remind me of my deepest fantasies

Это больше похоже на чувство вины, чем на что-либо еще – Джордж всегда чувствовал себя лучше, когда его партнер крупнее его самого и может сделать ему больно своим членом, ведь он слишком большой. И он знает, что это, вероятно, высокомерие, блядство, желание спать с мужчинами только тогда, когда они хорошо сложены и высокого роста, но ему все равно, ему нравится то, что он любит, и что? Джорджу нравится чувствовать себя растянутым, что-то огромное внутри него, когда ему присунул какой-то знакомый. И ему нравятся мужчины, которые могут поднять его, заставить его бедра дрожать от попытки опуститься на слишком большой для него член. Ему нравится чувствовать себя меньше, чем кто-то, когда его прижимают бедрами к поверхности и безжалостно трахают, пока он едва может двигаться, чувствуя давление рук на его талии. И он любит, чтобы они были высокими, достаточно сильными, чтобы носить его и втрахивать в стену, если он попросит, в сочетании с достаточным обаянием, чтобы заставить его хихикать, и страстью к чему-то, что изменит его жизнь. Так что, если честно, Джорджу нравится его сосед по комнате. На самом деле очевидно, что один взгляд на его историю поиска выдал бы все его грязные секреты; вкладки миниатюрных брюнетов, которых трахают лицом вниз их более высокие коллеги, которые наклоняются над ними и прижимают к груди, засовывая два пальца им в рот, чтобы убедиться, что они полностью податливы и готовы принять все, что им дадут. И, надо признать, Джордж будет смотреть это, когда одна его нога случайно окажется над столом, его колени будут смотреть в разные стороны друг от друга, а ноги разведены. Он расположится рядышком с самым большим фаллоимитатором, который у него есть, дразня себя головкой и представляя, что вместо этого на экране он, согнувшись перед своим соседом по комнате, - Дримом. В его наушниках будут звучать стоны из видео, громкие и неприятные, но Джордж не может сказать этого, в постели он всё равно станет таким же. Он представит, что Дрим будет чувствовать, толкаясь в задницу Джорджа, насколько большим будет его член, сколько случайных синяков он оставит на талии, просто потому, что слишком крепко сжал. И его собственный член пульсирует при этой мысли, мышцы подергиваются. Ожидание. Все его предыдущие бойфренды были крупными, намного выше его, с большой мускулатурой и сильными руками, и ему нравилось быть физически слабее их всех, когда они держались за его волосы и трахали в рот, пока слезы не выступят на карих глазах. Но, конечно, это никогда не длится долго, либо им становится скучно, либо Джорджу, и до сих пор это никогда не было чем-то, из-за чего можно было бы реветь навзрыд. Физически они, возможно, были типажом Джорджа, но это не значит, что они ему нравились и внутренне. А потом он встретил Дрима. Друг Сапнапа, как он представился, облокотился на дверь Джорджа, подняв руку и держась за раму. Он высунул голову через вход, отбрасывая грязно-блондинистые волосы с глаз и ухмыляясь, и одной из первых вещей, на которые Джордж действительно обратил внимание, был его рост. Может быть, он и не самый высокий парень, которого он когда-либо видел, но все же он был выше брюнета, довольно худым и исключительно красивым, с длинными ресницами и угловатыми чертами лица. «Дрим», — сказал он, протягивая ладонь вперед, чтобы вторгнуться в личное пространство Джорджа и пожать руку, и тут же взгляд Джорджа остановился на том, как его собственная ладонь была охвачена другой. Толстые длинные пальцы делают его образ еще изящнее. И он помнит, как Дрим улыбался ему, помогая достать вещи с верхних полок, чтобы попытаться произвести хорошее впечатление, и это сработало, когда он переехал меньше чем через месяц. Так что, сколько он себя помнит, Джордж молча сидел и думал о своем новом соседе по комнате, стараясь не показывать свое отчаяние слишком явно, и дошло до того, что он даже не думает, что выход на улицу и секс вылечат его. Он был слишком влюблен, чтобы даже представить себе, что он может трахаться с кем-то другим. Вместо этого почти каждый день он будет стоять перед одной из самых высоких полок, делая вид, что не может до нее дотянуться, хоть он и вполне способен забраться на любую табуретку и взять то, что ему нужно. И обычно Дрим встает позади него, прижимаясь бедрами к столешнице и легко протягивая руку, чтобы вручить Джорджу то, что он хочет. Или Джордж будет сидеть в своей комнате, пытаясь найти что-то, что, как он знает, он не сможет унести, просто чтобы он мог наблюдать, как мышцы Дрима напрягаются, когда он несет коробки в комнату Джорджа. Дрим, кажется, не возражал, всегда без колебаний выполняя то, что тот просил. Какое-то время он реально борется, чтобы не попросить повалить себя и трахать-трахать-трахать, но в конце концов Джордж чувствует, что все же держит свои чувства под контролем. Его взгляд все еще наполнен похотью, и его руки все еще трясутся, когда он представляет, насколько быстро Дрим может заставить его биться в блядских конвульсиях, но он все еще под контролем, до тех пор, пока Дрим не решит усложнить ему задачу. "Что ты делаешь?" — спрашивает Джордж однажды утром, поднимая глаза со своего места на диване. Как обычно, его ноутбук слепит глаза, теплый на ощупь и располагается у на коленях, чтобы никто не мог видеть экран. У него есть веская причина не хотеть, чтобы кто-либо видел различные вкладки, которые он не хочет закрывать и они мирно покоятся сверху экрана. И это, конечно, рискованно, но пока никто этого не заметил. Стоя у двери, Дрим натягивает кроссовки, на плече маленькая сумка и бутылка с водой в руке. — Ухожу, — бормочет он, пожимая плечами, как будто это должно быть очевидно, и Джордж всегда ненавидел это беззаботное отношение, но он научился не выражать это словами. — Я вижу, — хмурится Джордж. Он опускает экран своего ноутбука, полностью поворачиваясь лицом к другому: «Я имел в виду, куда ты идешь?» "Спортзал." — С каких это пор ты занимаешься? — спрашивает Джордж, приподняв бровь. «С сегодняшнего дня», — объясняет Дрим, явно замечая вопиющую насмешку на лице Джорджа. — Быть в форме — это не плохо. — Ты и так в форме. И это правда, Дрим всегда был сильным, питался правильно, не то, что Джордж, и обязательно подчеркивал, насколько он