Звёзды впереди

Глеб, лёжа на кровати в своей комнате, пытаешься ровно дышать. Всего лишь выровнять дыхание – так мало.. Как это много, когда внутри океан чувств, который ни то выплеснется наружу ни то поглотит юного пловца в свой омут. За шторами черная ночь. Глеб недавно гулял допоздна и видел, как ещё светлое у горизонта, над головой августовское небо обнажает звёзды. Бесчисленные, горящие простором и спокойствием.. Они широко раскинуты над спящим городом.. Эту россыпь небесных жемчужин хочется рассматривать, щурясь и мечтая разгадать их тайны. Вот и сейчас он раздвигает плотные шторы.. Одинокий фонарь разливает оранжеватый свет по веткам березы.. Деревья вдали черные, едва отделимы от неба. Звёзды прикрыты серыми облаками и видны из под крыши далеко не все. Мальчик рассматривает каждую деталь этой картины, пытаясь запомнить.. Ведь скоро это закончится.. Настанет холодная осень, всюду засквозит одиночество, надо будет заставлять себя вставать по утрам и носить шарф.. Но главное.. Вадик уедет. Глеб останется в этом городе совсем один. Он замечает свой пустой взгляд в стекле, закрывает глаза руками, проводит по волосам... Порывисто выдыхает и толкает скрипучую дверь, выходя из комнаты. Ни к чему сейчас это показное равнодушие! Хочется прожить каждую минуту... Пока есть время, пока.... Мама на ночной смене, поэтому Вадик спит один в большой комнате.. Глеб подбирается ближе, рассматривает подсвеченные из окна простыни на раскладном диване, руку брата возле подушки, его голову.. Темные кудри, расслабленное лицо. Взволнованно выдыхает и опускается на колени, чтобы поближе его разглядеть.. Такого родного, знакомого, каждый раз меняющегося после долгого расставания. Вот он – настоящий, не иллюзия, так близко.. Можно коснуться.. Провести ладонью по сильным плечам, едва задеть кудри.. Запомнить их мягкое покалывание на подушечках пальцев.. Затем осмелеть и пробраться в тепло меж волосами и гладкой шеей.. Зарыться в корни волос и прикрыть глаза от ощущений.. Держать на затылке ладошку, успокаиваясь.. Слушать, как медленно выходит дыхание из мерно вздымающейся груди.. Чувствовать такое странное торжество от соприкосновения с большим, мощным... Взрослым и сильным старшим братом, беззащитно спящим сейчас прямо перед ним. И Глеб будет охранять его сон, будет нежно гладить завитки волос на макушке, касаться за ухом, проводить по скуле, останавливаясь на косточке сбоку, кончиком пальцев задевая темные ресницы. Он будет впитывать его тепло - живое..! настоящее!.. Вадик сейчас рядом... Его.. Весь... От этого в груди разливается приятный трепет, сильнее начинает стучать сердце.. Отчаянный пальчик скользит вдоль носа, оглаживает брови и опускается к капризным губам.. Они мягкие. Вырывается лёгкое дыхание.. Теплый выдох опаляет пальцы и резко окрашивает смущением мальчишачьи щёки.. Глеб одергивает палец к ямочке над губами, чувствуя покалывания небольшой щетины.. Вадим во сне сглатывает, подергивая кадыком.. От зрелища захватывает дыхание. Глеб опускает веки от опасного и сокровенного наслаждения, и... Дыхание спящего вдруг меняется, зачем-то размыкаются теплые губы.. На мальчика направлена пара контрастно темных, удивлённых глаз из под взъерошенной челки. Глеб так и застывает, сидя между согнутых ног и груди брата. Ручка срывается куда-то в одеяло, отскакивая, как от огня, от горячей мужской груди. Серые глаза с тенью вины и страха встречаются с влекуще черными.. – Глеб? - будто не веря, тихо спрашивает старший. Мальчик дёргается, но путается в ногах, пытаясь встать.. – Ты чего здесь? - чужая ладонь сжимает талию, не даёт уйти. Глаза мечутся, не замечая ничего вокруг.. В горле образуется ком, в уголках глаз начинает предательски щипать. – Я..