Дуб (Ивент Dalert)

-Блин… нога чешется. Слав, пошли уже домой? Дима бухнулся на землю, облокотившись о шершавую поверхность дерева. Пара жучков, что до этого собирались благополучно спуститься вниз, приостановили свой ход, взирая на чудовище, что решило преградить им дорогу. Недовольно зажужжав, они повернулись, хлопая своими тонкими темными крылышками. Темноволосый красавец решил, что в его жизни не имеет место быть какое-то волнение на счет жуков и благополучно забил на маленьких обиженок. Конечно, что они могли сделать? Может, залезли бы на кожу и проползли своими крошечными лапками по поверхности, зацепляя волосинки. Ну.. да, они могли еще и укусить. Но что тут такого? Когда то давно он читал, что даже если жук укусит, у тебя просто почешется там. Ведь они просто не могли вбрызнуть что-то в ранку. Хотя… никто не исключал, что в этом богом забытом лесе могли ошиваться зловещие жучки, укус которых мог бы привести к неминуемой гибели. Но сейчас он об этом не заморачивался, обращая весь свой взор на ноющие ноги. Они болели от долгой ходьбы и множества укусов комаров. -Ага, конечно. Прям сейчас повернемся и пойдем. Ведь мы просто так проделали такой длинный путь к Потапу. И это не ты хотел увидеться с ним, чтобы показать ему ту бабочку, которая уже сто процентов умерла. -Не умерла она ничего! -БАБОЧКИ ЖИВУТ НЕ БОЛЬШЕ ОДНОГО ДНЯ! Наконец, не вытерпев глупых надежд друга, Слава сдался и повысил голос. Конечно, он не очень любил всякие раздоры и клятвенно верил, что лучшие друзья никогда не ругаются. Нет, не подумайте, что они никогда не ссорились, и это была их первая ссора. Таких было множество. Особенно, если учесть, что общаются они уже с детства. С того возраста, когда твоя детская головушка заполнена только интересными играми, да тем, чтобы куда слазить так, чтобы взрослые не заметили. Или попробовать те самые ягодки с подъезда, в котором живет злющая бабка. Просто Слава был очень мягкосердечным человеком и любые негативные эмоции со стороны друга принимал близко к сердцу. Даже чуть ли не безобидное слово «дурак» могло ранить его так, что он скрючивался и неуверенно шагал в противоположный угол комнаты, постоянно шепча извинения. Конечно, Дима сразу же подбегал, давал «легкий» шалбан и, весело улыбаясь, приобнимал своего друга детства. -Ты хочешь сказать, что она умерла? И.. у меня в сумке лежит трупик? -Ну, да. Примерно это я и хочу сказать. Но все же это очень редкий вид бабочки! И даже мертвой её следует показать Потапу! Так что выше нос, друг мой, и пошли дальше. -Я устал… давай передохнем? Слава закатил глаза, растрепав свою русую шевелюру, которая, на минуту, и так не была аккуратно уложена. -Что-ж поделать. Пойду, наберу дров. Холодает что-то. И ты осторожней, это дерево не выглядит очень уж крепким. Брюнет послушно кивнул, прикрывая отяжелевшие веки. Он все же почувствовал, как на плечо спустилось что-то легкое и немного мерзкое, и уверенно затопало в направлении его шеи. Как только Это добралось до голого участка кожи, парень вздрогнул. Слава уже ушел поглубже в лес, пытаясь найти сухие ветки, которые вряд ли были после ливня… Он скользнул по своим кроссовкам, к которым очень аккуратно приклеилась грязь, смешанная с землей, листочками и веточками. Думаю, у многих возник вопрос. Неужели этот юноша настолько жесток к себе, что сел на слякоть, грязь и слипшиеся листочки гнилой травы?! Нет. Он сидел на одном из выпирающих корней величественного дуба. Хоть дуб совсем недавно и назвали хиленьким, он был уверен в его мощи. Старые, немного треснувшие корни выпирали из земли, окутывая все, что росло рядом. Под одной из «веток» уместилась семейка грибочков, пряча свои аппетитные головки под тенью дерева. Внутри устроили жилье белочки, наслаждаясь прохладой осеннего дуба. Все было прекрасно, как и сам дуб. Он источал запах уверенности, если такой вообще существовал. Хоть и старый, выглядящий немощным, он стоял посреди леса, окруженный молодыми березками, кустами ежевики и свежими грибами, гордо задрав свои ветви к небу. С него уже падали гнилые, старые листья, но он, не отчаиваясь, крепко хватался за молодые листочки, которые все еще росли. Его густая крона могучей тенью прикрывала хлипкие березки поблизости, будто призывая: «ну же, поймите! Старость – не значит несчастье!» И Дима верил, что дуб, несмотря на свой вид, готов жить дальше. Он принимает все то, что обрушилось на него. Он отпускает те листочки, которые падают с него. Он спокойно прикрывает молодые деревья от палящего солнца. И он делится мудростью. Не отчаиваясь, несмотря на преграды, он вселяет мудрость и уважение к жизни. Ведь так легко сказать, что все ужасно. И так трудно понять, сколько прекрасного есть в этой жизни. Это все перед нами, просто стоит понять. Посмотреть не вскользь, а вглядеться. И ведь даже эта сухая крона что-то, да значит. Может, лет 30 назад тут стояла молодая пара. Тогда, когда еще была широкая поляна. Они улыбались, веселились, и для них это был самый веселый день. И именно дуб провожал их в супружескую жизнь, уже не молодой, но все еще не старый. И может быть, еще тогда он понял, что значит старость. Это не значит быть заброшенным на необитаемый остров, считая свои последние дни. Это значит делиться тем, что ты понял, с молодыми. Это значит приносить радость людям, которые только начинают жить. А ведь он всегда представлял старость по другому. Такую.. которая была у той бабушки. Никому не нужная дряхлая старушка, которая каждый день, медленно передвигаясь, обходила дома в поисках работы. Он помнит её дряхлый, старческий голос. Морщинистую улыбку и добрые, но уставшие глаза. -Милок, не нужна помощь? Могу вам и кашицу сварить, и пирожков напечь. Он всегда хотел пригласить ее домой, усадить за стол и поставить перед ней гору горячих пирожков и теплый чай. -Это вам, бабуля! За просто так! Он, если быть честным, всегда боялся постареть. Боялся, что будет таким же ненужным. И, может быть, будет такой же мальчик, а может, и девочка, которые захотят его накормить. Просто потому, что жалко. А он откажется. Ведь ему стыдно. Та бабушка всегда отказывалась от обычных подношений. Он сразу грустно качала головой, поворачиваясь своим исхудалым телом к выходу и, хрепя, уходила. Что-ж, пора забывать все те дни. Она ведь умерла. И сейчас где-то там… Он улыбнулся, поднимаясь с насиженного места и проводя пальцами по коре дуба. Как же все таки хорошо, что он решил тут остановиться.. И пусть дуб и не сказал ни слова, он поведал многое. И это многое Дима запомнит. -ДИМАН, Я ТУТ! ДАВАЙ КОСТЕР РАЗЖИГАТЬ!