Сквозь пелену подступающей смерти

Рома замер в ожидании положительного ответа, он был уверен в себе на все сто процентов, так долго готовился, всё должно быть хорошо. Пятифанов нервно сглотнул ком в горле, оставалось только сильнее сжимать букет роз в руке. Напряжение нарастало, ведь вердикта не последовало, она стоит и просто молчит, пялясь на школьного хулигана. -Нет,-резко и твердо ответила чëрноволосая девочка. Она развернулась на носочках и двинулась в непонятном направлении, подальше от сюда, не желая слушать ещё какие-либо речи. Рука сама по себе разжалась, а красивый, пышный букет упал на снег, рассыпаясь. Рома вздрогнул от непонимания происходящего, он не верил, что эта прелесть, любовь всей его жизни отвергла его. "Что?! Она отказала и просто ушла прочь..? Я же должен её проводить!"-мысли метались в голове Ромы одна за другой. Пятифанов не мог осознавать происходящее. Он лишь разбито смотрел в спину уходящей одноклассницы и не мог ничего предпринять в нужный момент. -П-полина...-губы парня дрожали, будто в судорогах, но хулиган смог промолвить только имя той, кто прямо сейчас сломала его окончательно и просто ушла, оставив в ужасном состоянии. В груди что-то сильно кольнуло, неужели это острой, металлической иглой пронзили сердце? Его тело и так болело от каждого движения, подвергаясь сильным мукам, поэтому Рома упал на колени, опираясь руками о землю и сгребая снег в мозолистые, грубые ладони. Парень прошипел от такой резкой и неожиданной боли. А затем Пятифанов пришёл в себя, резко вскочил с холодного и рыхлого снега, даже спортивные штаны успели стать мокрыми, особенно в коленях, из-за этого стало холодно. От такого быстрого подъёма хулиган чуть снова не рухнул на снег. Что с ним происходит?! Откуда взялась это слабость?! Почему ему так плохо?! Рома лихорадочно стал озираться по сторонам в поисках любимого силуэта девочки, но никого не увидел. Полностью пустой задний двор школы, серые стены, ни единой души. Пусто, тихо. Куда подевались шумные первоклашки, от которых всегда звенела голова? Только сейчас к Пятифанову пришло осознание того, что его Полина ушла, бросила парня и убежала прочь, а он никак не остановил её, не догнал. Весь мир для Ромы рухнул окончательно. Чëрноволосая девочка уже не раз отвергала парня. Все попытки подкатить к ней заканчивались неудачами. Почему? Точно...Он же обычный, суровый школьный хулиган из неблагополучной семьи, такой не понравится ни-ко-му. Рома и не заметил, как из его глаз быстрыми каплями полилась горячая, обжигающая кожу, солёная жидкость, но без единого всхлипа. Наверняка, он выглядит очень жалким и слабым со стороны. Парень крепко сжал ладони в кулак, а затем со злости растоптал и так развалившийся букет роз и пнул его ногой. Полина даже не могла представить, на что пришлось идти Пятифанову, чтобы достать эти грëбанные цветы! И всё опять напрасно! Хулиган быстро стёр слезы с лица кожаным рукавом куртки и, сунув руки в карман, двинулся прочь со школьной территории, вероятно домой. Обычно он не хотел возвращаться туда, шлялся где-угодно, только не встреча с людьми, называемыми "семьёй". Рома натянул шапку сильнее на затылок и нахмурил брови. Злость, сильная боль и досада заполнили его разум. Парень опустил голову, не смотрел куда идёт, ему было всё равно. Ну, а ноги по неизвестной причине повели Пятифанова домой, наверное, это была самая хорошо выученная дорога, после адреса Полины. Рома зашёл внутрь и громко хлопнул дверью, было ощущение, что она не выдержит и сломается. К счастью, родителей дома не оказалось, наверное, снова где-то шатаются и пьют, а может и вовсе ругаются и кричат на друг друга в переулке. Парень на ходу снял обувь, откинув их в угол коридора, а кожанку бросил на какую-то полку, ему было всё равно на всё эти оставленные вещи, было наплевать, что потом, за такие выходки хулигана могут очень-очень сильно отлупить. Пятифанов медленно, кривой походкой пошагал в свою комнату, а когда еле-еле добрался, то рухнул на кровать. Он громко, неразборчиво прорычал что-то в подушку, которая заглушала весь его крик и схватил себя за волосы, крепко сжимая их, словно хотел выдрать. "Сука! Почему мне так не везёт?! Почему всё так ужасно?!"