фруктовый лëд

знойное лето подходило к концу, солнце стояло почти в зените, сидящий на крыльце тэтте щёлкал семечки и тихо насвистывал какую-то песню. она заела ещё утром и всё никак не собиралась выходить из головы, энергичной мелодией выкидывая почти все мысли. тэтте был почти этому рад — подобное не позволяло ему задумываться о скором возвращении в школу, так что он мог спокойно наслаждаться августом. подтягивающийся на ступеньке кот барсик громко мяукнул — это было его своеобразное приветствие. тэтте улыбнулся и тихо мяукнул в ответ. лёгкий ветерок развивал его передние пряди (их они с дзëно неудачно подрезали ещё в июне, а они всё никак не отросли), так что он ещё сильнее походил на вечно взлохмаченного барсика, который сейчас заинтересованно на него смотрел, будто желая о чём-то спросить, но из-за своей кошачьей натуры просто-напросто не мог. тэтте аккуратно его погладил и отвернулся, пряча в теньке слезящиеся от солнца глаза. он бы с радостью просидел так весь день, но жара стояла настолько невыносимая, что было сложно даже дышать, и если бы не навес крыльца, то тэтте давно бы уже словил солнечный удар и весь день провалялся бы на веранде, слушая взволнованную бабушку. задерживаться особо не хотелось. к барсику подсел соседский кот с дуратской кличкой пëс, катающиеся на велосипедах дети радостно о чём-то перекрикивались, а тэтте... тэтте был удивительно счастлив, щёлкая семечки и вдыхая аромат бабушкиных гортензий. — хорошо тебе, а? тэтте чертыхнулся и подскочил с места. стоящий перед ним дзëно хихикнул и поправил съехавшие с переносицы очки. — напугался? — совсем нет. — врешь и не краснеешь же, — буркнул дзëно и вытащил из кармана фруктовый лёд. — смотри-ка, что нам достал. — опять у тэруко из копилки деньги упëр? — фу, какого ты обо мне мнения! — упаковка так и норовила выскользнуть из ладоней дзëно, на что дзёно непроизвольно нахмурил брови и привычно прикусил щеку. — не "упëр", а "взял без спроса". и вообще, будешь так говорить — не поделюсь с тобой. двигайся давай, я сейчас свалюсь, кое-как дошёл до тебя. тэтте по-доброму цыкнул и отодвинулся, приглаживая барсика, лишь бы тот не убежал, и, смотря мутным от жары взглядом, как дзëно садится на ступеньку выше, нервно вздохнул. места мало, и тэтте, сам того не осознавая, оказывается почти прижат бёдрами дзëно к деревянным перилам. ох. ох. дзëно поворачивается, заправляет прядь волос за ухо, — глупая привычка — и щурится, пытаясь разглядеть лицо тэтте. по-глупому покрасневшее. — ты уже весь в шерсти, — дзëно фыркнул и принялся за мороженое. — поделись. — чтобы ты опять откусил половину? — дзëно фыркнул и громко причмокнул. тэтте неуверенно сглотнул вязкую слюну и продолжил смотреть (хотя, скорее уж, откровенно пялиться) на стекающую каплю фруктового льда. боже, дайте тэтте нож, он сию же секунду выколет себе глаза. — да когда такое было...? — буркнул тэтте. хотелось отвернуться, спрятаться, лишь бы не видеть липкого от сахарного льда лица дзëно. — сам же сказал, что нам купил. делись. — всё-всё, только не плачь, — дзëно ещё раз причмокнул и, не скрывая ехидной ухмылки, ткнул льдом тэтте в щеку. холод показался обжигающим, губы дзëно — издёвкой. отвратительно сладкой и привлекающей, именно такой, на которую захотелось повестись и приблизиться к глупому, блестящему от пота и льда лицу дзёно и, простигосподи, поцеловать замечательно, тэтте сейчас словит какой-нибудь экзистенциальный кризис из-за фруктового льда и хорошего настроения дзёно. — отодвинься. — хочешь, чтобы я ушёл? — нет. — тогда не ной, — дзёно театрально закатил глаза, — ой! тэтте хотел отвести взгляд. отвернуться, сбежать, выколоть себе глаза он же ещё не думал об этом сегодня?, лишь бы не видеть, как