Легенда о мёде поэзии.

Темна асгардская ночь, накрывающая своим плащом этот дивный мир. Тысячелетиями после заката наступала она, принося с собой морской запах и прохладу в город вечно-сверкающего лета. Однако в этот раз что-то пошло совершенно не так. Странно, наверное, когда художник так глупо начинает рассказ. Но привлекла бы ваше внимание совершенно обычная, такая же, как и остальные, ночь? Сдается мне, что нет. Небо светилось сотнями искр, причудливо завивающихся в странные узоры, и расплетающихся обратно. А на земле, в центре небольшого сада стояла девушка, становясь причиной свечения. В обычный день вы бы и не обратили на неё внимания, но в снопе искр, в неровном свечении. До чего же она была красива. Её темные, каштановые волосы тяжелыми кудряшками развевались на ветру. Она стояла там и смеялась. Её магия была прекрасна, напоминая собой свет далёких звёзд: ярких и холодных. Многие веселились, пир затянулся на несколько дней. Воины и послы были вместе с ней, но далеко не рядом. К этой леди мало кто мог подойти. Локи смотрел на неё с балкона, издали наблюдал. Прикрывая глаза, он чувствовал её магию, развеваемую ветром. Кто она такая? Локи, будучи царевичем знал всех, кто приезжал в Асгард. Кто они, их имена, их прошлое, их выгоду находиться здесь, то, чего они хотят. Про неё он знал только одно её имя: Сигюн. Зачем отец пригласи её в Асгард? У Локи всё никак не удавалось завести разговор с ней, расспросить её. Будучи богиней войны, она могла бы помочь в последнем сражении против ванов, однако победу Асгард не одержал. Справедливости ради стоит заметить, что Асгардское войско и не проиграло: то была бесконечная ничья. Война, длившаяся последние пять сотен лет порядком измотала асов и ванов. Поэтому в ближайшее время должен был быть заключён мир. Локи не понимал зачем она здесь, но не хотел провести остаток жизни в бесплотных попытках это выяснить. Локи отпил вина из красивого хрустального бокала. Вино искрилось на свету, созданном магией, приманивая к себе. Вино коварный напиток, шутя выпьешь стаканчик, за ним второй, а там, глядишь, и бутылки уже нет. Божественному телу мало одной бутылки чтобы опьянеть, однако в Асгардских погребах не одна бутылка лежит. «Плохая идея» - подумалось ему, было время, когда он мог себе позволить напиться до беспамятства на пиру. Сейчас всё немного изменилось, пьянки он проводил в небольшом кругу или очень хорошо знакомых людей, или незнакомых вовсе. Никаких тебе приятелей, соратников и остальных фруктов. Себе дороже на следующее утро встречаться с высокопоставленными послами припоминая всё что вчера они делали, или делал ты сам. Не то чтобы ему было дело кто с кем спит, просто он предпочёл бы не знать некоторые подробности. Взрыв хохота вновь привлёк его внимание. Нетрезвая процессия вернулась на террасу для продолжения своего празднества. Разлились волны мелодии весёлой известной песенки: Налейте чашу менестрелю Я вам сыграю и спою Я пью вино, но не хмелею: Тем меньше пьян, чем больше пью. Пусть выпил я бочонок эля, Но на ногах ещё стою Нельзя быть пьяным менестрелю Я - выпивши и я пою. - пел женский голос, нетрудно было догадаться чей. Локи не знал сколько она выпила, но фальшивости или нестройности в мелодии не было. Выглянув из-за угла Локи увидел следующую картину: на столе заваленном всякой едой, без сапог, танцевала Сигюн. Её каштановые волосы в свете факелов казались то ли рыжими, то ли золотыми. Он залюбовался ею, с грустью понимая, что каждый ею любуется. Обидевшись на целый свет, в особенности на саму Сигюн, он выкрикнул: - Что же это, богиня победы, славная и гордая дева, на столе босая танцует! Музыка стихла. Все смотрели на Лофта, стоящего поодаль, облокотившегося на колонны и скрестившего руки. Ему было ничуть не стыдно и ни капельки не совестно. Хитрый прищур малахитовых глаз сиял, застыв на фигуре богини. - А что же это, - медленно, растягивая слова, начала она, как кошка, ступая по заставленному столу – Его высочество царевич, изволите приказать мне сапожки надеть? Компания богов и воинов засмеялась. Какое унижение для Локи! Она говорит с ним в таком тоне, смотрит на него сверху-вниз, издевается. - А если изволю, наденешь? – сделал он очередной выпад. - Локи, не мешал бы ты нам отдыхать и … - начал кто-то из толпы, но был прерван юной богиней. - Не стоит. – сказала она воину, начавшему было возмущаться. – Царевич желает, чтобы я была в сапожках. – уже громче проговорила Сигюн, привлекая внимание всех доступных персон – Что ж, пусть он их и оденет на меня. Кто-то смеялся. Кто-то (конкретная персона) злился, заливаясь краской. А кто-то сверкал улыбкой, глядя в глаза поражённому оппоненту. «Что же ты сделаешь, принц?» - смехом пронеслась мысль в её голове.