Время и место каждого Подвига определяется Судьбой.
Но если не придёт Герой- не будет и Подвига.
"...в тревожные годы Третьей Эпохи Тамриэля, пленница, рождённая в определённый день неизвестными родителями, была безо всяких разъяснений отослана под стражей в Морровинд, не зная ничего о той роли, которую ей суждено сыграть в судьбе этой страны..." Она потёрла глаза и прижала ладони ко лбу. -Нет. Во имя Азуры, нет, нет, нет... ох... Джо`рай подошёл, сел рядом, положил мохнатую ладонь ей на голову. -Не можешь взять себя в руки?- спросил он. Она кивнула и переместила правую руку выше, чтобы касаться большим пальцем его ладони. -Не могу, Джор. Стрррашно хочу. Но не могу. Мне... плохо вспоминать. Посиди со мной... Она посидела ещё немного, решительно перечеркнула написанное, обмакнула перо в чернила и начала заново: "Меня зовут Арвен Нереварин, урождённая Садри. Раньше я была дочерью торговца из Виндхельма, а теперь... даже не знаю, кто я теперь. Всякая уважающая себя история требует толкового вступление. Вот моё. Родилась я, как уже было сказано ранее, в семье тёмных эльфов, торговца по имени Ревин Садри, и странницы по имени Элга Друг Даэдра. В северном городе Виндхельме, в стране, именуемой Скайрим, которую на тот момент раздирала война. Империя, подхлёстываемая Талмором, в лице генерала Туллия, и противостоявший ей предводитель революции, недоучившийся Седобородый по имени Ульфрик Буревестник. На момент моего рождения она уже закончилась, но отголоски её мучили страну ещё долгое время. Я была первым и единственным ребёнком в семье. После моего рождения здоровье мамы не то чтобы подорвалось, но несколько ухудшилось. Я не знаю причин, но заводить ещё детей она не хотела. А папа не настаивал. Но я не жаловалась. Друзей и нянек вокруг меня всегда было много, так что от одиночества я не страдала. Я росла, училась, играла, помогала родителям в лавке (куда же без этого), и чувствовала себя вполне счастливой. Так прошло шесть лет. В один, самый отвратительнейший и ужаснейший день в моей жизни, мы в очередной раз отправились за товаром в Вайтран и по пути... на нас напали. Я думала что это разбойники, но, выскочив перед нами, первое, что они крикнули, было не "кошелёк или жизнь" и даже не "слава Ситису!", что само по себе было бы нелепо (почему- расскажу позже). Нет. Их крики были куда страшнее. "Смерть даэдрапоклоннице!" "Смерть". Это было единственное, что я успела услышать до того, как мама надела мне на шею свою подвеску и крикнула: "Вайтран! Хель!". Больше я ничего не смогла выяснить, потому что в следующую секунду оказалась в доме своей крёстной, Хель Тайный Огонь, Довакина, героини Скайрима, Слышащей Тёмного Братства и много-кого-ещё. Позднее Ульфрику и ассасинам из Тёмного Братства удалось выяснить, что на нас напали стендарропоклонники, члены ордена Стендарра, больные на голову люди, по умолчанию считающие любого даэдра злом. Маму убили сразу, по-скотски, камнем по голове. Отец умер позже, от обильной кровопотери. А те, кто их убил... даже Хелины ассасины не смогли выяснить, кто это был. Теперь обо мне заботилась Хель. Я всё так же росла. И с каждым годом во мне крепла ненависть и к стендарропоклонникам, и к самому Стендарру. Какого чёрта он, если верить книгам, такой добрый и правильный, позволяет своим шакалам убивать безоружных людей? Ведь... если бы не мамин амулет, они и меня бы тоже убили. Даже бы не поморщились. Когда мне стукнуло двенадцать, я попросилась обратно в Виндхельм. Хель пожала плечами, но этим же вечером отвезла меня туда и сдала моему крёстному отцу, дреморе по имени Исадор. Она верила, что кровь Друга