Расщепление личности

Как только Снейп, почувствовав в себе силы хотя бы беспрепятственно передвигаться, переодевшись, вышел обратно в кабинет, бывшие Директора заголосили наперебой. Происшествие поставило на уши всю школу, а портретная сеть разносила сплетни почти мгновенно. - Северус, а ты и не рассказывал, что колдуешь без палочки, - Альбус Дамблдор задумчиво погладил бороду в своей раме. - Вижу информационная сеть у нас поставлена хорошо. Это все, что сейчас тебя интересует, Альбус? Не напомнишь, есть ли какое-нибудь указание в своде законов школы, на случай если черная дыра посреди большого зала попытается сожрать все сущее? – Снейп раздраженно иронизировал, затем пробежался пальцами по корешкам книг на полке, словно ища подсказку там. На самом же деле, Северус пытался совладать с собственными эмоциями от своего внезапного быстрого восстановления. Такого притока сил он не чувствовал даже от лучших восстанавливающих составов собственной разработки. Они могли лишь увеличить силы. А вот девушка словно влила частичку самой себя в него. Наверное, нечто подобное испытывает женщина, когда мужчина изливается в нее, отдавая часть собственной мужественности и сил. А вот искренность и альтруизм Гермионы... Так недальновидно рядом с ним, с ним, каждый раз цинично принимающим просчитанное решение в конкретный момент и в частности. Снейп уже давно прятался от неприятных размышлений за ментальными щитами, но за неимением сил на последние, прибёг ко второму проверенному способу – уйти с головой в работу. Отчасти поэтому Северус всю сознательную жизнь много и плодотворно работал. Директор нашел Минерву, тут же справившуюся о его здоровье и прочитавшую нотацию, что осмотр Поппи просто необходим после случившегося, у больничного крыла. «То она сожрать готова его с потрохами, то волнуется о самочувствии и бледности. Гриффиндорцы. Нет от них спасения» Профессор Трансфигурации уже более чопорно сообщила, что они нашли еще четыре кристалла, и она занесет их ему, как только уладит бумажную волокиту. Северуса раздражало, что Минерва вела себя так, что это она чрезвычайно занятый Директор школы, а он – студент, отвлекающий ее от важной работы своими праздными расспросами. Может это его и злило, потому что было почти правдой, но лет двадцать назад, сейчас же дела обстояли иначе, а упрямая кошка никак не хотела меняться. - Напомню, что пока Директор здесь я. Через час в моем кабинете, - жестко резюмировал Снейп, разворачиваясь, и, в неизменно развевающейся мантии, отправился к мадам Помфри. Не на осмотр, разумеется. Нужно было узнать, что с Амикусом, ну и детьми, разумеется. Предстояло придумать вменяемое объяснение произошедшему, потому что правду сообщить кому-либо не представлялось возможным без катастрофических политических последствий. При чем объяснения для Темного Лорда, попечительского совета, министерства и самих обитателей школы могли значительно разниться. Безутешную Алекто Северус встретил у кровати брата, бывшего без чувств, но живого, о чем Снейп мол судить по вздымающейся под простыней груди. Большего Снейп сказать не мог – как и не мог воспользоваться даже простейшим диагностическим заклинанием. И если сейчас Алекто вздумается наброситься на него с обвинениями в смерти или увечьях брата, то кроме сарказма противопоставить будет ему нечего. Неприятный холодок беззащитности пробежался по хребту. Но Кэрроу не отходила от брата. ДамблДуровцы, так емко Снейп в собственных мыслях именовал дурачков из отряда Дамблдора, вывели двух пожирателей из строя одним ударом. Может Лавгуд и не солгала – не он был целью покушения, а они. Не такие уж и дураки, значит. Поппи отчиталась, что все трое пациентов находятся в стабильном состоянии. И их жизни ничего не угрожает. Но это была магическая кома – их показатели магии были на нуле, и пока силы не восстановятся, мадам Помфри, не брала на себя ответственность делать какие-либо прогнозы. По пути к себе, ну как по пути – крюк на четвертый этаж через восточную часть замка к башне Когтевран, Снейп решил заглянуть к Флитвику, ему была нужна Полумна Лавгуд. Но дверь в кабинет декана воронов, была зачарована. Чертыхнувшись, про себя, с досады чуть ли не пнув запертую дверь, Директор школы чародейства, по стечению обстоятельств сейчас не обладающий магией, направился в гостиную факультета. Стучаться и кричать сквозь дверь, чтобы отперли ее, Северус считал ниже своего достоинства. На вопрос: Что появилось раньше огонь или феникс? Снейп, к своему удовольствию не обделенный логикой, ответил, что круг не имеет ни начала, ни конца, полюбовался встрепенувшимся орлом, расправившим крылья, прошел в чужую гостиную, как к себе домой. До того, как он стал директором, то не бывал в гостиных чужих факультетов. Северус в задумчивости, заложив руки за спину, прошел к статуе Кондиты Когтевран, рассматривая ее диадему – нет, кристалл определенно был не из нее. Гостиная за его спиной перестала жить, замерев. Студенты, попрятав свои секреты, только перешептывались между собой. Гостинные факультетов всегда считались неприкосновенными. - Полагаю, Вам всем интересна цель моего визита, - резко развернувшись на пятках тихо проговорил Директор, уверенный, что его услышат все: - Мне нужна Полумна Лавгуд. Первой из ступора вышла Падма: - Профессор Снейп… Господин Директор, Полумна же уехала к отцу пару недель назад с Вашего разрешения. Снейп вскинул бровь: - Мисс Патил, Вы в этом уверены? Девушка непонимающе, что было больше свойственно не ее факультету, закивала. «Ах, с моего разрешения? Флитвик, чтоб тебя!» Вернувшись в кабинет, Снейп первым делом отправил обитателя мира портретов за деканом Когтеврана. «Я им что мальчишка бегать по всему замку?» Раздражение Северуса только нарастало, а это он еще не вызвал к себе эту шайку дамблдуров. Снейп сложил ладони и уперся в них лбом – нужно было подумать. - Не поздновато ли молиться, Директор? – в дверях стояла Минерва Макгонагл и с чувством собственного достоинства держала в руках полотняный мешочек. Снейп проглотил укол в свою сторону – собачиться сейчас – это была непозволительная роскошь. - Минерва, присаживайтесь. Чая предлагать не буду, - фыркнул Снейп незатейливо отсылая к Дамблдору. Женщина присела, поджав губы, выкладывая перед ним кристаллы. - Я прекрасно знаю, что вам не нравится, что я стал Директором. - Не нравится? Мне не нравится мятный чай на ужин. Вы же, Северус - мне омерзительны, - профессор разгладила несуществующие складки на безупречной зеленой мантии. - Мне все равно, что вы обо мне думаете, более того Вы уверены, что это кресло должно было достаться вам по праву, но Вы просто не можете не понимать, что Вы школу не удержите, этот улей, - Снейп говорил медленно у спокойно, что случалось в его жизни нечасто. - Как ты смеешь сидеть там, где сидел Он, и порочить честь школы!? – процедила женщина. Вопреки ее ожиданиям, что отразилось на лице, Снейп просто рассмеялся. Эта формулировка преследовала его уже с год. Они реально ничего не понимают? - Минерва, Альбус сидел, стоял, лежал в конце концов, за все годы его правления везде. Чтобы я не делал, я буду там, где был он. Мне остается только испариться, и знаю, что это было бы для вас лучшим исходом. Голос его стал жестче и непривычное веселье схлынуло с лица: - Но смею уверить, что не вы сядете в это кресло. А, например, Кэрроу или Лестрейндж. Может повезет и это будет Амбридж, которую, смею напомнить, замок так и не признал как Директора. Замок никогда не подчинится тому, кто имеет намерение навредить жителям замка. Мне нет прока вредить подрастающему поколению чистокровных волшебников, остальные остались по домам. У нас схожие цели – не усложняйте мне жизнь. Не пора ли установить временное перемирие между нашими домами? Минерва, заклинаю – приструните этот Отряд Дамблдора, иначе здесь камня на камне не останется. - Вы мне угрожаете, Северус? – вскочила декан Гриффиндора, словно