***
Регулус считал, что никто не способен вывести его из равновесия, но, когда он очнулся с раскалывающейся головой и острой болью в области живота, он не мог поверить в произошедшее и в то, что теперь он находился в похожей на одиночную камеру больничную палату. Он прекрасно осознавал возможные последствия пленения и давно смирился с неизбежностью смерти, если бы Волдеморт когда-нибудь добрался до него. Регулус был связан, его палочки, конечно, нигде не было видно, и он даже не сомневался, что, попытайся он бежать, его будет ждать какая-нибудь коварная ловушка. Подозрительно, что в палате с ним никого не было. С другой стороны, Волдеморт любил мучить жертв неизвестностью. Мерлин, неужели он умрёт вот так? Из-за какого-то мальчишки? Нет, это был не просто мальчишка. Он некромант. Подумать только, такое милое создание владело этой ужасной магией. Он точно не старый злобный чернокнижник под обороткой? Существовал ли вообще Гарри Поттер, или его личность давно уже вытеснило чистое зло? Регулус прекрасно знал: от некромантов добра не жди, и если некромант сможет убедительно замаскироваться под ребенка, чтобы одержать верх в бою, то сделает это. Ходили слухи, что они могут менять внешность, как метаморфы. Это объясняло бы, почему мальчишка-некромант выглядит таким… обманчиво безобидным и милым. — Я вижу, ты пришёл в себя, — сказал кто-то с порога, и Регулусу с трудом удалось не вздрогнуть. Он даже не слышал, как открылась дверь. Глянув на дверной проем, он увидел стоящего там мужчину. Тот был высоким, худощавым, одет в тёмную мантию, капюшон которой скрывал большую часть его лица. Даже если бы Регулус не узнал шипяще-свистящий говор, ярко-красных светящихся глаз было бы достаточно, чтобы опознать посетителя. — Да, наконец вы меня поймали, — сказал Регулус, заставляя себя расслабиться. — Вам потребовалось много времени. Как долго ты тренировал своего юного Пожирателя Смерти? — Поттер выследил тебя и победил самостоятельно, — ответил Волдеморт с необычайным довольством. — Видишь ли, твоя поимка была его задачей на третьем испытании Турнира Трёх Волшебников. Никто не знал, что он охотился за тобой, пока он не нашёл тебя. Представь мое удивление, когда я всё понял. «Это не может быть правдой», — подумал Регулус, не желая верить, что школьник был способен на подобное. — Значит, твой ручной Пожиратель-некромант заслуживает всех похвал за этот подвиг. — Да, он некромант, — протянул Волдеморт, — и это единственное, в чём ты прав. Поттер не Пожиратель Смерти, и ручным его не назовёшь. В любом случае, можешь пока выкинуть его из своей дурной головы. Сам понимаешь, нам с тобой нужно многое обсудить. — Неужели? — Регулус усмехнулся. — Мне нечего тебе сказать. — Ну разумеется, — вздохнул Волдеморт, вертя палочку в руке. — Однако я думаю, что мне удастся тебя убедить в обратном. — Как ты убедил того мальчика стать некромантом? — огрызнулся Регулус. — Он таким родился, — парировал Волдеморт. — Теперь говори, кто сотворил барьер вокруг вашей базы в Вароше? — Так, посмотрим… Извини, что-то не припо… Круциатус не дал Регулусу закончить. Он не сдерживал свои крики, зная, что иначе Волдеморт сделает только хуже. Остаться в сознании важнее, чем сохранить гордость. — Возможно, ты думаешь, что я планирую убить тебя, — внезапно сказал Волдеморт, снимая проклятие. — Это не так. Я ломал людей сильнее тебя, и я знаю, что со временем ты тоже предоставишь мне всю необходимую информацию. «Хрен тебе», — яростно подумал Регулус, но вслух ничего не сказал, лишь хватая воздух после Круциатуса. Волдеморт, похоже, всё равно не ожидал ответа и продолжил: — Знаешь, можно ведь обойтись и без пыток. Без боли. Я мог бы дать тебе всё, что захочешь, если взамен ты предоставишь мне то, что хочу я. Всего лишь несколько имён, Регулус. Я даже не прошу тебя никого отлавливать. — П-пошшшёл… «Пошёл нахер. Пошел ты нахер, мордредов кусок грифонского дерьма». Сейчас Блэк не мог ничего произнести вслух, но обязательно выплюнет это прямо мерзавцу в лицо, как только подчинит себе язык. — Когда Гарри нашёл тебя, я едва мог в это поверить, — сказал Волдеморт, и то, как он назвал имя Поттера, который, по-видимому, и правда был всего лишь мальчишкой, оставило неприятное ощущение у Регулуса. Блэк не знал, действительно ли некромантами рождаются, а не становятся, не знал, что за человек был этот Поттер, но он точно был ещё слишком мал, чтобы о нём говорили… таким тоном. Собственническим тоном. — Возможно, мне следовало этого ожидать, — продолжил Волдеморт. — Видишь ли, Гарри отличный ученик. Он уникален тем, что напоминает мне меня самого. Иногда я спрашивал себя, не переоцениваю ли я его — у него ведь слишком добрая душа. Ненавидит причинять людям боль, симпатизирует вам, повстанцам, из-за вашей терпимости и равного обращения со всеми расами. Но, в отличие от вас, он одарён здравым смыслом и готов идти на жертвы ради большой цели. И когда он нашел тебя, победил и притащил в Хогвартс, я понял, что всё же не переоценил его. Ты понимаешь, что это значит, Регулус? «Надеюсь, он убьёт тебя, — с горечью подумал Регулус, глядя на Тёмного Лорда. — Я надеюсь, что он предаст тебя и убьёт, раз ты ему так сильно доверяешь». Потому что такие люди, как Волдеморт, не заслуживали ничего, кроме предательства. — Это означает, что он способен на то, чего от него не ожидаешь, — заключил Волдеморт. — Это значит, что если бы я поручил ему разыскать ваши жалкие лагеря и получить нужные мне ответы от душ умерших, то он бы это сделал. В конце концов, разве можно что-то утаить от самой смерти? Это всё брехня. Будь это правдой, разве он уже не сделал бы этого? Разве он не убил бы Регулуса и не заставил бы Поттера допросить его труп? — Но я всё же попробую убедить тебя, — сказал Волдеморт со смешком, прижимая кончик своей палочки к горлу Регулуса. — Для меня это не проблема. Однако нужно будет тебя переселить, не вечно же тебе валяться в этой удобной больничной палате. Ну а пока… И снова всё тело сковала слепящая боль.***
Как оказалось, Турнир был не самым сложным. По крайней мере, во время выполнения заданий Гарри более или менее знал, чего от него ожидают, и ему не приходилось тратить так много времени на выяснение, что нужно сказать, кому и как. Первые недели после Турнира были полны беспокойной суматохи, и Гарри вздохнул с облегчением, как только обсуждение последнего испытания потихоньку улеглось. В свой день рождения Гарри находился дома, в Годриковой впадине, изолировавшись от мира, чем был вполне доволен. Совы уже принесли несколько подарков, но, по счастью, никто не стал устраивать вечеринку-сюрприз. Гарри планировал провести свой пятнадцатый день рождения именно так, как он хотел: в одиночестве, читая хорошие книги и поедая вкусности. К сожалению, кое-кто не совсем понимал потребность Гарри побыть наедине с собой. — Отлично, ты уже не спишь, — Том как неизбежный смерч вломился в дом с уверенностью человека, полагающего, что ему везде и всегда рады. — С днем рождения. Готов к подарку? — Какому подарку? — с нехорошим предчувствием спросил Гарри. Судя по прошлому дню рождения, они с Томом очень по-разному понимал слово «подарок». — Мне уже стоит записываться на прием к целителю или психотерапевту? Или сразу к обоим? — Что за глупости, — фыркнул Том. — Целители тебе не понадобятся. Одевайся. Я отведу тебя к кое-кому. И возьми с собой свою палочку. — Я всегда беру с собой палочку, — проворчал Гарри, медленно выполняя то, что ему было сказано. К счастью, Гарри знал, что, когда рядом Том, вокруг не будет посторонних: ни фотографов, ни журналистов, которые осмелились бы донимать и злить Тёмного Лорда. А значит, можно было надеть простые штаны и футболку. Тому это, однако, не понравилось. — Ты выглядишь как маггл, — сказал он с лёгким отвращением. — Ты серьёзно хочешь так пойти? — Не буду же я носить мантию каждый день, — запротестовал Гарри. — В Дурмстранге мы никогда не носим мантии. — Хочешь, чтобы я это исправил? — спросил Том, хмуро глядя в ответ. — А то я могу. Иди надень что-нибудь другое. Рукава чтоб были подлиннее. — Какой же ты ворчливый старикан, — сказал Гарри, закатывая глаза. — Это всё потому, что у меня локти открыты? Так вот что тебе не нравится… ай! — жалящее заклинание впилось Гарри в ногу, заставив взвизгнуть и подпрыгнуть, но скорее от неожиданности, чем от боли. — Ты! Ах ты!.. — Переодевайся. Живо. Гарри, показательно надувшись, оставил штаны и сменил футболку на что-то, что не оскорбляло бы деликатных чувств Тома: рубашку на пуговицах с немного закатанными рукавами. Когда Том одобрительно кивнул, Гарри посмотрел на него с недоверием. — Значит, предплечья я могу самым бесстыдным образом обнажать, но вот локти надо прятать? — съязвил Гарри и пригнулся, чтобы увернуться от какого-то гадкого проклятия. — Прекрасно. Давай, пойдём уже. Чем скорее закончится то, что Том запланировал, тем лучше, верно? Насколько травмирующим для Гарри станет начало шестнадцатого года его жизни? Поттер понял, что оно точно будет непростым, когда обнаружил, что стоит перед тюремной камерой. Внутри сидел Регулус Блэк, на удивление целый. Да, он сильно похудел с последней их встречи, но он не был ранен. Возможно, все раны