Мерцание тьмы

      Следующий день погрузил Гарри в водоворот сомнений: он не знал, было ли произошедшее ночью явью или сном. Сон или явь?       Мальчик мучился этим вопросом, лежа в постели, принимая душ, одеваясь. Не отпускал его этот вопрос и за завтраком. Не нашёл он спокойствия и ближе к обеду.       Плюс ко всему, он чувствовал странную слабость: движения давались с трудом, а мысли текли неспешно и слегка заторможенно.       Сначала парень хотел выйти посидеть на своём любимом месте под сенью гортензий и полюбоваться рыбками в надежде, что в их танце и блеске найдёт ответ. Но, дойдя до дверей, ведущих в сад, почувствовал головокружение. Пришлось опереться о косяк двери и некоторое время подождать, пока мир не перестанет вертеться перед глазами.       Впрочем, водоворот в который превратился окружающий мир, радовал Гарри. Перед ним было то небо, то глаза Тома, мелькали деревья и руки Лорда на его теле, алели розы на кустах и губы мужчины на его шее.       Мальчик еле стоял на ногах от нахлынувших воспоминаний, дурноты и возбуждения. Он так запутался. Что он чувствует к Тому? Вся та ненависть, что выращивали в нём к Лорду, испарилась, оставив горький привкус, а на смену пришёл вкус вишни, крепкого кофе и хвои после дождя, которой пах Том. На миг Гарри показалось, что этот запах вновь окружил его, а потом его подхватили на руки и куда-то понесли. Но мир кружился, бередя сознание странными образами.       — Вот так, мой хороший, выпей это, — властный голос заставлял подчиняться беспрекословно. Гарри сделал глоток из подставленного к губам стакана. Жидкость обожгла горло. Мальчик закашлялся, а из глаз у него брызнули слезы, которые кто-то торопливо собрал прохладными губами. Впрочем, скоро на смену жжению пришло ласковое тепло, а сознание прояснилось, мир перестал кружиться.       Проморгавшись, Гарри сначала не поверил тому, что видит, и крепко зажмурился. Он сидел в мягком и удобном кресле, а перед ним на коленях стоял Том.       — Не смотри на меня так, — смущённый шёпот мальчика был еле слышен.       — Как же я на тебя смотрю, воробушек? — голос Тома был бархатист и отзывался в мальчике приятной вибрацией.       — Как будто хочешь меня съесть, — поборов смущение, Гарри приоткрыл глаза и из-под опущенных ресниц наблюдал за Лордом. На удивление, сейчас мальчик не испытывал злости, отторжения или отчуждения по отношению к Тому. Он всё ещё не знал, что произошло тогда, в прошлом, но всё же действительно больше не мог его ненавидеть. Этот мужчина занимал сейчас все его мысли, и его голодный, жадный, собственнический и властный взгляд заставлял чувствовать себя невероятно желанным и нужным. Раньше Гарри никогда не чувствовал ничего подобного. Ему казалось, что Тому нужен именно он — Гарри. Просто Гарри, а не Мальчик-который-выжил.       Тем временем Лорд любовался парнем. Его тонкими чертами, изумрудными глазами, блестящими в тени длинных ресниц, лёгким румянцем на щеках, острым подбородком, изящной шеей. Дальше обзор ему скрывала рубашка мальчика, но он собирался исправить это недоразумение.       Том положил руки мальчику на колени и начал медленное движение вверх. Он нежно скользил длинными пальцами по в миг напрягшимся ногам, бёдрам, паху, животу, груди. Достигнув верхней пуговки его рубашки, с поистине дьявольской улыбкой на губах он начал медленно расстёгивать пуговку за пуговкой, обнажая угловатое и столь желанное тело.       — Т-том, — мальчик дрожал, язык совсем перестал слушаться его. На задворках мечущегося сознания ещё проскальзывала назойливая мысль, что они вообще-то должны были поговорить, что сейчас всё это неправильно и нужно остановить Лорда. Но захлестнувшие эмоции от прикосновения нежных губ Тома к груди заткнули разум.       Мужчина начал покрывать оголяющиеся участки тела мальчика торопливыми поцелуями. Пальцы продолжали ловко справляться с пуговицами рубашки, по ходу лаская тело парня. Следом за ними следовали губы и язык Лорда. Он наслаждался мелкой дрожью, бившей его воробушка. По той связи, что была между ними, до него долетали отголоски его наслаждения и возбуждения.       Не удовлетворившись одной рубашкой, Том переключился на ремень и пуговицу брюк. Быстро справившись и с ними, Лорд ловко стянул с мальчика штаны и исподнее, оставляя его лишь в одной расстёгнутой рубашке.       — Том! — стыд обжёг Гарри щёки, когда он понял, что был почти полностью гол перед Тёмным Лордом. И, что ещё хуже, о Мерлин, Том сидел у его ног на коленях, а прям перед ним было доказательство того, что мальчик наслаждается каждой лаской мужчины.       «Какой стыд! Какой стыд!» — Гарри не мог перестать думать о представшей перед ним сюрреалистичной картины. Тёмный Лорд стоит перед ним на коленях и ласкает его.       