Войдцесты канон

Сам мужчина уже давно мечтал об полностью имплантированном теле, которое скоро будет доступно ему. Он только начал воплощать эту идею в жизнь, заменив многие органы на импланты и Свет! Жить действительно стало намного легче. Если раньше иммунитет сильно подводил Войда, то теперь, благодаря своим нововведением он стал болеть намного реже, а выздоравливать быстрее. Конечно, состояние болезни практически никак не влияло на его работу, ибо тот просто выпивал пару таблеток и шел на алгоритм. Хотя, были случаи, что тот вырубался прямо за столом, а всю оставшуюся инспекторскую работу брал на себя Главный секретарь, у которого было своих бумаг навалом. Все это считалось не особо важным, и обычно совершенно не волновало. Будучи очень верным Империи человеком, Войд в буквальном смысле был готов отдать за нее самого себя, заменив свое тело на импланты для более эффективной работы. Можно ли было это назвать его мечтой, которую он вскоре осуществит? Скорее всего. Обычный рабочий день. Те же бумажки, отчеты и другая рутина, которая обещала преследовать Войда всю его жизнь. Как же сильно мужчина устает от такого количества работы. Хотя, в скором времени эта проблема покинет его навсегда. Он уже заплатил нужную сумму рабочих часов, а теперь осталось лишь ждать, пока его тело не перестанет иметь хоть какую-то органику, кроме некоторых особенных частей тела, которым замену еще не придумали. Время близилось к ночи, а Главный Инспектор продолжал сидеть за этими несчастными бумагами. Он всегда понимал, что сильно загружает самого себя, хоть и не планировал ничего менять. Возможно, после замены тела, он будет брать на себя ещё больше работы, ибо так будет лучше для всех. Войд всегда старался помогать сохранять чистоту и порядок в Империи, и будучи главой полицейской ветви, он безупречно с этим справляется. Отложив последнюю стопку бумаг, мужчина как обычно вызывает машину, на которой и доедет до своей квартиры, где не проведет много времени, если не считать часы сна, ибо снова рано утром снова выйдет на свой алгоритм. Добравшись до своего места жительства, мужчина сразу же заходит в квартиру, а после закрывает за собой двери и разувается, снимая свои высокие сапоги. Ничего нового, и хотелось бы, чтобы так продолжалось всегда. В одной из комнат, где так же работал Войд, он открывает шкаф, вешая туда плащ и складывая все оружие в виде ножен с катаной и пистолетом в кобуре. Оставшись только в брюках и бадлоне, он тяжело вздыхает, потягивается, а затем направляется в спальню. Устроившись поудобнее на своей кровати, Инспектор накинул на себя одеяло и положил руки под голову. Хоть ему и было так удобнее засыпать, но после, во сне, Войд обязательно обнимет свою подушку. Из-за своей усталости, которая будет преследовать его еще долгие годы, мужчина быстро отключается. *** Инспектору снится сон, где он как обычно собирается на работу, а после направляется в свой кабинет, чтобы продолжить разгребать стопки бумажных отчетов. Только открыв двери в темное помещение, которое уже было как родное, Мужчина может лицезреть самого себя. Он будто смотрится в зеркало, но не тянется к своему пистолету, буквально застывая на месте. Войд не видел никаких отличий у своего двойника, если не считать кожаных черных перчаток, которые были натянуты на чужие руки. Оба сохраняют молчание, пока напряжение и вопросы летают в воздухе. Второй начинает снимать свой ремень, бросая его вместе с ножнами на пол, от чего теперь может расстегнуть свой плащ, обнажив тот же бадлон. Войд все еще не двигается, будто зачарованно смотря на раздевающегося перед ним самого себя. Все это было до жути странно, но почему то мужчина считал это нормальным, даже не желая останавливать второго, когда тот скидывает свой плащ, открывая вид на свои полностью металлические руки. Как же ему хотелось прикоснуться к ним, а бывалое напряжение почему-то сменилось на... желание? Инспектор двигается,но лишь прикрывает рот рукой, когда из его рта вылетает краткий вздох. Теперь он не только принимал второго точно такого же мужчину, но вместе с этим и восхищался, внимательно разглядывая каждый сантиметр установленных имплантов на чужое тело, которые он считал более чем прекрасным. Лишь вид чужого тела и мысли о том, что может скрываться за всей одеждой двойника только заставляли Войда хотеть большего. А двойник все продолжал скидывать части ненужной ткани, медленно обнажаясь перед оригиналом. Он скинул последнюю верхнюю одежду, открыв вид на