просто залечили. А ещё Регулус был чист, что было так же неожиданно. Неужели Блэк теперь станет для Гарри новой грушей для отработки приёмов? Сейчас это тревожило Поттера больше всего. — Э-э, — протянул он, бросив взгляд на Тома. — Милорд? — Ты ведь понимаешь, что живым он это место не покинет? — сказал Том, закатывая глаза. — Всё, что ты произнесёшь в пределах этих стен, останется в тайне. — Ну ладно, — Гарри полностью повернулся к Тому и, не утруждая себя должным подобострастием, указал на Регулуса: — Что всё это значит? — Тебе пора попрактиковаться в некоторых заклинаниях, — с готовностью объяснил Том. — Ты не сможешь защитить себя, используя только два Непростительных и обычное режущее. — Я не согласен… милорд… — возразил Поттер. Несмотря на слова Тома об обречённости Блэка, Гарри не мог называть Тома его настоящим именем в присутствии постороннего. — Я не буду ничего практиковать на нём! — Будешь, — с энтузиазмом сказал Том. — У тебя большой выбор, с чего хочешь начать: расчленения, удушья или ослепления? Я бы предложил испарить ему внутренности, но это, вероятно, лучше оставить напоследок. Гарри такой список не обрадовал. — Можно я потренирую что-нибудь менее садистское? Чесоточный сглаз, например? — Нет, — отрезал Том. — Но если тебя это не устраивает, могу предложить отработать сегодня исцеляющие заклинания. — Да, можно… — Отлично. Тогда для начала подпали его как следует. Если ты научишься быстро чередовать атакующие и исцеляющие, то тебе будет проще в бою. — Нет, я не… — Или будешь сейчас отрабатывать Круциатус. Гарри вздохнул и сник. Когда он повернулся, чтобы посмотреть на Регулуса, лицо Блэка ничего не выражало. Он сделал вид, будто Гарри здесь не было, и смотрел только на Тома, который усмехнулся своему пленнику, когда это заметил. — Не могу поверить, что ты называешь это подарком на день рождения, — пробормотал Гарри, не желая причинять боль тому, кого он не ненавидел. И даже в некоторой степени уважал.***
Поттер был… странным. Казалось, он не получал никакого удовольствия от боли, которую Волдеморт уговаривал его причинить пленнику, а исцеляющие заклинания мальчишка накладывал быстро и часто. — Разве ты не некромант? — не удержавшись, спросил Регулус, когда Поттер снова прервался, чтобы осмотреть обожженный участок кожи и нахмуриться своими очерченными бровями на мягком лице. — Неужели тебе всё это не нравится? Стоящий за спиной Поттера Тёмный Лорд со вздохом сожаления пробормотал «если бы». Он ведь не всерьёз? — Э-э, послушайте, — сказал Гарри, явно не ожидавший, что его втянут в разговор. — Некромантия — это… способность, данная мне от рождения. Не я решал, владеть мне этой магией или нет. — Тебе неплохо даётся Империус, — прервал нечаянный разговор Волдеморт, возвращая их к тренировке. — Но одно дело применить его к слабоумному магглу, и совсем другое — к волшебнику, который осознает, что ты делаешь. Обжигать его я больше не вижу смысла, а к Круциатусу ты пока не готов. Попробуй Империус. — Хорошо, — вздохнул Гарри, поворачиваясь к Регулусу с несчастным выражением лица. Мерлин, мальчишка действительно был очень притягательным. Неудивительно, что Тёмный Лорд подпустил его к себе так близко. Даже сейчас Волдеморт стоял вплотную к спине Поттера, помогая ему направить палочку на Регулуса. «Пожалуйста, улыбнись», — прошептал тихий голос в голове. Регулуса окружило трепещущее тепло, и мир словно затянуло дымкой. Во всём теле осталось лишь одно желание: угодить этому голосу и снова увидеть это замечательное лицо. Почему бы не подчиниться, когда Поттер, такой милый, такой нежный, просит его только об улыбке? Мерлин, всего лишь улыбнуться, всего лишь… — Видишь? Смотри, он сопротивляется, — сказал Волдеморт, положив руки на плечи Гарри. — Попробуй ещё раз. Заставь его сделать что-нибудь простое. — Я и так пытаюсь заставить его сделать что-то простое, — сказал Поттер, закатывая глаза и разочарованно вздыхая. Что вообще происходит между этими двумя? Мальчишка казался слишком непринуждённым, учитывая, что за его спиной стоял сам Волдеморт. Но что самое странное: Темный Лорд в ответ на резкость лишь немного подтолкнул Поттера вперёд и стал уговаривать его попробовать ещё раз. — Это именно то, в чем тебе нужно совершенствоваться, — втолковывал он. — Что, если бы тебе понадобилось применить это проклятие не к жалкому магглу, а к волшебнику? — Вот только, позволь заметить, — возразил Поттер, — что предрасположенность к сопротивлению Империусу зависит не от наличия магических сил, а от силы воли отдельного человека. И, между прочим, это же Регулус Блэк! Его не возьмёт Империус! Регулус подавил невольное польщение этим замечанием. — Пробуй, — только и сказал Волдеморт с титаническим терпением, о наличии которого у него Регулус даже не подозревал. Нет, дело было не в одном терпении: он был очень снисходителен к Поттеру. Его позабавили выходки Гарри, и он говорил с ним как… «Как с кем? — подумал Регулус, готовясь к следующей попытке Поттера. — Не как с другом уж точно. И не как с учеником. Не могут же они быть… Нет, он слишком стар. Поттер не выглядел бы сейчас таким расслабленным, если бы его принудили к отношениям, которых он не хотел. Так кто же они друг другу?» — Заставь его встать, — решил Волдеморт. — Прикажи что-нибудь простое. — Я же сказал, я и так отдал простую команду, — вздохнул Поттер. — Я просил его улыбнуться. — Он явно нечасто улыбается. Если хочешь, чтобы он покривлялся, пусть состроит другую рожу. Вели ему нахмуриться. Его лицо даже в спокойном состоянии выглядит угрюмым. У него для улыбки нужные мышцы недоразвиты. — Знаешь, мне было бы проще, если бы ты не говорил под руку. — Я не могу оставить тебя с ним наедине в твой первый день тренировок. — Первый день… ты что, хочешь сказать, что я сюда вернусь? — Конечно. Тебе ведь уже известно, что я очень дотошный учитель. — Мне известно? Откуда? — Я научил тебя аппарировать, — оскорбился Волдеморт. — И никто не смог бы научить тебя этому быстрее меня! — Я до сих пор гадаю, как тебе это удалось, — многозначительно ответил Поттер. — Но, так и быть, милорд, раз вы хотите, я попробую заставить его… нахмуриться. Волдеморт хмыкнул, возможно, желая, чтобы это прозвучало высокомерно, но на деле получилось довольно и почти тепло. — Давай, действуй уже. Их отношение друг к другу… привязанность и фамильярность в общении. Это выражалось даже на физическом уровне, приязнь и ласка сквозили в каждом жесте Волдеморта. То, как он стоял позади Поттера, как он касался его руки. Как он говорил с ним. От одной мысли о том, что означала эта привязанность — или чем она могла стать рано или поздно — у Регулуса свело живот. Но самое отвратительное для него было то… что он прекрасно понимал Волдеморта. Поттер благодаря своей привлекательности и спокойному нраву, должно быть, популярен среди девушек. Однако Регулус не мог избавиться от мысли, что такому как Поттер не подойдет неловкий неопытный подросток. Но и эгоистичный мужчина, каким, вероятно, был Тёмный Лорд, ему не пара. Поттер, безусловно, был непростой личностью. И он заслуживает того, чтобы рядом с ним было крепкое надежное плечо, человек, способный поддержать и дать уверенность, сделать счастливым. Но опять же — так ли это на самом деле? Регулус не знал его, и то, что его одурачила хорошенькая мордашка, уже привело его, считай, к смерти. В конце концов Поттер тоже покажет своё истинное лицо. Ведь за его маской наверняка скрывается лишь зло. Тот, кому Волдеморт так глубоко доверяет, не может быть хорошим человеком. И не стоит обманываться юностью и внешней невинностью Поттера.***
Команда удалась легко. Как только Гарри использовал Империус и попросил Блэка нахмуриться, он это сделал. Заставить его улыбнуться, однако, никак не получалось. В довесок, Том стоял прямо за Гарри, комментируя каждую мелочь, иногда даже намеренно отвлекая, либо подталкивая его немного вперед, либо оттягивая назад. — Считай это усложнением задачи, — сказал ему Том, когда Гарри запротестовал против такого обращения. — Я не хочу, чтобы тебе было слишком легко. — Мне и так нелегко, — сердился Гарри. — Посмотри на него! Он не то что не улыбается, он как будто ещё больше на меня нахмурился! — Просто сосредоточься, — сказал Том, как будто это могло чем-то помочь. Сосредоточиться. Ага, подумаешь, легче легкого. Как Гарри должен был сосредоточиться, когда пленник… так пронзительно смотрел на него в ответ? Глаза у Регулуса были такими же серыми, как у Сириуса, но почему-то казались совсем, совсем другими. Черные волосы были заметно короче. И, пусть Сириус был подтянутым и хорошо сложенным, комплекция Регулуса была гораздо массивнее, он выглядел так, будто легко мог взять и понести Гарри без магии. Рукава его мантии плотно облегали руки, и, даже сидя безоружным в камере, для Гарри он не выглядел безобидным. «Улыбнись, — подумал Гарри, начиная отчаиваться. Чем дольше он здесь находится, тем больше шансов, что Том сдержит свое обещание, похожее на угрозу, и завтра потащит его сюда снова для дополнительной практики. — Пожалуйста, просто улыбнись. Я правда очень хочу увидеть твою улыбку. Я был бы так счастлив, если бы ты улыбнулся. Ты ведь хочешь, чтобы я был