You're in charge here

— Блять, чувствую себя чертовой фанаткой, которой удалось урвать ненадолго твое внимание, и она вот-вот кончит от счастья, — после недолгого молчания и попытки восстановить дыхание, признаётся Артём. — Таким фанаткам я готов уделять своё внимание чуть дольше, чем «недолго», — не отступая ни на шаг, жарко шепчет ему Гриша. Начинается все в лифте. Ляхов засасывает Тёму так, что дрожь проходится по всему телу. Младший скулит в нетерпении, шумно дышит и трется об него. Секса — горячего, долгого, сумасшедшего — хочется так сильно, что крышу рвёт. Гриша и сам едва сдерживается. О, Артём видит, чувствует. Буда вроде пытается держать марку, строит из себя собранного и терпеливого, но блондин прекрасно чувствует, как дрожат его ладони, которые он просунул ему под футболку. И чувствует, как стоит его член. До квартиры они добираются, путаясь в ногах, тихо смеясь и постоянно целуясь. Нетерпеливый Артём постоянно норовит прижать Гришу к стене и взять всю инициативу в свои проворные руки, но в конечном итоге прижимает его именно старший. И весь контроль в его руках. — Эй, тише, тише, — посмеиваясь, говорит шатен и перехватывает кисти Тёмы, который уже собирался залезть ему в штаны. — Ну что ещё? — измученно стонет майот и кусает парня за шею. Тот только шумно вздыхает и в отместку надавливает коленом между чуть расставленных ног партнера. Младший шипит, запрокидывая голову. — Как насчёт душа? — все же спрашивает Буда. — Да забей, — бесится Тёма и начинает тереться пахом о подставленную ногу. — Давай… мм… уже… — И всё-таки душ, — настаивает Гриша, убирая колено, чем вызывает разочарованный скулёж. — Пойдём. Поверь, тебе понравится. Что ж, он не соврал. Артём понимает, что ему нравится, когда он видит Гришу без одежды. Господи, блять, да, ему понравится. Они заходят вместе в душевую кабинку, и единственное, чего хочет Артём в этот момент — это потрогать. Потрогать это прекрасно сложенное, подтянутое тело. Эти подкачанные руки, эти татуировки, погладить крепкий живот с косыми мышцами и… И большой, твёрдый, прекрасный член. Артём медленно гладит его, проводит рукой по стволу вверх и вниз и наслаждается выражением лица напротив. Грише это тоже нравится. В какой-то момент он берет с металлического уголка кабины люфу и намыливает ее, пенит, после чего нежно проводит по телу младшего. Обмывает узкую грудь, намеренно задевает соски, чем заставляет издать студента тихий стон, и проводит ниже. В какой-то момент Тёме становится стыдно, потому что ему, далеко до такого тела, как у шатена. Но это чувство пропадает, когда Буда вдруг опускается на колени. — Что ты?.. — поражено шепчет блондин и вскрикивает, когда старший берет у него в рот. От ощущений просто выламывает. Артём гнёт спину, запрокидывает голову и, не стесняясь, стонет. Ляхов чувственно проводит по члену языком, целует нежную головку и медленно, будто дразня, двигает головой. Артём так отдаётся ощущениям, что не сразу замечает, что руки Гриши, нежно проводят по его бёдрам, ягодицам и, в конце концов, намыливают уже между ними. — Нгх… Мм… — издаёт Тёма и зарывается одной рукой в шоколадные волосы, сжимая их у корней. Артём пока не знает, но от этого по всей спине старшего проходится волна мурашек. Люфа с едва слышным плеском падает на плитку. Буда сосет все быстрее, из-за чего у Тёмы темнеет перед глазами. Но пиком возбуждения становится момент, когда пальцы, мыльные и скользкие, начинают наглаживать колечко мышц. Он хочет доставить удовольствие Тёме. Майот не знает наверняка, но хочет в это верить. И потому, когда в него входит сразу два пальца, он только громче стонет и начинает нетерпеливо толкаться бёдрами, за что его неожиданно слегка прикусывают. Он шипит, смотрит вниз и натыкается на максимально недовольный взгляд старшего. «Понял, ты здесь главный», — усмехается мысленно Тёма и позволяет Грише все, что тот захочет. Два пальца для младшего практически не ощущаются, однако шатен вставляет их ещё