другие импланты, в которых в виде основного цвета выступал черный, что подходило общей натуре Войда. Это было что-то невероятное, то, к чему мужчина тянулся такое долгое время с самого зачатия самой идеи. Убрав руку ото рта, Инспектор сделал шаг вперед, по направлении ко второму, который теперь остановился, будто ожидая самого Войда, тянувшимуся к имплантированному телу, которое заканчивалось после ключиц, не переходя к шее и выше. Он улыбается, и улыбается очень странно и хитро, словно задумав что-то очень нехорошее. Но мужчина этого не замечает, ибо его взор направлен лишь на железное тело, которое так и хотело, чтобы к нему прикоснулись. Перестав опираться на стол, двойник подходит ближе к Инспектору, а после кладет свои имплантированные руки ему на плечи. Его сердце пропускает один удар, дыхание снова сбивается от такого приятного ощущения тяжести на собственных плечах. Он тянет свою руку к его железной груди, оглаживая ее, на что другой хмыкает, не мешая Инспектору заниматься своими делами. Уже обе руки мужчины ведут вниз, останавливаясь на талии того. Второй все еще был не против, но будто Войда действительно мог кто-то остановить в собственном, таком реалистичном сне. Мужчина снимает одну руку с инспекторского плеча, а после грубо берет его за подбородок, смотря в такого же цвета фиолетовые прожигающие глаза, которые сейчас были широко распахнуты, наполнены животным желанием и любопытством. Губы двух мужчин соприкасаются, а двойник сразу же забирает верх в страстном поцелуе, прорываясь Войду в рот и начиная заигрывать с его языком, пока тот даже не пытается сопротивляться ему, ведь тоже хотел этого. Инспектор не был похож сам на себя, потому что животная похоть постепенно брала над ним верх, когда он лицезрел все эти завораживающие и работающие так же точно, как и система Империи, механизмы. Убирая свою вторую руку с плеча, мужчина немного надавливает на затылок первому, таким образом углубляя свой поцелуй, даже не давая возможности тому отстраниться. Войд сминает и кусает буквально свои же потрескавшиеся губы, на что тот может лишь поддаться от своего восхищения, тихо постанывая и мыча в развратный поцелуй. Мужчина отстраняется от столь милых и желанных губ, перенося железные руки Войду на талию, смотря в его красное личико. Сам Инспектор уже был возбужден до предела, имея возможность лишь тяжело дышать и глазами бегать по желанному механическому телу. Двойник расстегивает чужой ремень с теми же ножнами, так же бросая его на пол, а после рывком сбрасывает его черный плащ, оставив Войда в том же балдоне, который спустя мгновение летит на пол. Крепкие имплантированные руки ведут по нежной смуглой коже Инспектора, которому остается лишь тихо вздыхать на приятное ощущение прохлады. Неожиданно второй наклоняется к его шее, оставляя первую очень заметную метку в своих прелюдиях. Войд болезненно мычит, ибо укус был довольно сильным, отразившись приятной пульсирующей болью в том месте. Инспектор начинает зацеловывать милую нежную шею, мокрой дорожкой спускаясь к плечам, так же оставляя на них еле видные укусы и засосы, которые после зализывает своим горячим, по сравнению с остальным металлическим телом, языком. Войд прикрывает рот своей рукой, подавляя пошлые звуки, которые так и рвались наружу. Если бы мужчина знал о том, что это сон, то он бы никогда не просыпался, желая остаться наедине самим с собой и всеми теми ощущениями, которые никогда раньше не испытывал. Инспектор ведет восхищённого к темному столу, на котором лежали те же стопки бумаг, которые Войд оставил вчера. Но мужчина не обратил на это внимание, будучи занятым тем, кто сейчас доставляет ему удовольствие. Молчание сопровождают лишь томные вздохи и стоны, когда Войд поднимает его за бедра, усаживая на рабочий стол, а после спускает с него черные брюки, кидая их к своим такого же цвета вещам. Придерживая Инспектора за талию, свободной рукой он надавливает на образовавшийся в ходе эрекции бугорок, на что слышит рваный заглушенный стон от нижнего, прикрывающего рот своей рукой, на что Войд, не обращая внимания, продолжает гладить слегка намокшую ткань трусов, вызывая рваные вздохи со стороны того. Имплантированная рука забирается под нижнее белье мужчины, а после сжимает уже твердый член у основания, слыша протяжный стон. Прохладный металл начинает двигаться вверх-вниз по всей длине возбужденного мужчины, который жмурил свои фиолетовые глазки, мелько дрожа от приятных ощущений. Остановив свою руку у