счастлив?» Минутку, неужели лицо Блэка смягчилось? Хмурый взгляд перестал быть таким суровым, как раньше. Возможно, Гарри наконец достучался до него? Может, дело в том, что нужно не просто приказывать, а просить и уговаривать? «Знаешь, мне нравится, когда ты улыбаешься. Это делает меня таким счастливым. Пожалуйста, Регулус. Ты улыбнёшься мне?» Почему вдруг Гарри покраснел? Мерлин, он надеялся, что Том этого не заметил. «Я готов сделать что угодно, чтобы увидеть твою улыбку, понимаешь?» Регулус не улыбнулся. Но после этих слов он немного подался вперёд, и на его лице промелькнуло странное выражение. Он сделал несколько глубоких вздохов и уставился на Гарри так пристально, что Поттер вздрогнул. Он не знал, что вызвало подобную реакцию Блэка, но… может, стоит прекратить? Он рассердился? Может быть, Регулус почувствовал, что им манипулируют, и отреагировал на это? — Мне становится скучно, — сказал Том, отходя от Гарри. — Поторопись, или нам придется выбрать какое-нибудь другое заклинание. — Знаешь что, — не выдержав, огрызнулся Гарри, опуская палочку и поворачиваясь, чтобы хмуро взглянуть на Тома. — Я никогда ничему не научусь, если мы будем бросать дело на полпути. Сейчас у меня не получается, но со временем получится. Может, ты и освоил самые сложные заклятия за пять минут, но большинство людей на это не способны. — Ты не большинство, — сказал Том. — Ты некромант. Поэтому пора уже добиться результата. — То, что я некромант, не имеет значения, — возразил Гарри. — Я всё равно не смогу учиться так быстро, как ты. У меня всё равно будут проблемы с трансфигурацией, я всё равно буду медленно варить зелья. Некромантия никак не отразилась на остальных моих навыках. — Ладно, — в голосе Тома явно слышалось нетерпение. — Сколько тебе нужно времени? Имей в виду, чем больше времени тебе нужно, чтобы научиться, тем дольше ты пробудешь здесь. Я ничего не имею против, но выслушивать потом твои жалобы у меня нет никакого желания. — Хорошо, давай тогда сделаем так, — предложил Гарри, надеясь просто закончить спор и продолжить отрабатывать Империус. — Ты перестанешь ворчать на меня и дашь мне столько времени, сколько мне потребуется, а я не только перестану жаловаться, но и буду приходить сюда столько, сколько захочешь. Идёт? Том помолчал, с прищуром рассматривая Гарри. — Пожалуй, ты можешь тренироваться и сам. — Дома? — Нет, здесь. С этим, — кивком головы Том указал на Блэка. — Этот — очень опасный заключенный, — напомнил Гарри, взглянув на Регулуса, который бесстрастно смотрел в ответ. Затем Поттер вздохнул и смягчился. — Хорошо. Просто… не отвлекай меня сейчас. Дай сосредоточиться. Честно говоря, с Томом иногда приходилось говорить как с ребёнком. С другой стороны, Гарри даже не помнил, когда в последний раз общался с кем-то младше себя. Вместо этого он имел дело со взрослыми людьми, которые могли и, вероятно, с радостью убили бы его. «Я не хочу причинять тебе боль, — попытался убедить Блэка Гарри, снова используя Империус. — В последнее время мне постоянно грустно и страшно, я чувствую себя уставшим. Но думаю, что если бы я увидел твою улыбку, то мне стало бы немного лучше. Потому что, если бы ты был счастлив, то, возможно, и я тоже». Гарри подождал несколько мгновений, надеясь, что что-нибудь — что угодно — произойдёт. И затем, наконец, Регулус улыбнулся. Вокруг его глаз появились мелкие морщинки, и все его лицо преобразилось до неузнаваемости из-за непривычной для него нежности. «О нет, — в ужасе подумал Гарри. — Он такой красивый».***
Гарри пожалел о своем опрометчивом обещании продолжать свои тренировки без жалоб. Том, чье терпение иссякло, просто назначил Поттеру самостоятельное задание и оставил одного практиковаться на Регулусе. — Разве это не опасно? — спросил Гарри, заставив Тёмного Лорда закатить глаза. — Один раз ты уже справился с ним, — ответил Том. — Кроме того, у меня есть работа, между прочим. После разрешения на ношение запасных палочек многие стали более легкомысленно относиться к их использованию. Поэтому в ближайшее время мне нужно составить свод соответствующих правил. Или ты хочешь, чтобы я сидел здесь и пялился в стену, медленно сходя с ума? — Я имею в виду… — Непохоже, что ты делаешь что-то интересное. Попробуй Круциатус. Какие-нибудь калечащие заклятья. — Знаешь, пожалуй, ты прав, — отмахнулся Гарри. — Я тут справлюсь, а ты иди. Ты наверняка очень нужен в другом месте. Увидимся позже. Однако, когда Том ушёл, внезапно стало как-то пусто. Гарри не знал, где именно они были, Том просто аппарировал их обоих сюда. Помещение выглядело как холодный подвал с каменными стенами и металлическими прутьями решетки, разделяющими его посередине. В другой части сидел пленник. Не похоже, что это была обычная тюрьма, потому что поблизости не было других заключенных. Том, вероятно, хотел держать этого преступника отдельно. С той стороны, где стоял Гарри, была дверь — та, из которой вышел Том — и стол. Стол пустовал, и в комнате вообще не было стульев. Весьма аскетичный интерьер этого изолированного и унылого места не позволял понять, где они находятся. — Как такой человек, как ты, оказался в компании Темного Лорда? — спросил Блэк, напугав Гарри. Это был первый раз, когда мужчина открыто заговорил с ним здесь, и впервые он вообще что-то сказал Гарри без отвращения в голосе. Поттер нервно сглотнул, не зная, как реагировать. Том сказал, что не имеет значения, что может узнать Регулус, поскольку он в любом случае умрёт здесь, но… — Не думаю, что тебя должно это волновать, — наконец сказал Гарри. — Но хоть кого-то должно, — настаивал Блэк. — Ты слишком юн, чтобы проводить время с таким человеком без присмотра. — Спасибо, конечно, за беспокойство… — сказал Гарри, не привыкший, чтобы кто-то заботился о его безопасности. — Но на самом деле, Т… Тёмный Лорд… он неплохой человек. Регулус нахмурился и покачал головой. — И поэтому он заставляет тебя причинять другим боль, несмотря на то, что ты явно против. — Он просто считает, что для меня это самый эффективный способ. Думает, что так я точно усвою заклинания, — сказал Гарри, понимая логику за действиями Тома, хотя и не всегда соглашаясь с ним в его методах. — К тому же я не сомневаюсь, что в ваших рядах есть повстанцы моего возраста. — Мы не позволяем им вступать в контакт с врагом, если этого можно избежать, — сказал Регулус. — Эти твои так называемые тренировки вовсе не обязательны. Он не должен против твоей воли ввязывать тебя в свою войну. Гарри вздохнул и на миг подумал о том, как было бы здорово, если бы кто-то такой человечный и здравомыслящий, как Регулус, помогал ему в осуществлении планов. Если он говорил искренне — а похоже, что так оно и было, — то что думал о Гарри? Регулус явно испытывал отвращение к некромантам, но после этих встреч он будто… ну, не то чтобы смягчился, но поумерил свою враждебность. «Вероятно, это просто уловка», — подумал Гарри, с прищуром оглядев мужчину. Забавно, что, несмотря на некоторое сходство, он довольно сильно отличался от Сириуса. Если бы Гарри не знал, что они братья, то мог бы и не догадаться сразу. — Не думаю, что у меня есть выбор, — признался Гарри, думая о своей жизни и о Турнире. — И даже если бы был, не могу же я просто… сдаться, закрыть на всё глаза и спрятаться. Если другие продолжают бороться, почему я должен оставаться в стороне? Регулус уставился на него, сузив глаза, будто сердился, но, с другой стороны, он всегда так выглядел. Гарри показалось, что он не достучался до него, и, расстроенный, он решил попробовать объяснить ещё раз. — У меня есть друг, — начал Поттер. — Он оборотень. Это один из самых умных и добрых людей, которых я встречал, и он был бы замечательным наставником. Он знающий, терпеливый, трудолюбивый и честный. Но он… У него нет ни собственного дома, ни работы. Вряд ли у него даже может быть семья. Потому что он оборотень и никак не может это изменить. — Это всё благодаря твоему господину, — хмыкнул Регулус, как будто это было новостью для Гарри. — Да, — ответил тот. — В таком случае, разве я не должен попытаться изменить то, что могу? Я не мог бы защищать Ри… моего друга-оборотня, если бы прятался в лесах Австрии. Я нужен здесь, где я могу его приютить и накормить. На самом деле Римус жил у Сириуса, но Гарри не обязан был об этом отчитываться. Регулус вдруг встал и подошёл ближе к решетке. Ближе к Гарри. — И что он думает об этом? — Он думает, что я слишком мягкий, — сказал Гарри, снова осознав, насколько Регулус… превосходил его. Он был выше, старше, крепче. Сильнее во всех отношениях. Гарри охватило знакомое чувство, которое возникало, когда рядом был Клеменс. Только на этот раз оно, возможно, было немного более… ярким. — Это так? — спросил Регулус, глядя на Гарри. — Действительно ли ты мягкий? Гарри сделал шаг назад, внезапно обнаружив, что стало трудно дышать. Он не знал, почему его наполнило это чувство, но не особо хотел в него вникать. Вместо этого Гарри покачал головой и развернулся к выходу.***