Постепенно стыд мальчика смывался под напором накатывающего наслаждения. С каждым движением рук Тома, его губ, Гарри плавился всё сильнее. Он почти прокусил губу, пытаясь удержать рвущиеся стоны, но мужчина был безжалостен и ни на миг не прекращал ласк. Не выдержав, мальчик застонал в голос, его голова откинулась на спинку кресла, а руки непроизвольно потянулись к Тому, зарываясь пальцами в мягкие пряди смоляных волос.       Когда мальчик был почти на пике, ласки резко прекратились, а губы и рот Тома пропали. Что-то недовольно промычав, мальчик приоткрыл глаза, чтобы посмотреть, почему Лорд остановился. Мужчина продолжал сидеть там же и лукаво улыбаться.       — Ты так отзывчив, мой мальчик, — лёгкое движение кистью вверх и вниз, и Гарри зашипел от удовольствия. Раньше с ним никогда такого не было. Он знал о сексе, о самоудовлетворении, но никогда ни с кем не встречался, да и как? Он был изгоем всей школы. А попробовав однажды сам, немного разочаровался, не получив почти никакого удовольствия.       То же, что вытворял с ним мужчина, пленило разум, подчиняло чувства. Он был готов сейчас на всё, лишь бы Том продолжил свою ласку.             — Не стоит бросаться такими громкими обещаниями, Гарри, — скорее всего, последнюю фразу мальчик произнёс вслух. В ту же секунду руки Лорда продолжили своё движение, а губы начали своё исследование от низа живота, вверх к соскам, минуя их пробежали по шее, подбородку и наконец встретились с губами мальчика. Непродолжительного, глубокого и чувственного поцелуя вкупе с тем, что вытворяли руки Тома, хватило Гарри, чтобы застонать, захрипеть в накрывшем его экстазе.       — Мой податливый мальчик, — Том довольно мурлыкал ему на ушко, чуть прикусывая мочку. — Моя очередь, малыш.       Не давая прийти в себя, Лорд поднял Гарри, заставляя его повернуться к нему спиной и встать коленями на кресло, уперевшись руками в невысокую спинку. Затуманенное оргазмом сознание парня пока не отдавало отчёт о том, что происходит.       Чуть надавив ему на поясницу, Том заставил его прогнуться, показывая себя во всей юной красе. Одной рукой поглаживая спину и бёдра мальчика, мужчина быстро срывал с себя одежду. Сил терпеть у него больше не осталось. Гарри его и только его! И плевать, что Мальсибер потом проест плешь, говоря, что Лорд идёт на поводу у нестабильных эмоций и сиюминутных желаний, плевать, что это может быть просто тяга к крестражу, и плевать на то, что будет дальше. Им нужно поговорить, столько прояснить, но всё это будет позже; сначала он сделает этого мальчика своим, и ничто его не остановит.       Аккуратно подготовив к себе всё ещё не пришедшего в себя Гарри, Том придвинулся к нему и мягко, неспешно, отдавая и всю свою скопившуюся за годы нерастраченную любовь и нежность, овладел им. Стон Гарри, стон его наслаждения стал музыкой для ушей и последней каплей для выдержки мужчины.       Пот тёк по разгорячённым телам, стоны вторили друг другу, шлепки тел, дыхание в унисон. Они стали единым целым. Тела переплелись, эмоции вибрировали и били через край. Ни мужчина, ни мальчик уже не знали, где начинались их собственные эмоции, а где — их партнёра и любовника.       — Гарри, мой Гарри, — Том подхватил мальчика поперёк груди и заставил его приподняться и облокотится о его грудь. Чуть повернув к себе лицо парня, Том не мог не залюбоваться затуманенными желанием зелёными глазами. Впившись поцелуем в губы мальчика, он сразу углубил поцелуй, лаская его языком.       — Том, я больше не могу, — почти хныча, простонал Гарри. — Помоги мне, — это безумие, помешательство напрочь лишили его стыда. Всё, чего он сейчас хотел, это Тома ближе, глубже, чаще и его рук и губ на своём пылающем теле.       — Воробушек, — Том уткнулся мальчику в шею. Он ни на мгновение не прекращал движения, лишь с каждым разом оно становилось все жёстче и рваней. Мужчина был на грани, но сначала помог Гарри получить наслаждение. Почувствовав, что мальчика унесла новая волна удовольствия, уже не сдерживаясь и прикусив плечо парня, Лорд в пару сильных движений достиг пика.       Потные, липкие и довольные, они сидели в кресле. Гарри, конечно же, расположился на коленях Лорда, положив голову ему на плечо и водя пальцем по груди. Стыд вновь овладел парнем, заставляя смущаться собственной наготы и произошедшего, но Гарри был счастлив. Сегодня им ещё предстоит тяжёлый разговор об их общем прошлом, разговор, который может принести любые, даже самые нежданные и отвратительные сюрпризы. Но это будет позже, после того, как двое истосковавшихся по любви и нежности сполна насладятся моментом.       Гарри был счастлив в этот момент, и его счастье солнечным лучиком согревало израненную душу Тома.