Дразни его полностью

Если бы состояние Димы можно было описать одним словом, это было бы слово «пиздец». Или даже что поярче и позабористее. Из-за плотного гастрольного и съёмочного графика и усталости от всего этого им с Арсом едва хватало сил даже на долгие объятия, не то, что на секс. И так происходило уже месяца два, отчего у Поза развился тактильный голод и жесточайший недотрах. Обиднее всего, что объект его вожделения был рядом всё это время, из-за этого желание горело ярче, а недовольство свербило сильнее. Но они были просто заебавшимися мужиками, у которых не оставалось ни сил, ни времени на полноценную сексуальную жизнь. И Дима, зная о том, что остался лишь один концерт до долгожданного отдыха, решил отыграться и наконец-то получить так долго желаемое. Да, прелюдия началась прямо на концерте. Всё равно никто не воспримет Димины слова и действия всерьёз. Можно позволить себе чуть больше обычного. Зато Арсений считает всё так, как надо, и сделает правильные выводы. Импровизация «Вечеринка». Роль у Димы была слегка придурковатая — друг с паперинским инстинктом — но просто идеальная, чтобы подразнить и облапать ненаглядного как следует. Стоит Арсу по сюжету импровизации впустить Диму через воображаемую дверь, как к его шее тут же поднимаются руки, проезжаются пальцами по коже. Позов делал вид, что поправляет воротник его рубашки, затем проводил руками по груди, разглаживая одежду, и приговаривал: — Вот как ты гостей встречаешь, м-м, неряха? Все мятое, неаккуратное. Так, ладно. Ну хоть пиво-то ты притаранил нормальное? Шестерёнки в голове у Арсения сразу начали активно шевелиться, пытаясь запомнить всё, что Дима делает и говорит, чтобы можно было угадать его роль. Он ждал подвоха, потому что роли уже давно придумывают с заковыкой, чтобы он помучался. Но сейчас Арсений мучался не только от тягот угадывания чужой роли, но и от внезапных прикосновений Димы. Тот коснулся его едва-едва, но голодное до любимых рук тело Попова прореагировало мгновенно. Мурашки разошлись по рукам, в горле резко пересохло, из-за чего Арсению пришлось кашлянуть, перед тем, как ответить Позову. — Пиво в моём доме самое лучшее, проходите. Арсений отвернулся, чтобы закрыть за Димой воображаемую дверь. Он глубоко вздохнул и честно постарался взять себя в руки. Он взрослый мужчина, он в порядке. Ничего невероятного не происходит, он без проблем справится со своим телом и его потребностями. Арс надеется лишь на то, что больше Дима его касаться не будет. Или будет, но хотя бы не так. Не так интимно, смотря в глаза. Напрасно Арс надеялся. Дима был намерен касаться его снова и снова. До тех пор, пока из-за возникшего напряжения Арсению не придётся уходить за кулисы, чтобы прийти в себя. Дима делал всё это, умело вписываясь в отыгрыши других «гостей». Он то приобнимал Попова и оттаскивал его от «дикобраза-подростка», которого играл Матвиенко, то медленно проводил по спине. — Рубашка как из жопы, ну как так! — Возмущался Позов. — Ещё и снова из брюк вытащил, ну что с этими детьми не так? Димины короткие, но изящные пальцы запихивали футболку Арсения ему в штаны. Зрители упоительно смеялись и даже не думали визжать, что развязало руки ещё сильнее. — Папуль, ну меня друганы застебут за такой лук, — подыграл Арсений, извиваясь, чтобы выбраться из Диминой хватки. По аплодисментам публики Попов понял, что он на верном пути. Но Дима под конец игры решил его добить. Об Арса потёрся Антон, который был в роли кота, пришедшего с фестиваля красок. После этого Поз с тяжёлым вздохом опустился перед Арсом на колени, начиная делать вид, что отряхивает от шерсти, на деле же просто внаглую лапая. — А я говорил тебе этого линяющего не пускать? Вот теперь все штаны, блин, в цветах радуги! — Подняв взгляд, но не голову, на любимого, проворчал Дима. Позов делал всё профессионально — вбросил слова про