сильнее, чем старший. Однако брюнет не может понять, как Дрим может поддерживать себя здоровым и все еще находить время, чтобы потусить с их компанией в выходные дни, вливая в себя всё что можно. «И я хотел бы остаться таким», — продолжает Дрим. Слегка махнув ему рукой, он тянется, чтобы открыть дверь, возится с ключами и почти попадает в замок. — Я вернусь через несколько часов. Он говорит, ожидая словесного ответа и не получая желанного: «Пока.» — Пока, — мычит Джордж. Но дверь захлопывается за ним раньше. Лол. По комнате разносится вздох Джорджа, над пунцовыми щёчками блестят глаза. Дрим буквально мечта. Это привлекательно. Большинство старых парней Джорджа тоже тренировались, пытались затащить и его в спортзал по выходным, но он всегда отказывался. Но образ Дрима, мокрого и тяжело дышащего, для которого Джордж даже не рабочий вес, заставляет его задуматься. — Блять. — шепчет Джордж больше себе, чем кому-либо другому. Одна только мысль о таком соседе по комнате не должна его так взволновать, и его бедра переминаются, трутся о материал спортивных штанов. Он давно не дрочил, может быть, на прошлой неделе или, может быть, несколько дней назад, но неважно. Честно говоря, он просто был слишком занят, так что ему не нужно много времени, чтобы возбудиться. Материал его боксеров кажется слишком тугим, его член медленно напрягается, и он опускает пальцы вниз за пояс, позволяя пальцам скользить по гладкой коже. Возможно, это не место для этого, сидеть в гостиной с Дримом позже будет неловко, но он все равно не хочет идти в комнату. Джордж кашляет, передвигая ноутбук на бедрах и переключая его на новую вкладку. Это одно из его любимых видео, где какой-то блондин прижимает к стене грудь черноволосого парня и трахает его, упираясь руками в бедра. Лицо блондина не видно, прижато к шее другого, и он крупнее его, намного сильнее, с гигантским членом, который даже Джордж счел бы слишком большим. Однажды он попросил одного парня трахнуть себя вот так, приподнять и усадить на член, и хотя Джордж знает, что это не самая удобная поза, он бы попросил Дрима сделать это без сомнений. Нерешительно он засовывает пальцы в нижнее белье, вытаскивая член из под резинки, чтобы обхватить его ладонью. Прикосновения заставляют его член дрожать, и он ни в коем случае не маленький, на самом деле совершенно средний, но по сравнению с парнем на экране это гораздо менее впечатляюще. Включив звук на видео, Джордж поднимает ладонь, плюя на нее, чтобы облегчить себе задачу. Парень на видео, похоже, развлекается, непристойные стоны проскальзывают из динамиков достаточно громко, чтобы их услышал Джордж, но не настолько, чтобы привлечь внимание соседей. Он отталкивает ноутбук в сторону, дальше вниз по бедрам, так что он опасно балансирует на них. Влажная от слюны рука обхватывает основание его члена, тело моментально реагирует на прикосновение легкой дрожью, и удовольствие раскается по телу мгновенно, тепло течет по его венам, когда он неуверенно поглаживает себя. Каждое движение его руки кажется безумно горячим, тот факт, что он давно этого не делал, только делает Джорджа ещё чувствительнее. Он задается вопросом, будет ли Дрим дерзким, трахнет его глубоко и жестко и не оставит живого места, будет ли он жестоким, чтобы выбить каждый вдох из его легких, пока он не сможет говорить. Может, он поднимет Джорджа, схватит его за бедра и прижмет к двери, не дав ему выскользнуть из цепкой хватки. — О, черт, — выдыхает Джордж, двигая рукой немного быстрее и толкаясь в ладонь. Он хочет знать, будет ли Дрим с ним мягок, заставит его плакать от удовольствия и ничего больше, может быть, он позволит Джорджу немного покомандовать им, убедиться, что он действительно опытен. Он хочет знать, насколько велик член Дрима, как он ощущается на языке, и он тихонько скулит, чувствуя, как приближается с каждой секундой. Он проводит сквозь майку по соскам, заставляя его разум спутаться, а стоны из его ноутбука становятся только громче, парень на экране приближается так же, как и Джордж. — Дрим, — стонет он, зажмуривая глаза, это заставляет его выгнуться. Оргазм застает его врасплох, сперма растекается по пальцам, а его зрение расплывается, когда его бедра поднимаются, чтобы толкнуться в кулак и получить кайф от этой гиперчувствительности. — Черт, — выдыхает Джордж. Его грудь вздымается и опускается, волосы падают ему на глаза, и он убирает ноутбук с бедер на стол сбоку от себя. Он закрывает крышку, отключая питание, и Джордж бессистемно закрывает глаза. Сперма остывает на его пальцах, липкая и неприятная, и с кислым выражением лица Джордж поднимается, чтобы добраться до ванной. Он, естественно, использует чистую руку, чтобы открыть дверь, а блаженство после оргазма делает его движения будто замедленными. Еще раннее утро, в окна льется яркий свет, но это не мешает Джорджу волочить ноги по полу, будто он прямо сейчас завалится спать. Он не знает, когда вернется Дрим, на самом деле так лучше, поэтому он не сидит у двери с широко раскрытыми глазами в надежде увидеть потную загорелую кожу и взлохмаченные светлые волосы. Его боксеры кажутся отвратительными, все так тесно и неправильно касается его кожи. И, помыв руки, он направляется к своей комнате. Джордж практически плюхается на кровать, чувство вины от мыслей о друге заполняет его мозг и утомляет. Он лениво сбрасывает спортивные штаны, а вместе с ними и боксеры, которые приземляются на пол. Часть его хочет преодолеть эту глупую влюбленность, найти что-то более нормальное, чтобы возбудиться, но он не может, Дрим слишком близок и слишком горяч, чтобы Джордж мог его отпустить. С неохотой он достает из ящика комода новую пару нижнего белья, с трудом проталкивая в них ноги. Он хватает свой телефон с кофейного столика, чтобы проверить, не отправил ли Дрим ему еще одно сообщение, но он этого не сделал. Его бедра сползают с кровати, лениво скользя вниз, и нет никаких шансов, что он сможет поднять их обратно. Карие глаза сонливо закрываются, а ноги Джорджа все еще соприкасаются с холодным полом. Светлая кожа идеально чиста, если не считать родинки, прикрытых черной тканью на груди. Вздремнуть не повредит, рассуждает Джордж. Даже если бы это было не так, его телу было все равно, он отключился почти сразу, пока оргазм все еще кололся на кончиках