Мордред. Регулус не раз совершал поступки, за которые ему до сих пор стыдно, но он никогда не испытывал такого отвращения к себе, как сейчас. Этот Поттер с нежными чертами лица, красивыми глазами и удивительно благородными моральными принципами заставлял его думать о таком, о чём Регулус никогда не хотел вспоминать. Но было трудно игнорировать поттеровскую… мягкость. Мягкий. Даже Волдеморт считал, что он мягкий, и это заставляло кровь Регулуса кипеть. Когда Поттер вернулся в третий раз и снова неохотно стал пытаться наложить Империус и тренировать другие заклинания, Регулус не мог не спросить его, считает ли он разумным проводить так много времени с Тёмным Лордом. — Он тебя вообще спрашивал, хочешь ли ты этого? — спросил Регулус. — Или ты просто должен сопровождать его, когда ему вздумается? — Он любит командовать, — вздохнул Поттер, больше похожий в этот момент на досадующего, но любящего родителя. — Но он был рядом, когда я потерял своих родителей. — А где в это время носило Сириуса? Разве его брат не был крестным отцом мальчишки? Где же он пропадал? Почему он не возражает против того, что пятнадцатилетний пацан проводит так много времени в компании взрослого жестокого и ужасного мужчины? — Его не смущает, что ты почти всё время проводишь здесь, а не дома? Удивительно, но Поттер инстинктивно сгорбил плечи и сделал шаг назад, будто съёжился от одного упоминания о своем крёстном. Это встревожило Регулуса не на шутку. Что Сириус сделал, если Поттер так реагировал на его имя? Только когда Гарри испуганно вздёрнул голову, Регулус понял, что произнёс свои мысли вслух. — Сириус ничего со мной не делал, — сказал Поттер. — Сейчас наши отношения стали лучше. Всё нормально. — Сейчас, — многозначительно повторил Регулус. — Раньше всё тоже было не так уж плохо, — поспешил оправдаться Поттер. — Мы просто… у нас есть некоторые разногласия на почве мировоззрения. И иногда меня расстраивает, что он не понимает, что на самом деле многие вещи… просто неправильны. — Например? — У меня есть магглорождённая подруга, — сказал Поттер, хотя Регулус ожидал снова услышать об оборотне. — И моя мама тоже родилась в семье магглов. То, как окружающие относятся к магглам, к магглорождённым… Ты знаешь что-нибудь о Турнире Трёх Волшебников? — Да, — Регулус обнаружил, что невольно сочувствует мальчику. Он явно был огорчен несправедливостью, царящей вокруг. Но в то же время он якшался с тем, из-за кого такие нравы сейчас процветали в обществе. — Твой господин, как только посадил меня сюда, позаботился о том, чтобы я просмотрел каждое испытание, через которое прошли ты и двое других чемпионов. Волдеморт неоднократно говорил Блэку, что его пленили на глазах всего магического сообщества. И несмотря на его отчаянную борьбу, Поттер в одиночку, без приказа, по своей инициативе, поймал его, обрекая на смерть — и всё это ради какого-то выступления. — Тогда ты видел Флёр и клетки с магглами, — сказал Поттер, и лицо его скривилось от жалости. — Сириус и все окружающие считают, что это нормально. Всем было плевать на этих людей. Я не могу… Я не могу… Регулус знал, как это сводит с ума — быть уверенным в своей правоте, но в глазах общества встречать только непонимание и обесценивание. Он знал, каково это, но не ожидал подобного пренебрежения от Сириуса. — Раньше он осознавал, что такие вещи неправильны, — пробормотал Регулус, словно пытаясь оправдать брата. Поттер вздохнул и покачал головой. — Сириус никогда не пытался навязать эти взгляды, — сказал Гарри. — Скорее… он просто свыкся с такой реальностью и перестал её замечать. Но сейчас у нас всё налаживается. Мы поговорили, и, хоть видимся редко, но уже гораздо чаще, чем раньше. — Редко видитесь? Он настолько занят? Настолько занят своими пожирательскими делами, от одной мысли о которых Регулуса охватывает гнев? Забавно: много лет назад, когда Дамблдор ещё был жив, именно от Регулуса ждали, что он будет преданно служить Волдеморту. Однако многое изменилось с тех пор, как умер прежний директор Хогварста. Волдеморт пришёл к власти быстро и жестоко, сразу же перекроив общественные устои, и людям, чтобы выжить, оставалось только приспособиться. Прошло всего два десятилетия после переворота, но все прочно свыклись с новым порядком, словно другой жизни никогда и не знали. — Не уверен, занят ли он, — признался Поттер, пожав плечами. — Формально он мой опекун, но я с ним не живу, так что… — Подожди. Ты живешь один? — подобрался Регулус, возмущение в нём боролось с мыслью, что это вообще не должно его волновать. И все же он не мог пропустить эти слова мимо ушей, потому что… потому что этот пятнадцатилетний подросток потерял обоих своих родителей, пробился через адский Турнир, победил Регулуса, вдобавок Волдеморт имеет на него какие-то свои гнусные планы. Это слишком, даже если мальчишка некромант. А в довершение всего, его никчемный брат позволил Поттеру жить одному. Неужели все разом разучились воспитывать детей? «Хватит себя накручивать, — оборвал себя Регулус и сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. — Как будто ты сам мог бы стать ему родителем». — Всё нормально, — ответил Поттер, снова сгорбив плечи и опустив голову. Кончики его ушей алели, и это невыносимо умилило Блэка. Мерлин, он снова начал злиться. — Послушай, — сказал Регулус, контролируя свой голос, говоря размеренно, низко и стараясь звучать как можно более успокаивающе. — Дело не в том, что ты не способен позаботиться о себе. Я уверен, что с этим у тебя проблем не возникнет. Но иногда ребятам в твоём возрасте необходима поддержка со стороны взрослого опытного человека. — Ты же понимаешь, что в мире есть сироты младше меня? — сухо спросил Поттер. — В любом случае, у меня нет выбора. Сириус просто… ему не подходит роль родителя. Темному Лорду подавно. А больше у меня никого нет. Хреново. Что мог Регулус на это ответить?***
Когда Гарри что-то тревожило, ему бывало тяжело заснуть. В этот раз беспокойство причиняло новое задание Тома, на которое нельзя было просто так махнуть рукой. После битвы Гарри с Регулусом, Том научил его заклинанию, которое могло нанести рану, похожую на удар ножом. Теперь не оставалось сомнений, к чему всё вело.Том рассказал о судьбе повстанческого лагеря, который Гарри обнаружил в Вароше.
— Судя по всему, использовать холодное оружие для тебя не так проблематично, — заметил Волдеморт. Это был удар ниже пояса. Гарри знал, что правды не изменишь: он действительно ранил Регулуса своим кинжалом, но это не доставило ему ни капли удовольствия и вряд ли бы он согласился сделать это снова по своей воле. Перед уходом Том с нескрываемой забавой пожелал Гарри как можно скорее освоить заклинание, иначе ему придётся искать стимул. Для Гарри это было бы крайне нежелательно: он на собственном опыте убедился, что Тому в вопросе выбора способов мотивации доверять нельзя.Лагерь был полностью разрушен, большинство повстанцев были убиты, почти пятьдесят попали в плен и теперь находились в Азкабане.
Гарри решил попрактиковать заклинание заранее. Если он сможет освоить его до новой встречи с Регулусом, тогда его проблема будет решена. Верно? Верно. К сожалению, однако, когда он попытался сотворить заклинание, ничего не вышло. «Не понимаю, почему у меня ничего не получается, — подумал Гарри, беря портключ, выданный Томом. — Движения палочки правильные, произношение тоже, магии я вкладываю достаточно… в чём же дело?» Когда портключ доставил Гарри в нужное место, он был настолько измучен, что несколько мгновений стоял с закрытыми глазами, пока не понял, что прибыл. Поттер потёр лицо, подавил желание зевнуть и попытался проигнорировать плохое предчувствие по поводу всей этой ситуации. — Почему ты выглядишь даже хуже меня? — спросил Регулус.Том, не осознавая, какую боль причиняет, доступно и логично, по своему мнению, объяснил Гарри, почему большинство детей было убито, и почему тех, кто в итоге остался жив, пощадили.
— Я не очень хорошо себя чувствую, — признался Гарри, искренне желая просто наплевать на все заклинания. Он хотел спать. И обнять кого-нибудь. Очень хотел, но у него не было никого, кто мог бы его обнять. А вот чтобы поспать, никто не нужен. Регулус бросил на Гарри оценивающий взгляд, и, возможно, Гарри только показалось, но Блэк больше не выглядел враждебно. Его красивое лицо всё ещё было довольно мрачным, и это вполне понятно. Однако наедине с Гарри он больше не хмурился и не скалился. Вместо этого он говорил с ним, и иногда его голос звучал даже как-то… нежно. Это было больно.Гарри не сразу понял, что большинство повстанцев погибли не во время битвы. Многих взяли в плен, а затем Том поручил Пожирателям покопаться в их сознании.
— Что ещё он на тебя взвалил? — спросил Регулус, придвигаясь немного ближе к решетке. — Ты выглядишь так, словно давно не спал. Очевидно, это из-за него. Что он сделал? — Нет, дело не в нём, просто… у меня не получается заклинание, — ответил Гарри, внезапно ощутив подступающие слёзы, и почувствовал себя… жалким. Мерлин, он такой неудачник: ну кто станет реветь только потому, что едва знакомый человек спросил, всё ли в порядке? Если бы только можно было сейчас обнять кого-нибудь. Жаль, объятия нельзя купить.От самых бесполезных избавились в первую очередь. Тех, кого можно было использовать в будущих операциях и вылазках, оставили в живых. Отличная работа, сказал тогда Том. Отличная работа, Гарри. Без тебя они все до сих пор были бы на свободе.
