Оплот воспоминаний.

Она любила жизнь. Эта девушка была самым чистым существом, которое он когда-либо видел, маленькой эльфийкой, родившейся из цветка. Сказочным существом, что протянуло руки к небу, едва открыв глаза. Она завораживала его. Когда взгляд её глаз останавливался на нём, ему лишь оставалось вздыхать от восхищения. Её глаза были точно как у оленей — кроткие и безгранично мудрые, но в тоже время напоминали ему о могучих, сильных деревьях. Он всегда считал, что на её фоне кажется грубым и неотёсанным, но она категорически всё отрицала. И волей-неволей, он ей верил, как и все вокруг. Это был её дар. Когда она входила в комнату, всем сразу хотелось оказаться к ней немножечко ближе, и он с болезненной частотой думал о том, что совершенно её недостоин. В течение всей жизни он не раз гадал: «Как же они вообще сошлись?» А в особенно тоскливые дни он вспоминал, когда и как это произошло. В тот день лето вдохнуло счастье в его город. Природа, лишь недавней весенней порой проснувшись, расцвела во всём своём великолепии, показала все краски, на которые только была способна. И только ему было не до этого. В день, когда он её встретил, он трусливо бежал от всеобщего счастья, желая упиться своим одиночеством. Его дом находился на самой окраине городка, подпирая собой одинокий, лишённый растительности холм — единственное место во всем городе, куда не добралась жизнь. И именно там он собирался скоротать свой вечер. Однако, жизнь устроена так, что все мы в конце концов придём к тому, от чего так стараемся убежать. Он замер в немом изумлении, увидев вместо жёлтой травы, некогда полнившей собой сухую поляну, влажную чёрную землю, вспаханную чьей-то старательной рукой. Она стояла к нему спиной и упорно копала яму. Подол голубого платьица был вымазан в земле, а белые носочки безнадёжно испорчены. Кожа на ладошках раскранелась и изошла мозолями из-за работы с инструментом, но она ничего не замечала. Взгляд её быстрых глаз метнулся на него, и в тот самый момент он понял, что пропал. Вдвоём они посадили дуб. На следующий год он сделал ей предложение на том же самом месте, где любовь когда-то застигла его врасплох. Года текли непрерывным речным потоком, месяцы пролетали мимо них, словно мгновения, наполняя силой их дерево и вздымая к небу его хрупкие ветки. Они были счастливы, но не так, как в сказках про эльфов и фей. В их жизни имели место быть ссоры и недопонимания. На самом деле, их было довольно много, но из раза в раз, несмотря ни на что, между ними воцарялся мир. И пусть годы брали своё, очарование от первой любви постепенно проходило, проливая свет на их недостатки, они все равно пронесли свою любовь сквозь десятилетия. Даже когда их кожа покрылась морщинами, а кора дуба испещрилась бороздами и потрескалась, она продолжала смотреть на него, будто в мире не существует других мужчин, а он слушал её так, словно она — единственная на свете женщина. С течением времени он перестал видеть необходимость в общении с остальным миром, ему вполне хватало её. Она заполняла его пустоту целиком и полностью, избавив его от необходимости говорить и выражать свои чувства в словах. В конце концов он дошёл до того, что не представлял без неё своего существования и даже думать не смел о тех временах, когда жил без неё. Она любила сеять жизнь везде, где появлялась и искренне считала, что время для романтики можно найти когда угодно. Ей не нужны были поводы, чтобы быть счастливой. И хотя к преклонному возрасту ноги её часто подводили, она продолжала настаивать, чтобы они появлялись на больше не сухой поляне как можно чаще. Вся их жизнь была неразрывно связана с этим местом, где они проводили осенние утра, зимние дни, весенние вечера и летние ночи. Наблюдали за тем, как осенью их дуб окрашивает землю в разные краски и заново расцветает с приходом тёплых ветров. Их стараниями местность потихоньку обросла новыми деревьями, но среди них