тонкие, блестящие на солнце капли льда стекают по бледным пальцам дзёно. — ешь быстрее, пока совсем не растаяло, — прикрикнул дзёно и приставил остатки льда к губам тэтте. — блять, — почти кричит тэтте, но вместо этого послушно открывает рот. дзёно пристально на него смотрит, лёд продолжает таять с ненормальной скоростью, тэтте кажется, что что-то в его жизни в этот августовский день точно пошло не так. сладко. хотя, может ли вообще вода с сахаром и сиропом быть другой на вкус? что должно сделать её солёной? горькой? о, тэтте бы попробовал лёд со вкусом острого перца. будет ли правильно всё ещё называть его фруктовым? разве он не будет, ну, ово- дзёно смеётся. растаявший во рту лёд кажется ещё слаще. — не смешно, — он тихо кашляет. чёрт, он зря съел всё сразу. — не фмефно, — дзёно пнул его по бедру. легко, почти безболезненно, так, что можно и не почувствовать. но старые шлёпки дзёно грязные, все в пыли и ещё в чём-то, чьё происхождение тэтте не особо хочет знать. — мы сегодня не топили баню, не пачкай меня. дзёно усмехнулся. — хочешь напроситься ко мне? — а ты пустишь? — нет, оставлю на улице. шутка, тэтте, шутка, прекрати так на меня смотреть. тэтте не хочет знать, как он смотрит на дзёно, но смотреть не перестаёт, со странным удовольствием наблюдая, как дзёно краснеет пятнами. — прекрати, не будь дураком. но и дзёно не отводит взгляд. тоже, наверное, наслаждается глупым смущением, появляющимся на обычно безэмоциональном лице тэтте. кто ещё дурак? — я потом домой не дойду. — будто впервые у меня на ночь останешься, — дзёно недовольно бурчит. то, что тэтте почти поселился у него жить прошлым летом не было запретной темой, просто... просто тэтте тогда ничего не осознавал. не осознавал, что его странные боли в сердце не означают, что он совсем скоро умрёт, а внезапные проблемы с заплетающимся языком — вообще не инсульт. хотя, конечно, всё это было вполне близко — спать на одной кровати со своим другом? было немного слишком для тэтте. спать на одной кровати, шептать друг другу о звёздах, укрываться одним одеялом — слишком. хотя, это же дзëно, а он всегда слишком для тэтте. слишком умный, слишком хитрый, слишком интересный, слишком безрассудный. — я не останусь. слишком хороший, чтобы остаться с ним рядом. — я домой возвращаюсь завтра. конец лета же. дзëно прикусил щеку. это их больная тема. дзëно всегда должен оставаться. оставаться в грязной осени, в холодной зиме, в дождливой весне. всегда оставаться один, пока в начале очередного лета дурак тэтте суэхиро с конца соседней улицы не приедет на летние каникулы. — хоть бы раз, блять, приехал не на летние каникулы, твоя бабушка каждый день моей матери говорит, как скучает по тебе. тэтте хихикает. тихо, почти беззвучно, но сидящий рядом барсик очень недобро на него посмотрел. — а ты, дзëно? ты скучаешь по мне? — много чести для тебя, — дзëно улыбнулся. так пусто, бессмысленно и непонятно, будто просто так. это его своеобразное "да". да, тэтте, я скучаю по тебе. да, тэтте, мне не хватает тебя. — тогда я приеду на зимние каникулы. обещаю. — не обещай того, чего не сможешь исполнить, — дзëно фыркнул. они оба знали правду — тэтте отправляют сюда, потому что не хотят видеть дома. потому что он мешается дома, потому что он бесполезный и раздражающий собственных родителей, но возить его каждый месяц слишком долго и дорого. слишком много для ребёнка, которого даже не особо любят. — смогу я. ты меня только дождись. и следующим летом я отплачу тебе за всë. — и за фруктовый лëд? — дзëно усмехнулся и кинул в кусты палочку от фруктового льда, которую постоянно крутил в липких руках. — и за фруктовый лëд, и за каждую нашу ночёвку, и за каждое лето. за всё. ты только дождись, хорошо?