его пальцев. Солнце пугает его. Время кажется неправильным, искажаясь настолько, насколько это возможно, и Джордж не знает ни времени, ни того, как долго он спал, он просто знает, что ему пока не хочется вставать. Он проснулся от стука в дверь, шарканье обуви заставило его растерянно мычать. И он поднимает голову, пытаясь посмотреть на дверь, но слишком сильно щурится, чтобы что-то разглядеть должным образом. — Привет, Джордж, — звучит голос Дрима, просунувшего голову в дверь. А Джордж слишком устал, чтобы по-настоящему слушать, что он говорит, слова звучат невнятно и нечетко. «Одолжишь свой ноутбук на минутку?». — Как скажешь, — бормочет Джордж. Он глубже зарылся головой в подушку, отворачиваясь от света. Нет никаких шансов, что Дрим знает его пароль, верно? Мысль отбрасывается на задворки его разума, балансируя на грани забвения, и нет смысла беспокоиться о том, доберется ли Дрим до его ноутбука, потому что он этого не сделает. Он не сможет. Так что, не давая себе возможности по-настоящему подумать о ситуации, Джордж закрывает глаза, позволяя себе снова заснуть. В следующий раз, когда он проснется, уже будет поздно размышлять об этом. Солнечный свет, который раньше падал в окна, растворился в закате, и Джордж бросает взгляд на свой телефон, но не видит ничего примечательного. Свесив ноги с кровати, он встает, не удосужившись надеть домашние штаны (в любом случае, Дрим уже видел его в одной майке). Его ноги едва касаются пола, шаги, которые он делает по направлению к двери, легкие и четко намеченные, а пальцы медленно тянутся к ручке. Замок сломан, его немного трудно открыть, и Джордж делает мысленную пометку попросить Дрима починить ее позже. Он не знает, чего ожидал, выходя из своей комнаты, может быть, просто увидеть, как его сосед по комнате что-то кодит, как обычно, но ухмылка на лице Дрима реально удивляет. — Джордж? — спрашивает он, тоном почти сбивая брюнета с ног. На его бедрах открыт ноутбук Джорджа, экран бросает свет на его лицо, что это сбивает Джорджа с толку. Он едва успевает думать о том, как ноги Дрима покоятся на маленьком кофейном столике, как Джордж ругал его за это. много раз. Очевидно, что он принял душ, вероятно, придя домой из спортзала и сразу же пошел переодеваться. И это заставляет мысли Джорджа зайти чуть-чуть не в ту сторону. Насколько интенсивной была его тренировка? Будет ли он ещё ходить? Так ли он силен, как думает Джордж? Его мысли забегают так далеко, что Джордж едва ли замечает, как Дрим возится с клавиатурой, но до него доходит все сразу. Дрим в его ноутбуке. Ебать. "Что?" Джордж слабо посмеивается, изображая полное непонимание, хоть и знает, что это бесполезно. С глупо-самодовольной ухмылкой на лице Дрим наклоняется дальше к экрану, слегка щурясь, чтобы прочитать слова. «Симпатичный брюнет оттрахан гигантским членом», — читает он, приподняв брови, и чувство страха, охватившее тело Джорджа, более чем растёт. Тишина в воздухе оглушает, неуверенность заставляет Джорджа переминаться с ноги на ногу. Он никогда не должен был позволять Дриму прикасаться к этой штуке, в следующий раз он собирается запереть свой ноутбук в шкафу и доставать его только в определенное время. Джордж не знает, стоит ли ему попытаться исчезнуть обратно в свою комнату или позволить Дриму пока повеселиться. И, в конце концов, он решает, что должен покончить с этим прямо сейчас. «Я имею в виду «бодибилдер разоряет твинка огромным членом», каким дерьмом ты увлекаешься?» Джордж слишком смущен, чтобы сказать, что он помнит название. Это, вероятно, одно из его любимых видео. Какой-то блондин, слишком похожий на Дрима, жестко и быстро трахает другого парня на кровати, а тот, что поменьше, едва может сказать что-либо, кроме стона. Он дрочил на это слишком много раз, трахал себя пальцами и представлял, что это член Дрима, и хотя он никогда не думал, что Дрим узнает об этом, он не смущается того, что ему нравится это. «Они тоже похожи на нас!» Дрим восклицает, обвиняюще тыча пальцем в экран на другую вкладку: «Я имею в виду, что мой член больше, но в остальном он идеален». — Нет, не больше, — усмехается Джордж, прежде чем успевает отвернуться. Он видел это видео столько раз, что Дрим никак не может быть больше, чем парень на экране. Он отказывается в это верить. "Больше." Дрим настаивает. Он расправляет плечи, поставив ноутбук рядом с собой для большей выразительности. И когда Джордж качает головой, забыв о смущении ради того, чтобы заставить блондина побеситься, это только заставляет Дрима говорить больше: «Нет, клянусь, я даже не знаю, как носить эту штуку в штанах, моя спина реально болит из-за него». Закатив глаза, Джордж смеется: «Заткнись». — Нет, я говорю правду. Возмущенное выражение лица Дрима выглядит почти смешно. Кажется, он хочет, чтобы Джордж знал, насколько он велик, и Джордж почти шокирован этим рвением, но он знает, каким иногда может быть Дрим, всегда желая проявить себя лучшим, независимо от ситуации. «Возможно, тебе это понравится, — предлагает Дрим, — учитывая, что ты смотришь. Любитель кинг-сайза. "Как ты меня назвал? " Джордж смеется. Его рот раскрывается в букве «О», а челюсть буквально на земле — с чего Дриму вообще думать об этом? Дрим поднимает бровь, насмехаясь над выражением лица перед ним. «Я видел порно, которое ты смотришь, Джордж, — прямо говорит он. — Нет смысла это отрицать». Разглядывая Дрима как можно внимательнее, Джордж скрещивает руки на груди. "Замолчи." «Я имею в виду, что это мне льстит», — признается Дрим, продолжая, — «И в каждом видео чел похож на меня, а другой на тебя. Ты не хочешь мне что-то сказать? "Нет." Джордж чувствует, как его щеки краснеют, а алый румянец становится все ярче, когда Дрим всё глубже пробирается в его мысли. — А, да? ты же реально хочешь, чтобы я тебя трахнул. "Мечтай."