неизменно выделялся он. Тот, с которого все началось. И тот, у которого всё закончилось. Он идёт, не чувствуя боли, ведь у него просто не осталось на неё сил. Невесомо ступая по мягкой траве, прислушивается к вкрадчивому шепоту ветра и думает, что же теперь он должен делать со своей жизнью дальше. Идти в гору очень тяжело, но что-то в глубине говорит, что ему непременно нужно добраться до их места как можно скорее. Его неуклонно тянут к земле не только прожитые годы, но и висящая тяжким грузом, душевная боль. Он глядит вдаль подслеповатыми глазами, и горькая усмешка срывается с его губ: неужели это местечко всегда было настолько далеко? А потом он осознает, что путь казался ему столь коротким, потому что дорогу облегчала она. Радостная в любое время, в любую погоду, в любом состоянии, она всегда придавала ему сил. За более чем полвека дуб обрёл настоящую силу. В отличие от того, кто сейчас стоял перед ним, для него история только начиналась. В твёрдых жилах пульсировала жизнь, а тёмные ветви воздымались к небу, приветствуя солнце. Как непохожи они были с ним! Он чувствовал, что закат его жизни вот-вот наступит, а дубу ещё жить и жить. Он — едва держится на ногах, а дуб стал непоколебимой твердыней, могучими корнями стянув землю вокруг. Он — уже отцвёл, и его волосы навсегда осеребрились, но дуб будет вновь и вновь, каждый год хвастать перед всеми своей зелёной листвой. Ноги устали от долгой ходьбы, и он садится на землю подле своего старого друга, спиной ощущая твёрдость его коры. — И что же мне теперь делать? — спрашивает он. Если бы она не покинула его, то сегодня они бы вместе праздновали свою шестидесятую годовщину. Но она ушла, оставив его один на один с миром, язык которого он уже разучился понимать. — Как мне дальше жить без неё? Если бы дуб мог ответить на вопросы, которые его так тревожат… Полюбив кого-то, в течении долгих лет он позволял их душам срастаться в единое целое, из-за чего сейчас казалось, что он потерял часть себя. Стал неполноценным после её ухода. Опрометчиво наслаждаясь своим счастьем, он и не думал, что они когда-либо могут расстаться. — Что после нас останется? — обращается он к древу, но в ответ слышит лишь молчание. Мир настолько большой, что в его масштабах, их любовь — лишь мгновение, маленькая песчинка в бескрайней пустыне. Он не жалел о том, что это случилось, но мучился от мысли, что всё, что было пережито ими в жизни, не будет иметь смысла после их смерти. Она не подарила ему ребёнка. Вернее, это он не смог ей его подарить. Она не корила его, приняла его таким, какой он есть, но у него самого ушли годы на то, чтобы простить себя. Их души, знания и любовь умрут вместе с ними, не найдя продолжения в детях. Выходит, что их история закончится в тот момент, когда он отправится вслед за ней? Лето сменит осень, осень уступит место зиме и спустя какое-то время от них не останется ни следа. Он проводит дрожащей морщинистой рукой по сухой коре, прислушивается к шепоту листьев и тяжело вздыхает. Нет. Кое-что после них всё же останется. Он запрокидывает голову назад и обводит взглядом беспорядочные переплетения ветвей и пышную крону, заслоняющую его от лучей приветливого солнца. Вдвоём они подарили этому дереву жизнь. Дуб наблюдал за их жизнью и старением долгие годы, видел все взлёты и падения, день за днём копил в себе их воспоминания, став для них настоящим хранилищем памяти. Этот дуб помнит день, когда они встретились и день, когда его любимая впервые не удержалась на ногах, упав ему на руки. Помнит вечера, которые они проводили здесь, в то время как она слабела и то тихое утро, когда её не стало. Он — оплот воспоминаний о счастливых и беззаботных днях. Но самое главное, это дерево — живое доказательство их любви, которое, в отличие от них, будет жить ещё долгие годы. Теперь, даже если он когда-нибудь закроет глаза навсегда, он не будет волноваться. Ведь их история ещё не закончилась.