основания, Инспектор наклоняется вниз, проводя горячим языком по нежной плоти, конечно, Войд не планировал долго играться с чужим членом. Снова подняв голову, мужчина кусает Инспектора за ушко, пока начинает стягивать с него последнюю оставшуюся ткань. Войд берет тюбик смазки, лежавший на столе, а после выдавливает прозрачную субстанцию себе на имплантированные пальцы, аккуратно растирая ее. Он хитро смотрит на смущенного мужчину, а после убирает его руку, прислоняясь к чужим губам. Он вводит первый палец, на что получает протяжный стон в губы. Не давая отстраниться Инспектору, мужчина, чуть погодя, добавляет и второй, начиная двигать ими, чтобы получше растянуть Войда для принятие чего-то большего. Мужчина буквально задыхается из-за таких приятных ощущений холодных пальцев внутри, которые неустанно и очень активно продолжают движения. Спустя время Войд случайно задевает чувствительный комок нервов внутри, из-за чего сам Инспектор с громким и протяжным стоном отстраняется от поцелуя, прогибаясь в спине и самостоятельно насаживаясь на чужие пальцы. Брюнет тяжело дышит, развратно постанывая мужчине на ушко, который тут же начал стимулировать его простату, чуть ли не доводя Войда до края. Он закидывает свою голову назад от жуткого удовольствие, раскрывая рот в немом стоне, чем пользуется второй, оставляя новый след от зубов на его шее. Вытащив из него пальцы и получив разочарованный стон от нижнего, Инспектор спускает свои черные брюки с боксерами. Все тело, что было ниже тоже полностью заменено на импланты, из-за чего член мужчины был больше похож на железную секс игрушку, ибо органики ниже ключиц у него не было от слова совсем. Войд аккуратно вставляет механический орган внутрь чужого тела, которое с громким стоном прогибается под ним. Совершенно не церемонясь, он сразу же входит до конца, после начиная довольно быстро набирать темп, с каждым разом входя до основания. Ощущение прохладного предмета немалых размеров сводило Войда с ума. С каждым толчком, он был готов громко и пошло стонать, извиваясь под сильным телом другой версии себя. Инспектор с громким стоном закидывает голову назад, когда Войд снова сжимает его орган у основания, не позволяя кончить. Мужчина будто совершенно не хочет отпускать его, и казалось бы тот понимал, что все закончится тогда, когда он позволит Войду излиться. Но всему хорошему всегда суждено заканчиваться. Инспектор совершает последние толчки, и как только он убирает свою руку тот просыпается, чувствуя такое же сильное возбуждение. Он все помнит, а его лицо краснеет так же быстро, как и в собственном сне. Войд испытывал сильный стыд за то, что он только что чувствовал. Желание, возбуждение и вожделение. Инспектор бы в жизни не смог поверить, что смог бы испытать что-то подобное, даже если это не было наяву, хоть и последствия от этого сна в виде вставшей проблемы в штанах, конечно же, остались. Снова прикрывая рот рукой, брюнет убирает от себя одеяло, а после немного приспускает свою брюки с нижним бельем. Сейчас Войд думал лишь о своем образе в виде имплантированного тела, которое так нежно обходилось с ним тогда. Инспектор бы хотел еще раз ощутить эти сильные металлические руки на своем теле, позволив им делать с собой все, что только можно было представить. Мужчина освобождает свой вставший член от ненужной ткани, а после сжимает его своей рукой у основания, медленно проводя вверх. Слишком хорошо. Настолько, что Войд тихо стонет в кулак, прикрывая свои фиолетовые, наполненные возбуждением глаза. Он начинает медленные движения рукой, иногда самостоятельно толкаясь и поддаваясь приятному трению. Каждый раз Войд вздрагивает, наконец-то позволяя собственной похоти взять над собой верх, расслабившись за последние несколько мучительных месяцев. Закинув голову назад, с протяжным стоном, мужчина изливается к себе в кулак. Войд и не думал, что подобные действия могут доставить такое сильное удовольствие, которое он никогда раньше не ощущал. Сгорая от стыда, но так же постоянно вспоминая об увиденном сне, Инспектор довольно быстро приводит себя в порядок, а после снова возвращается к своей односпальной кровати, не желая признавать того, что хочет, чтобы все это повторилось вновь. Стараясь избавиться от навязчивых пошлых мыслей о том, что с ним могли сделать бы еще и какие полные бы функции могли быть у той железной игрушки, Инспектор достаточно не скоро засыпает, несмотря на то, что завтра должен будет как ни в чем не бывало отправиться на алгоритм.