Рыжий, (не)честный, влюблённый.

Катя с детства заставляла Ромашку улыбаться. Ещё тогда, на заснеженной улице, в центре Москвы, Ромашка, увидев девочку, застыл на пару секунд, покраснев и широко раскрыв глаза. Пожав ей руку и сказав «очень рад», Ромашка улыбнулся так широко, как не улыбался никогда. Его совсем не возмутило то, что в плечо его толкнул Саня, и совсем не смутило, что Саня его даже не представил, сказав только имя Вальки. Когда они гуляли всей компанией, Ромашка предпочитал оставаться сзади и смотреть на затылок девочки, представляя, как он мог бы заплетать ей косички. Все мальчики должны девчонок за косички дёргать, а Ромашке этого не хотелось вообще. Вернее, не хотелось только с Катей. Она могла дать сдачи, но боялся он не этого, а того, что может сделать ей больно. Когда Николай Антоныч стал посылать Ромашку в свой дом за всякими документами и книгами, мальчик радовался тому, что мог увидеть Катю. Он прибегал, звонился, встречался с её бабушкой и дерзко говорил «здрасьте», не обращая внимания на то, что Нина Капитоновна его поправляла и делала замечание. Он быстро тараторил, что ему нужно в кабинет, и сразу шёл туда, по дороге специально проходя мимо комнаты Кати и громко говоря в закрытую дверь «привет». Иногда он получал «привет» в ответ и счастливый бежал за документами, после возвращаясь в школу. В 15 лет было обидно видеть, как Катя и Саня вечно убегали на улицу вместе. Ромашка поправлял рыжие волосы, складывал руки на груди, хмурился и отворачивался, если кто-то спрашивал, как у него дела. Он продолжал ходить за документами для Николая Антоныча, но вместе с этим и просто стал с ним приходить и помогать. Когда они встречались с Катей и Саней у них в доме, Ромашка старался улыбаться, однако не выходило. Он злился и быстро уходил на Николаем Антонычем, который когда-то ему сказал «Если любишь, то добивайся». Николай Антоныч всегда учил идти по головам — и в учёбе, и в карьере, и в любви. Николай Антоныч всегда учил врать и лицемерить ради себя. Ромашов учился этому быстро и к 19-и годам был уверен, что так надо. Что нет никакого добра, что Саня просто наивен и глуп и скоро Катя это поймёт. Но когда они становились всё ближе и ближе, Ромашов чувствовал, что хотел бы убить Саню. В словах и действиях Николая Антоныча Ромашов не сомневался никогда. Ведь он его приютил в школе, ведь он вырастил и сделал своим ассистентом, но вот только Марья Васильевна умерла, Саня находится в Ленинграде, а Катя страдает. Ромашов лишь однажды подумал, что Николай Антоныч может быть не прав, и что жить, идя по головам, — это неправильно, но потом в Москву вернулся Саня, и Катя пошла за ним. Ромашка вспомнил, как сильно ненавидел его. А потом была война, забравшая многих и пожирающая остатки рассудка. А потом был раненный Саня, которого Ромашка оставил средь осин, была Катя, которая его прогнала. Ромашка сидел в разрушенном доме в Ленинграде и смотрел в пустоту, вдруг осознавая, что он делал всё не так. Он пытался закричать в ненависти к самому себе, но лишь хрипел. Это к лучшему. Война же. Мало ли. Ромашка был влюблён в неё всю свою жизнь и не понимал, что делает не так. Его научили так, ему сказали, что так верно, но он остался ни с чем. Ни с чем, кроме своего одиночества.