Вспомнить и не забыть

Гермионе снились странные сны. Картины событий, образы людей... События, в которых она принимала непосредственное участие. Какие-то сражения, поиск, обряды, ритуалы... Это чем-то напоминало видения, порой ей казалось, что она может предугадать, что случится в следующий момент, но стоило ей проснуться и всë это вылетало из головы. Она пыталась ухватить ниточку воспоминаний - но безуспешно. С кем-то это обсудить? Вы это серьезно?! С кем обсуждать? РыжЫм нытиком-обжорой, у которого кроме "Пушек Педдл" и волшебных шахмат нет ничего на уме. С этим? Сокурсницами-соседками, которые вошли в тот самый возраст, когда кроме мыслей о парнях в их головах ничего нет. Ага, сейчас, бегу и падаю. Черноволосый, худощавый... В смешных старомодных очках... Ему она доверяла, в отличие от всей школы. Она могла позволить с ним расслабиться и не быть в постоянной боеготовности в "самом безопасном месте магической Британии". Особенно четко она почувствовала это доверие после одного патруля, когда ей одной пришлось идти по темным коридорам, а рыжЫй, в очередной раз, наплевал на свои обязанности старосты и предавался ничегонеделанью в гостиной факультета. Два хлопка невербальных Ступефаев, два хлопка падения тел, донеслись до нее. А когда Гермиона добежала до темного закутка, где все и происходило, она увидела двух оглушенных семикурсников-слизеринцев. И Гарри, который накидывал уже на себя Мантию отца. - Они явно ждали тут тебя.... - только и сказал он, перед тем как исчезнуть. Гермиона могла бы поделиться с Гарри своими нынешними переживаниями - но вот проблема. Он сам был от нее закрыт. Он был рядом, он не отказывал в помощи, если она просила об этом. Но не более того. Когда она пыталась завести разговор на интересующую ее тему - он мягко его скруглял. Занятия ОД они проводили в Комнате по требованию. Гарри очень сильно гнал программу, которую набросала Гермиона. Как будто спешил вложить все, что мог знать сам, как будто боялся не успеть передать всем желающим свой опыт. Это было, в общем объяснимо, Амбридж и ее сатрапы, в виде Инспекционной дружины, наглели с каждым днем все сильнее и не дремали. Гермиона смотрела на Гарри и не узнавала его. Вроде бы он, но в то же время парня как будто подменили. Короткие отточеные движения, рваный стиль боя, связки заклинаний одна за другой. Откуда в молодом парне такое? Кто его научил этому? И в то же время.... Она уже видела это все... Но где?!!! Где, Моргана и Мордред его задери, она могла это видеть? Гермиона не заметила, как от волнения прокусила себе губу. Короткий росчерк палочки, легкое покалывание в губе и нежное поглаживание по плечу. - Не переживай, - ласковый голос Луны действует успокаивающе, - твои мозгошмыги успокоятся и ты все вспомнишь. Память глубины времени непросто ложится на сознание. Вы вспомните... Только Луне она прощала такое самоуправство. Ведь это Луна.... Казалось, она всю её насквозь видела. Казалось, она знала гораздо больше, чем хотела показать. Так, стоп! Какая память времени? Что она несёт? Гермиона беспокойно провела эту ночь. Видения боя, вспышки заклятий. Площадное применение Адского пламени. Боль... Сознание того, что ничем не можешь помочь парню, который будучи окруженным толпой врагов бьется, бьется и не сдается им. Вспышка Тандерболта, поток боли за ним.... И резкое пробуждение.... Что это было? Когда это было? Гермиона помнит только очертания Большого круга Друидов. Он же известен как Стоунхендж. И те же, нереальные серые глаза девушки, выглядывающие из-за укрытия, так подозрительно похожие на глаза нынешней Луны. И ее лицо, искаженное муками того, что ничем не может помочь ей, Гермионе. А Гермионе ли? *** Больничное крыло. Жёсткий матрас и одеяло. Боль во всем теле... Бой в Министерстве пошел совсем не так. Они отступали. Невилл, сам будучи контужен, с разбитым носом и выбитыми зубами, что ограничивало применение вербальных заклятий, тащил на себе раненую Луну. Рональд, с глупым видом топал в хвосте колонны. И только Гарри, словно и не был испуган. Собранность, уверенности не занимать. Выскакивающие Пожиратели отлетают прочь от заклятий, сила которых возросла в разы. Гарри не похож был на перепуганного подростка. Это был воин. Воин, прошедший не один десяток сражений. Короткие движения палочкой и кулаками, если было необходимо. Рваный рисунок боя, который так сбивает с толку противника. А когда ранили ее... Он взревел как дикий бык. Последнее, что помнила Гермиона - Долохов превратился в кровавое месиво. ***** 