Даэдра, что текла во мне, не даст мне наделать глупостей. К тому же, у Исадора был приёмный сын, катжит по имени Джо`рай, всего на четыре года старше меня, так что одиноко мне не было. Мне было паршиво. Я поочерёдно умоляла Хель, её сестру Тэссу (тоже, кстати, Довакина) и Ульфрика, а потом и Исадора, обучить меня ратному делу, но они отказывались. Даже Исадор, который был маминым хускарлом и всегда сопровождал её в поездках, чувствовавший за собой громадную вину (хотя, что ему было делать, если Джо`рай тогда так сильно заболел, что едва хвостик не откинул без чуткой отцовской заботы? Кто ж знал, как говорится...) решительно заявил, что месть никому не несёт облегчения. И посоветовал обратить свой взор на более мирное занятие. Мне ничего больше не оставалось, как засесть в лавке. Репутация у нас была неплохая, даже по прошествии стольких лет, фамилия Садри зарекомендовала себя как честного и хорошего торговца, и я управлялась, как умела. "Подержанные товары Садри" снова начали потихоньку функционировать. Все эти годы со мной рядом был Джо`рай. Мой лучший друг. Мой названый хускарл. Моя тень. Моя любовь. Хотя, любовь это, пожалуй, рановато. Пусть пока что побудет другом. Ещё со мной были Арнбьорн, младший сын Хель, уже родной, и девочки-погодки её приёмной дочери и племянницы, Люси и Сони. Турла и Вингельмина. Ну, или просто Винга. А ещё юный Юлий Буревестник, сын Ульфрика и солитьюдского ярла, Элисиф Прекрасной." Она отняла перо от бумаги и снова прижала ладони к лицу. -Ух... главное- не перечитывать. Джо`рай улыбнулся и обнял её, а потом уселся рядом. -Мне кажется, тут нужна историческая справка.- подсказал он. Арвен отняла ладони от лица. Теперь её лоб был выпачкан в чернилах. -Да, действительно. Я-то путаюсь, а уж тот несчастный, кто это найдёт... Она взяла с тарелки огрызок тянучки и снова взялась за письмо. Присутствие Джо`рая, и главным образом тепло его бока, придавало ей сил. И воспоминания, погребённые под давностью лет, уже не казались настолько тяжкими и мучительными. Теперь ими вполне можно было поделиться. "Тут нужно сделать довольно большое и пространное отступление. А именно- начать с того, что (помимо войны за свободу Скайрима) Алдуин вернулся (да-да, и эти, так сказать, "герои древности", Хакон, Гормлейт и Феллдир, нас крупно подставили) и начал воскрешать драконов. И тогда Седобородые послали клич Довакину. Было напророчено, что "вернётся Пожиратель мира, и Колесо повернётся на последнем Драконорождённом", но не думаю, что пророки рассчитывали на то, что Довакинов будет два. Точнее, две. Моя крёстная, данмерка Хела Отзывчивое сердце, и её названная сестра, нордка Стойкая Тэсса. Две совершенно разные девушки, которые не заморачивались на тему того, что Скайрим для нордов, вершили добрые и героические дела, и между делом помогали Ульфрику творить революцию. Помимо вышеназванных прозвищ, у них были ещё и другие, которые я обязана перечислить, дабы внести немного ясности: Скаалы, живущие на Солстхейме, именовали Хель Надеждой всех слабых, ребята из Рифтенской воровской гильдии, раз и навсегда впечатлённые её бесбашенной храбростью- Бешеной эльфкой (шутка ли, дать отпор десяти хорошо вооружённым людям, да так, что они потом заикались). В Тёмном Братстве она была хозяйкой, и занимала должность Слышащей, солдаты Ульфрика звали её Ледяными жилами, сам Ульфрик дал ей имя Вадин Закри Струн- Клинок Бури, а вампиры клана Волкихар уважительно величали Кровавым дождём. Тэсса тоже снискала уважение скаалов, и стало быть, тоже была достойна того, чтобы именоваться их другом. Орки признали её родичем-по-крови, Ульфрик