* Джордж восклицает, возмущенно складывая руки на груди. «Значит, ты никогда не представлял себе, как мой член войдет в тебя?» Дрим, реально не знает, когда стоит заткнуться, блядь. «Сколько мне придется растянуть тебя, чтобы ты смог все это выдержать?» — томный, хриплый голос делает тон еще более горячим. Дрим не может быть таким большим, рассуждает Джордж, просто не может быть, но разум Джорджа все равно блуждает туда, где ему быть не нужно. Он закусывает губу, когда думает о вещах, о которых не стоит. - Ужасно, Джорджи, - подталкивает Дрим. Отвратительно самодовольный, он сбрасывает ноги со стола, ставя их на пол чуть врозь. Джордж старается не смотреть, но легко может разглядеть очертания члена Дрима сквозь тонкую ткань спортивных штанов. — Ну, я мог думать об этом раньше, — бормочет он, и неохотные слова кажутся более слабыми и жалкими, чем предполагалось. — Блять, — бормочет Дрим, пытаясь поймать темные глаза, что бегают по комнате. «Ты представлял это внутри себя, во рту?» Он представлял, определенно, но это не значит, что он хочет это признать. «Дрим...», — выдыхает он. Румянец на его лице еще не сошёл, это очевидно, и Джордж знает, что выглядит он неважно. Едва проснулся и все еще стоит в (вероятно, грязной) рубашке, которую он надел ранее, с волосами в пиздец каком беспорядке. «Да ладно, Джордж, — продолжает Дрим, — скажи мне, что ты думал об этом». — Да, — шепчет он, его голос едва слышен. Все еще сидя, Дрим укладывает руку на чужое бедро, чуть сжимая, взгляд Джорджа следует за ним, и тот улыбается. — Ты хотел отсосать мне? Дрим спрашивает: «Гипотетически». В его тоне есть осторожность, что-то незнакомое, что Джордж не привык слышать от него, и он кивает, потому что он бы правда, он бы определенно это сделал. «Бьюсь об заклад, Джорджи, ты отлично сосёшь, — хрипит Дрим, — я тоже думал о том, как просовывая свой член между этими хорошенькими розовыми губами, заставлял тебя плакать, потому что ты не можешь этого вынести — но ты попробовал бы, не так ли? Ты бы сделал все возможное, чтобы взять его весь, даже если он слишком большой. Джордж хмурится: «Твой член должен компенсировать это огромное эго». Дрим усмехается, — Если ты не веришь, ты можешь просто проверить. Он еще больше раздвигает ноги, освобождая место между ними, чтобы кто-то мог сесть, и Джордж знает, о чем его просят, и он определенно не возражает против этого. Отойдя от двери, он подкрадывается к тому месту, где сидит Дрим, и просто стоит там. — Ты же хотел, сейчас никто тебя не останавливает, — говорит Дрим, постукивая себя по бедру, — на колени, Джорджи. Он слишком легко подчиняется указаниям, сдается и падает на колени в считанные секунды, и просто для того, чтобы потешить самого себя, он бурчит:«Не называй меня так», и смотрит, как Дрим приподнимает брови с улыбкой. — Как ты хочешь, чтобы я тебя тогда называл? — Дрим дразнит: «Моя маленькая королева?» Нахмурившись, Джордж кладет руку на бедро Дрима, позволяя пальцам впиться ему в кожу. "Нет." — А как же принцесса? — спрашивает Дрим, и на его губах больше нет улыбки, когда пальцы Джорджа колеблются на резинке его штанов. — О, тебе нравится это, не так ли? Он смеется: «Ну, давай, принцесса». — Я ухожу, — рявкает Джордж, но тут же его руки снова возвращаются к развязыванию маленького узла, который Дрим завязал на веревках, и это делает угрозу только смешной. Он нетерпелив в своих движениях, крепко сжимая бедра Дрима, чтобы заставить его хоть сейчас не подкалывать блядским флиртом. И он стаскивает чужие спортивные штаны с бедер, позволяя им остаться где-то выше колен. Он смотрит с любопытством, когда встречается с материалом боксеров Дрима. И уже он может видеть выпуклость там, где под ними лежит его член. Джордж полагает, что он выглядит большим, но многие парни тоже, и он пока не хочет давать себе ложные надежды, потому что Дрим определенно может просто запихнуть туда носки, чтобы это выглядело более впечатляюще. Это только разжигает его любопытство, и всего через несколько секунд он стягивает боксеры Дрима вниз, открыв рот от увиденного перед собой. Хорошо. Ух ты. Это было не то, чего он ожидал. Некоторое время Джордж не знает, что сказать, его глаза перебегают с лица Дрима на его член. Кажется, у него перехватило дыхание, но, честно говоря, он хотел хоть что-то выдавить из себя. Он видит буквально огоньки в глазах Дрима. Тот факт, что Джордж даже не попытался показать собственную выёбистость, заставляет того задуматься, и это реально странно, но Джорджу все равно, он слишком заинтересован в том, что перед ним. — Блять, — выдыхает он, опустив голову, чтобы взять член Дрима в свою руку, — ты большой. Так что, возможно, Дрим не лгал. Очевидно, что он не самый большой, не самый длинный, но он определенно большой. Его член толстый, рука Джорджа едва обхватывает его, а вены на нижней стороне пульсируют в предвкушении. Он плотный, намного лучше любого из предыдущих партнеров Джорджа, и этого достаточно, чтобы у него потекли слюнки. Он хочет попробовать его на вкус, почувствовать тяжесть на своем языке, когда Дрим трахает его в горло и заставляет задыхаться. Под его хваткой он чувствует, как Дрим становится твердым, когда к нему прикасаются. — Достаточно для тебя? — спрашивает Дрим, усмехаясь. Его пальцы скользят по кончикам волос Джорджа, останавливаясь, чтобы крепко вцепиться ему в голову. Джордж знает, что он просто дразнит, но все равно кивает, наблюдая, как член Дрима стоит по стойке смирно. Он хочет этого в себе, хочет этого сейчас, и его дыхание становится безумно громким, когда он начинает рассматривать член Дрима. К завтрашнему дню его колени будут в синяках, приглушенные красные и фиолетовые оттенки окрасят бледную кожу, но сейчас его это устраивает, он приближает свое лицо к члену Дрима, наблюдая, как он твердеет. Потрясенные глаза расширяются, Джордж обхватывает его за основание и бьет себе по щекам, проводит головкой по губам, как бы играясь. — В рот, принцесса, — бормочет Дрим, отталкивая руку Джорджа своей. Другая его рука все еще запуталась в волосах Джорджа, не оттягивая, а отводя его голову назад, так что его лицо слегка наклонилось вверх, а головка Дрима все еще упиралась в чужую щеку. Губы размыкаются над органом, и он может чувствовать, как Дрим несколько раз ударяет его по лицу, просто чтобы убедиться, что Джордж точно знает, что он собирается принять. Пальцы в его волосах немного отводят его голову назад, позволяя Дриму дразняще медленно тянуть член к губам Джорджа. Он неторопливо начинает вталкивать его внутрь, позволяя рту Джорджа растянуться в попытке взять его полностью. — Умница, — бормочет Дрим, издавая хриплый стон, когда язык Джорджа пробегает по нижней части его члена, делая все возможное, чтобы не поперхнуться, даже несмотря на