— Ничего страшного, — утешал Регулус. Почему его тон был таким успокаивающим? Разве он не должен радоваться, что Гарри страдает? Он ведь не мог не понимать, что, с каким бы заклинанием у Гарри ни возникли трудности, применять его в итоге он будет к Блэку. — Ты же сюда приходишь тренироваться. Никто не может требовать от тебя, чтобы ты освоил новое заклинание, не практикуя его должным образом, верно? — Мне не нравится это заклинание, — сказал Гарри, снова протирая глаза и чуть ли не пошатываясь подошёл вплотную к решётке. — Я не хочу его отрабатывать. — Что он с тобой сделает, если у тебя так и не получится? — спросил Регулус, стараясь тщательно подбирать слова, не желая сильнее нервировать Гарри. — Ты что, беспокоишься обо мне? — хмыкнул он, думая, как это было бы здорово и мило. Мерлин, видимо, он совсем отчаялся, раз этой капли сочувствия от врага было достаточно, чтобы он… — Ты ведь оказался здесь из-за меня… Не надо обо мне волноваться. — Я не согласен, — сказал Регулус так мягко, что Гарри почему-то стало больно где-то в грудине. — Вначале ты был мне просто любопытен из-за твоего дара. Но сейчас, Гарри, я действительно беспокоюсь за тебя. Гарри этого не ожидал. Но сам он думал только о Регулусе. Поттер сделал глубокий прерывистый вдох, а затем опустился на пол, садясь возле решетки. Если Регулус захочет убить его — что ж, имеет на это право. Гарри тем временем просто пытался сосредоточиться на дыхании, отчаянно надеясь, что Том не зайдёт сейчас проверить, как продвигается процесс. Губы Гарри задрожали, а в горле встал ком. Все шло неправильно, и он уже не знал, что делать. Он думал, что после Турнира жизнь наладится, но этого не произошло. В чём смысл? Зачем всё это? Неужели у Джеймса были такие же мысли в голове, перед тем как он… Черт. Гарри сделал ещё один прерывистый вдох и разрыдался.***
Регулус не мог не заметить, что Поттер сегодня был либо на грани истерики, либо нервного срыва. Измученный, бледный, с темными кругами под глазами, казалось, он еле держался на ногах и, едва попробовав сотворить заклинание, оставил пустые попытки. Но особенно задело Регулуса, который оказался не в силах побороть неясный внутренний порыв, то, что Поттер смирился со своим одиночеством. Никому не было до него дела — или, по крайней мере, никто не показывал ему, что он нужен — и это так рвало сердце, что Блэк не знал, что делать. Он отчаянно желал, чтобы он мог просто… убраться отсюда, забрав мальчишку с собой. Он бы позаботился о том, чтобы Гарри каждый день слышал, какой он замечательный и драгоценный. Регулус бы следил за тем, чтобы он как следует спал и ел. Да он бы всё сделал для такого… такого… Когда Гарри, пошатываясь, подошёл ближе, а затем опустился на землю, чтобы сесть прямо у решетки, Регулусу тоже захотелось сесть рядом. Однако он не осмелился, опасаясь отпугнуть. Но, когда Гарри внезапно разрыдался, Регулусу не удалось сдержаться: он рванулся вперед и не думая просунул руку сквозь прутья, кладя её на узкую спину. — Давай, малыш, — сказал Регулус, всеми силами стараясь не думать о том, что он делал или говорил прямо сейчас. — Всё будет хорошо. Не держи всё в себе. Гарри всхлипнул ещё громче. Тяжелые рыдания сотрясали всё его тело, и Регулус задуматься, когда этот ребёнок в последний раз так плакал. Был ли он тогда один? Вероятно. Наверняка Гарри всегда приходилось самому вытирать себе слёзы. — Ты выглядишь измученным, мой хороший, — проворковал Регулус, заметив, как Поттер моментально начал расслабляться от прикосновения. Его что, совсем никто не обнимал, не гладил? — Почему ты сегодня не спал? — У меня всё идёт наперекосяк, — пробормотал Гарри в ответ между всхлипами, которые он явно пытался сдержать. Тот факт, что он не мог, красноречиво говорил о том, насколько сильными были эмоции. — Я так устал. — Что не даёт тебе уснуть? — Я должен… освоить все эти заклинания. Обычно у меня всегда всё получается, но сейчас я так устал… Я не могу спать, потому что мне нужно больше практиковаться, но я не хочу… — Послушай меня, солнце, — уговаривал Регулус, нежно поднимая лицо Гарри к своему. Его щёки были мокрыми от слёз, но, по крайней мере, он почти перестал плакать. Гарри прислонился лицом к решетке, крепко зажмурив глаза. Мерлин, даже сейчас он был таким… невыносимо красивым. — Ты не сможешь научиться чему-то новому, если не будешь отдыхать, — объяснял Регулус, стараясь говорить тихо и невозмутимо. — Я не знаю, как Волдеморт это воспримет, но ты должен сказать ему, что тебе нужно несколько дней, чтобы собраться с силами, отдохнуть и восстановиться. Кроме того, если я не ошибаюсь, совсем скоро должны закончиться твои летние каникулы, верно? Сколько времени осталось до того, как тебе нужно будет вернуться в школу? — Пару недель, — пробормотал Гарри, всё ещё не открывая глаз. Регулус не имел привычки так пристально вглядываться в чьи-то черты, но вопреки этому прилип взглядом к пушистым темным ресницам Гарри. Он не ощущал в себе ни сил, ни желания оторваться от завороженного разглядывания. — Вряд ли он будет заставлять тебя приходить сюда, как только твоя учеба возобновится. Нам нужно продержаться только до этих пор. — Тебе будет больно, — сказал Гарри, наконец открывая глаза. Ну, пытаясь открыть глаза. Казалось, усталость наконец взяла верх над ним, когда он, еле размежив веки, посмотрел на Регулуса. — Либо мучить тебя буду я, либо он. Только вот он не станет колебаться. — Тебе не нужно об этом думать, — пробормотал Регулус, проводя большим пальцем по щеке Гарри. Тот вздохнул и снова закрыл глаза, прислонившись головой к решетке. — Я переживу всё, что бы Волдеморту ни вздумалось со мной сделать. И даже если не переживёт, ни он сам, ни Гарри не могли ничего сделать. Потому что он был безоружен, заперт и, вероятно, никто не знал о его местонахождении. Он был полностью во власти Волдеморта. Который отнюдь не мог похвастаться своей мягкосердечностью. Регулус несколько минут молчал и просто… смотрел на Гарри. Он разглядывал его ресницы и губы и думал о том, за что никогда себя не простит. Ему приходилось напоминать себе, снова и снова, что Гарри было пятнадцать, но, похоже, это больше не имело значения. Возможно, потому, что Блэк был крайне ограничен в своих действиях. Опять же, он был не в том положении, чтобы претендовать на что-то большее, чем сейчас: говорить с Гарри, успокаивающе касаться и надеяться, что тот обратится к нему за большим. «За чем? Вот за этим? За тем, чтобы поплакаться в холодной темнице, заснув у металлических прутьев и показав свою уязвимость кому-то, кто по идее должен ненавидеть его и желать ему смерти?» Регулус не понимал, почему Гарри был так одинок. Как кто-то мог, зная этого мальчишку, не хотеть быть ближе к нему? Это оставалось загадкой для Блэка, видящему за привлекательной внешностью Гарри ещё и незаурядную личность. Опять же, возможно, это было к лучшему. Кто знает, какие люди желают завладеть его вниманием? Регулус не мог избавиться от мысли, что Гарри окружали… сомнительные персонажи. Достаточно того, что Гарри регулярно проводил время с Волдемортом. Как бы неправильно это ни было, Регулус решил, что предпочел бы, чтобы всё оставалось так, как есть: Гарри нуждался в утешении, не находя должной поддержки у других. А Регулус мог ему это предоставить.***
Гарри резко открыл глаза, дезориентированный и охваченный паникой. Он не мог поверить, что уснул прямо возле камеры Регулуса. Его ноги онемели, а лицо замерзло, так как оно долго было прижато к металлическим прутьям. Гарри ощущал только один источник тепла: горячую руку, поглаживающую его по спине. Рядом успокаивающий голос что-то тихо бормотал. — Я идиот, — выдохнул Гарри, гадая, сколько прошло времени. Цирцея, если бы Том появился тут и увидел, что Гарри решил вздремнуть… неизвестно, что сделал бы Тёмный Лорд. Гарри боялся даже думать об этом, потому что, несмотря на их прекрасные отношения, этот промах сведёт на нет все его усилия заставить Тома относиться к нему серьёзно. — Ничего, всё в порядке, — пробормотал Регулус. — Ты спал меньше получаса, у тебя осталось ещё много времени, чтобы потренироваться. — Потренироваться причинять тебе боль? — иронично вздохнул Гарри, поворачиваясь и глядя на мужчину. Он только что позволил ему поспать, сторожил его сон, не пытаясь отобрать палочку или причинить какой-либо вред. — Ты ведь помнишь, что именно для этого я здесь? — Я знаю, — согласился Регулус, медленно кивая головой. Когда он мягко коснулся щеки Гарри шершавыми кончиками пальцев, в его движении чувствовалась неуверенность. — Я обещаю, что не буду сопротивляться. Делай всё, что тебе нужно. — На этот раз это заклинание, оставляющее рану, похожую на ножевую, — сказал Гарри, не понимая, почему к нему относятся с такой добротой, и отчаянно пытаясь стряхнуть с себя остатки сонливости. — Это будет больно. — Пускай, — сказал Регулус очень тихо. Стыд, который так долго горел внутри, медленно уступал место чему-то более темному. Чему-то, что сдерживать было гораздо сложнее. — Я не буду уклоняться. Можешь практиковаться сколько хочешь. — Почему ты делаешь это для меня? — спросил Гарри, зная, что так Блэк не только избавит его от любых подозрений, которые могут возникнуть у Тома, но и продолжит убеждать Тёмного Лорда в превосходстве Гарри. Не то чтобы Гарри не силён или бездарен, он просто… он не хотел быть здесь и слишком устал, чтобы так напрягаться. — Ты можешь дать мне кое-что взамен, — сказал Регулус, все еще слегка касаясь