радугу, которую отнесли как раз-таки к Антону, отвлекая внимание от своих беспардонных касаний. И хорошо, что зрители не могли с этого ракурса увидеть эту хитрую Позовскую ухмылку. Дима стоял перед Арсением на коленях и смотрел исподлобья. Словно никакой совести у этого человека не было. По крайней мере так казалось Арсению. На несколько секунд Попов выпал из импровизации, не слыша визгов из зала и продолжающего бурчать Диму. Похуй на его подсказки, терпеть было просто невозможно: ни Димин взгляд с хитринкой, ни издевающуюся, можно даже сказать глумящуюся, ухмылку, ни прикосновения его ладоней к икрам, лодыжкам, коленкам. Попова захватил водоворот чувств. Внутри всё горело от явных провокаций партнёра прямо на сцене. А ещё он был раздосадован. Арсений привык быть тем, кто провоцирует, тем, кто выводит из себя, он привык дразнить Диму! Но сейчас он попал в свою же ловушку. Расслабился. Привык, что Дима может быть тем ещё чертёнком дома, но не на публике. При этом Арс знал, что его поползновения на сцене Дима выносит с достойным спокойствием. Он даже не подозревал, что ему самому выдержать ответочку будет ох как непросто. Из-за этого потока таких разных эмоций хотелось взвыть, схватить этого распустившего руки засранца и затащить в ближайший закуток, чтобы прижать к стене и крепко вставить! Арсений помотал головой, прогоняя фантазию. Он сделал ещё одну попытку успокоиться и остудить свой пыл. Ему нужно додержаться до конца концерта, а там… Сгорел сарай, гори и хата! Дима скалился довольным котом, видя, что его уловки имеют эффект, и поднялся с колен, продолжая игру и свои мелкие пакости. Когда Арсений его, наконец, отгадал, Дима собрался было уходить на край сцены, но напоследок ввернул ещё одну шалость. Он вернулся к Арсу и за шею потянул ниже. — Давай, сына, пока, жду дома к девяти. Ну не выёживайся, дай по-отцовски поцелую. Дима целился смачным поцелуем в лоб, но попал точно не туда. Арсений выпутывался из захвата. — Ты даже не мой отец, это всё твои паперинские инстинкты, отпусти, — комментировал он, нервно хихикая. Куда пришёлся поцелуй никому не было ясно, кроме самих Димы и Арсения. В следующей импровизации, «Озвучке», Позову вновь досталась очень удачная роль для его личной тайной задачи «полапать Арсения и довести его до ручки». Они были парой во время зомби-апокалипсиса. Идеально. С первых же секунд апокалиптических звуков (завывающих в микрофоны зрителей) Позов прижался к партнёру со спины, пряча лицо в его лопатки. — Арсюш, мне страшно, — наигранно испуганно говорил он, играя свою роль. Арсений замер, крепко сжав зубы, отчего заиграли желваки. Дима ещё и его настоящее имя решил использовать для пущего эффекта. Добить, так сказать. Казалось, что в глазах Арса зрители с первых рядов могли прочесть слово «помогите». Ведь Попову отчаянно хотелось забить на всё и спустить Димину ладонь, сейчас лежащую на его груди, ниже, ещё ниже, прямо на пах. И начать ею двигать прямо перед всеми, ласкать себя через штаны. А задницей подаваться назад, прижиматься ближе к партнёру. Картинки эротического характера мелькали в голове с огромной скоростью. Дима был так близко, запах его одеколона манил уйти в фантазии. Время словно замедлилось для Арсения. Если бы это была середина игры, то он бы позорно посыпался, чего в глубине души очень боялся — всё же он профессионал. Но в начале импровизации такой затуп был не сильно заметен. — А мы так и будем тут стоять? Я слышу их неровные шаги! Они идут за нами! — Дима явно намекал на то, что нужно отмирать и пытаться работать. Хотя сам ведь только способствовал тому, чтобы Арсений лажал и сбивался. — Слушай, дорогая, сейчас апокалипсис. Давай-ка тоже бери пушку, не надейся только на меня, — Попов всучил Диме воображаемое оружие, чтобы тот не лип к нему так активно, а занял руки чем-то другим. Позов продолжил игру, перезаряжая