то, что Дрим находится так глубоко в его горле, что он едва может двигаться, — Так хорошо. Джордж даже не приблизился к основанию, его губы едва касаются члена Дрима, и он знает, что может лучше, но Дрим слишком осторожен и даже не дает ему возможности. Он чувствует вес, член Дрима такой тяжелый во рту, и это даже лучше, чем он себе представлял, настолько глупо хорошо, что он может сидеть здесь часами и просто принимать то, что дает ему Дрим. «Не задохнись», — предупреждает Дрим. Он поднимает голову Джорджа, и Джордж поджимает губы, когда может, пытаясь показать Дриму, насколько он хорош. Трудно дышать, когда член Дрима так глубоко в его горле, но это не мешает ему хотеть большего. Он мычит, надеясь передать вибрации через рот, и это срабатывает, когда другой непреднамеренно толкается бедрами. Джордж задыхается, это само собой, но он чувствует, как Дрим поднимает его голову, чтобы ему не было слишком больно. — Бля, — стонет Дрим, — прости. — Все в порядке, — бормочет Джордж, — я смогу взять полностью. "Я знаю, но-" — Я серьезно, — говорит Джордж, на этот раз гораздо тверже, — не сдерживайся, я могу взять все, что ты мне дашь... Вздохнув, Дрим толкает голову Джорджа обратно вниз, позволяя ему самому взять член в руку: «Как скажешь, принцесса. Просто коснись моего бедра, если тебе нужно остановиться. Джордж делал это так много раз, что на самом деле он наполовину считает себя экспертом, и он ни за что не позволит себе разочаровать парня перед ним - если он никогда больше не увидит член Дрима снова, тогда он хочет сделать того уверенным, что это лучший рот, который он когда-либо трахал. Он берет член Дрима между губами, позволяет своему языку пощекотать венки кончиком, и обязательно уделяет внимание головке, все время удерживая ее во рту. Он использует свою руку, чтобы погладить места, которых он не может достать, медленно опуская голову, чтобы взять дальше. Каждый вдох, который он делает, осторожный, точный, поэтому он не задыхается от длины. Первые несколько дюймов даются легко, и Джордж выдыхает воздух через нос и чувствует, как член Дрима дергается у него во рту каждые несколько секунд. Всё последующее сложнее, и челюсть Джорджа начинает болеть от растяжения, но он отказывается останавливаться. Он может это сделать. Он чувствует, как член Дрима ударяется о заднюю часть его горла, такой большой, что его глаза закрываются, и его рука все еще обхватывает основание, следя за тем, чтобы ничего не упустить, потому что, как бы трудно это ни было, он хочет взять все. Решительный, он делает ещё усилия, чтобы полностью обхватить член Дрима, опуская голову еще ниже, и с трудом ему удается не задохнуться. Его пальцы сжимают бедра Дрима достаточно сильно, чтобы оставить небольшие синяки на следующий день. — Дерьмо, — стонет Дрим, звуча слишком горячо, и Джордж хочет знать, будет ли он держать голову Джорджа, когда он кончает, заставит его проглотить это без угрызений совести, или он оттащит его назад и кончит на лицо, пока Джордж по-блядски лыбится и глядит прямо в глаза. Как сильно Джордж хочет этого. В конце концов его нос упирается в пах и он не знает, сможет ли он сохранять это надолго, но он хочет выжечь в черепе Дрима, «как же он хорош» прежде чем тот отстранится. Слезящиеся глаза поднимаются, чтобы попытаться найти взгляд Дрима, едва умудряясь оставаться открытым, пока он смотрит на другого. И это должно быть непристойно — Джордж стонет, его рот набит членом Дрима, а остальная часть его тела практически бесполезна — но если это заводит Дрима, то Джордж более чем готов быть идеальным маленьким брюнетом, что заглядывает в глаза с такой невинностью, какой только возможно. — Черт, — вздыхает Дрим, убирая волосы с глаз Джорджа, чтобы он мог получить идеальное изображение, — Я бы сфоткал, насколько по шлюшьи ты сейчас выглядишь. Когда это становится слишком, он отстраняется, позволяя члену Дрима выскользнуть из его губ, скользким от слюны и тепла изо рта Джорджа. Он вытирает губы тыльной стороной ладони, чувствуя, как боль в челюсти усиливается, и он чувствует, что Дрим собирается что-то сказать, возможно, с высока относиться к нему, а может похвалит его за то, как хорошо он может сосать. Но прежде чем у него появляется шанс, Джордж снова берет его в свои руки, и его губы обвивают Дрима. На этот раз он двигается быстро, не утруждая себя принять все это и просто сосредоточившись на том, чтобы Дрим чувствовал себя как можно лучше. Он сжимает губы, когда отстраняется, двигаясь вверх-вниз и удерживая основание руками. И на секунду Джордж царапает кожу зубами, слыша шипение Дрима и желая снова выбить из него этот звук. Это, вероятно, один из лучших минетов, которые он когда-либо делал, быстрый и не слишком точный, но он заставляет его реально гордиться. Он чувствует, как член Дрима дергается под его языком, верный сигнал, что он близко, и Джордж хочет, чтобы он кончил ему в горло, он хочет попробовать это, почувствовать, как пульсирует его член, когда он, наконец, достигает оргазма. Звуки, которые Джордж издает, грязны, и член Дрима становится скользким, когда тот втягивает щеки. То, как бедра Дрима иногда толкается вперед тоже забавно, тот так отчаянно пытается сдержаться, чтобы не причинить вреда другому. И как раз когда Джордж думает, что он уже прошел точку невозврата, что Дрим вот-вот кончит, тот полностью отстраняется, непреднамеренное нытье срывается с губ брюнета. — Какого хрена? - Джордж хрипит, голос кажется резким для его собственных ушей, и для выразительности сжимает бедра Дрима. Взгляд, с которым он встретился, полон блеска, и он кажется неуместным, учитывая, что Джордж только что закончил сосать чужой член. «Я был близок», — объясняет Дрим, его грудь все еще вздымается. Скривив губы в хмурую гримасу, Джордж не знает, стоит ли ему вставать, больше всего на свете желая, чтобы Дрим снова оказался у него во рту, но зная, что если он хочет, чтобы это продолжалось намного дольше, то это не самая умная идея. Он щёлкает по члену Дрима, пытаясь вызвать реакцию, и он определённо её получает, Дрим откидывается на спинку кресла и поднимает чужой подбородок, чтобы хорошенько рассмотреть бледное личико. — Могу я трахнуть тебя? Он спрашивает. Его пальцы вцепились в лицо Джорджа, слишком сильно и жестко, но Джорджу это