лица Гарри. Каждая их встреча вполне могла стать последней, и на самом деле у Блэка не было причин сдерживаться. Но в его положении осуществить его желания едва ли возможно. Гарри вздрогнул и наконец встал. Не глядя на Блэка, он сказал: — Я не могу отпустить тебя или дать тебе палочку. — Я не прошу ни того, ни другого, — покачал головой Регулус, тоже вставая. Он больше не тянулся к Гарри, но остался у решётки. — Я не хочу, чтобы тебя как-то наказывали. Лучше потерпеть, чем подвергать тебя нежелательным последствиям, которых можно избежать. — Тогда чего ты хочешь? — спросил Гарри, снова подходя ближе. Регулус был намного выше его. Гарри невольно отметил, какие мощные были у него плечи, поддавшись странному неясному чувству. Регулус усмехнулся и снова протянул руку к Гарри, приподнимая его голову за подбородок. Блэк смотрел нежно, но в то же время довольно напряженно. Он вдруг прижал большой палец к губам Гарри, затрудняя дыхание. Внизу живота что-то волнительно завозилось. Гарри стало жарко, и, даже не осознавая этого, он сжал запястья Регулуса своими руками. — Ты прекрасен, — прошептал Регулус. Гарри снова вздрогнул и позволил притянуть себя ещё ближе, прижавшись теперь к решётке и ощущая через неё тело Регулуса. Теперь он мог держаться за эти массивные плечи и чувствовать, как сильные руки скользят по спине. — Чего ты хочешь? — спросил Гарри, не в силах говорить громче шёпота. Регулус наклонил голову, одна из его рук провела по затылку Гарри. — Позволь мне поцеловать тебя, — сказал он. — И тогда можешь делать со мной всё что захочешь. Гарри, мгновенно онемев, просто кивнул. Он закрыл глаза и словно во сне выдохнул в губы, которые прижались к его собственным. От Регулуса шло тепло, его тело ощущалось крепким и сильным монолитом. Несмотря на железную преграду, Гарри казалось, что в его объятии слишком хорошо, чтобы всё это было взаправду. Регулус аккуратно поцеловал его первым, мягко и тягуче. Он слегка потянул за волосы, в которые вплёлся рукой, а затем заставил Гарри открыть рот, улыбнувшись в ответ на удовлетворенный вздох. У Гарри явно было мало опыта, но ему ведь всего пятнадцать. И вроде бы эта мысль должна была привести Регулуса в чувство, но нет. Вместо этого он перешёл к коротким поцелуям, ловя и остро ощущая открытым ртом каждый вызванный им вздох и дрожь. Он не мог сдерживаться, и Гарри не отталкивал. Он никогда не испытывал подобных чувств, всё тело охватила горячая истома, подчиняя себе разум и стирая любые мысли. Регулус вздохнул, и напоследок поцеловал Гарри в щёку, затем отпустил и сделал шаг назад. Вина и стыд, с которыми он боролся раньше, теперь исчезли. Он знал, что, как бы неправилен, отвратителен и низок ни был его поступок, он никогда не пожалеет о том, что сделал. Ведь этот малыш так явно готов ко всему, и так сильно нуждается в ком-то, кто мог бы о нём позаботиться. Гарри тоже отступил назад и посмотрел на Регулуса широко раскрытыми глазами. Он весь раскраснелся, губы блестели от слюны. Регулус никогда и никого так не желал.***
«Ты прекрасен». Даже несколько часов спустя Гарри не мог выкинуть эти слова из головы. Он никогда не придавал значения тому, считают ли его красивым, но почему-то сейчас оказался потрясён. В груди разливалась тихая нежная радость. Но в то же время Гарри насторожился, если не сказать испугался — ведь никто не хвалил его просто так. Словно этот комплимент мог быть неискренним. И с чего вдруг он так обольстился оттого, что кто-то назвал его красивым? Более того, Гарри не знал, можно ли этим комплиментом оправдать бурлящие в нем сейчас чувства. Конечно, хуже всего то, что это был Регулус. Преступник, бывший в международном розыске, в настоящее время пленный, и, вероятно, первый претендент на казнь. «Но если он всё равно скоро умрёт, то, наверное, ничего страшного? Вряд ли будут какие-то последствия. Неужели мне нельзя делать то, что хочется? Разве мне запрещено радоваться? И вообще, вряд ли я когда-нибудь понравлюсь кому-нибудь ещё». Как ни старался, Гарри не мог отогнать эти мысли, даже поздно ночью, когда пытался заснуть. Откинувшись на спинку кровати, он задумался, предвидел ли Регулус, что его комплимент так сильно смутит Гарри. Что, если всё это было просто… манипуляцией? А что, вполне возможно… легче поверить в то, что Регулус пытался манипулировать им, чем в то, что он действительно считал Гарри красивым. Гарри не думал, что ему недостаёт уверенности в себе. Просто… если бы он был привлекательным, разве кто-нибудь не сказал бы ему об этом раньше? Почему тогда он не нравился Клеменсу или… ну, кому-нибудь другому? Даже Трулс и тот целовался с Гарри только из-за долга жизни. «И вообще, — подумал Гарри, — такие комплименты же делают только девушкам». Цирцея, он совсем запутался и теперь боялся поверить, что это было правдой. Но если Регулус действительно считал его красивым… «Он поцеловал меня». Но значило ли это что-нибудь? Гарри решительно отметал любую мысль о поцелуе, потому что от одного воспоминания о нём все тело покалывало, а дыхание перехватывало. Будь Регулус сейчас с ним, не разделяй их холодная железная решётка… подумав об этом, Гарри вздрогнул. Что бы предпринял Регулус, если бы между ними не было прутьев? Он бы… они бы сделали это?.. Гарри закрыл глаза и подумал о крепком и тёплом теле Регулуса, осмелившись представить себя вместе с ним. Как своим весом Регулус вдавливает Гарри в матрас, заставляя чувствовать себя в объятии безопасного кокона. Его сильные руки, его широкие плечи… Гарри знал, как ощущаются эти плечи под его ладонями. Нет… это невыносимо… Он не мог перестать думать об этом. Гарри безумно хотел вернуться в эти объятия. Удивительно, как резко его робкие мечты о свиданиях и держании за руки с безликими ровесниками были вытеснены мыслями о том, как взрослый мужчина обхватывает Гарри за бедра и… О, Мерлин, нет, нельзя о таком думать. Нет-нет, совсем нельзя. Да он же никогда даже… «Я жалок», — обречённо подумал Гарри, сопротивляясь желанию прокричаться. Вместо этого он повернулся, прижался алеющим лицом к подушке и изо всех сил старался не думать о том, какой он неопытный. Даже его однокурсники были более ловкими и прозорливыми. Они все уверенно держались с окружающими людьми, улавливали любые социальные сигналы, которые Гарри часто упускал. Очевидно, все они — Бьёрн, Филиппа, Клеменс… все они знали больше него о том, каково испытывать влечение к другому человеку. Гарри больше не сомневался и не пытался отрицать, что его влечёт к Регулусу Блэку. Худший объект симпатии и придумать сложно. Ничего хорошего из этого не выйдет. «Ну а вдруг», — подумал Гарри. А вдруг.***
Забавно, что Регулус был солидарен с Волдемортом в том, что заслужил смерть. Однако он не был согласен с причиной, по которой его стоило бы казнить. Но Волдеморт всё равно никогда не узнает о мыслях, которые не давали Регулусу спать по ночам. Мыслях о том, как он делает ужасные вещи с неопытным подростком. Гарри ещё не было и шестнадцати. И всё же Регулус не мог перестать думать о нем. Черты его лица, прикосновения, отчаянное желание освоить треклятые заклинания и одновременно искреннее нежелание причинять боль. Регулус не понимал, как некромант мог быть таким… нежным. Но Гарри был мягче и хрупче любого подростка. Регулус хотел верить, что если бы Гарри просто держался подальше, то он мог бы забыть о нем и выкинуть всю грязь из головы. Но это было невозможно. И как бы он ни убеждал себя, что должен игнорировать желания, которые пробуждались в присутствии Гарри, он просто… не мог. — Какое задание на сегодня? — спросил Регулус, заставив Гарри, который только что появился, ссутулиться и поддаться смущению. Он отводил взгляд, и поэтому Регулус остался сидеть на своей койке в задней части камеры, не желая отпугнуть. — Надеюсь, он не заставил тебя сегодня снова практиковать режущие? — Ему нужна информация, — ответил Гарри, устало пожимая плечами. — Он сказал, что я должен использовать заклинание распознания лжи, но я сам могу решать, как заставить тебя говорить. О Цирцея, с каким искушением приходилось бороться Регулусу. — То есть, ты будешь знать, если я совру, но при этом силой заставить меня сказать правду ты не можешь. Досадно. Гарри снова пожал плечами, затем вытащил палочку, готовясь произнести первое заклинание. Он заколебался, явно не зная, какое проклятие использовать. Какую информацию Волдеморт вообще ожидал получить? Регулус прекрасно знал, как вести себя на допросе, чтобы не расколоться, а Гарри, очевидно, не умел вытаскивать из пленных информацию. А вдруг эту ситуацию использовать как возможность… что-то исправить? Возможно, если бы Регулус узнал Гарри получше, он больше не чувствовал бы к нему такого влечения. Ведь он некромант, и даже если неглубоко погрузился в тёмные искусства, то всё равно успел совершить что-нибудь ужасное. Если бы Регулус узнал об этом, то наверняка смог бы преодолеть низкие желания своего тела! — Как тебе такая идея, — предложил Регулус, зная, что теперь тоже сможет раскусить Гарри, — ты накладываешь это заклинание на нас обоих, и мы задаём вопросы друг другу по очереди. — Зачем тебе это? — нахмурившись, спросил Гарри. — Я не могу ничего рассказать о Тёмном Лорде. Я не участвую в сражениях, не знаю его планов. Как только кончится лето, я вернусь в школу, и всё. — Хорошо, — легко согласился Регулус. — Я обещаю ничего не спрашивать о нём. — Тогда чего ты хочешь? — растерянно спросил Гарри. Однако он, наконец, встретился с ним