воображаемое оружие и хихикая с того, что зрительница озвучила это движение каким-то кряхтением. Но взгляд у Димы был всё ещё хитрым. Это не к добру. Да, Дима отлип от Арса. Да, он почти не лез к нему какое-то время, давая расслабиться и вздохнуть полной грудью. Однако это продлилось недолго. Спустя какое-то время героиня, которую играл Дима, начинала уставать, выдуманное оружие виляло туда-сюда так, что если бы оно было реальным, то точно бы ни в кого не попало. — Черт... Я поражаюсь, какие у тебя сильные руки! Как ты умудряешься удерживать такой большой ствол и при этом так виртуозно им работать? — С лёгким придыханием проговорил Позов, откинув пушку и опираясь ладонями на колени. Он снова смотрел на партнёра исподлобья. Двусмысленность в его фразе, впечатлила нескольких зрительниц. Дима среагировал на их взвизгивания. — О боже, они убили кого- то совсем рядом! — Закричал Позов, вызывая взрыв смеха в зрительном зале. — Не понимаю о чём ты, я просто в тир ходил, — Арс как мог увиливал от аллегорий, раз за разом появляющейся в их импровизации благодаря Диме. Но как бы Попов не пытался не думать ни о чём, кроме работы, картинка в голове успела появиться и оформиться. Там он ох как хорошо орудовал своим «стволом», вбиваясь им в сладко стонущего Позова, и удерживал его у стены своими «сильными руками». Да, Димины слова били точно в цель. И Арсений не думал, что когда-нибудь будет подвержен подобной атаке. Растерянно-возбуждённый, он попытался оттянуть ниже свою футболку, пытаясь скрыть начинающий твердеть член. Поз продолжил играть, как ни в чем не бывало. Нервные и резкие движения Арсения давали ему понять, что дальше заходить не стоит, лучше держать дистанцию. Хотя очень хотелось продолжить и разузнать какие же границы у терпения Арса. Хотелось попакостничать ещё, ведь Попов далеко не один раз подобным образом поступал с Димой. Слава Богу, концерт, наконец, закончился, и Позов сможет получить так долго желаемое. Посетив уборную и избавившись от гарнитуры, Дима за запястье утянул Арса в сторону укромного местечка, найденного перед концертом. Он буквально затащил Арсения внутрь, потянул его к себе за футболку. Дима жадно, почти зло целовал, кусал любимые губы, прижимался всем телом как можно ближе. Его собственное тело реагировало на происходящее непривычно ярко. Как долго он этого ждал, как же соскучился! Арсений мелко дрожал от адреналина после выступления, а ещё от горячего поцелуя, которым прямо сейчас одаривал его Позов. Позов... Этот засранец весь концерт заставлял Арсения мучаться. Сейчас Арс подумал о том, что Дима как хищник весь вечер загонял его в ловушку, а теперь с наслаждением добивает свою жертву. «Нет, добить не получится, потому что мы уже не перед зрителями. Получит он у меня» — промелькнуло в мыслях у Попова. Он решил взять инициативу на себя. За такие проделки он заставит Диму хныкать и просить разрешить кончить. — Ну что, хорошо наигрался со мной на сцене, а, Димон? — сипло спросил Арсений, оторвавшись от чужих губ. Он перехватил обе Димины руки и прижал их к стене по бокам от головы. Дима прикусил губу, с лёгкой ухмылкой исподлобья смотря на любимого, такого распалённого, готового сорваться в любой момент. Горячего. Да. Очень горячего. Эти сильные руки крепко прижимали Поза за запястья к стене, обездвиживая, и это чертовски нравилось Диме. — Просто прекрасно, Арсюш. Как минимум потому, что мы с тобой сейчас здесь, — мягко промурчал он, потянувшись, насколько это было возможно, к губам Арсения, и говоря прямо в них, — не представляешь, как мне весь концерт этого хотелось. Чтобы ты зажал меня вот так в тёмном углу и хорошенько оттрахал, до звёзд перед глазами. Чтобы я больше руки не распускал. Хотя это будет бесполезно, — шептал он с лёгким придыханием, заводясь от своих же слов и фантазий, — я хочу тебя, Арс. До пиздеца