нарёк её Вадин Кволас Струн- Вестница Бури, а его солдатня- Костоломом. Вроде ничего не забыла. Ещё стоит упомянуть тот факт, что Тэсса большей частью занималась революцией, поэтому много времени проводила в обществе Ульфрика и его хускарла, Галмара Каменного Кулака, тренируя и обучая рекрутов. А Хель, полностью оправдывая своё отзывчивое имя, носилась по всему Скайриму, натыкаясь на тех, кому плохо, и всеми силами делая так, чтобы им стало хорошо. Тогда, когда её занесло на Солстхейм, она и повстречала мою маму. И была единственной, кроме меня, кто знал её главную тайну. То, что мама не из Тамриэля. Вообще не из нашего мира. Говорят, что некоторые души теряются в Космосе и попадают не в свой мир. И иногда- если сильно захотеть, и если звёзды сойдутся, и если много чего ещё- они могут вернуться туда, куда должны были попасть изначально. Но желание должно быть искренним, самым заветным, настоящим. Идти из души, от той её части, которая не забыла о своём истинном предназначении. Я уверена, что мама была именно такой душой. У неё было два волшебных амулета, которые могли мгновенно перенести того, кто их носит, туда, куда он пожелает- стоило лишь подумать или сказать об этом месте. Мама называла это "телепортацией". Одну подвеску она подарила Хель, а вторую носила сама. И которой спасла мне жизнь. У неё тоже были имена. Виндхельмские данмеры прозвали её Гласом совести, потому что её слова заставили Ульфрика... ну, скажем, пересмотреть своё отношение к тёмным эльфам в целом, и к тёмным эльфам Виндхельма в частности. Раньше-то он их вообще ни в грош не ставил и забивал на их просьбы об хоть каком-то улучшении жизни. А перед тем, как встретить Хель, и, впоследствии, перебраться в Виндхельм и выйти замуж за папу, она год бродяжничала по всему Скайриму и наталкивалась на разных даэдра чаще, чем на обычных людей. Вскоре, как оказалось, она завоевала их доверие, настолько, что боги дали ей имя. Друг Даэдра. Та, кому они стали доверять. Ещё стоит вспомнить, что мама училась в Винтерхолдской Коллегии магов, и стала неплохим магом восстановления, а так же целый месяц была Соратницей и, соответственно, оборотнем. А так же, уже живя на Солстхейме, в Вороньей скале, спасла тамошнего советника от головорезов из Мораг Тонг (называть тех хмырей ассасинами у меня рука не поднимается) и заручилась поддержкой дяди Нелота, учёного из Великого Дома Телванни. Тоже такой себе послужной списочек получился. Все они- и мама, и Хель, и Тэсса- снискали себе славу и уважение, и обрели семью, каждая свою. О семьях и поговорим. У Хель, в самом начале её геройского пути, ещё до её замужества, была приёмная дочка, Люсия, а у Тэссы примерно в то же время- приёмная дочка Софи. Когда случилась катавасия с убийством императора Тамриэля, Тита Мида Второго, в итоге которой Хель стала главой Тёмного Братства, к ним прибился ещё один сиротка, сын жрецов Аркея, убитых императорским агентством Пенитус Окулатус, Фрай. Он остался при Братстве, на должности Хранителя гроба Матери Ночи, но раз в месяц стабильно гостил в Виндхельме, когда приезжал с отчётом. И как-то незаметно оказалось, что между ним и Люси вспыхнула первая, большая и чистая... ну, короче, эта самая. Угу. Учитывая то, что им обоим было уже по шестнадцать лет, этого следовало ожидать. В общем, в один прекрасный день выяснилось, что Люси беременна. Даже Хелиной выдержки не хватило, чтобы спокойно переварить эту новость. А ещё через месяц и Соня объявила, что ей сделал предложение юный рыбак-аргонианин, живущий за городом в доках. Зато Мармал, верховный жрец Мары из храма в Рифтене, чуть ли не от