пропустившая все здравые доводы мимо ушей. Достойный представитель своего факультета - Я все сказал, профессор Макгонагл. Подготовьте извещение об инциденте в министерство и в попечительский совет, что вписать туда, я сообщу вам позже. Учеников я проинформирую самостоятельно, - Северус, не приученный брать непроверенные артефакты в руки, прямо в мешочке убрал их в стол. Макгонагл явно не закончила разговор, но на пороге кабинета появился Флитвик. - Господин Директор, я не помешал? Финеас сказал, что это срочно, - Флитвик покосился на заостренные носки своих ботинок, словно стал невольным свидетелем чего-то постыдного. Его дом не враждовал ни с гриффиндором, ни со слизерином – у них просто хватало ума этого не делать. - Профессор Флитвик, - Снейп перевел все свое внимание с Макгонагл, считая разговор оконченным: - Где сейчас находится ваша студентка Полумна Лавгуд? - Дома у отца, полагаю. Мистер Лавгуд написал, что забрал свою дочь из школы с вашего разрешения… А вот это уже становилось интересным. Лавгуд похитил Долохов, когда та была в Хогсмите, как гарант лояльности ее отца. Но Снейп не мог позволить прикрываться его именем, особенно без его ведома! И он собственными глазами видел девушку в школе сегодня, декан просто не мог быть не в курсе пребывания учеников в школе. Если только, она не пряталась в стенах школы, вне своей гостиной… Но если Лавгуд смогла как-то проникнуть в школу и затеряться в ней, то что мешало сделать тоже самое Поттеру в поисках диадемы? Поттер мог быть в школе! Северус вскочил с места, скрываясь в своей лаборатории, оставив Флитвика в недоумении и одиночестве. Скрывшись от глаз, Снейп попытался обратиться к магии замка, чтобы ощутить присутствие учеников. Но магии было недостаточно даже, чтобы «подключиться к сети». Раз уж он оказался в лаборатории, то решил хотя бы проверить состояние зелий, но не смог снять даже долбанный стазис! «Мандрогора их раздери!» Снейп уже начал закипать. Он сам говорил на своих уроках ни раз, что «здесь не будет глупых взмахов волшебной палочкой». Но сейчас он был уже готов смести все склянки и котлы на пол со столов в жесте отчаянья. Сегодня куда бы он ни сувался, даже прекрасно помня, что с его палочки не сорвется ни единого заклинания, Северус натыкался на непреодолимую стену необходимости магии даже в мелочах. На обед Снейп не решился выйти, отложив выступление перед учениками на ужин, надеясь, что страсти поулягутся и неудобных вопросов к нему станет меньше, ведь магическую оборону держать сейчас он был не в силе. Снейп монотонно пережевывал пищу, даже не чувствуя вкуса. Его мысли занимало, что нужно сообщить о произошедшем Темному Лорду, но как это сделать, чтобы он не усомнился в его силах удержать школу под контролем, который он стремительно терял. Да и сову с такой новостью не пошлешь, а аппарировать он был не в силах. Да и его терзали сомнения, что он сможет выжить без магии после парочки Круцио. Явиться сейчас в Менор было сродни самоубийству. Пообедав прямо за директорским столом, Снейп стал вызывать всех известных ему членов горе-отряда Дамблдора на профилактическую беседу. Они молчали как соплекрылы, повторяя одно и тоже слово в слово, словно кто-то один приходил под оборотным зельем за каждого. Мисс Лавгуд так и не пришла. Неутешительные выводы, собранные по крупицам: где Поттер никто не знает, кристаллы нашли где-то в замке, они не знали, что артефакт присосется к магии школы, и были напуганы не меньше остальных, а целью их были действительно Кэрроу и слизеринцы. Снейп ограничился снятием баллов со всех факультетов, кроме слизерина, да отработками у своих деканов до конца года. Кто скажет, что он не объективен? Ни одного слизеринца в этой шайке не было. Больше выносить сор из избы он не был намерен, вытягивая подноготную собственной несостоятельности в обеспечении безопасности школы на всеобщее обозрение. Меньше всего он хотел сейчас выслушивать что-то наподобие «А вот