нравится. — Да, — соглашается он. Завтра он может смутиться из-за своей раскрепощенности, но сейчас ему все равно, насколько отчаянным он кажется, предложение слишком хорошее, чтобы его отрицать. — Твоя комната, — приказывает Дрим, опуская руку на плечо Джорджа, — Сейчас. С трудом вставая на ноги, Джордж практически бежит через комнату,а Дрим следует за ним. Блондин натянул штаны и поправил футболку на плечах. Джордж не упускает возможности, поворачивается, чтобы они оказались лицом к лицу, и проводит ладонями по торсу Дрима. Сильные руки прижимают его к двери спальни, и даже если бы он попытался, Джордж не думает, что смог бы вырваться из этой хватки, она слишком сильна, чтобы он мог сделать что-нибудь, кроме как извиваться. Они оба стягивают с Дрима футболку. Джордж видел Дрима без неё. Они живут вместе, как же иначе, но тем не менее, это не может не заставить его сложить бровки домиком и разомкнуть губы. Джордж очень хочет его. У него немного заметен пресс, он все еще в хорошей форме, хорошо сложен, с определенными мышцами, и взгляд Джорджа не отрывается от его тела, полностью зацикленный на том, насколько привлекателен Дрим. Дрим толкает его к двери, швыряет футболку на пол и смотрит вниз, чтобы встретиться взглядом с Джорджем. В его глазах можно прочитать «пожалуйста, сделай со мной всё, что тебе угодно», можно прочитать это неимоверное желание, и Дрим все равно усмехается над этим, наклоняясь, чтобы соединить свои губы с чужими. Они целуются так, как будто это их последняя встреча, беспорядочно и ужасно грубо. Зубы стучат и щелкают друг о друга, и их носы сталкиваются друг с другом, когда Джордж пытается наклонить голову и просунуть язык. Дрим довольно легко берет на себя ответственность, и Джордж не делает ничего, чтобы остановить его, притворяясь, что сопротивляется и затем прислонился спиной к двери, тихо постанывая. Он встречается с языком Дрима, чувствуя, как его бедра трутся о его. И он жесткий, определенно, но он впервые обратил на это внимание. — В комнату, на кровать, — бормочет он в губы Дрима. Дрим проволок его от двери, не прекращая прижимать ко всем вертикальным поверхностям, и он двинулся, чтобы схватиться за ручку двери, но, к счастью, дверь заклинило. Раздраженный, он давит еще сильнее, стараясь не оставлять Джорджа слишком надолго, но ему не потребовалось сильно пытаться, прежде чем открыть дверь. Легкость, с которой он это делает, заставляет возбудиться, и брюнет даже не стыдится сказать, что от этого его член стал еще тверже. Тонкий материал его боксеров едва скрывает его стояк, и он уверен, что его собственный размер меркнет по сравнению с размером Дрима, но это только заводит его еще больше. Они оба идут к кровати, слишком сильно захлопывая за собой дверь, и завтра их соседи пожалуются на шум, они получат письмо в строгой форме с просьбой не допускать, чтобы это повторялось, но, как бы Джордж ни заботился, Дрим может шуметь сколько хочет, лишь бы к концу ночи его трахнули. — Где смазка? — спрашивает Дрим, когда толкает другого на кровать. Он так же нетерпелив, как и Джордж, наклоняясь, чтобы в перерывах между словами осыпать чужую шею влажными поцелуями. Холодные руки цепляются за футболку Джорджа, стягивая ее выше туловища, чтобы ткань могла скапливаться вокруг его груди. — Стол, — выдавливает Джордж, и вместо того, чтобы схватить его, Дрим наклоняет голову, чтобы обхватить соски Джорджа губами. Он покусывает кожу вокруг них, потирая бусины между большим и указательным пальцами, а затем легонько щелкает один. И Джордж не может удержаться, чтобы краткие стоны не сорвались с его губ, потому что, черт возьми, это хорошо. Они слишком чувствительны, но Джордж чаще радуется этому, чем разочаровывается. Дрим остается там слишком долго, и одна рука тянется к Джорджу через его боксеры. Колени подрагивают, когда тот думает обо всем, что Дрим может с ним сделать. Может быть, он будет держать голову у тонкой шейки, или двигаться так, чтобы его бедра обхватили лицо Джорджа, а его член снова оказался у него во рту. Он мог бы держать голову Джорджа и трахать его рот, пока слезы не потекут по его щекам, и эта мысль срывает стон с губ Джорджа. Когда-нибудь им нужно это сделать. — Дрим... — стонет он, чувствуя, как чужая рука скользит в его боксеры и сжимает орган в кулаке. То, как рука Дрима обхватывает его член, вызывает привыкание, и он чувствует себя таким маленьким под этой хваткой, как будто Дрим мог бы покрыть каждый дюйм его тела прикосновениями, если бы попытался. Он опускает руки, чтобы высвободиться из одежды, и Дрим помогает ему, поддерживая его ноги, чтобы вытащить их из боксеров. Футболка — единственное, что есть на его теле, на самом деле ничего не прикрывая, и Дрим отказывается от того, чтобы снять её с него. «Боже, посмотри на себя», — усмехается Дрим, откидываясь назад, чтобы полюбоваться телом друга. — Такой хорошенький, Джорджи. Это заставляет Джорджа немного корчиться, его щеки розовеют под его взглядом, и облегчение, которое охватывает его, когда Дрим отворачивается, чтобы взять смазку со своего столика, просто огромно. Подушка под его головой уже горячая, и Джордж не так представлял свой день, но он определенно не собирается жаловаться. — Черт, — выдыхает Дрим, заглядывая в ящик прикроватной тумбочки Джорджа широко раскрытыми глазами. — Ты действительно пользуешься этим? Джордж сразу понимает, на что он смотрит, и спешит закрыть ящик, чтобы помешать любопытным глазам Дрима найти что-нибудь еще, но игрушка уже в руке Дрима, поднятая и выставленная напоказ остальной части комнаты. — Ага, — бормочет Джордж. — Ты представлял, что это я? — спрашивает Дрим, возвращая дерзкий тон и Джордж просто кивает. «Однажды я трахну тебя этим. Или ты можешь сесть на него, пока будешь сосать мой член, как насчет этого?» Изо рта Джорджа вырывается сдавленный стон. "Да? " Дрим спрашивает: «Тебе бы это понравилось, не так ли?» Он улыбается, бросая игрушку обратно на кровать и беря лежащую рядом с ней смазку. «На живот, принцесса». Ласкательное имя заставляет Джорджа хмуриться, но он делает, как его просят, поворачиваясь так, что его член скользит по простыням его кровати и уютно усаживается между его животом и одеялом. Он слышит, как позади него хлопает крышка, полупустая бутылка смазки выливается в