Mindless Dreaming ( Бездумное сновидение )

      — Еще беспокоят кошмары, Уилл? — спрашивает его Ганнибал во время одного из сеансов.       — Да, в общем-то, несколько, — со вздохом признается профайлер. Он играет с ручкой, которая лежит на столе Ганнибала.       — Сегодня утром я снова ненадолго потерял время, — добавляет он. — К счастью, на этот раз не на месте преступления.       — Расскажи мне о своих кошмарах, — просит доктор Лектер. Он сидит на своем стуле, Уилл стоит к нему спиной.       — Это чисто декоративное украшение? — спрашивает Грэм, оставляя ручку в покое и беря в руки небольшие старинные настольные часы.       — Они перестали работать некоторое время назад, — отвечает мужчина. — Я подумал, что дело в батарейках, поэтому поменял их, но они не заработали. Я оставил их себе как элемент искусства.       — Я мог бы попробовать починить их для тебя, — произносит Уилл, почти про себя, и оставляет часы на столе.       Понимая, что не сможет вечно избегать разговоров о себе, он делает глубокий вдох и идет к креслу напротив психиатра.       — Мне снилось темное озеро, — признается Уилл. — Там был Гаррет Джейкоб Хоббс, тело Ника Бойла, Эбигейл… — он закрывает глаза. — Я рыбачил в озере. Потом оно начало поглощать все вокруг, пока все не стало черным. Ничего не осталось.       Даже оленя, который, казалось, вторгался в каждый его сон.       — Уилл, кошмары повторялись у тебя в прошлом, или они появились только после того, как ты стал работать на Джека? — интересуется Ганнибал.       — Мне всю жизнь снились кошмары, — качает головой Уилл. — Это плата за мое воображение. Правда, в последнее время они обострились.       — Стресс, связанный с работой, донимает тебя, — говорит доктор. — Кошмары, лунатизм, потеря времени…       — Иногда я думаю, что мне следует уволиться, — признается профайлер. — Но я не могу.       — Почему?       — Потому что я спасаю жизни. Мы уже говорили об этом, — говорит ему Уилл в раздражении.       — Может быть, вам стоит прописать мне снотворное, — шутит он, невесело усмехаясь.       — Боюсь, это будет борьба с последствиями, но не с корнем проблемы, — возражает Ганнибал. — Что ты делал в прошлом, чтобы предотвратить подобные случаи?       Уилл прочистил горло, и Ганнибал может поклясться, что его щеки приобрели легкий розовый оттенок, который нельзя списать на жар камина.       — Я обнаружил, что если я достаточно изнуряю себя, то потом сплю как младенец, — говорит он, глядя куда угодно, только не на лицо Лектера.       — Изнурять себя работой? — спрашивает Ганнибал, не понимая.       — Нет.       — Физическая активность?       Уилл хмыкает и краснеет еще больше: «Можно сказать и так».       — Хочешь сказать, что с помощью секса ты избегал ночных кошмаров? — Ганнибал просит подтверждения, даже когда язык тела Уилла говорит ему все, что нужно знать.       Грэм кашляет и по-прежнему избегает смотреть на него.       — Сначала это было способом отсрочить засыпание, — объясняет он. — Потом я понял, что у меня нет кошмаров, когда я слишком устал для них.       — Почему ты перестал? — спрашивает Ганнибал.       Уилл мрачно усмехается и, наконец, переводит взгляд на него:       — У меня больше нет ни соседа по комнате, ни девушки, и я не люблю знакомиться с людьми, — говорит он с сардонической улыбкой. — Я также не очень люблю случайный секс. Я склонен слишком много читать в чувствах другого человека.       — Из-за твоей эмпатии.       — Да.       — Именно поэтому ты выбрал Алану в качестве клатча для равновесия в тот раз? — спрашивает Ганнибал. — Ты знал ее достаточно, чтобы считать это серьезным, и ты хотел, чтобы в ту ночь тебе не снились кошмары?       Уилл на мгновение замирает, ошеломленный, и задумывается.       — В то время я так не думал, но да, ты, наверное, прав.       Лектер хмыкает, пропуская паузу молчания.       — Ты помнишь, о чем были твои кошмары в прошлом?       — Не совсем, — покачал головой мужчина. — Когда я был полицейским, мне иногда снились мои коллеги, погибшие при исполнении служебных обязанностей, но это были более нормальные сны, — говорит он. — Те, которые не давали мне спать по ночам, были более запутанными, более похожими на реальные. Может быть, чуть менее жуткие.       Ганнибал не до конца верит в то, что он не помнит. Что-то настолько ужасное, что Уиллу захотелось бы вообще не ложиться спать, должно было запомниться, но он не собирается давить на него, если тот не хочет об этом говорить. Не это больше всего интересует его в данной ситуации. Теперь, когда Уилл вывел на свет столь нестандартный, но интересный механизм преодоления трудностей, Ганнибал хочет им воспользоваться. Как именно, он еще не решил.       — И с тех пор ты больше не пробовал этот… метод?       Уилл смеется над употреблением этого слова.       — Нет, — говорит он. — Может быть, стоило бы, ведь прошло уже много времени с тех пор, как… — он замял фразу.       — Это нестандартное решение, но мне всегда импонировали нестандартные решения, — говорит психотерапевт, глаза его загораются весельем. — Если это сработает, то я думаю, что это так же хорошо, как дать тебе рецепт. Возможно, даже лучше. Если альтернативные методы лечения не приносят вреда, я их приветствую.       Уилл усмехается, чувствуя себя немного менее неловко. Он никак не ожидал, что будет говорить о сексе на терапии с доктором Лектером.       — Попытка не повредит, — пробормотал Уилл.       — У тебя есть кто-то конкретный на примете?       Он замирает.       — Извини? — спросил Уилл, смутившись.       — Ты сказал, что не очень любишь знакомиться с новыми людьми, — пояснил Ганнибал. — Мне просто было любопытно, не думаешь ли ты о ком-то из своих знакомых.       — Я не люблю знакомиться с людьми, но это не значит, что я не могу этого делать, когда это необходимо, — отвечает профайлер, немного защищаясь. — Но я не думал ни о ком конкретном, нет. И вообще, доктор, разве это не переходит границы? — Он поднимает бровь.       — Ты прав, Уилл, я прошу прощения.       — Кроме того, в наши дни единственные люди, с которыми я общаюсь, — это мои студенты, серийные убийцы, трупы, Джек, Алана, которая уже отвергла меня, команда криминалистов и ты, — перечисляет Уилл, перебирая пальцами. — Не думаю, что кто-то из них предлагает. Разве что…       Подождите.       Уилл смотрит на Ганнибала, действительно смотрит на него, обращая внимание. Он обращает внимание на его позу, на то, как блестят его глаза в слабом свете комнаты. Он видит его слегка приоткрытые губы, покачивающееся адамово яблоко. Уилл ощущает в воздухе вкус надежды и желания.       Нет.       Этого не может быть, верно?       Не может быть. Нет. И все же он спрашивает.       — Если только ты не предлагаешь? — Голос его так низок, а сердце бьется так громко, что он едва слышно говорит.       Однако Ганнибал расслышал.       — Я прошу прощения, Уилл, я знаю, что перехожу многие этические и личные границы, но…       Грэм не дает ему закончить.       — Нет, не извиняйся, — говорит он. — Я… — кашляет он. — Я был бы не против, если бы ты, — говорит он, глядя в пол, — предложил, я имею в виду.       Ганнибал облизывает губы, и его рот на секунду приоткрывается, вызывая малейшие морщины на его лице. Он не ожидал, что Уилл окажется таким бесцеремонным и тем более примет его молчаливое предложение.       — Прости, — извиняется мужчина, неверно истолковав его молчание. — Прости, я не должен был ничего говорить, я… — Он встает со стула, как бы желая подойти к двери и убежать, но доктор останавливает его.       — Нет, нет, Уилл, все в порядке, — успокаивает он его. — Ты просто застал меня врасплох. Даже когда я знаю о твоей эмпатии, меня удивило, как легко ты меня читаешь, вот и все.       Уилл улыбается, слегка наклоняя голову в сторону и замечая, как взгляд Ганнибала тут же переходит на голую кожу его шеи.       — Надо быть слепым, чтобы не заметить этого, доктор, — говорит он, его голос приобретает кокетливый тон. — Честно говоря, не знаю, как я не замечал этого до сих пор.       — Может быть, потому, что я не хотел, чтобы ты это видел, — возражает Лектер.       Улыбка профайлера расширяется.       — Может быть.       Что-то похожее на удовольствие забурлило в животе Уилла от внезапной застенчивости Ганнибала. Ему захотелось воспользоваться этим. Соблазнение психиатра не входило в его планы, но, возможно, это окажется приятным отвлекающим маневром в его нескладной жизни.       — Должен предупредить, доктор Лектер, — усмехается Уилл, — у меня очень высокая выносливость.       Дыхание мужчины сбивается, и Уилл не замечает, как он сглатывает.       — А теперь? — спрашивает он. Профайлер видит, как едва заметный румянец окрашивает его скулы. Это очень красиво.       — О, да, — продолжает Грэм, откидываясь на спинку стула и нарочито раздвигая ноги. — Не зря все мои бывшие через какое-то время уставали и уходили.       Он чувствует, что его улыбка становится все шире, даже хищной. Впервые с тех пор, как он переступил порог офиса Ганнибала все эти месяцы назад, он чувствует себя сильным. И он солгал бы, если бы сказал, что это ощущение не заставляет всю его кровь устремляться в пах. Его тело ожило, пульсируя в ритме с биением сердца.       Зрачки Ганнибала широко раскрываются, а румянец, украшающий его щеки, становится все гуще. Он уже привык видеть врача таким взволнованным.       Они еще мгновение смотрят друг другу в глаза, не желая портить момент. Затем Ганнибал проверяет время на своих наручных часах.       — Твой сеанс почти закончился, Уилл, — говорит Лектер. — Как ты думаешь, наш сегодняшний разговор помог, или сегодня тебя по-прежнему будут мучить кошмары?       — Помог, — говорит мужчина, вставая со стула, и тут же чувствует разочарование Ганнибала. Он подавляет смех. — Однако это не значит, что сегодня ночью мне не будут сниться кошмары. Лучше перестраховаться, чем потом жалеть.       Ганнибал тоже встает, улыбаясь.       — Не хочешь поужинать со мной? — спрашивает он.       — О, дорогой, — говорит Уилл, делая шаг ближе. Ганнибал не отходит. Он заправляет одну прядь волос доктора за ухо. — Сегодня ты не дойдешь до дома.       Он целует его, и Ганнибал с готовностью возвращает поцелуй. Поцелуй интенсивный, больше похожий на поедание друг друга, чем на настоящий поцелуй. Он нужный, страстный и полный тоски. Уиллу приходится сдерживать себя, чтобы не застонать во время их жаркого сближения. Руки Лектера обхватывают его талию и слегка сжимают ее. Уилл обхватывает его за плечи и прижимает к двери, не давая прервать поцелуй. От силы толчка Ганнибал издаёт раненый звук, но не протестует.       Когда они отрываются друг от друга, у Ганнибала перехватывает дыхание. Уилл самодовольно улыбается ему, не в силах подавить усмешку. Они на минуту прижимаются лбами, осмысливая только что произошедшее. Оба задыхаются от нехватки воздуха.       Уилл пытается сделать шаг назад, но на этот раз Ганнибал хватает его за голову и целует. Доктор проводит языком по его рту, и профайлер не сопротивляется. Он сдается и позволяет своему телу раствориться в объятиях мужчины. Этот поцелуй медленнее и нежнее предыдущего, что только усиливает их взаимную потребность. Руки Ганнибала медленно пробираются к заднице Уилла.       