при Дамблдоре такого не было». Да, не зря он приказал не собираться группами больше трех людей, но изначально мера была направлена, чтобы слизеринцы, почувствовав вкус крови не задирали полукровок, магглорожденных Снейп предусмотрительно вообще убрал из школы, запретив обучение, понимая, что не хочет отвечать еще и за тех детей, которые изначально уже в роли жертвы. К вечеру голова мастера зелий просто раскалывалась, однако он пришел к консенсусу с самим собой и официальной версией произошедшего. За ужином Директор сделал заявление, что Амикус Кэрроу испытывал новую защиту для школы без уведомления руководства. Все последствия устранены. Преподаватель ЗОТИ отстранен от своих обязанностей до выяснения всех обстоятельств. Причин для паники нет. Как только силы пострадавших полностью восстановятся, их отпустят из больничного крыла. Эту же версию Снейп приказал донести до Министерства и Попечительского совета. Этим он выигрывал время, по крайней мере до того момента как Кэрроу очнется, а может и больше. Снейп мог быть весьма убедительным. Но ему нужны были силы. Его магические силы. Еда в горло не лезла и под перешептывания учеников «Вы видели? Он колдует без палочки… Как Грин-де-Вальд…» Снейп покинул Большой зал. Сравнение с Величайшим волшебником может и льстило, но было не оправдано, а лишнее внимание к собственной персоне тяготило. Запершись в своем кабинете, Снейп решил проштудировать несколько книг про сквибов, а также ритуалы темной магии, связывающие магические сущности. Ему было необходимо срочно восстановить магию и любой ценой. Но половина нужных книг была запечатана еще Дамблдором на магический ключ, а вторая - была заколдована самим Снейпом, о чем он уже успел позабыть. В свое время он разработал заклятье, скрывающее записи от чужих глаз – буквы просто перемешивались при попытке прочтения, но реагировали на его собственный магический след, оставаясь именно для него в первозданном своем виде. Оказавшись у себя, первое, что он сделал это принял зелье от головной боли. Грейнджер, наконец, стала есть и выпила свое зелье, не отметить это Снейп просто не мог. Северус сосредоточился, чтобы всем видом выказывать лишь беспристрастность. Не хотелось вызывать лишних вопросов. Хотелось смыть с себя этот весь день вместе с усталостью. Но вместо этого снова судьба ткнула его носом в собственную несостоятельность, призвав одежду из шкафа, но так и не получив ее, он был вынужден вернуться за ней в комнату. Горячая вода так и не принесла должного расслабления. А вот мокрые волосы, которые пришлось вытирать полотенцем вместо сушащего заклятия, стали последней каплей. Он был вынужден признать, что без магии он неполноценен не только как волшебник и зельевар, но и как личность, и человек вцелом. Если бы он сегодня весь день не получал по рукам, силясь просто существовать как раньше, но без магии, Снейп бы разразился сарказмом и раздражением на простую просьбу о резинке и зубной щетке. Имея возможность творить волшебство, он уже и забыл, как жить в маггловском мире, в который сейчас окунул Гермиону, не возвращая ей палочку. Как и любой мужчина, он мало думал о бытовых мелочах и не задумывался, что это может создать столько проблем особенно для человека, рожденного в нечистокровной семье и не понаслышке зная об устройстве мира магглов. Он даже не специально держал девчонку в черном теле, справедливо полагая, что она в состоянии сказать, если что-то понадобится. Например, как кровать. Если женщина молчит – значит ее все устраивает. Так говорил еще его отец, и это было то немногое в чем он был с ним солидарен. А еще у него просто не было времени, чтобы думать о комфорте или психологическом здоровье пленницы. Да, про подавленное моральное состояние он тоже задумался, когда она попросила хотя бы книгу. Снейп все это время понимал, что она у него не надолго, и его основная задача попытаться сохранить ей жизнь. Снейп все лежал и думал, но сон не шел. Это было