ладонь Дрима. Одна рука Дрима двигается, чтобы слегка приподнять его бедра, и Джордж соглашается с этим, не желая усложнять себе задачу и ломая спину в изгибе. Если он хочет принять Дрима, то ему это действительно понадобится, и даже если Джорджу не нравится ждать, он не хочет слишком много боли. — Я растяну тебя, — бормочет Дрим, хотя очевидно, что Джордж уже знал. Наверное, Клэй сделал это, чтобы успокоить собственные нервы, полагает Джордж, поэтому не комментирует. Холодные пальцы касаются его, скользкого и мокрого, и они собираются протолкнуться внутрь. Джордж отталкивается от него, несмотря на то, что его разум кричит ему не делать этого. Пальцы Дрима кажутся больше, чем тот себе представлял. Джордж хрипит тихое «бля», когда Дрим вводит первый палец, медленно и дразняще. Его пальцы толстые, намного длиннее, чем у Джорджа, и это сводит его с ума. Его ноги раздвигаются дальше, даже если он этого не хочет, Дрим толкается двумя пальцами в торопливом темпе. Бутылку со смазкой снова берут в руки, еще больше выливается на руку Дрима, чтобы смазать его член, и Джордж чувствует, как головка прижимается к его входу. Он приставляет его к Джорджу. Слишком большой, чтобы просто проскользнуть с легкостью, и, возможно, дополнительная подготовка не помешала бы, но сейчас последнее, чего хочет Джордж, - это прекратить все, что они делают, чтобы вернуться к пальцам Дрима. Дрим кладет руку на чужую поясницу, приподнимается и безумно медлит. Последнее Джордж примечает у себя в голове. Тяжелые вздохи ударяются о стены комнаты, и Джордж изо всех сил старается сдерживать скулёж. Его глаза закрываются, когда Дрим наконец входит по головку. — Черт, — стонет Джордж, откидывая голову назад. Член Дрима заставляет его стонать, и после каждого дюйма он чувствует, что он должен быть оттрахан до слёз прямо сейчас. Мысли будто в огне, член дергается, когда Дрим толкается внутрь его тела, и выражение лица Джорджа, вероятно, говорит другому все, что ему нужно знать. «Бедный ребенок, — насмехается Дрим, — в мою прекрасную принцессу вошло больше, чем она может вынести? — Да пошел ты, — выплюнул Джордж, застонав, еще больше запрокинув голову и обнажая бледную кожу без следов на шее. Это безумие, Джордж скулит и кусает нижнюю губу, пытаясь скрыть свои звуки, а Дрим укладывает ладонь на чужую ляшку, пытаясь успокоить. «Такой большой», — думает Джордж вслух, мучительно медленный темп заставляет его извиваться. Блондин тяжело дышит, не желая знать, как далеко он может зайти, опасаясь, что это будет слишком, и пальцы Дрима дрожат в попытке не причинить слишком большой боли. Однако часть Джорджа наслаждается этим, боль пронзает его тело прямо перед удовольствием, от которого волосы на тыльной стороне его ладоней встают дыбом. Дрим удерживает Джорджа на своем члене, не давая тому отодвинуться, когда он толкается еще глубже. Чужой член чувствуется так правильно, и он определенно соответствует воображению Джорджа. На самом деле, он, вероятно, даже лучше. «Ты так хорош, Дрим, — стонет Джордж, — я скоро разорвусь от ощущений». Дрим шумно вздыхает, останавливая свои движения. «Продолжай говорить, и я не смогу сдерживаться», — предупреждает он. — Я не хочу, чтобы ты прекращал, — хнычет Джордж, измученно поднимая руки и хватая Дрима за плечи. — Я хочу, чтобы ты трахнул меня так сильно, как только сможешь. — Будет больно, — рассуждает Дрим, тихо бормоча «блять», когда Джордж сжимается вокруг него. — Плевать, — выдыхает Джордж. Его ногти царапают руки Дрима, впиваясь в мышцы и оставляя красные следы на коже. «Трахни меня». — Ладно, принцесса, — бормочет Дрим, стряхивая с себя руки Джорджа. Он опускает голову, делает глубокий вдох, прежде чем схватиться за ногу Джорджа и глубоко войти в чужое тело. Он не останавливается, пока полностью не оказывается внутри него, заставляя того принимать все это без жалоб, и ему определенно удается заткнуть его, не давая этим тупым выебонам выскользнуть из горла, заменяясь долгим хриплым стоном. В мозгу Джорджа происходит короткое замыкание, и он не может придумать ни одной мысли, кроме того, как хорошо он себя чувствует. И Дрим большой, Дрим растягивает его далеко за пределы того, что он обычно может выдержать, так что завтра он будет отлёживаться, ему будет больно ходить, и он будет наигранно хромать, изо всех сил пытаясь придумать невинную причину, почему. Тяжело дыша, Джордж стонет, даже не успев отвлечься, прежде чем Дрим наклоняется, заставляя его ногу прижаться к груди в почти неудобном положении. Такое незначительное изменение позы только толкает член Дрима глубже внутрь него, заставляя его руки дико искать любую поверхность, в итоге сжимая простыни в кулак. Джордж понимает, что блондин реально опытен. И, видимо, Дрим был серьезен с предыдущим словами, потому что он бросает на Джорджа взгляд, прежде чем начать двигаться. Начальный темп не слишком быстр, Дрим, кажется, сосредоточен только на том, чтобы заставить этого брюнета по-блядски биться в конвульсиях и просить больше, а не на чем-то другом. Он входит почти полностью, позволяя головке своего члена покоиться внутри тела Джорджа, и ждет секунду, позволяя Джорджу понервничать, прежде чем застонать снова. «Блядь!» Джордж буквально кричит, его тело само собой отодвигается назад, а руки Дрима сжимают его шею, удерживая в одном положении, в то время как уже громкие шлепки растекаются по всей комнате. Его бедра дрожат, сила толчков Дрима заставляет безудержно стонать, и это почти сразу становится слишком, удовольствие растекается по всему телу и заставляет его мысли перевернуться. Член Джорджа такой твердый, оставляет мокрый след на животе и трется между его телом и Дрима, и каждое чужое движение заставляет бесконтрольно дрожать. Он отчаянно пытается ухватиться за все, что может, его руки скользят по груди Дрима, затем по шее, плечам. Стоны становятся громче, потная кожа делает простыни под ним влажными, но наблюдать за лицом Дрима, когда он его трахает, гораздо интереснее. Он выглядит слишком красивым, губя Джорджа, трахая так жестко и глубоко, как только может. Чужие руки обхватывают бледные тонкие запястья и прижимают к спинке кровати. "Ты такое любишь, да?" — спрашивает Дрим, рвано двигая бедрами. Его толчки не вызывают угрызений совести, он делает все возможное, чтобы