Мужчина задыхается от этого прикосновения и мстит Ганнибалу, прикусывая нижнюю губу, причем достаточно сильно, чтобы пошла кровь. Лектеру это нравится, и это только еще больше заводит его. Он стонет и углубляет поцелуй.       Уилл отстраняется первым, ему нужно отдышаться. Глаза Ганнибала словно остекленели, щеки раскраснелись, губы припухли. Нижняя из них испачкана свежей кровью, и Уиллу не хочется ничего, кроме как снова впиться в нее зубами. Он не знает, откуда взялось это желание, но ему необходимо ощутить вкус крови своего психотерапевта на языке. Ганнибал выглядит развратным. Уилл хочет поглотить его. Съесть его целиком.       Профайлер решает сделать следующее и падает на колени. Его пальцы дрожат, когда он тянется к поясу Ганнибала — слишком высок уровень адреналина в его теле. Он смотрит на доктора, прежде чем расстегнуть ремень.       — Так нормально, доктор? — спрашивает он.       Грудь Ганнибала быстро поднимается и опускается. Дыхание неровное и поверхностное. Глаза темные, полузакрытые, наполненные вожделением. В его взгляде горит огонь.       — Да, — отвечает он грубым голосом.              Уилл улыбается и продолжает. Он расстегивает ремень Ганнибала, затем расстегивает молнию на его брюках. Грэм не удивляется, обнаружив, что на Ганнибале шелковые боксеры. Даже нижнее белье у него шикарное. Времени на раздумья у Уилла не остается, потому что от отчетливого очертания полутвердого члена Ганнибала у него замирает рот, а сознание заполняется помехами. Он сглатывает и задерживает дыхание, спуская трусы по бедрам.       Член Ганнибала вырывается на свободу, и Уилл не может удержаться от того, чтобы не облизать губы при виде этого зрелища. Он большой, и на его кончике уже блестит сперма, взывая к вниманию. Профайлер испытывает неутолимое желание попробовать его на вкус. Он поднимает взгляд и встречается с глазами Лектера, затем обхватывает пальцами основание и проводит языком по головке.       — Уилл. — Из его горла вырывается придыхательный, довольный стон.       Уилл усмехается и начинает водить рукой вверх-вниз по стволу Ганнибала, сосредоточившись пока на сосании и облизывании кончика. Соленый, слегка кисловатый вкус смазки покрывает его язык. Уилл немного отстал от практики — он давно, очень давно не занимался этим, но Ганнибал, похоже, не возражает. Он помнит основы и то, как нужно действовать. Грэм замедляет движения, опускает голову вниз, вбирая в рот всю большую длину Ганнибала. Он проверяет, как далеко он может зайти, не вызывая рвотных позывов.       Психотерапевт громко стонет, явно наслаждаясь ощущениями, почти ошеломленный. Он запустил пальцы в волосы Уилла и слегка потянул, не причиняя ему боли, но сопровождая движения. Уилл засасывает его член в рот все глубже и глубже, пока не останавливается. Он накрывает оставшуюся длину рукой и поглаживает вверх-вниз синхронно с движениями головы. При этом он тихонько напевает. Он всегда находил это расслабляющим. Но сейчас это возбуждает его как никогда.       На секунду он бросает взгляд на Ганнибала. Тот пристально наблюдает за ним, его лицо раскраснелось, а глаза остекленели. Когда их взгляды встречаются, он издает придушенный звук, и глаза профайлера сверкают, он гордится тем, что вызывает такую реакцию. Он крепко вцепился в волосы Уилла, и его бедра дернулись, непроизвольно впиваясь в его рот. Уилл подчиняется, предоставляя ему больший доступ. Его пальцы и рот продолжают творить свое волшебство. Он чувствует, что Ганнибал уже близко, его дыхание становится все более поверхностным и учащенным.       