чем-то новым, обычно у него хватало только сил, чтобы доползти до кровати и провалиться в тревожный сон. Северус с завистью посмотрел на спящую, укрывшуюся почти с головой, девушку в его кровати и вышел прямо в нижнем белье на завязках в кабинет, перебудив тем самым добрую половину директоров прошлых лет. В голове роилось множество мыслей, но очистить разум не получалось. Он уселся в кресло, закинув босые ступни прямо на стол, щелкая пальцами, пытаясь хотя бы разжечь огонек на ладони, свет, который мог бы собой ознаменовать возвращение хоть какой-то магии. Но тщетно. Ноги неприятно холодило сквозняком, тот же сквозняк гулял и в голове на месте обычно тщательно выстроенных ментальных щитов. Снейп с детства был закрытым ребенком, от природы не общительным. А, когда ругань отца становилась невыносимой, просто замыкался в себе, чтобы перетерпеть. Этот навык отрешаться от происходящего с годами перерос в дар к оклюменции, ментальные щиты, подпитываемые магией, стали почти неотъемлемой несменяемой функцией организма. А сейчас Снейп впервые с детства остался без магии, таким беззащитным он давно себя не чувствовал. И даже дело было не в том, что он не мог сейчас колдовать, а в том, что за годы он столько всего нелицеприятного и по истине страшного убрал за те самые щиты, что сейчас без поддержки фоновой магии эмоции стали просачиваться наружу, грозя свести с ума. Снейпа напугало насколько эмоционально отозвалось тело на простое касание, то, чего он себе не позволял, прячась за щиты, которые сейчас почти пали. Снейп не любил, когда его трогали, но сам беспрепятственно вторгался в чужое личное пространство. Он ощущал себя вымороженным изнутри и даже не после смерти Лили, когда это чувство усилилось во сто крат, а еще с самого детства. Его всю жизнь окружал холод – его детская комната без камина в промозглом старом доме, осенние ботинки до самого снега, потому что не было средств на новые, а он быстро вырастал из всего, по словам матери, что служило очередным поводом для отца начать избивать ее, а Северус только и мог, что сбежать на улицу, чтобы не видеть слез матери, но и там его ждал лишь холод и сырость темных вечеров английской погоды. Потом холодные подземелья Хогвартса в бытность студентом, а затем и профессором. Леденящий кровь одним своим присутствием Темный Лорд, и черная магия, высасывающая остатки тепла из уставшего бороться тела… Но тут эта девочка. Открытая, преданная и раскаленная, просто пылающая эмоциями, вспыхивающая как спичка. Лили… То есть Гермиона. Снейп ошарашенно уставился перед собой невидящим ничего взглядом. Сердце застучало громче мыслей. За своими щитами он бережно хранил воспоминания о Лили… огненно-рыжей девочке с теплым взглядом и ладошками. Но он спрятал их так глубоко, чтобы Темный Лорд и никто другой не смогли добраться до них, что уже и сам не мог воспроизвести их. Оставив себе сухой факт ее существования и чувств к ней на сухом остатке. Но сейчас при ослабленной магии, он снова стал чувствовать. «Нет, нет и нет!» Снейп убрал ноги со стола, закусывая кулак, оставляя на коже неровный след от зубов. Он не понимал в детстве почему его так тянуло к ней. Да и холод в его сердце был не настолько всепоглощающим как сейчас, поэтому он физически не ощущал такого действия. Но определенно это было так же! Человеческая физиологическая потребность в чужом тепле, в силу беспробудного одиночества Северус не задумывался об этом. Сначала Снейп потянулся к этому источнику тепла, желая напиться, как страждущий, изморенный жаждой тянется к воде, но испугался. Испугался потерять контроль, показаться уязвимым и слабым, осмеянным. Тогда и сейчас. «Лили… Какой же я дурак…» Снейп был почти на грани. Он утрачивал контроль. Он был ошеломлен. Хотелось упасть на пол, свернувшись комком и дать волю слезам от ощущения собственной ничтожности. Он много лет пытался проанализировать, почему был просто одержим Лили. И вот все встало на свои места.