, потому что Чонгук был буквально один. Совершенно. Эти чувства смешивались со злостью и искренней ненавистью к тому, кто это сделал с ним. Ради чего?              Несмотря на то, что никому не было до него дела, он все равно вернул кепку, опуская козырек, и натянул на лицо маску. Наверное, парень в черном, который закрывал лицо, вызывал настороженность у других, но Чонгуку было плевать. Его проблемы сейчас явно не сравнятся с чужими. Ему снова хотелось есть, он буквально весь день провел на улице, ничего не делая. Солнце начало садиться, а он все так же ждал на остановке, полностью уйдя в свои мысли. В голове не было даже наметков плана. Единственное, что он решил — если не дождется старуху до темноты, пойдет в какую-нибудь уличную пивнушку, чтобы поесть. С ночлегом все тоже можно было и за бесплатно решить. Его внешность осталась при нем, а это очень ценное оружие. Он может снять кого-то в клубе и таким образом переночевать, но секс — самое последнее, чего он хотел. Да и в клубах не был довольно давно, так что этот вариант даже не рассматривал.              Немного отвлекаясь на игру в телефоне, он просидел до восьми вечера на остановке, а старуху так и не встретил, хотя вчера она была многим позже тут. Оторвавшись от телефона, он осмотрелся, резко натыкаясь взглядом на Тэхёна, который ждал автобус. Чонгук только поджал губы, упираясь взглядом в такую знакомую фигуру. Его всегда странным образом привлекал этот парень, но Чонгук не мог прекратить его раздражать. Тэхён выглядел как тот, кого невозможно сломать или прогнуть под себя, но тому приходилось сжимать зубы среди блестящих витрин бутика, потому что Чонгук там мог все. Видеть, как злость танцевала в темных глазах, было отдельным удовольствием.              Тэхён, будто почувствовав, что на него смотрели, повернулся, на секунду задерживая взгляд на Чонгуке. И было в этом взгляде что-то такое, что заставило его запрыгнуть в автобус следом за Тэхёном, садясь в самом конце. Ладно, заняться ему все равно нечем, хоть увидит, где тот живет. Может, от скуки, когда все вернется, побесит того еще и вне работы.              Ехал он долго, немного удивляясь, что Тэхён жил настолько далеко. Тот вышел только через шесть остановок в жилом районе с новыми многоэтажками, который был не так давно построен. Чонгук даже когда-то думал купить тут квартиру на всякий случай, чтобы скрываться иногда где-то в обыденной жизни, а не в хоромах, где на самом-то деле немного одиноко. Он шел за Тэхёном в тени, стараясь не отсвечивать, но тот все равно как-то нервно оборачивался периодически. Чонгук остановился недалеко от магазина, в который зашел Тэхён, и желудок снова сковало голодным спазмом. Боги, как же он голоден.              Несколько прохожих странно на него косились, а Тэхён, казалось, ускорял шаг, неся в руках два тяжелых пакета. Тот довольно неожиданно свернул за один из домов, и Чонгуку пришлось пробежаться, чтобы не упустить парня из виду, но стоило ему завернуть за тот же угол, как напоролся на злого Тэхёна, который скрестил руки на груди.              — Блять, Чонгук, ты совсем тронулся? Я могу стерпеть, что ты себя неадекватно в ювелирном ведешь, мне хоть за это платят. Но слежка?              — Что? — Чонгук удивленно смотрел в злое лицо. — Чонгук? — он даже не думал, что будет настолько рад услышать свое имя от другого человека. Тэхён его помнил. Черт, он не знал, почему так случилось, но он уже давно не испытывал настолько сильного облегчения.              — Тебе звездная болезнь совсем мозги проела? — Тэхён сдернул с его головы кепку, смотря в глаза. — Или ты под чем-то? Вас, богатеев, хер поймешь, обдолбались вы или по жизни с припездью.              — А ты всегда так матом кроешь?              — Чонгук, я таких, как ты, в жопу целую каждый день по двенадцать часов, иногда без выходных. Я не крою матом — я расслабляюсь, — он припечатал кепку к его груди, поднимая пакеты. — Вне работы я ни один твой выкидон терпеть не буду. Не знаю, что тебе двинуло в голову, но слежка уже перебор, ты не настолько обижен на то, что я тебе не дал, — тот развернулся, намереваясь уйти.              — Тэхён.              — Ну что еще?              — Почему ты меня помнишь?              — Чонгук, ты идиот, скажи мне честно? Ты самый знаменитый двадцатитрехлетний парень Кореи. Почему я должен тебя не помнить?              — Потому что меня никто не помнит, Тэхён. Кроме тебя.