1425 год. Противостояние Темной фракции в составе Малфуа, Паркинс, Ноттье, Крабб, Гойл со Светлыми и примкнувшими к ним Нейтралами (Поттер-Балдерс, Дагворт-Грейнджер, Ловегуд, Лонгботтом-Скотт) достигло апогея. Предательство Уизли-Предателей-Крови поставило под удар всех светлых магов. Во время Белльтейна планировалось провести ритуал бракосочетания между наследником рода Поттер-Балдерс Харальдом и старшей дочерью рода Дагворт-Грейнджер - Мелоди. Редчайший случай в истории семей - когда брак не продиктован не только целесообразностью и политической выгодой но и глубокими взаимными чувствами. Причем пара знала друг друга с детства. Вместе были и в мирное время, вместе были и в боях. Нападение началось, когда жених и невеста подходили к Кругу. Антиаппарационный щит. "Черный полог" не давший войти под прикрытие Лонгботтомов в рунный круг. А сами Лонгботтом-Скотты и Ловегуды не могут выйти и помочь союзникам. Но и напавшие тоже потом не смогли войти в рунный круг. Старшие Поттеры увели за собой часть напавших. Тогдашний глава Рода Дагворт-Грейнджер погиб от удара копья в спину. Магией его так и не взяли. Вихрь энергии, ураган атаки, молнии цепями по нападающим. Молодой Харальд дорого продает свою жизнь, тем более понимая, что живыми им с Мелоди не выбраться. Перекошенное от похоти лицо старшего Малфуа. Он приближается к ней. Ее палочка сломана, силы на беспалочковую магию уже не хватит. Все ее сознание кричит, понимая, что должно произойти. Руки сами собой складывают пасс формулы Адского пламени, стихийный выброс страха усиливает эффект. Пространство перед ней поглощает поток неуправляемого пламени. Через него прорывается Тандерболт, который пронзил ее грудь. Бой остается где-то вдали. Мелоди кажется, что она даже может увидеть отдельные фигуры вокруг. Она всей душой надеется, что Селесте Ловегуд удалось спастись оттуда, что ее единственная подруга смогла выбраться.... Последнее, что она слышит - шепот. Такой знакомый шепот голоса, который так она любила слышать на ушко. "Прости, я не мог допустить, чтоб он прикоснулся к тебе..." *** Гермиона вынырнула из ночного кошмара. Она вспомнила и не забудет этого никогда. Рывком ошупала грудь, горевшую огнем, после ранения. Видение прошлого и бой в Министерстве перемешались, она плохо понимала, где она сейчас... Кашель из-за пересохшего горла заставил согнуться пополам. Но вот, перед ее губами очутилась губка, смоченная водой. Пересохшим губам стало легче. Инстинктивно, Гермиона впилась зубами в эту губку, всасывая влагу. - Прости, что так. Пить из кружки пока нельзя. - Такой до боли знакомый голос. - Медики говорят, что может быть плохо. Придется еще сутки потрепеть. Она увидела такие дорогие зеленые глаза. Колдовские глаза, цвета Авады. Такие же как и у Харальда.... Стоп!!!! Это что?! Что же это за наваждение такое!!!!???? - Гарри, - ломкий, хриплый и неуверенный голос девушки, - я схожу с ума... Точно.... Мне кажется... что я знала тебя и раньше... - Еще до знакомства в поезде? - Хмурый взгляд такого родного и дорогого ей парня. - Задолго до нашего времени? Тогда мы с тобой с ума сошли одновременно. Последние полгода я постоянно вижу сны... - ... где мы рядом, вместе.... Бьемся с тьмой... - Перехватила Гермиона. - И погибаем. Я не даю тебе умереть позорной смертью от руки.... - Гарри ошарашено смотрел на свою близкую подругу. - ...темного. - Она закончила за него фразу. - С тех пор, как я начал видеть эти сны, я обрел многие знания. Как будто я вспоминал многое из того, что умел раньше. Мне незачем стало ходить на уроки "я доверяю Северусу". При очередной попытке его пролезть ко мне в голову я просто выкинул его прочь. Я понял еще одно.... Гарри густо покраснел, закашлявшись. Гермиона, откинувшись на подушку, удивленно и выжидательно смотрела на своего друга.... А может и нечто большее... С момента появления этих снов, Гермиона самой себе боялась признаться в том, что чувства, испытываемые ею к этому невысокому крепкому пареньку оч-чень далеки от дружеских. - Когда ты упала, я... - он запнулся, - мне показалось, что все... Я... Я не представляю себя без тебя... Словно красная нить от меня к тебе связала нас и потянула меня за тобой... Он резко выдохнул. - Я давно в тебя... Влюблен... - последнее он прошептал... Тьма над миром, боль от потерь, мелкие схватки и крупные сражения. Всë это повторилось, и, похоже, это ещë далеко не конец. Но все это будет после... А пока только нежные губы и объятия двух влюбленных... А все остальное пока в стороне.