Фрустрация

После межрасовой войны 3027 года положение людей потерпело большие изменения. Множество материальных благ стали недоступны для населения, "обскуры" — так называют среди народа врагов-поработителей, существ, которым подвластны высшие силы, стараются построить новое общество, перекроить историю, меняя учебную программу, уменьшая список разрешаемых профессий, делая публичные заявления каждый четверг о пользе их власти. Хевон было семь, когда все это началось. Очень скоро отца забрали в армию, а мама в надежде достать хоть какие-то деньги на еду с утра до ночи пропадала на заводе. Маленькая девочка ежедневно видела как иссякает её самая любимая женщина. Казалось, что та вскоре станет совсем прозрачной, настолько она исхудала. По маленькому старому радио, которое досталось ещё от деда, часто говорили о новых пожарах, которые стирали целые города, о жестокости обскуров, специальных лагерях, куда сдавали всех пленных. О самой стране их главных противников говорили мало, лишь уверяли, что там хуже и чета Мун, которая правила там несколько сотен лет, обязательно пожалеет и ответит за каждую пролитую каплю крови. Хевон было десять, когда им пришла дешевая желтая бумажка, истертая по краям и пахнущая каким-то смрадом, где кривым почерком были написаны имя и дата смерти её отца. Смешно, что до её дня рождения оставалось пару дней, папа обещал отправить ей открытку. Она помнит, что руки мамы дрожали, она кусала губы, непрерывно смотря на грязную сальную свечку, та тоже стала дрожать, намереваясь в любую секунду потухнуть. Девочке хотелось как-то поддержать её, обнять, сказать, что все наладится, но она не могла. Никто уже не верил в счастливый финал. Войска противников были замечены в соседней деревне от их, примерно в ста километрах. Хевон было одиннадцать, когда её родную мать застрелили прямо у неё на глазах. Тело маленькой миниатюрный женщины в лохмотьях поломанной куклой валялось на главной площади. Оно вместе с другими ещё пять дней лежало там, остальных жителей рано утром собирали, как топлу безмозглого скота, посмотреть что случается с теми, кто устраивает бунт, кто продолжает бороться. "Кто не боится", — подумалось ей. С тех пор прошло почти семь лет. Почти сразу же её отправили в специализированный детский дом, спонсируемый самим правителем Мун. Нельзя сказать, что там было плохо. Ела она намного чаще и сытнее, чем дома, там была кровать с таким мягким матрасом, что ей казалось это небольшим личным облачком. В целом, уровень жизни там был будто бы лучше, только вот относились к ним хуже, чем к свиньям на убой. Наказывали за любой проступок, каждое неверное слово, каждый неправильный жест или взгляд был замечен, провинившийся мог не спать несколько суток, работая на улице, стирая одежду, убирая многочисленные комнаты, разрешалась лишь маленькая бутылка с водой и два куска черствого хлеба в сутки. Кто постарше расплачивался сильнее, некоторых просто забирали. Может быть, их убивали, может сдавали в бордели или другим влиятельным обскурам, Всевышний его знает. Хотя теперь правильнее будет, Игнис его знает. Религия тоже сменилась, старое вероисповедание незаконно и карается десятью годами работ в колонии, если не моментальной ликвидацией. Именно так писали в газетах, "ликвидация", не казнь, не смерть, будто они просто устраняли других, не похожих на них, тех, кто не собирался предавать себя и свою прошлую жизнь, кто выбирал бороться до последнего вздоха. Хевон уважала силу духа таких, но смеялась с их глупости. Устраивать бунт, зная, что он не продлиться и пяти минут, при этом так и не продумать план отступления, а просто идти прямиком в руки смерти. Наиглупейшее решение. Проще выпить яд и спокойно отойти в мир иной. Шин Хевон скоро восемнадцать, а это означает, что она покинет стены приюта. Согласно новой системе, девушка будет распределена исходя из своего рейтинга. Он составлялся на основе средней оценке за весь период обучения в школе (не учитывая довоенный период), рекомендаций учителей и поведения. С последним у неё были заметные проблемы, ибо она любила сказать пару ласковых слов надзирателям, защищая очередного маленького ребёнка, который отбывал наказание. Однако, по всем предметам она получала достойные баллы, показывая себя как универсального человека. По итогу ее рейтинг составлял 7,9 из 10 возможных, что округлялось до 8. Этого хватало на распределение в действительно хорошие места и давало надежду на неплохие деньги в будущем. Если бы не одно "но". Этого хватало для дворца королевской семьи, а попасть туда Хевон хотела в самую последнюю очередь. На то было несколько причин: 1) прислуживать поработителям её