глубоко проникнуть в живот Джорджа и заставить его всхлипнуть. — «Мой член достаточно хорош для тебя?» Джордж не реагировал бы как шлюха, если бы это было не так, но, конечно же, Дрим любит, когда ему говорят, как же прекрасно находиться под блондином. «Да, да , — бормочет он, — я люблю твой член». Бедра Дрима двигаются в поисках пучка нервов внутри тела Джорджа. Он всё толкается внутрь, наблюдая, как дрожь пронзает тело Джорджа. — Ты уже давно фантазировал обо мне, не так ли? — Дрим бормочет, грязные словечки пропитаны нежностью, как бы он ни пытался это скрыть. «Только лучшее для тебя, верно, принцесса? Ты хочешь только самые большие члены, какие только можешь, хочешь, чтобы тебя прижали и трахнули, как будто ты просто игрушка». — Да , — простонал Джордж, едва прислушиваясь к тому, что говорят, — Дрим, пожалуйста . «Ты хочешь, чтобы это было жестко и глубоко, и ты хочешь этого именно со мной, верно?» — спрашивает Дрим. Он так хорошо трахает его, вырывая из брюнета отчаянные рыдания и стоны, когда темп становится еще более животным. "Конечно, ты хочешь." Джордж чувствует себя таким маленьким, когда его трахают, не имея контроля над тем, как это происходит, и Дрим прижимает его к простыням, практически задушив его собственным телом. «Такой податливый, — отмечает Дрим, — как будто шлюха». Он объявляет об этом еще одним толчком, выбивая воздух из легких Джорджа и заставляя его хныкать. Все звуки, которые вылетают из его рта жалки, но Джордж слишком поглощен собственным удовольствием, чтобы заботиться о том, как он должен выглядеть для других. Дрим хрипит, член дергается внутри тела Джорджа. — Ты близко? — спрашивает он напряженным голосом. Он отпускает запястья Джорджа, хватает его руку и тянет ее к животу другого. Ладонь Джорджа обвита ладонью Дрима, и на полсекунды он сбит с толку. И это всего лишь еще одна причина почему брюнет просто обожает своего соседа, насколько горд Дрим на самом деле, но, всё же, он заставляет Джорджа жалобно стонать и придерживает чужие ладошки в своих руках. Он сжимает чужие пальцы, боготворя Дрима внутри себя, и Джордж стонет всё сильнее, точно также и крепче сжимая чужую ладонь. — Да, — скулит он, чувствуя, как оргазм подкрадывается к нему, — Очень близко, Дрим. Блондин не сдается, делая свои толчки еще быстрее, насколько это возможно, и соседи могут слышать, насколько громким является Джордж, как его стоны становятся все выше и чаще, когда Дрим двигается внутри него со всей силой, которой он обладает. «Можно я кончу? », — спрашивает Джордж, давясь собственным дыханием, — «Пожалуйста, можно?» — Конечно, можешь, принцесса. Дрим ухмыляется, все так же дерзко и дразняще. Он убирает руку с ладоней Джорджа и перемещает ее на чужой член, используя предэякулят как смазку. Это срабатывает, глаза Джорджа закатываются, пальцы на ногах подгибаются, и он обхватывает одной рукой плечи Дрима, притягивая его ближе, когда начинает ощущать оргазм. Он обильно кончает на живот Дрима, изливаясь с громким стоном, и единственные слова, которые он может произнести, это «Дрим, я тебя обожаю..». Его челюсть открывается в протяжном стоне, блаженство течет по его венам, и кажется, что это длится вечность, когда Дрим безжалостно трахает его, выбивая все последние силы этими толчками. Его тело все еще дрожит, и мурашки пробегают по нему, заставляя прикосновения казаться в тысячу раз более... интенсивными. «Это слишком, — хнычет Джордж, — я не могу это вынести». — Да, можешь, — проговаривает блондин. «Я близко». Проявив немного милосердия, Дрим отходит от его простаты, все еще трахая его измученного, но не причиняя ему целенаправленной боли. Через секунду бедра Дрима вздрагивают, заставляя Джорджа сложить бровки домиком, мол: «Как же он ахуенен», и Дрим протяжно хрипит. — Джордж... — стонет он, чувствуя, как тот сжимается вокруг его члена, пытаясь заставить его кончить. Это невероятно хорошо, и Джордж едва успевает переварить громкий стон Дрима, когда тот входит в последний раз и изливается глубоко в его тело. Он остается там на какое-то мгновение, член глубоко внутри тела другого, и было бы почти легче оставить его там, просто заснуть вот так, но Джордж определенно не оценит это утром. Глаза Джорджа закатываются, когда Дрим начинает выходить, боль вспыхивает перед глазами, ноги подгибаются, и он полностью падает на кровать, а Дрим плюхается рядом с ним. Он чувствует, как сперма Дрима вытекает из него, и его рука дрожит, когда он поднимает ее, чтобы поправить волосы. Они оба не говорят ни слова, пытаясь отдышаться, и им нужно время, чтобы это получилось. А через какое-то время, просто чтобы нарушить тишину, Джордж тихо говорит: «Блядь». — Да, — соглашается Дрим. Его голова уткнулась в подушку, глаза, вероятно, закрыты и переполнены усталостью. "Замолчи." «Нет-нет, я не жалуюсь, — объясняет Дрим, — но это было неожиданно». — Как ты вообще пробрался к моему ноутбуку? — спрашивает Джордж, переворачиваясь на бок и подпирая голову одной рукой. Его кожа все еще липкая от пота, это не особо приятно, подмечает брюнет. Слабо посмеиваясь, Дрим улыбается: «Твой пароль — буквально день рождения, это было не так сложно». «Может, мне стоит его поменять», — думает Джордж. — Замолкни. Он не знает, стоит ли ему попытаться обнять Дрима, притянуть к себе и попросить почесать голову, и он также не хочет смущать себя, поэтому оставляет себя пребывать в неуверенности. — Значит, это будет повторяться? — спрашивает Дрим, вырывая слова из под губ, чтобы Джорджу не пришлось спрашивать первым. — Я бы на это надеялся, — бормочет он в ответ. Позже он обвинит в сдержанности усталость. — Хорошо, — вздыхает Дрим. Подняв голову с подушки, он поворачивается лицом к Джорджу. — Тогда я могу спать здесь? И ответ будет да, всегда будет да, когда дело доходит до Дрима, он идеален, очарователен и, вероятно, лучший партнёр, который когда-либо был у Джорджа, но Джордж никогда не был лучшим в том, чтобы проявлять какие-либо чувства, и один день они обязательно оба во всем разберутся, но пока все, что он говорит, это: «Помой меня, и подумаю», — и переворачивается на живот. Завтра ему будет больно, он не сможет никуда ходить без помощи Дрима, но он не возражает, он делал бы это снова и снова, если бы это означало, что он и Дрим могут быть так близки.