Уилл удовлетворенно хмыкнул, когда Ганнибал излился в его рот. Теплая разрядка заливает его рот, и по позвоночнику пробегают мурашки. Уилл продолжает работать ртом, сглатывая каждую каплю, вытекающую из члена Ганнибала. После еще одного мгновения содрогающегося удовольствия Лектер ослабляет свою хватку на волосах мужчины, сидящего на коленах. Грэм       слизывает последнюю каплю и отстраняется.       Ганнибал полностью обессилен, он тяжело дышит, закрыв глаза. Как только Уилл отстраняется, он бросается к нему и захватывает его губы своими. На несколько мгновений их языки лениво скользят друг по другу. Когда они расстаются, Ганнибал ласкает его щеку, глядя на него с таким обожанием, что щекам Уилла становится жарко.       Он вынужден отвести взгляд. Уилл прочищает горло.       — Ты можешь продолжать? — спрашивает он, чтобы прервать момент.       Сердце Ганнибала делает сальто. Уилл станет для него личной причиной смерти. Однако он не станет ему отказывать. Он солжет, если скажет, что не испытывает к Уиллу сексуального интереса с тех пор, как они встретились в кабинете Джека.       Он кивает. Слова все еще ускользают от него.       Уилл улыбается и целует его в лоб в милом жесте, который не соответствует настроению.       — Хорошо.       Он еще раз нежно чмокает его в губы, прежде чем отодвинуться.       — Я хочу, чтобы ты меня трахнул, — говорит он, хотя на самом деле хочет сказать, что отчаянно нуждается в этом, иначе он умрет.       И вот так нежный момент прерван.       — Боюсь, что я уже далеко не в лучшей форме, Уилл, — говорит Лектер с ноткой веселья в голосе. — Я не смогу так быстро снова достичь эрекции.       Уилл хмыкает.       — Сколько времени это обычно занимает?       — Тридцать минут. Иногда больше.       — За это время мы можем заняться чем-нибудь другим.       — Могу я предложить что-нибудь? — спросил Ганнибал.       Уилл улыбается, наклоняя голову и облизывая губы в предвкушении.       — Конечно.       — Перегнитесь через стол, пожалуйста.       От сурового тона Ганнибала у профайлера слабеют колени, а его и без того твердый член начинает пульсировать. Контраст между властным приказом и последовавшим за ним сладким «пожалуйста» вызывает жар на щеках Уилла. Ганнибал не имеет права звучать так горячо и страстно.       Он немедленно подчиняется. Грэм наклоняется над столом, как его просят, стараясь не помять важные бумаги, и отодвигает незаконченный эскиз.       Ганнибал вскоре оказывается у него за спиной. Он не спрашивает разрешения раздеть Уилла, а просто делает это. Он расстегивает ремень, затем спускает брюки. Вместе с ними спускаются и боксеры, обнажая задницу Уилла перед холодным воздухом кабинета психотерапевта.       Он не успевает задуматься о том, что собирается делать Ганнибал, как чувствует, что его палец дразнит анус, обводит его, не погружая внутрь. Так продолжается несколько мгновений, пока он не слышит, что Ганнибал стоит на коленях позади него. Он хмурится, смущаясь, но доктор руками еще больше раздвигает его ягодицы, заставляя вскрикнуть. Однако он не может протестовать, потому что язык Ганнибала начинает аккуратно ласкать его вход, и Уилл тает.       — Блять! — ругается он, задыхаясь.       Никто еще никогда не пробовал его. Он думал об этом, когда спал со своим соседом по комнате, но тот как-то вскользь упомянул, что эта идея ему противна, и Уилл никогда не поднимал эту тему. Теперь психиатр делает это медленно, не торопясь, как будто Уилл — самый изысканный деликатес, который только может попасться ему в руки.       Уилл опускает голову на стол, закрывает глаза и наслаждается ощущениями. Его бедра подергиваются, руками Уилл крепко сжимает край стола, стараясь не застонать. Каждое нервное окончание Уилла горит, кожу покалывает от желания. Ганнибал продолжает лизать его, то нежно надавливая языком, то неторопливо проталкивая его внутрь.       — О, Боже, доктор! — стонет он, держась за стол, так как его колени теряют силу.       