взглядом, и румянец, заливший его щеки, заставил Регулуса неосознанно навостриться. Мерлин, неужели мальчишка избегал зрительного контакта из-за того, что произошло в прошлый раз? Он и правда так застенчив? Неужели он тоже думал об этом? — Я хочу узнать больше о тебе, — честно ответил Регулус. — Так что, ты согласен? Предложение было слишком хорошим, чтобы отказаться, и Регулус рассчитывал, что Гарри поймёт это. Тот, подумав, наложил на них обоих заклинание, сделал глубокий вдох и снова поднял глаза. — В этом году было много нападений со стороны повстанцев. Ты участвовал во всех? — Нет. Твоим однокурсникам поручают такие же задания, как тебе? Гарри на мгновение растерялся, прежде чем покачать головой. — Нет, насколько я знаю. Хм… в скольких нападениях за последний год ты участвовал? — Примерно в половине. — Назови конкретное число, пожалуйста, — не поддался Гарри, и Регулус почувствовал странную гордость за то, что он не стал принимать такой неопределённый ответ. — Тридцать два. Чем ты занимаешься, когда уходишь отсюда? — Э-э… — мальчик снова заколебался, и медленно ответил: — Я сижу дома. Обычно что-нибудь читаю. За что ты отвечал во время всех этих нападений? — За разработку стратегии, — Регулус умолчал о некоторых других вещах, о которых Гарри знать не обязательно. — С кем ты остаёшься? Во взгляде Гарри появилось что-то резкое, но Регулус, хоть убей, не мог понять, почему и что это значило. Поттер помолчал, но в итоге ответил: — Ну, как ты уже знаешь, я живу один. У меня есть два домовых эльфа, так что я… не совсем один. Еще есть мои родители на нашем семейном кладбище, я каждый день вижу его из кухни. Но я живу один, и меня это устраивает. Иногда меня навещают друзья, иногда Т… Тёмный Лорд. «Цирцея, каждый раз, когда я понимаю, как он одинок, я чувствую себя просто ужасно. Одинокий ребёнок — легкая жертва», — подумал Регулус, теперь абсолютно уверенный, что Волдеморт, должно быть, каким-то образом манипулировал Гарри. Что может быть проще и в то же время выгоднее? Некромант-одиночка, слишком юный, не знающий, какими двуличными могут быть взрослые. — Стратегия — это все, чем ты занимался? — спросил Гарри. Он оказался достаточно умён и раскусил эту уловку. Регулус не смог сдержать улыбку, покачав головой. — Я лично участвовал в некоторых нападениях, — сказал он. — И обучал других. Тебе бывает одиноко, Гарри? Гарри вздрогнул, и Регулус понял, что всковырнул что-то болезненное. Будь он хорошим человеком, то оставил бы этот вопрос, не дожидаясь ответа, и спросил что-нибудь другое. Будь он хорошим, он бы не хотел Гарри так сильно. Но Регулус не был хорошим человеком. Он был очень, очень плохим.***
Сначала Гарри не знал, что думать о предложении Регулуса. Обмен ответами? Почему он хотел что-то узнать про Гарри? Он отчаянно надеялся, что Регулус не станет спрашивать про поцелуй. Он не мог выкинуть это из головы, желая того, о чем едва осмеливался думать. Повезло, что Регулус захотел, чтобы Гарри ответил на некоторые вопросы — он ведь мог запросто попросить Гарри поцеловать его снова, а Гарри очень***
— Уж не знаю, что ты с ним делаешь, чтобы заставить говорить, но продолжай в том же духе, — сказал Том, явно довольный отчетом Гарри. — Я не ожидал, что он даст такие подробные ответы, но мне стоило предвидеть, что ты снова меня удивишь. — Мне обязательно возвращаться туда? — спросил Гарри, разрываясь между желанием снова увидеть Регулуса и страхом перед тем, что в таком случае произойдёт. После их последней встречи он прятался дома целых три дня. В конце концов Гарри понял, что больше не может откладывать встречу с Томом, и отправился в его офис, как только записал информацию, полученную от Регулуса. — О чём ещё я могу его спросить? Вряд ли он в следующий раз раскроет много информации. — Можешь попробовать вот что, — ответил Том, не отрываясь от отчета. — Попытайся вытянуть из него типовые стратегические приёмы и в каких сценариях они используются. Особое внимание удели тому, как развивается каждый сценарий, и сверься с тем, что происходит на практике. — Когда мне приступать? — спросил Гарри, гадая, удастся ли ему как-нибудь заболеть, прежде чем снова придётся допрашивать Регулуса. Однако, к его большому разочарованию, Том не дал ему такой возможности. — Лучше времени, чем сейчас, не найти, — сказал Темный Лорд. — Домовые эльфы убирают камеру и приводят его в порядок каждое утро на случай, если я решу наведаться, так что он должен быть в презентабельном состоянии. Если у тебя снова всё получится, я тебя честно награжу. Иди. Гарри не интересовали награды. Он хотел душевного спокойствия и умиротворения. Как будто у него и без того не было миллиона причин для тревоги, так ещё теперь он не мог заставить свой глупый мозг не думать о Регулусе Блэке. Даже сейчас, пытаясь отвлечься, оказавшись перед ним, Гарри не мог не восхититься, насколько Регулус был по сравнению с ним больше и физически сильнее. Хотелось закричать. Почему он казался Гарри таким привлекательным? — Опять допрос? — Только если ты настроен, — ответил Гарри, закрывая за собой дверь подземелья, похожего на подвал. — На этот раз меня интересуют возможные сценарии развития сражений и ваши варианты стратегий. Регулус фыркнул, и в его голосе отчетливо уславливалось веселье. — Хорошо, но мы должны снова заключить договор. — Я этого ожидал. Опять будем задавать вопросы по очереди? — Не совсем, — ответил Регулус. Он как и в прошлый раз сидел на своей койке, достаточно далеко, чтобы Гарри не ощущал беспокойства от его присутствия. — Я отвечу на пять вопросов, но взамен… Я хочу, чтобы ты сначала кое-что мне описал. — Что описал? — нахмурившись, спросил Гарри, не уверенный, что описание какого-то объекта или помещения может быть полезным для Регулуса. — То есть, конечно, это не проблема. Регулус сидел неподвижно, позволив Гарри снова наложить на них обоих заклинание распознания лжи. На сердце у Блэка было тяжело и мерзко, он никогда не считал себя человеком, которым управляют его желания. Однако теперь начала прорезаться его истинная сущность, и помогал ей в этом незабываемый прекрасный мальчишка по другую сторону решётки. Эти тонкие запястья, розовые нежные губы и тёмные ресницы… Мерлин, если бы они встретились в иных обстоятельствах, когда Гарри ещё не был пешкой Тёмного Лорда… «То что? — подумал Регулус, пытаясь стряхнуть чувства, затуманивающие голос рассудка. — Тогда он был бы ещё младше, хотя даже сейчас он так мал». — Итак, — оборвал его мысли Гарри, засовывая палочку обратно в карман. — Что я должен тебе описать? Регулус встал и снова направился к передней части камеры. Он не прислонился к решетке, но оказался очень близко к ней. Так близко, что мог разглядеть каждую черту прекрасного лица напротив. — Тот раз, когда я поцеловал тебя. Опиши мне это. Что ты чувствовал. Это явно было не то, чего Гарри ожидал: он мгновенно напрягся и побледнел, а затем стремительно покраснел. Его глаза были широко распахнуты, плечи съёжились, и он рефлекторно сделал несколько шагов назад. Регулус знал, что его просьба получит бурный отклик, и решил просто стоять на месте, надеясь, что Гарри обработает предложение и в итоге согласится. — Я расскажу про все схемы и сценарии, и ты сможешь сохранить жизни многим своим товарищам, — сказал Регулус, зная, что он делает немыслимое, то, чего никогда от себя не ожидал: подвергает опасности своих людей из-за дурмана страсти. Как чума она пристала к нему и росла внутри, плавила мозг, пока в нем не осталось ничего, кроме Гарри. — Зачем тебе это? — прошептал Гарри, обхватив себя руками и опустив глаза. Регулус на секунду зажмурился, зная, что, будь его воля, он бы прямо сейчас вытащил свой член и поставил мальчишку на коле… — Потому что я не могу забыть тебя ни на секунду, — ответил Регулус, прерывая свои собственные мысли, пока они не зашли слишком далеко. — Я ничего не хочу так сильно, как снова обнять тебя, и неважно, сколько это продлится. Ты тоже это чувствуешь? — Да, — прошептал Гарри. И, услышав это признание, Регулус напрягся как струна, сгорая от порыва… быть с Гарри. Немедленно. — Тебе понравилось? — Очень, — снова еле слышно прошептал Гарри. — Никогда не испытывал подобного. — Жаль, — пробормотал Регулус, не в силах сопротивляться желанию протянуть руку и провести кончиками пальцев по щеке Гарри. Тот вздохнул, закрывая глаза на мгновение. Регулус мягко потянул его к себе, снова прижимаясь к нему так сильно, как только мог, при том что их разделяла решетка. Гарри вздрогнул, но тоже смело двинулся вперёд, а затем привстал на цыпочки, чтобы оказаться ещё ближе. Регулус провел руками по спине Гарри, взял его за подбородок и поцеловал. К черту обстоятельства, которые привели их сюда. Впервые с момента пленения Регулус возмутился своему положению. Он яростно возненавидел свою тюрьму, и тут же все «если бы» вспыхнули в раздражённом мозгу. Мерлин, как же он хотел выбраться из этой камеры. Из этого места. Он хотел уйти и забрать с собой своего мальчика. — Пожалуйста, — прошептал Гарри в губы Регулуса, дрожа всем телом. Его пальцы сжимали руки мужчины, и мысли о том, зачем он здесь, давно покинули его голову. — Пожалуйста. — Все, что захочешь, — выдохнул Регулус в ответ, и снова притянул его к себе для очередного поцелуя. Затем ещё одного. Третий поцелуй получился долгим, после него они несколько минут стояли неподвижно, наслаждаясь близостью друг друга, стараясь не думать о том, насколько это было опасно. — Мне нужно идти, — наконец сказал Гарри, неохотно отпуская руку и отступая назад. Его щеки горели, а губы были мокрыми и припухшими. — Сегодня я не могу. Я… Я вернусь. — Я буду думать о тебе, — вырвалось у Регулуса. — Всё время, пока я не увижу снова. А разве могло быть иначе?***