хочу, жёстко, прямо здесь и сейчас. Прошу, Арсюша... И снова взгляд исподлобья, только уже без ухмылки, да и плевать — Арсу что так, что так нравится. Особенно когда такой взгляд шёл в комплекте со стоянием на коленях и членом во рту. Дима умудрялся выглядеть не вульгарно и пошло в такие моменты, а обжигающе горячо. Что ж, воистину человек многих талантов. «А он всё никак не остановится», — думал Арсений: «Продолжает и продолжает меня доводить». И на самом деле Арсу так хотелось отказаться от плана растянуть свою кару над Димой, в перенапряжённом мозгу оставалось лишь желание просто трахнуть наглеца. Жёстко, как он и просил. Поиздеваться Попов сможет в отеле: одного раза им явно не хватит после долгого воздержания. У него не получалось похвастаться терпением, его уже потряхивало от желания. И Арса можно было понять, ведь объект этого самого желания прямо в этот самый момент пытался прильнуть ближе, по-блядски облизывал свои пухлые губы и смотрел на Арсения, как на самое охуенное, что он видел в жизни. От всего этого Арсения повело. Он уже не мог нормально размышлять, что-то там взвешивать в своей голове, слушать орущий где-то в глубинах сознания голос разума. Похуй на всё и всех. С тихим рыком он согнулся в три погибели и практически впился зубами в шею Димы. Отплёвывался от грима, но не мог остановиться: покусывал, целовал, облизывал. Дима тихо, но протяжно застонал. Откинул голову чуть сильнее, давая Арсу больший доступ, чтобы разгуляться. Глаза закатывались от удовольствия. Вот Арсений чёрт, сразу с козырей! Хотя, это было справедливо, учитывая, как сегодня действовал сам Позов. Хотя довольно скоро Диме стало уже алмазно поебать, справедливо ли, несправедливо... Он растворялся в этих грубоватых ласках, которые ощущались острее из-за долгого перерыва. Хотелось больше, хотелось ощутить руки, губы, язык Арсения на своём теле, хотелось ощутить Арсения в себе, хотя бы пальцы, боже, как же хотелось! — А-ах! Арсюш... — протянул Дима, стискивая ладони в кулаки, начиная мелко дрожать от переполняющего желания, сильнее ластиться и прижиматься... — Хуюш, — передразнил Арсений, оторвавшись от Диминой шеи и вытирая губы от грима о футболку. — Где смазка? Взял же наверняка, раз меня сюда притащил. Когда Дима уже открыл рот, чтобы ответить, Арс приложил палец к его губам. — Тш-ш, сам поищу, — сказал он и улыбнулся совершенно по-дьявольски. Обеими руками он сначала провёл по бокам Димы, затем ладони проскользнули на поясницу и, наконец, протиснулись между стеной и Диминой задницей в карманы. Там было ожидаемо пусто, но Арсений не вытаскивал ладони сразу, а с наслаждением сжимал и мял мягкие, но крепкие ягодицы. Поз поджал губы и рвано задышал, чувствуя ладони партнёра на своём теле, на заднице, ощущая, как они сжимают её. Дима, наглея, уложил руки Арсу на плечи, стиснул ткань его футболки, уткнулся носом в шею и тихо то ли заурчал, то ли простонал. В паху уже давно всё ныло от возбуждения. Но, зная Арсения, тот мог в качестве наказания за такое поведение Димы на концерте не позволять ни коснуться себя, ни потереться, а за любые попытки только оттягивать момент… Такое уже было в их практике, особенно после съёмок «Громкого вопроса». Так что Поз включил всё своё терпение. И пока что получалось неплохо. Пока что. От Диминой охуенной задницы было сложно оторваться, но Арсений слишком сильно хотел большего. Его руки пробрались под Димину футболку, кончиками пальцев огладили голую кожу, с нажимом провели по тазовым косточкам, подцепили резинку штанов. Рядом со своим ухом Попов услышал тихий всхлип, когда его пальцы не стали пролезать дальше в штаны, а пробрались в передние карманы. Как раз там находилась небольшая бутылочка со смазкой, уже початая — не нужно возиться с этой дурацкой обёрткой тут в полутьме. Уже не церемонясь, Арсений резкими движениями стянул с Димы штаны и