В танцующем пламени

      Итэр в очередной раз потёр бок, отзывавшийся короткой болью на каждое движение. Со скалы он сорвался, конечно, красиво. Планер зацепился за выступ, и попытка предотвратить падение с треском провалилась. В голове звенело. Весь дальнейший путь в ближайшую деревушку, куда пришлось идти пешком, он помнил урывками. Янь Фэй настаивала, что телепортация при травме головы категорически противопоказана. Возражать ей никто не решился.       Теперь не менее уставшие спутники расположились на лавках напротив Итэра и молча ужинали. Паймон, в одиночку проглотившая половину жареной курицы, сыто зевнула и пристроилась у него под боком. В высоких стаканах, покрывшихся капельками влаги от таявшего льда, нагревался жёлтый яблочный напиток. Янь Фэй уткнулась в свою книжку, касаясь страниц едва ли не носом. Золотая монетка на её шапочке отбрасывала искорки на деревянные стены таверны.       Итэр зевнул и чуть покрутил бокал. Тёплый оранжевый свет огладил грани льдинок. Затанцевали язычки пламени на холодном стекле. Уютные тени будто окружили небольшой столик в самом углу, пряча его от любопытных глаз. За иллюзорной завесой слышался раскатистый смех посетителей, возгласы прехорошеньких девушек-официанток и незатейливая музыка. Все эти звуки доносились издалека, приглушённые неожиданно плотными тенями.       — Эй, — за штанину неожиданно дёрнули.       Итэр потянулся к рукояти меча, напряженно оглядываясь. Спутники мирно дремали. Паймон сладко причмокивала, периодически приговаривая: «Много-много пирожных». Рядом никого не было. Может, показалось? Но нет. Через мгновение кто-то снова дёрнул за штанину. Опустив глаза, Итэр увидел небольшую фигурку, закутанную в длинный — больше кого-то внутри — плащ.       — Кто ты? — спросил он полушёпотом. Будить товарищей не хотелось.       — Пойдём со мной, — в шуме толпы голос можно было принять как за мужской, так и за женский. — Сегодня самое время узнать свою судьбу.       Сомнений в том, что это хорошая идея, не возникло. Кому не хотелось хоть раз заглянуть в будущее? Еще бы! Итэр осторожно уложил Паймон на лавку, отодвинул бокал Янь Фэй подальше от края стола и прокрался к выходу, уклоняясь от локтей-коленок танцевавших посетителей.       На улице горели фонари. Их свет укрывал улицы деревушки янтарным светом. В домах не спали. Из раскрытых окон доносились весёлые голоса и музыка. Похоже, что-то праздновали. Несколько девушек в платьях раздавали венки из красных цветов. Такой же достался и Итэру. Он хотел отказаться, но девушка смехом его остановила:       — Это традиция. Не наденешь венок — добрые духи разозлятся.       Довод показался разумным. Пришлось согласиться. В существование добрых духов, которых время от времени приходилось провожать до небольших каменных статуй, Итэр верил. Пусть здесь их все называли феями. Ему они казались добрыми духами. Иной раз он ловил себя на мысли, что рядом с ними проблемы уменьшались, раны переставали болеть, а настроение улучшалось.       Венок оказался неожиданно тяжёлым. Крупные цветки окружили горько-сладким ароматом. В ушах зашумело, но тело вдруг стало лёгким-лёгким, как если бы Итэр прыгал на воздушном слайме. Ушибы уже не ныли. Царапины на боку как не бывало. Неужели девушка, только что скрывшаяся в украшенной маленькими огоньками арке, исцелила их?       За штанину снова требовательно потянули. Незнакомец в плаще махнул рукой в другую сторону. Итэр последовал за ним. Вопросы задавать не хотелось. Мягкий свет, музыка и аромат цветов успокаивали. Верный меч, который остался у столика в тёмном уголочке, был не к чему. Создавалось ощущение полной безопасности, как если бы его заключили в плотный кокон.       — Погляди, — он не заметил, как незнакомец вывел его к неторопливой речушке с высокими крутыми берегами и подтолкнул к каменному мостику. — Давай-давай.       — А если я хочу обратно к друзьям? — поинтересовался Итэр. — Зачем я здесь?       — На тебя упал мой взгляд. Считай, повезло.       Тут-то Итэр пожалел, что на спине не ощущается знакомая тяжесть меча. Стоило оказаться вне досягаемости праздного веселья, как осторожность подняла голову. Он прищурился, на всякий случай собирая в ладони поток ветра.       На мгновение в глазах потемнело. Лоб обожгло. Перед глазами вместе с разноцветными искорками закружились красные лепестки цветов. В ушах снова зазвенело. Итэра повело в сторону. Устоять удалось, только ухватившись за перила мостика. Шустрый незнакомец прятал под плащ толстенную книгу.       — Ишь, что удумал! — голос стал по-старчески скрипучим. — Кулаками махать всяк дурак умеет.       — Ты что делаешь?! — разозлился Итэр. Он хотел было ответить ударом на удар, как тот самый дурак, но сбоку что-то неожиданно полыхнуло.       — Доброе дело делаю, а ты упрямишься…       Слова старичка унёс налетевший порыв ветра. А Итэр застыл на месте, всё ещё неловко цепляясь за перила. Перед ним предстала самая настоящая огненная река. Множество свечей больших и маленьких, резных и простых, цветных и желтоватых парили в воздухе. Их приветливые оранжевые огоньки танцевали под стрекот насекомых. Ветер бережно подхватывал их и приподнимал к небу, по которому лениво плыли тёмные тучи. Огоньки перемигивались, дрожали, но продолжали ослепительно гореть.       — Невероятно, — выдохнул Итэр. — Это невероятно!       — Не кричи ты так. Я хоть и достаточно стар, но на слух пока не жалуюсь, — отозвался старик. — Свою-то свечу зажги. Она иначе не взлетит. Всему вас учить надо.       — Какую свечу? Нет у меня свечи.       — А в руке ты что держишь? Палку с веревкой? — сухой палец с длинным ногтем пребольно ткнул в запястье.       Итэр опустил глаза. В кулаке была зажата свеча. Её гладкие бока в оранжевом свете казались золотыми. Тонкий красный фитилёк доброжелательно изгибался, будто улыбался ему. И вспыхнул. Итэр ничего не успел сделать. Огонёк заплясал, разбрасывая крошечные искорки.       Свеча задрожала. Запястье заныло. Пальцы ослабли. Порыв ветра сбил свечу с ладони прямо в воду. Итэр попытался поймать её, но смог лишь коснуться гладкого теплого бока. Старичок за спиной хмыкнул.       Раздался тихий всплеск. По воде, щедро напитанной огненным сиянием, пошла мелкая рябь. Итэр перегнулся через перила, пытаясь увидеть свою свечу на дне — речка казалась совсем мелкой. Может ещё не все потеряно, и его свеча будет так же плясать над водой!       Рябь не успокаивалась. Оранжевые, жёлтые и красные блики бисером рассыпались по мелким волнам. Их плеск о песчаные берега отсчитывал замершее в тот момент время. Огромный Тейват превратился в маленький осколок с речкой и мостиком.       Переплетения ряби складывались в узоры. Высокие белые шпили под лазурно-голубым небом, с которого вот-вот сорвутся капельки очередного дождя. Цветущая сирень, чей аромат окутывал всю округу, а лепестки покрывали траву нежным ковром. По небольшой улочке кто-то шёл, его тень игриво исчезала и появлялась в свете фонарей. Итэр вглядывался в них. Ему всё казалось знакомым и незнакомым одновременно. Будто каких-то кусочков памяти не хватало.       — Видишь? — довольно спросил старичок. Его голос ничуть не нарушал сотворившуюся гармонию.       — Вижу, — мечтательно протянул Итэр. — Город вижу. И деревья цветущие.       — Э? Я что, тебя слишком сильно вдарил что ли?! Не то ты видишь. Смотри лучше!       — Да как я могу смотреть?! — злость на мгновение вернулась. — Если я не знаю, что ты хочешь, чтобы я уви… дел, — он запнулся.       — Увидишь — поймёшь! — слова старичка стали едва слышным порывом ветра. — И не ори! Сказал же, что не глухой.       Итэр увидел. Сердце замерло. Те самые кусочки памяти встали на место. Он знал, что это за город, почему в нём цветет сирень и кто ходит по той самой улочке. В горле появился комок. Нос отчаянно зачесался, точно Итэру захотелось сесть и разреветься, как маленькому ребёнку, потому что выразить накатившую волну радости иначе вряд ли получилось бы. Она щекотала изнутри, посылая мягкие электрические разряды по коже.       Переплетения ряби очертили острый подбородок, тонкие крылья носа. От пронзительного взгляда светлых глаз становилось тепло в солнечном сплетении. Пена окрасила длинные волосы в белоснежный, оставив неожиданно тёмной воде несколько прядей. Рябь успокаивалась. Знакомое лицо становилось всё призрачнее и призрачнее, пока не исчезало вовсе.       Итэр улыбнулся. На воду медленно оседали алые лепестки. Венок рассыпался на тонкие зелёные веточки. Под водой, в которой ещё можно было угадать заколку с синим пером, загорелся оранжевый огонёк. Он медленно покачивался из стороны в сторону. Во все стороны брызнули капли вместе с радостными искрами. Свечу подхватил ветер, унося к тёмным тучам на небе.       — Нё… — сорвалось с губ почти неслышно.       Звон!       Итэр отшатнулся и едва не упал с лавки. На него с виноватым видом смотрела Янь Фэй. Её стакан яблочного напитка острыми осколками виднелся на деревянном полу. В лужице одиноко плавал алый лепесток.       — Прости, я не хотела. Просто локтем задела случайно, — Янь Фэй пожала плечами и отодвинула ближе к центру стола свою драгоценную книгу.       — Все разошлись уже? — спросил у неё Итэр.       — Кто «все»?       — Ну, посетители. Много же народу было. Танцевали, пели, — Итэру не понравился непонимающий взгляд Янь Фэй.       — Ты, наверное, задремал. Вот и приснилось. Тут с самого начала было занято всего два столика. И ни песен, ни танцев.       Итэр помрачнел. Не могло ему присниться. Он помнил. Город, деревья в цвету, пустынную улицу. К чему всё это? Никаких ассоциаций. Такой вот город с улицами и деревьями вполне мог существовать в Тейвате, но Итэр там никогда не был. И не факт, что побывает.       Может, действительно сон? Они все устали, так что заснуть за столом в порядке вещей. В ушах до сих пор слышался выдох: «Нё». Что он хотел сказать? Лоб обожгло болью. Точно! Его же книжкой ударил старичок в длинном плаще. Наверное, он хотел сказать: «Не смейте!».       Почти сразу после этой мысли полегчало. Просто сон. Ничего более. А теперь можно вытянуться на удобной кровати и заснуть без всяких снов.       В пламени свечи мелькнула фигура старичка в длинном плаще.       — Увидеть — увидел, а понял ли, — принёс ветер скрипучий голос. — Видно будет.