я... Прости, я... - он то ли вырывается, то ли падает и роняет голову куда-то на грудь полусидящего брата. Слезы падают на горячую кожу. Лоб тесно прижат к плечу. Глеб чувствует себя схваченным на месте воришкой. Он прижимается ещё ближе, содрогаясь и пряча мокрое лицо от глаз Вадика. Ни дай Бог, он увидит его таким.. Заглянет в его глаза, прочитает всю правду... Нет, он не должен этого знать.. Он не достоин такого брата... Юное тело трясет, вырываются хрипы и полустоны.. Глеб не замечает, как спину обхватывают сильные руки. Крепко. Одна ладонь поднимается к шее, другая бережно поглаживает бочок. – Маленький... - слишком много обволакивающего тепла. Будто в детстве. Будто малыш совершил какую-то глупость, или испугался выдуманного монстра. Будто его простили. За всё. А ведь он не маленький.. Ему недавно исполнилось 16... Пальцы пробегают по отросшим кудряшкам.. Голову приподнимают, мягко держа за подбородок. Заплаканные глаза отчаянно ищут ответ в теплом взгляде напротив. Находят искорки умиления и волнение. Руки всё ещё обвивают плечи и спину. Почти обнаженное чувство откровенности и защищённость. Мысли паром плывут вокруг. Разум запотевает. Остаются только чувства. Где-то глубоко внутри. Вадик держит в руках своего маленького.. Своего мальчика. Одним движением усаживает к себе на колени. Не убежит. Теперь пугливый Глеб не спрячет всё, что его волнует. Не уйдет на глубину, оставляя на поверхности редкие волны стихов, выведенных в тетради синей пастой. Глеб здесь. Его Гле-бу-шка. Две пары глаз буравят друг друга неска‌зазнным. Старший не требует объяснений, перебирает пружинки волос и растворяется в грустных глазах. Он скучал по нему.. Хоть и не говорил.. И будет скучать, когда уедет.. – «Скоро..» Вадик прижимает его к себе и крепко обнимает. Тонкие ручки обвивают его в ответ. Кажется, маленький немного задыхается от напора нежности, но льнет ещё ближе. Чтобы чувствовать дыхание друг-друга. Чтобы дышать в унисон. А Глеб вдыхает полной грудью и учит снова, запоминает запах любимого брата. И не может никак описать. Слишком близкий запах, он с ним с самого рождения. И тем не менее, мальчишка бережет его в разлуке как сокровище. – Вадь.. Ва-а-ди-к.. - голосок хрипит. Старший дует ему на макушку и чувствует улыбку своего мальчика. – Чего, мой хороший? - сильные пальцы массируют плечики. – Вадь, я скучал по тебе. Очень. Мне страшно... Страшно.. Ты скоро уедешь.. Мы даже не общались нормально... То есть.. - мальчик смутился; – Нет, я про то, что... Я не говорил тебе то, что хочу сказать.. Я столько хочу сказать тебе.. Потом буду думать об этом вечно, а по телефону глупости это всё, несерьёзно... Он поднял взволнованный взгляд на брата. Залюбовался бликами на темной радужке. Погладил нервно спину. Решился. – Ты же читал стихи? Я оставлял тетрадку.. одна всегда на столе.. Пока ты дома.. - признался младший. – Глеб... Глеб... Я читал, конечно.. Я же помню, что сам ты не подойдёшь, не покажешь.. Но я скажу вот что... - оба замерли. Старший сжал мягкую ладошку. – Глеб.. я, честно, боюсь за тебя.. Мне непонятно.. Как можно писать такое в 16, Глеб? Мальчик съежился, сказанное братом эхом раскатилось в голове. Ему самому было страшно. Он не понимал этих слов, но догадывался о чем-то.. Ему стало страшно. И всё же он верил что Вадик сможет объяснить ему самому, что с ним происходит... Большой палец гладил его руку. – Ты ранимый, я понимаю.. Ты пишешь потрясающие вещи, которым стоит быть услышанными, Глеб. Ты знаешь, я говорил тебе это.. Те песни, которые уже есть.. Они хорошие.. Надо продолжать писать.. У тебя получится.. Только.. - он замолчал, перевел взгляд на серебристые глаза. – Я не знаю, как помочь тебе... Последние стихи очень обречённые.. В них много одиночества, боли.. Глеб.. Я всё понимаю.. Но я боюсь за тебя. Глеб рассеянно внимал его словам.. Снова опустил голову на плечо брата. Встрепенулся и посмотрел в глаза напротив. – Вадь.. Это всё.. Написалось, пока тебя не было рядом. Ты обещал приехать весной.. Я понимаю.. Учёба.. Я лежал в больнице и писал про это. Ты хотел приехать в июле.. Я бродил у карьеров и написал песню.. Про тени у воды, это песня, Вадик. – ..Я так устал за это время... За время без тебя, за время ожидания.. Вечного ожидания. Когда даже ничего не делаешь, но устаешь. Когда постоянно думаешь об одном. И ждёшь. - он нервно водил пальцем по руке старшего. ..– Как помочь, Вадик? - с тенью сарказма, – Просто быть рядом, Вадь, рядом.. Я не могу.. мне сложно без тебя.. Я один в этом городе, в этой проклятой школе.. Ты снишься мне иногда и мне хочется завыть, сбежать отсюда, приехать к тебе. Мне снится Свердловск. И музыка. Настоящая.. ..