глубже, заставляя от нахлынувших ощущений едва ли не согнуться пополам. Двойная стимуляция сводит с ума. У Тёмы ноги дрожат, он бы упал, если бы Гриша не придерживал его под коленями. Он хорош. Он так хорош. Артём давно не получал такого удовольствия от секса. А ведь они даже полноценно к делу не приступили. Тёма кончает в рот партнера с громким стоном. После этого Гриша выгоняет его в комнату и домывается сам. Разморенный, до жути довольный Тёма заваливается на кровать. Он трется лицом о подушки и наслаждается запахом кондиционера для белья. Дожидаясь старшего из душа, он едва не засыпает. Постель такая мягкая, а тело такое расслабленное после оргазма. Он даже не замечает, как Гриша возвращается к нему. Приходит в себя, только когда чувствует нежные прикосновения к плечу. Старший целует его. — Так быстро сдаёшься? — усмехается беззлобно парень и покусывает тёплую кожу, из-за чего Тёма чуть ли не мурчит. — Нет, если ты устал, то… — Ещё чего, — фыркает майот и переворачивается на спину. — Я всю ночь только этого и ждал. Старший улыбается и быстро чмокает Тёму в губы, после чего берет из тумбочки презервативы и смазку. Блондин приподнимается на локтях и, согнув ноги в коленях, разводит их в стороны. Буда несколько секунд осматривает его, и Артём готов поклясться, что кожей чувствует этот взгляд. Это заводит так сильно, что мелькает даже безумная мысль, будто бы он, при определённых условиях, конечно же, даже сможет кончить, если Гриша будет просто смотреть на него. — У меня башню срывает из-за тебя, ты в курсе? — горячо говорит он, вскрывая зубами упаковку резинки. «Почему каждое твоё движение такое сексуальное?», — удивляется Артём. — Покажи мне, — отвечает Тёма и, приподняв ножку, касается ей выраженного пресса партнера, мягко оглаживая, — как сильно срывает. И Ляхов показывает. Надев презерватив, он хватает Артёма за эту самую ногу и закидывает ее себе на плечо. Он выдавливает смазку на свой член и между ягодиц партнера. Подготавливать его нет смысла, ибо вход и так растянут после игр в душе. Ляхов берет его за бёдра и, подтянув ближе к себе, медленно входит. Артёму не больно. Ну, если только немного. Потому что он сейчас расслаблен как никогда, и его тело готово к проникновению. Он глубоко дышит и наслаждается каждой секундой. Он так сильно хочет прочувствовать этот момент. Как тебя распирает изнутри. Когда чужой член полностью оказывается внутри, Артём кладёт ладонь на низ живота и чуть надавливает на него. — О, господи, — едва слышно шепчет он, но в тишине квартиры старший слышит его замечательно, — он здесь. Тёма может почувствовать его. Он настолько большой, что при нажатии упирается. Гриша делает первый толчок. Тёма только шумно выдыхает, отворачивая лицо, жмурясь и утыкаясь носом в постель. И ещё, и ещё, и ещё… Скрип кровати. Стоны. Тяжелое дыхание. И так хорошо, что умереть можно. Блондин, на самом деле, не отказался бы. Он бы умер счастливым. В какой-то момент старший закидывает на плечо и вторую его ногу, складывает едва ли не пополам и вбивается в него так сильно, что искры из глаз сыпятся. Артём вжимается головой в постель, сжимает руками одеяло и стонет. Громко, скуляще, хрипло. Так, как никогда и ни с кем больше. Все внутри сжимается. Артём подрагивает в предоргазменной истоме, целует чужие губы, делит одно дыхание. Он впервые чувствует полную, взаимную отдачу. Так, как должно быть. И истинный восторг. Второй оргазм не такой сильный, но послевкусие в разы лучше, в разы приятнее. Еще несколько секунд его выкручивает в наслаждении, пока Буда делает последние толчки и тоже кончает. И у обоих дыхание сбито к черту. Запомните, сигареты — зло. — Блять, — шепчет изумленно Тёма и дрожащими руками обхватывает чужое лицо, — пожалуйста, умоляю, скажи, что это не последний раз. Скажи, что будет завтра, послезавтра и… — Да, — не дослушивая его, только кивает Гриша и целует его, прерывая поток слов. Да, да, да и ещё раз да. Ещё очень много да. Ещё очень много завтра.