-судорожно размышлял Рома,-"Какой я слабый, просто мерзость...Все мои старания зря! Она даже не смотрит на меня! Мне никто не нужен, кроме моей любимой Полины...Почему она меня не любит?!"-парень перевернулся на спину, а из его глаз снова потекли слезы, он ужаснулся, когда заметил это. Хулиган плакал очень-очень редко, предпочитал всё сдерживать в себе, но не заливаться слезами, поэтому Рома сразу-же поспешил в ванную, чтобы смыть с лица эту ненужную, солёную жидкость. Пятифанов вскочил с кровати, двинулся к раковине, открывая кран. Но почему-то его рыдание не прекращалось, слезинки активно продолжали скатываться по щекам, даже после того, как парень хорошенько умылся. Хулиган поднял голову на грязное, испачканное зеркало и увидел своё отражение. Слабый, никчёмный, ненужный- именно эти прилагательные сразу пришли на ум Ромы. Он скривил лицо, будто съел лимон-это было его реакцией на самого себя. Пятифан сел на край ванны, убрав руки в карман, а слезы всё лились, и лились водопадом, из-за них в покрасневших глазах всё размывалось. Парень нащупал в кармане своих штанов собственный нож-бабочку, который когда-то подарил ему отец, но это было тогда, давно, сейчас папаша сильно изменился...Хулиган вытащил нож и крутанул его, рассматривая со всех сторон, будто видит впервые, и как ребёнок в магазине засматривается на дорогую игрушку. Почему-то именно сейчас Пятифана так привлекло лезвие, такое острое, заточенное, металлическое. Рома провёл пальцем по острию ножа, надавливая. Кровь моментально начала капать вниз, на холодный пол, а на конечности руки появился порез. Было немного больно, но парень широко улыбнулся. Ему понравилось, как алые капли стекают по лезвию ножа, а затем попадают на его одежду и пол. Откуда у хулигана эти приступы мазохизма? Появилось резкое, сильное желание не останавливаться на этом порезе, сделать больше. Неужели, воткнуть нож себе в живот и вспороть его так, чтобы виднелись и вылезали органы? Да, именно. Пятифанов издал тихий смешок, ему доставляло огромное удовольствие причинять себе боль. Только вот с чего вдруг? Рома завороженно пялился на лезвие, которое уже было перепачкано кровью. Парень медленно развернул клинок на себя, целясь в живот, он улыбнулся шире и резко вонзил нож в брюшную полость, придерживая его одной рукой и пристально наблюдая, как лезвие заходит всё глубже в плоть, пока наружи не осталась только рукоятка. По щекам потекли слезы, но сумасшедшая улыбка не сползала с лица. Внутри ощущался острый, холодный клинок. А вскоре пришла запоздавшая боль, она не была для хулигана очень сильной, а скорее приятной... Рома схватился двумя руками за рукоять ножа и резко вытащил его, а за ним начали капать алые капельки. Кровь полилась наружу, а лезвие выпало из рук. Ладони дрожали, были перемазаны собственной кровью, и Пятифанову это нравилось. Но голова закружилась, парень откинулся назад и упал в ванную, на краю которой сидел ранее, держась за раненое место, от куда интенсивно и быстро происходило кровопролитие. Дыхание сбилось, стало сложно дышать. Рома всеми силами пытался глотать воздух, но это не выходило. Рот наполнился алой жидкостью, сработал рвотный рефлекс. Хулиган еле-еле приподнялся на локтях и выблевал все ранее содержимое желудка, вперемешку с кровью. Всё это выплеснулось в ванну. Парень совсем потерял силы, в глазах всё размывалось, заиграло яркими красками. Голова опустилась на бортик ванны. Сердцебиение становилось слабее, дышать уже невозможно. Пятифанов изо всех сил выдавил из себя улыбку, его последняя мысль была:"Я любил тебя,Полина, а ты меня нет". Перед глазами появился любимый силуэт возлюбленной, от которого пульс учащается, но не сейчас...