родного края было выше её достоинства, 2) уезжать за тысячи километров от своего дома, бросая все, что у неё было — хуже казни на главной площади, по мнению девушки. Жаль, что её мнение давно перестало иметь вес. Из явных минусов её места жительства — частичная изоляция от всего города. Территория находится хоть и достаточно близко к окраине, однако из-за холмистой местности увидеть знакомые верхушки зданий проблематично, разве что с третьего этажа или крыши. Но старших ребят часто посылали на главный базар для покупки некоторых вещей. Если еду поставляли ежедневно, то какие-то средства личной гигиены, одежда и прочая мелочь имела неприятное свойство заканчиваться в самый неподходящий момент. И именно в день приезда королевы и принцессы для осмотра качества проживающих, малышня умудрились упасть в огромную такую лужу прямо в официальной форме. Шили её на заказ с эмблемой государства, поэтому единственным выходом из проблемы стала покупка добротного пятноочистителя, а так как до приезда венценосной семьи оставались какие-то жалкие шесть часов и весь дом в полном хаосе, то Хевон наспех всунули листок с названием средства и пару купюр. Отказать никак нельзя, проигнорировать тоже. Ну, вот поэтому она сейчас пинает редко попадающиеся камушки на обочину своими давно изношенными туфлями, держа в руке заветный бутылек, кстати говоря, достаточно дорогого очистителя "Аураблеск". Вообще, ей бы ускорить шаг, если она не желает стать мишенью гнева старшей воспитательницы, но желание позлить мерзкую старушку все же было сильнее. Стоит только представить, как эта карга начинает нервно кусать свои тощие губы, нахмурив седые брови, от чего её лоб становится похожим на гармошку, а её серые глаза готовы метать молниями от гнева, и так на душе становится как-то спокойнее и лучше. Через десяток минут перед девушкой виднелись внушительных размеров резные двери, по середине которых была установлена массивная металлическая ручка в виде кольца. Нужно было постучать по дереву, чтобы охранник — приятный по характеру мужчина средних лет, открыл ворота. Он даже импонировал Хевон, всегда с доброй улыбкой он бережно относился к каждому жителю этого дома, в карманах его штанов всегда валялись дешевые, но от того не менее вкусные леденцы, которыми он с радостью делился с детьми, да и к нему тут относились с большим уважением, всегда помогая в пустяковых делах: где-то подмести двор, подкрасить забор, прибраться в будке, где и жил мужчина. Многие девушки даже пекли разную выпечку и угощали его. — Хевон! Что-то ты долго, мадам Инжурия как с цепи сорвалась, все кричит "Где эту Шин носит? Она у меня полы языком вымывать будет!" — реплики воспитательницы были произнесены таким наигранно писклявым голосом, что Хевон невольно прыснула в ладонь. — Мистер Солитудо, спасибо за предупреждение! В магазине была большая очередь, пришлось немного отстать от графика. — Охранник ни на секунду не поверил девушке, махнув рукой, пропустил её. Теперь она, быстро переобувшись, почти бежала к мадам. Все-таки её терпение, действительно, было совсем не безгранично, а угрозы далеко не беспочвенны. Зайдя в столовую, Хевон сразу увидела грузную женщину в длинном платье в пол сливового цвета с милой улыбкой, адресованной поварихе. Та, увидев свою воспитанницу, сразу изменилась в лице и пошла той навстречу. — Шин, сколько тебя ждать можно? Я тебя не на весеннюю ярмарку развлекаться отправила! Видит Игнис, если бы не было столько дел, то ты бы у меня языком полы вымывала! Девушке стоило больших усилий, чтобы не засмеяться в голос, отмечая, что охранник прекрасно спародировал воспитательницу. Старуха так отчаянно кричала, что ее пухлые щеки покраснели, а слюна почти долетала до Хевон, отчего она отошла на добрых два шага назад. Мысленно выдохнув, Шин приготовилась к представлению. — Прошу прощения, мадам Инжурия, была длинная очередь, я пыталась сказать, что у меня важное поручение, но кто меня слушать бы стал. — Шин быстро и нервно затараторила, кланяясь женщине, лишь бы выглядеть более невинно в её глазах. — Молись о здоровье королевы и принцессы каждый вечер, не они, то я бы непременно оттащила тебя за волосы на глазах всей площади за твою гнусную ложь. — Она выхватила пятноочиститель, подзывая какого-то мальчика, чтобы тот передал его прачке. — А ты, стой ! Не думай, что так просто можешь уйти. Надобно обустроить ложе для семейства, создать дружественную атмосферу, всякие букетики на стол поставить, книжки разложить и прочее. На третьем этаже комната номер "4" отведена для дочери короля, там будешь работать ты. И Шин, не дай Великая Игнис, ты начнёшь свои козни строить! Все, ступай