боксеры. Он встал на колени и торопливо развязал шнурки на одном кроссовке, чтобы стянуть его и до конца снять хотя бы одну штанину. После этого Попов на колени уже сел, и его лицо оказалось на одном уровне с Диминым членом, сочащимся вязким предэякулятом. Арс уже приоткрыл было рот и приблизился, но вовремя успел остановиться и сделал то, ради чего упал перед партнёром на колени — закинул Димину ногу себе на плечо, чтобы, наконец, растянуть эту задницу, которая уже так давно напрашивается на неприятности! В воздухе пахло сексом, будоража рецепторы. Дима тихо заскулил, прикрывая лицо руками, когда Арс вот так обломал: дразнил, оказался совсем близко, опаляя член своим дыханием, но не дал такой нужной ласки. Чертовка. Самая настоящая чертовка. Спустя несколько мгновений, когда в него проник первый палец, Дима, отвыкший за два месяца, тихо зашипел сквозь зубы. Он откинулся на стенку, боясь, что может по ней тупо сползти. Он ведь опирался только на одну дрожащую от напряжения ногу, вторая же покоилась на плече Арсения. — Арс, боже, — не смог сдержать стона Дима, когда второй палец Арсения оказался в нём. Одной рукой Поз судорожно пытался ухватиться за хоть что-то рядом, а другой зарывался в волосы любимого, слегка сжимая их. В конце концов, он начал просто насаживаться на эти проклятые длинные охуенные пальцы. Он внезапно выгнулся со слишком громким стоном для такого небезопасного места, но сложно контролировать себя, когда эти самые пальцы наткнулись на набухшую простату. Дима едва стоял, но держался как мог. Он замыленным взглядом смотрел на своего любовника и поражался тому, к чему может привести воздержание. Свободной рукой Арсений прижимал Диму сильнее к стене, чтобы тот не ёрзал. Пальцы начали более активно двигаться внутри, разогревая вход. Попов понимал, что ноги возлюбленного уже затекли, что он уже слишком долго ждал. — Достаточно уже, Дим? — спросил Арс. Как бы он не горел сейчас, как бы не желал вытрахать из Димы всю дурь, ему было важно, чтобы партнёру было комфортно и не было никакой боли и неудобств. Всё-таки он действительно любит этого лысого дьяволёнка, как бы он не выводил из себя иногда и не дразнил. Как бы он не просил быть жёстким. — Д-да... Ох, Арс, чёрт... Прошу, просто трахни меня уже.. — умоляющим тоном произнёс Дима, чуть сползая по стенке ниже. Сейчас он был слишком распалён, слишком сильно жаждал, чтобы его наконец-то перестали, блять, мучить, и восполнили этот двухмесячный пробел между ними. — Как скажешь, Димка, как скажешь, — низким голосом проговорил Арсений. Он был чертовски доволен тем состоянием, до которого смог довести Позова. Ему всегда нравилось, когда Дима просил. Когда он так хотел. Когда он был таким податливым и открытым. Когда он прямо-таки жаждал, чтобы его поимели прямо здесь и сейчас, без дальнейших промедлений. В такие моменты с Димы сползала вся его рациональность и серьёзность. Его занудность и дерзость будто выходили с выступившим на лбу потом. Колючки куда-то пропадали, оставляя перед Арсом уязвимого и доверяющего всего себя мужчину. — Давай, поворачивайся, Дим, — попросил Арс, вставая с колен. Он успел поцеловать Диму в губы перед тем, как тот торопливо повернулся лицом к стене и опёрся о неё ладонями. — Ох, какая жопа, — довольно прокомментировал Арс, раскатывая презерватив, который успел до этого достать вместе со смазкой из Диминого кармана. Дима тихо фыркнул себе под нос, утыкаясь лбом в прохладную стену. Арс иногда такой Арс... Однако вот это вот лёгкое, едва появившееся, саркастичное настроение улетучилось вместе со стоном, когда Арсений, наконец-то, вошёл. Поз зажмурился, откидывая голову любимому на плечо, и тихо и сладко постанывал в такт пока ещё медленному ритму, постепенно привыкая к ощущению наполненности. Разум потихоньку отключался, оставляя место только ощущениям, чувствам. Чтобы Дима до