Крест

***

Крест Званцева Сергей Александрович не снимал вообще. Как Катерина Дмитриевна повесила золотое тяжёлое распятие на толстой цепочке ему на шею, так он с ним и не расставался ни днём ни ночью, ни на делах порученных Антибиотиком. Верующим никогда не был, но крест, как святыню, таскал на груди, у самого сердца. Защищай Олег, даром, что не Вещий, как тогда, над ямой с арматурой. Отталкивай от края в последний момент, чтоб Серёга не напоролся на пики. И всё равно, так близко к краю, как сейчас, он ещё никогда не был. И уже не будет — Челищев знал. Шутка? Кто оттащит, предостережёт от глупостей?! Олег в Крестах опять. Дня не прошло, как вышел. Из ресторана забрали, суки. И попрощаться не дали — весь вечер по разным углам. Олег с Катенькой, Серёжа с водкой. Едва заново обретённый… Опять отняли, и хрен ты чё с этим, Сергей Александрович, сделаешь, хоть ты трижды адвокат, хоть дважды прокурор. Сверкай глазищами на Стёпу, не сверкай, а эффекту, что от корвалолу при инфаркте. Серёжа только и мог думать. О том, что Олег сказал, прижимаясь к нему при братве и Кате. Антибиотик. Старый пердун, который переиграет всех. Они для него пешки в шахматной партии. У Виктора Палыча своя игра — с правилами, которые меняет и придумывает он сам. Олег… Ну какого чёрта?! Ещё в восемьдесят четвёртом мог подойти и нос расквасить в качестве абсорбента, Серёжа бы сразу одумался-оклемался, признал бы родного. А этот что? Посмотрел затравленно и исчез, не позволив узнать, не дав и шанса приглядеться. Гордый. С горечью думает Серёжа, крутясь, как в лихорадке и грозясь заработать косоглазие, сверля взглядом портрет. Всегда гордым был. Выбить бы из него эту гордость. Но не на зоне. Серёжа бы сам вытряхнул из него всё дерьмо. Всю душу вынул, покойничек херов. Когда Гусь говорит, что кликухи они одинаковые носят и бабу одну трахают, Серёжа звереет. Насколько он Олега хотел обратно, поближе к себе, настолько же хотел прибить. Кто бы ему рассказал всё, как есть?! Бабы на кухне орут, а Сергей Александрович смотрит на труп, сжимая рукоять разделочного ножа в кулаке и думает: это он за Катерину Дмитриевну так взъярился и за её поруганную честь или за себя любимого? Не меньше он Олега заслуживает адвокатского чина, даже побольше его. Гусь летит в могилу к какому-то генералу. Не знала птичка, что с фанфарами и салютом будет похоронена, но Серёжа всё равно думает, что не по-людски это как-то. Отморозку червей кормить по праву, только вот от смеха могильщика что-то человеческое внутри обрывается. Крест Олега тянет к земле. Может, даже в такую же могилу, вторым к кому-то. Ну что же ты, Олег, в крестах, когда так нужен на воле. Вот так, побудь сильным плечом для кого-то… Самому сильное плечо понадобится.