счастья прыгал, несмотря на священный сан. Сперва самих Довакинш повенчал, теперь их дочек. Можно сказать, снискал почёт и уважение. Ульфрик же, по окончании войны, сочетался политическим браком с ярлом Элисиф, своим, так сказать, главным противником, потому что она поддерживала Империю, и в её городе квартировал сам генерал Туллий, а от браков, пусть даже и таких, обычно бывают дети. Буревестник стал-таки Верховным королём Скайрима (чего он, собственно, и хотел), и поэтому им с Элисиф пришлось озаботиться наличием принца. Вернее, даже двух- Туллия и Юлия. Туллий, как старший и вообще претендент на престол, остался с матерью, в Солитьюде, а Юлий, которого престолонаследие интересовало примерно так же, как дракона варёная картошка, предпочитал тусоваться в замке папки, и то, чаще всего, зависал у Вунферта или в библиотеке, чем на тренировочной площадке. И ещё он экстерном окончил Винтерхолдскую коллегию по специальности "изменение и иллюзия". Итак, подводя итог, нас было пятеро: Бьорн, полуэльф-полунорд, этакое серое белобрысое чудо-юдо с карими глазами, я, на тот момент, двадцатилетняя дылда, Джор, тоже дылда, но на четыре года старше, Юлик, вьюноша бледный со взором горящим, осьмнадцати годов, и Турла с Вингой, самые колоритные из нас. В Турле весьма причудливо перемешалась аргонианская и имперская внешность, получилась такая девочка-змея с косичками, круглолицая, без хвостика, зато с чешуёй и жёлтыми глазами с узким зрачком. Вингельмина была самая обыкновенная, и свою заурядную внешность с лихвой компенсировала поведением. Кумиром Винги был член ордена Стражей Рассвета, кукукнутый на всю голову жрец Аркея, по имени Флоренций. Он был хорошим другом Тэссы, и иногда к ней наведывался. Эксцентричность дедушки Фло была в том, что он всерьёз утверждал, что может обращаться напрямую к Аркею, и он ему даже отвечает. Винга, разумеется, таких прямых контактов с богом мёртвых не имела, но сама идея ей понравилась. Да и чего уж там, забавно было наблюдать, как белокурая девчушка ангельским голоском певуче произносит что-нибудь вроде "истину реку, Аркей ручается". Можно сказать, мы были командой. Даже, не побоюсь этого слова, семьёй. И, как и полагается в семье, у нас был свой вполне прибыльный бизнес. Все роли были чётко расписаны. Джор занимался бухгалтерией, я стояла за прилавком, а Юлик налаживал связи с поставщиками. Турла и Винга же были на подхвате. Очень удобно. Да и гоняться за призрачной мечтой перебить всех стендарропоклонников в Скайриме подчистую мне как-то расхотелось. Сложно всё время думать о мести, когда товар заканчивается, погода портится, и все резко хотят лисьи шкуры на воротники, потому что папина сестра, тётя Идеса, два раза прошлась так по улице и это теперь модно. Впрочем, стоит признать, что в ту пору, когда меня ещё не занимала жизнь лавочницы, я нашла в мамином сундуке Огма Инфинум и Чёрные книги, и немного столковалась с Хермеусом Морой. Впрочем, даже тогда мне хватило мозгов не заключать с ним никакие сделки и договоры. Сжалившись над моим происхождением (если подобное существо вообще знает, что такое жалость и прочие чувства) он всё-таки отсыпал мне своих даэдрических знаний нахаляву и поспешил удалиться обратно в Апокриф. А потом я отыскала в кладовке маску Клавикуса Вайла и после пары попыток (ну и вид у меня в ней был, однако) убедила Галмара дать мне несколько уроков фехтования. Так что, мне, вроде как, не должно быть за себя стыдно... Это была предыстория. Историю давно прописали в книгах, выпятив нужные места и убрав ненужные. Я же излагаю всё так, как есть. Итак, вот что произошло на самом деле.