– А ты молодец, Вадька.. Ты настоящий музыкант, ты сочиняешь, записываешь.. Ты работаешь, чтобы потом отдавать себя музыке. А я.. кто я, Вадь? Я простой школьник с песнями, которые нельзя никому показать и с гитарой..которую отдал мне ты... С горечью обиды и отчаяния, он снова вжался в Вадима, зло цепляясь, проводя руками, случайно царапая широкую спину. Слёзы снова хотели брызнуть солёным штормом из глаз. Только внутри была пустота, он высказал почти всё.. Тому, который сейчас рядом, который слышит его, понимает его стихи. Который сможет успокоить мятежную душу и пробудить надежду. Мягкие губы оставили поцелуй на юношеском плечике. По телу прошла дрожь, Глеб поднял на него ошарашенный взгляд. – Глеб... – Просто обними меня, Вадик.. Обними, пока можно.. Пока мы вместе... - старший улыбнулся и выполнил просьбу.. Долгие тягучие объятия ярче и понятнее любых слов. И горечь постепенно стирается. Остаётся только слияние. Волшебное единение. – Я люблю тебя, Глебушка. Не бойся этого одиночества.. Ничего не бойся. Ты молодец.. Ты сможешь всё, о чем ты мечтаешь.. – Даже...- глаза вспыхнули опасной таинственной искрой.. – Что? –.. Поцеловать тебя? - страх и надежда сплелись в хриплом голосе. Карие глаза смотрели строго, почти не выдавая волнения. Вадик тряхнул волосами и выдохнул. Руки снова накрыли дрожащие плечи.. – Ты правда этого хочешь? - такой же хриплый голос. Шепот в жаркую скулу: – Да... Вадим, раздумывая пару мгновений, смотрит на раскрасневшееся румяное личико, чудесное в полумраке.. На светлые, ждущие в страхе глаза. Накрывает ладонью кудрявый затылок и продаётся вперёд... Струйка лёгкого дыхания, такие же мягкие, податливые губы с привкусом чего-то детского, сокровенного, сказочного.. Неумелые, упрямые и нежные движения – мальчик спешит узнать, сорвать с петель двери в новые ощущения, отдаться этим ощущениям полностью.. Вадим никуда не торопится, новизна и таинство происходящего будоражат. Его любимый мальчик сейчас пробует целовать его сам, причмокивая и отстраняясь.. Выглядит он ну очень мило... Он прикрывает глаза от блаженства.. Прижимается к брату, слушает стук его сердца, зарывается пальцами в волосы и чувствует себя способным лететь – он на седьмом небе, он выше возможного.. Вадик оставляет поцелуи на лобике, носе, щеках...Глеб запоминает каждое прикосновение, вкус его губ, их следы на коже... Он счастлив... Он обнимает Вадика руками и ногами, легко целуя мощную шею.. – Ва-де-ч-ка.. Спасибо.. - смешная неловкость и откровенность... – Я люблю тебя, Вадик. - говорит он серьезно и всё его существо излучает свет. Старший почти мурчит от происходящего и крепче обнимает своего дорогого мальчика. Он понимает, чего не хватало ему вдали от дома.. Он понимает, что впереди их ждёт что-то огромное.. Он обещает себе не отпускать младшего.. – Глеб... Когда ты закончишь школу, я заберу тебя к себе. Я понимаю, что тебе сложно.. Но нужно закончить, нужно это пережить. Я буду рядом, Глеб.. Слышишь? Я всегда рядом. Всегда с тобой.. Пальчики с мозольками от струн переплетаются с пальцами крепкой ладони, также музыкально-шершавыми.. – Я верю тебе, Вадик.. не смотря ни на что. Я буду пытаться.. Мы же станем настоящими музыкантами, Вадь? Как мечтали.. – Станем, маленький... Пиши дальше.. Я буду рядом. Я люблю тебя, Глеб.. Рука Вадима нежно поглаживала плечо младшего.. Глебу вдруг стало очень спокойно, ведь пока он в родных объятиях, с ним ничего не случится.. Размеренное дыхание и тепло старшего убаюкивали и вскоре Глеб погрузился в сон.. Только звёзды смотрели с небесного купола и знали, что мечты юных музыкантов сбудутся. До этого времени ещё далеко и впереди маячит много испытаний.. За окном ночь уступала место густому туману.. Но сон Глеба теперь был освещен уверенностью: ни одно мёрзлое, темное утро новой осени его не напугает. Он не сдастся коварному одиночеству. Весной он окончит школу и его Вадик заберёт его к себе, в Свердловск.. И они будут, обязательно будут настоящими музыкантами. А пока мальчик сонно обнимает своего Вадика за шею, прижимается ещё ближе и благодарно целует приоткрытые мягкие губы. Он верит своему Вадику, а Вадик научит его верить в самого себя.