этого не говорил с присущей ему дерзостью, как бы Арсений не хотел начать втрахивать партнёра в стену, он начал осторожно, медленно. Арс размеренно входил лишь наполовину и постоянно следил за состоянием Позова. Наконец, его Димка окончательно расслабился, он раз за разом глотал в себя стоны, приоткрывал рот, чтобы сделать судорожный вздох. Из приоткрытого рта эстетично потянулась ниточка слюны, заставляя Арса залюбоваться моментом. Стоя заниматься любовью было неудобно обоим, ведь Дима значительно ниже. Арсу приходилось горбиться и слегка приседать, из-за чего икры начало сводить довольно быстро. Но, чёрт побери, как же эта ситуация, эта поза заводила! Можно было смотреть вниз и видеть, как член входит в эту охренительную задницу, которую Дима так старательно оттопыривал, несмотря на больную спину. В такой позе было удобно хватать партнёра за шею и притягивать к себе, требовательно целуя. Или, наоборот, надавливать на голову, заставляя Диму прижиматься щекой к стене. Прямо сейчас Арс делал именно это. Дима ведь хотел погрубее. Поз уже ни о чём не думал, полностью отдаваясь Арсу. Он давился собственным стонами, скрёб короткими ногтями облезающую краску со стены, в которую упирался ладонями. Он понимал, что надолго его не хватит. Оргазм медленно, но верно подступал с каждым крепким, грубым толчком, с каждой лаской в свою сторону, пусть даже не слишком большую. — А-арсюш... Я... С-сейчас.. Мх! — зная их с Арсом правила, медленно, с некоторыми паузами выстанывал слова Дима, крепко сжимая руку в кулак. Они договорились предупреждать друг друга как только осознают, что близки к оргазму. «Надо же, не забыл про наше правило», — с удивлением подумал Арсений. Он был уверен, что из-за непривычного сильного, искрящегося напряжения у Димы во время секса вылетит из головы всё. Но нет. За это можно его не мучать. Пока что. В отеле расквитается по полной. — Умница, — прохрипел Арсений на ухо Диме, толкаясь резко и отрывисто, зная, что попадает прямо по простате, — давай, кончай. Кончай, Димка, только не трогай себя. Арс хотел видеть это. Его любимое представление. Он прижался к спине любимого и положил подбородок ему на плечо, желая увидеть, как Дима кончает. А заодно слышать сдавленные стоны и горячее дыхание прямо в своё ухо, чувствовать, как Диму пробивает дрожь. Оргазм только от стимуляции простаты не похож на привычный, после дрочки и стимуляции члена. Сперма была очень густой и вытекала так медленно, несильными толчками. Это всегда завораживало Арса. И он прекрасно знал, что ощущения в этот момент просто крышесносные. Обливаясь потом, Попов делал последние мощные толчки. Он чувствовал, как Дима сжимался, отчего собственный оргазм начал приближаться. Вид тягучей спермы, стекающей по члену Позова, и капающей от толчков на стену, стал последней каплей, и Арсений с гортанным стоном кончил. Поз повернулся к стене спиной, когда Арс вышел из него, и просто сполз по ней, усевшись голой задницей на свою штанину. Обессилев, он откинул голову и прикрыл глаза. Ему нужно было время, хотя бы пара минут, чтобы привести дыхание в норму. Когда грудь стала вздыматься медленнее, он посмотрел на Арса. — Так... А кто-нибудь из нас взял салфетки?.. — Хороший вопрос. У меня нет, — ответил Арсений, тоже пытаясь отдышаться, прислонившись к какому-то стеллажу. Когда-нибудь они будут думать головой, а не членом. — Да не парься, сейчас в туалет быстро забежим, — продолжил Арс. Он довольно улыбался, ощущая приятную негу после оргазма. Двигаться было лень, но Арс всё же натянул штаны и помог с этим Диме, который всё ещё не до конца пришёл в себя. Чувство опустошения длилось не так долго. Арс думал, что после такого яркого взрыва эмоций они оба будут отходить долго. Но осознание того, что завтра выходной, и им никуда не нужно, будто бы возвращало силы. Что ж, значит, вечер ещё не закончен.