Ганнибал ободряюще хмыкает, все интенсивнее исследуя языком нежное место Уилла. Профайлер издает хриплый вздох. Лектер точно знает, на какие «кнопки» нажимать, чтобы заставить его извиваться, но еще не довести до оргазма. И он рад этому. Он хочет кончить на члене Ганнибала.       Он крепко сжимает кулаки на краю стола. Его дыхание учащается, мышцы живота напрягаются под прикосновениями Ганнибала. Это божественное ощущение. Уилл прикусывает губу, чтобы не вскрикнуть от удовольствия.       — Не сдерживайся, Уилл, — просит Ганнибал, на мгновение останавливаясь, чтобы заговорить. — Я хочу услышать тебя.       Уилл никогда не задумывался о том, что у него могут быть голосовые пристрастия, но что-то в низком и хриплом голосе Ганнибала вызывает дрожь по всему позвоночнику. Это усиливает его возбуждение, заставляет его член подрагивать.       — Хорошо, — кивает он.       Ганнибал продолжает трахать его языком, медленно, настойчиво. На этот раз Уилл не сдерживается, он стонет и охает, испускает тихие мольбы и призывы «доктор». Его ноги дрожат, а спина выгибается дугой, когда он борется с желанием кончить.       Тогда Ганнибал меняет язык на указательный палец и вводит его внутрь. Уилл задыхается и вскрикивает, когда палец входит в него, изгибаясь и надавливая на простату.       — Блять, Ганнибал! — стонет он. Уилл не может поверить, что впервые обратился к доктору по имени при таких обстоятельствах.       По телу мужчины пробегает дрожь, его бедра начинают двигаться сами по себе, стремясь к большему возбуждению. Он хочет, чтобы Ганнибал вошел в него глубже, заполнил его еще больше.       — Пожалуйста, Ганнибал, еще, — умоляет он, — мне нужно больше. Он теряет рассудок от сочетания боли, удовольствия и похоти.       Ганнибал подчиняется, добавляет второй палец и без устали вводит и выводит его. Уилл извивается под умелыми манипуляциями Ганнибала, его тело пылает от желания. Его стоны и мольбы наполняют тишину кабинета. Почувствовав в голосе Уилла нетерпение, Ганнибал добавляет третий палец, растягивая его еще больше и точно стимулируя простату. Тело Уилла содрогается, дыхание сбивается, он находится на грани разрядки.       Он близок, так близок. Он хочет кончить на члене Ганнибала, но настойчивые пальцы на его простате не дают ему покоя.       — Ганнибал, — стонет он, и голос его в этот момент звучит надрывно и отчаянно. — Боже, я уже близко, я так хочу!       Последним движением пальцев Ганнибал толкает Уилла за грань. Грэм выгибает спину, из его горла вырывается гортанный крик, когда он достигает кульминации. Густые струи его выделений окрашивают поверхность стола в белый цвет.       Ганнибал медленно вынимает пальцы, смакуя последствия наслаждения Уилла. Он с хищным голодом наблюдает за тем, как тело Уилла расслабляется, и на его раскрасневшемся лице появляется блаженное выражение. Это заставляет пульсировать его член, уже снова твердый и подтекающий.       Парень поворачивает голову в сторону, тяжело дыша, и встречает взгляд Ганнибала. Он видит, как в них разгорается желание, когда он видит твердый член доктора. Он знает, что они оба жаждут большего.       Он легонько похлопывает Уилла по заднице.       — Повернись ко мне, Уилл, — просит он.       Уилл медленно поднимается из-за стола и поворачивается лицом к Ганнибалу. Психиатр откидывает волосы со лба Уилла и целует его кожу.       — Ты так хорошо справился для меня, дорогой, — хвалит он его так нежно, что сердце Уилла немного тает.       Затем он крепко обхватывает его бедра, разрывая иллюзию, и направляет обратно к столу. Он усаживает Уилла на него, а сам располагается между его раздвинутых ног. Он приставляет свой член к входу, его сперма смачивает отверстие Уилла и смешивается с его слюной.       — Подожди, а разве мы не должны использовать смазку? — спрашивает Уилл, хватая Ганнибала за запястье.       На лице психиатра появляется коварная ухмылка, от которой по позвоночнику Уилла пробегают мурашки.       — Смазку? — спрашивает он, как будто Уилл просит о чем-то совершенно неразумном. — Но, мой дорогой, посмотри, какой ты уже мокрый, — говорит он, снова просовывая в него палец. — Тебе ничего не нужно.       Уилл знает, что ему все равно следует попросить смазку, просто для надежности. Но то, как Ганнибал говорит это, так возбуждает его, что он просто стонет и раздвигает ноги еще шире. Ганнибал стонет в ответ и мощным толчком входит в Уилла, погружаясь в него до упора. У Уилла перехватывает дыхание, через него проходит смесь боли и наслаждения.       — Боже! — стонет Уилл, сжимаясь вокруг члена Ганнибала— Черт, какой же ты большой!       Ганнибал тоже стонет. Стенки Уилла горячие и плотные, сколько бы он ни раздвигал их пальцами. Ему все равно, что член Уилла мягкий, и что ему, наверное, больно, Лектер все равно обхватывает его пальцами. Он гладит его вверх и вниз в изматывающем темпе, сводя Уилла с ума от желания.       — Двигайся, — требует Уилл, впиваясь ногтями в плечи мужчины. — Черт, Ганнибал, пожалуйста, двигайся.       Ганнибал двигается. Стол под ними сотрясается, бумаги летят на пол, и они теряют себя в интенсивности совместного желания. Их тела скользят друг по другу, как одно целое, их связь углубляется с каждым движением. Ногти Уилла оставляют полумесяцы на плечах Ганнибала, а пальцы доктора впиваются в бедра Грэма, оставляя свои собственные следы.       Их стоны сливаются, смешиваясь со звуками сталкивающихся тел, и симфония наслаждения заполняет комнату. Каждый толчок бедер Ганнибала вновь приближает их к разрядке.       — Поцелуй меня, — просит Уилл, — поцелуй меня.       Ганнибал наклоняется и ловит губы Уилла в свои, языки и дыхание встречаются и смешиваются. Они стонут друг другу в губы, их тела двигаются быстрее, сильнее прижимаясь друг к другу. Уилл никогда не чувствовал себя таким наполненным.       Последним мощным толчком они оба достигают пика, их тела содрогаются от удовольствия, когда они вместе достигают кульминации. Комната наполняется их смешанными вздохами и стонами, в воздухе витает тяжелый запах секса и пота. Они прижимаются друг к другу, их тела измучены, но удовлетворены.       Ганнибал спускает их обоих на пол, укладывая их тела в более удобное положение, чтобы они могли отдохнуть и прийти в себя. Ему нужно встать и найти влажную салфетку, чтобы вытереть их обоих и убрать беспорядок, который они устроили на столе.       Он не рассчитывает, что они заснут.

***

      Уилл просыпается в замешательстве.       Все его тело болит, и он не знает, почему. Он открывает глаза и тут же закрывает их. В комнате слишком много света. И это неправильно.       Сколько сейчас времени?       Уилл заставляет себя снова открыть глаза и остается в таком положении. Он осматривает окружающую обстановку и застывает в замешательстве, пока воспоминания о прошедшей ночи не возвращаются к нему вспышками. Его лицо покрывается румянцем.       Он оглядывается по сторонам и видит обнаженного Ганнибала, который крепко спит рядом с ним и тихонько похрапывает.       Уилл моргает от этого зрелища, испытывая одновременно восхищение и недоверие. Он задается вопросом, что это значит для их отношений. Что изменится, а что останется прежним. Будут ли они когда-нибудь заниматься этим снова. Может быть, Ганнибал придумает оправдание, что для терапии Уилла важно продолжать трахать его.       Он усмехается. Что ж, по крайней мере, его теория оказалась верной.       Никаких кошмаров ему не снилось.