быстрее! — мадам стала толкать девушку к выходу, сразу теряя к ней какой-либо интерес, стала повышать голос на свою следующую жертву. Комната "4" или лучшее помещение всего этого дома по скромному мнению каждого живущего здесь. Серьёзно, удобные перины, огромная комната, с небольшой личной библиотекой, отдельной уборной, камин, вид на двор, благоухающий самыми разными цветами. Райское местечко, которое не хочешь покидать. Удивительно, что оно именно для принцессы, а не королевы. Неужели у супруги короля меньше влияния, чем у дочери. Аккуратно открыв дверь, Хевон прошла внутрь, оценивая убранство. Сама Шин никакой атмосферы суда бы не добавляла, но слово воспитательницы — закон! Заранее она собрала минималистичный букет из лобелии, небольших цветочков синего и фиолетового цветов, и поставила его на небольшой столик у камина между двумя креслами. Из стеклянного шкафа достала первые попавшиеся книги, положила их туда же. Затем открыла панорамные окна, подвязала занавески. Честно говоря, Хевон не знала что можно сделать ещё, она просто глазела на эти хоромы, ведь пускали сюда не каждый день. Вдруг до её слуха донеслись топот копыт и шум повозки. "Уже приехали?" — Шин быстро выбежала из райской комнаты, буквально перепрыгивая через ступеньки, — "Проклятая форма, проклятая чета Мун, проклятая жизнь!" Она совсем забыла, что сама была в обычной хлопковой рубахе и льняных штанах бежевых оттенков. Кажется, никогда она ещё так спешно не переодевалась, кидая одежду куда придётся, прыгая на одной ноге в попытке надеть юбку. И вот, за рекордные пять минут она стояла в белоснежной юбке до колен и такого цвета кофточке, рукава которой доходили почти до локтей. Миловидно, но не более, да и Хевон сейчас было не до оценки. На ходу расчесывая рукой волосы, она спускалась в столовую, надеясь не попасть в неприятности. В окне Шин заметила мадам Инжурио, значит и королевская семья там же. Она влетела в столовую, ища взглядом подруг. Почти в конце, подпрыгивая, ей махала Ироха, рядом была недовольная Джихён. Девушка направилась прямо к ним, совсем не виновато извиняясь перед теми, кого она чисто случайно толкнула. — Хевон-и! Эта жаба сегодня будто из костра выбежала, все бегает да кричит. — Ироха эмоционально вслеснула, изображая мадам. — Более важно, где ты пропадала! Хевон, кончай играть на её и наших нервах. — Чхве, как самый рассудительный человек из их трио, никогда не поощряла импульсивность девочек. Если Ироха обычно просто отпускала разного характера шутки, то Хевон язвила, стоило ей увидеть несправедливое отношение к другим. И первой, и второй за их выходки сильно попадало, поэтому Джихён становилась той, кто отговаривал их от всех сомнительных затей, выпрашивал поблажек от старших и всегда успокаивал. В их компании Хоказоно была главной оптимисткой, которая поддерживала общий настрой, Чхве голосом разума, рационально оценивающий ситуацию, а Шин исполнительным лицом, именно она шла в самый огонь, если знала, что выиграет с этого. Именно так они получали как и разные мелочи, типа лишних булочек с маком, так и покровительство учителей и другие нужные вещи. Признаться, их главный страх, что их разлучат. Они там привыкли быть втроём, что стали единыи организмом. Быть отдельного друг от друга для них, как быть без сердца. А без него человек жить не может. — Я была в той комнате на третьем этаже, там так классно! Я и не заметила как время прошло, Джихён, поверь, у меня в мыслях не было так рисковать. — В знак капитуляции она даже подняла перед собой руки. Стоял такой шум из множества других голосов и перешептываний, что обсуждать что-то приходилось прямо около уха собеседника, но стоило главным дверям открыться, как в столовая потонула в мёртвой тишине. Казалось, что некоторые перестали дышать. Сначала вышли два стражника, которые собственно и держали двери, за ними вездесущая мадам Инжурия, а потом они. Госпожа и мисс Мун. И... глупо врать, величие и грация исходила из каждой клеточки их существа, проникала в воздух, распространяясь по лёгким всех стоящих тут. И даже с учётом родства, аура женщин отличалась, холод в глазах королевы едва чуть не заставлял стучать зубами, а желание обнять себя за плечи становилось маниакальным. Хевон было неприятно просто существовать в одной вселенной с этим человеком. А вот принцесса, казалось, являлась куда более тёплой личностью. Её походка и осанка, конечно, была идеальной. Ироха бы сказала, что она съела палку ради такой прямоты. Но в её медовых глазах, наоборот, плескалось текучее тепло и сожаление? Возможно, это просто фантазии Шин, но в чем-то они отличались. Младшей Мун хотелось верить, хотелось думать, что она другая, в ней была человечность и сострадание, душевность и понимание. Проверить на практике свое предположение у девушки скорее всего не выйдет, но одна мысль меняло настроение в положительную сторону. Все это время воспитательница о чем-то восторженно говорила, то ли благодарности о комфортабельных условиях приюта, то ли другой бред, перемешанный с миллионными спасибо и остальным жженым сахаром. Наконец, эта пытка закончилась, мадам соизволила закрыть свой рот, передав эстафету королеве, та элегантно прокашлялась и начала свою речь. — Дорогие дети! Мне приятно слышать о пользе создания этого места и отрадно знать, что наше спонсирование подарило счастье стольким людям. Я и моя любимая падцерица с великой радостью останемся с вами на эти три дня. Надеюсь, что мы сумеем найти с всеми вами общий язык и замечательно проведём время! Да прибудет вам благодать от богини Игнис! Да будет так! Все три раза проговорили последнюю фразу, склонив головы. После как безмозглому стаду, им приказали выйти в ранее упомянутый сад. Для поиска того самого общего языка. Совсем маленькие ребятишки убежали на небольшую детскую площадку, состоящей из песочницы, горки и нескольких видов качель. Удивительно, но королева находилась с ними. Большинство же слонялись без дела, делясь на группы и общаясь. Хевон отметила отсутствие принцессы, она определенно видела как та выходила вместе со всеми, а потом просто исчезла. Какое-то странное чувство появилось в груди и подобно дикому зверю стало крушить внутренности. Девушке стало резко слишком важно узнать куда ушла Мун. Наверное поэтому под вопросительные взгляды подруг она отошла в дальнюю часть сада, отделяясь от их компании. Мыслей не было совершенно. "Если она вообще ушла в свою комнату?" — думалось ей, — "Со стороны выгляжу как больная какая-то". Хотелось топнуть ногой и крикнуть, что она сдаётся. И принцесса победила, поэтому может выйти из своего укрытия. Только они в прятки не играли. Однако, Хевон продолжала упорно обходить всю территорию раз за разом. На пятый раз она поняла, что её нигде нет. Абсолютно точно. И когда та хотела уже вернуться к Ирохе и Джихён, её внезапно осенило. В тот момент эта её мысль казалась ей самой гениальной на свете, будто она доказала новый физический закон или изобрела чудо техники. "Заброшенная беседка за живой изгородью!" Место всеми забытое , сама деревянная крохотная беседка давно потеряла надлежащий вид. Крыша была сплошь в дырках, дерево во многих местах сгнило, под провалился в некоторых местах, лестница сломалась, а сама она вечно пахло сыростью. Вообщем, не самый приятный выбор для времяпрепровождение. Мало кто вообще знал о нем, помнится, когда-то они с Джихён бежали от разъяренной воспитательницы из-за того, что отдали Рохе шоколадные кексы с ужина во время её наказания. Бедняжка почти ничего не ела вторые сутки, а девочки знали какая та сладкоежка. Чисто случайно Чхве споткнулась и упала прямо на стену из кустов, к всеобщему удивлению, та прямо провалилась сквозь неё. Хевон, не долго думая, полезла туда же. Им тогда крупно повезло, во-первых, мадам Инжурия их не нашла, во-вторых, вероятнее всего та не знала об этой лазейке, в-третьих, у трио появилось их тайный уголок, где никто не мог их достать. Удача в чистом виде, не иначе. И Хевон радостно шла сюда почти ежедневно, но именно сейчас, стоя в метре у заветного прохода, на ноги будто повесили цепи с тонну весом. Вероятность увидеть кого-то за изгородью была ничтожно мала, но это был единственный вариант. Больше она не знала где можно пропасть в этом чертовом саду. "В конце концов, не могла же она портал в другое измерение наколдовать" — самое ироничное, что возможно вполне могла, но думать, что все её труды напрасны не хотелось. Набрав побольше кислорода и закрыв глаза, она резко шагнула вперёд. Стоит ли говорить, что она буквально вывалилась на другую сторону, не устояв на своих двух? — Я уж думала, что ты до старости будешь пялить на кусты, — чей-то мелодичный голос с заметным смешком донесся прямо перед Шин. Девушка не будет спорить, это один из самых звучных и великолепных голосов, что она слышала за всю жизнь. "С таким голосом только и быть всемирноизвестной вокалисткой", — и Хевон была в этом уверена ровно настолько же, как и то, что небо голубое, а трава зелёная. Она медленно подняла взгляд, с низу вверх смотря на неё. Принцессу обскуров собственной персоной. Которая, Игнис её, не спускала с неё глаз ни на секунду, вальяжно сидела на хлиплой ступеньке с настоящим огнём в глазах. "Это плохо закончится" — промелькнуло в голове Хевон, прежде чем она сказала самое глупое, что только могла в этой ситуации.