— Почему ты всегда просто уходишь? Мне пришлось тащиться до твоего дома, чтобы выяснить, удалось ли тебе что-нибудь узнать на допросе, — Том проигнорировал чашку чая, которую один из домовых эльфов с трепетом поставил перед ним. Гарри, который изо всех сил старался избегать зрительного контакта, с энтузиазмом потягивал свою чашку чая. В конце концов, однако, он ответил: — Не всегда, неправда. В прошлый раз я обо всём доложил сам. — Через несколько дней после допроса. — Я просто… На самом деле я ничего от него не добился, — сказал Гарри, отчаянно пытаясь не вспоминать, что именно ему помешало. Он часами переосмысливал их встречу и не мог избавиться от ощущения, что всё написано у него на лице. — Жаль, что мне не удалось вытянуть из него что-то важное для тебя. — Ладно, не страшно, — вздохнул Том, закатывая глаза. — Я всё равно не ждал, что ты узнаешь от него реальные боевые стратегии. Ты уже и так хорошо постарался. — Что ты планируешь с ним делать? — спросил Гарри, не в силах сдержать свое любопытство. Он не знал, что чувствовал к Регулусу Блэку, но не мог отрицать само наличие чувств. Чувств, которых он не хотел, но от которых не мог избавиться. — Его… э-э… — О, я пока не планирую его убивать, — ответил Том. — Его можно использовать, например, для оборотного зелья. В любом случае, он слишком полезен, чтобы казнить его прямо сейчас. — Рад, что ты относишься к этому так прагматично, — сухо сказал Гарри, закатывая глаза и изо всех сил стараясь не показать, какое облегчение он почувствовал. — Ты ведь не отправишь меня туда снова? В темницу, я имею в виду, чтобы допросить его? — Почему бы и нет? — хмыкнул Том, вставая. Его дела были закончены, и он явно готовился уйти. — Завтра днём. Дорогу знаешь. Выясни всё, что сможешь, и немедленно доложи мне, хорошо? — Ладно, — фыркнул Гарри и остался сидеть, не провожая Тома. Он не знал, что с собой делать. Он не знал, как назвать то, что было между ним и Регулусом. Не интрижкой же? И не романом? На самом деле не было ни шанса, что из этого что-нибудь может получиться. Даже если Том сохранит Регулусу жизнь, какие отношения у них могли бы быть? «Как будто он хочет отношений с тобой», — отрезвил себя Гарри, и настроение тут же испортилось. Он с болезненным сожалением смотрел на свои тощие руки-палки, острые колени и не мог даже представить, чтобы кто-то, не говоря уже о таком красивом мужчине, как Регулус Блэк, заинтересовался им, будь у него выбор. Даже те поцелуи, которые заставляли Гарри сжиматься и дышать так, как будто он бежал вверх по лестнице двадцать этажей, наверняка ничего не значили для такого опытного человека, как Регулус. Гарри, вероятно, был просто… единственным доступным вариантом. Он пытался не думать о Регулусе. Пытался даже представить на его месте Клеменса. Клеменса, из-за которого всего пару месяцев назад у Гарри в животе затрепыхались бы бабочки. Теперь же это не сработало. Клеменс был красив, но… он не был именно тем, именно таким, кого Гарри хотел. Он не был достаточно высоким, крепко сложенным, грубым, сильным, и… «Мне срочно нужно чем-то себя занять, — подумал Гарри, тяжело вздохнув, развалившись в кресле. — Я жалок». Подсознательно Гарри понимал, что неожиданное влечение не было чем-то необычным. Бьёрн, который относился к своему половому созреванию как к возможности самопознания и получения неограниченного сексуального опыта, излишне подробно рассказывал Гарри о некоторых моментах влечения практически ко всему, что двигалось и не имело с ним тесных кровных уз. — Сам понимаешь, так уж устроены мужчины, — сказал Бьёрн. — Неправда, — вмешался Клеменс, который тоже был с ними. — Это ты так устроен. — Хочешь сказать, что тебе никогда не хотелось трахаться так, что хоть на стену лезь? — спорил Бьёрн. — Вот кстати о необычной на первой взгляд страсти к стенам: иногда в туалетах в стенках между кабинками делают дырки, чтобы… — Это другое! Ты же тогда не со стенкой трахаешься, а… От этого разговора Гарри сбежал так быстро, как только мог. Тогда он не осознавал, насколько живучи и неуправляемы могут быть сексуальные желания. Теперь, однако, он знал, но мечтал забыть. Всегда у него идёт всё наперекосяк, какой же он неудачник, если так взвинтился и заморочился всего из-за нескольких поцелуев? «Он наверняка столько раз целовался с разными людьми», — подумал Гарри и снова печально вздохнул, сопротивляясь желанию закричать от отчаяния. Но, как бы то ни было, сейчас нужно решить, что делать дальше. К счастью, Том оказался не удивлен тем, что в этот раз ему не удалось ничего вытянуть из Регулуса, но вряд ли он клюнет на это снова. В следующий раз нужно будет как-то отвести подозрения Тома. У Гарри было только два варианта: либо прекратить их странные отношения с Регулусом, либо продолжить, несмотря на то, что ничем хорошим ни для одного из них это не кончится. Самой большой проблемой было то, что Гарри не хотел отказываться от их с Регулусом связи. Он испытывал такие чувства, которых совсем от себя не ожидал… и ему нравилось. Он так сильно хотел продолжать чувствовать всю эту гамму эмоций, возникающую из-за Регулуса. Это было приятно, а в жизни Гарри происходило не так уж много хорошего. Так что, к худу или к добру, но он не собирался отказываться от этих чувств, что бы ему это ни сулило.***
Регулус проснулся от неясного беспокойства, с подспудным чувством страха, свернувшимся внизу живота. Он не сожалел о том, что произошло между ним и Гарри — о том, что он сделал с Гарри — хотя должен был. Нет, дело было в чём-то другом. Регулуса словно охватило какое-то предчувствие. Возможно, Волдеморт убьёт его сегодня. Возможно, он узнал от Гарри, что произошло, и собирался сначала пытать его, а затем убить. А может, он пришлёт настоящего дознавателя, а не подростка, который явно исчерпал себя. У Тёмного Лорда явно был какие-то планы на Регулуса. Пытки, которым он подвергался в этой камере, почти прекратились после появления Гарри. Его относительно хорошо кормили и позволяли ежедневно приводить себя в порядок. Волдеморт обычно никогда так не обращался со своими пленниками. Если только он не хотел использовать невредимого и здорового Регулуса, чтобы посеять некоторые сомнения у повстанцев в его верности. На некоторых это подействует, если они увидят, в каких адекватных условиях живёт один из их пленных лидеров. Но если так, то почему Волдеморт до сих не продемонстрировал миру это показное благополучие страдающего, по мнению большинства, пленника? Предчувствие Регулуса ненадолго рассеялось, когда он услышал, как кто-то приближается. Перед камерой опять показался Гарри. Он уже не выглядел таким запуганным, как раньше, и Регулус был доволен этой переменой. — В прошлый раз я так и не добился от тебя никаких ответов, — Гарри перешёл сразу к делу, даже не здороваясь. — Может, порадуешь на этот раз? — Я всегда готов делать то, что тебя радует, — немедленно ответил Регулус, потрясенный тем, как много чувств оказалось на самом деле вложено в эти слова. — Тебе нужно лишь попросить. — Сказал бы ты то же самое, не будь сейчас за решёткой? — вздохнул Гарри, и в его голосе прозвучала безнадежность. Регулус никак не ожидал это услышать, тем более в таком тоне. — Что, если бы тебе удалось сбежать? Если бы мне не удалось поймать тебя? Волна возбуждения, возникшая при мысли о том, что их роли поменялись местами — что Гарри находится в его власти, а не наоборот, — чуть не снесла крышу. Регулус, ощущая сухость во рту, попытался убедить себя, что не стал бы трогать Гарри. — Я полагаю, ты думаешь о том, что было бы… если наши пути разошлись? Никто никого не взял бы в плен. Они оба жили бы дальше, каждый в своём мире, свободные, но друг без друга. — Да, — Гарри кивнул и скрестил руки в защитном жесте. — Ты бы не стал меня целовать, это точно. — Я думаю, ты придаёшь этим «если» слишком много значения, — сказал Регулус, понимая наконец, что беспокоило его Гарри. — Был бы у меня кто-то другой, если бы не ты? Возможно. И был бы ты тоже с кем-нибудь другим? Да, я в этом не сомневаюсь. Такова природа людей — большинство из нас ищет себе пару. Я бы тоже искал кого-нибудь, если бы не знал, что у меня мог быть ты. Но самое главное: как бы я ни ненавидел это место, я больше не могу представить себе жизнь без тебя. — Если бы ты ушёл, — тихо спросил Гарри. — Ты бы всё равно думал обо мне? — Я бы разыскал тебя, где бы ни оказался, лишь бы ты сам того захотел, — сказал Регулус. — За свою жизнь я встречал множество людей — одарённых, красивых, остроумных и храбрых. Я мог бы полюбить любого из них, но никто не действовал на меня так, как ты. Никто не вызывал таких чувств, таких мыслей. Когда ты здесь, я не думаю о свежем воздухе или открытом небе, я не думаю о том, чего достиг и что потерял. Когда ты рядом, я думаю только о тебе и не могу думать ни о чём другом. Неважно, что произойдёт, если он выберется — шансы на это были бесконечно малы, и если повстанцы до сих пор никак о себе не заявили, то, скорее всего, они ничего уже не предпримут. Регулус знал, что спасательную операцию необходимо проводить как можно быстрее, вписываясь в специально выработанные временные рамки. Его время, скорее всего, ещё не совсем истекло, но цепляться за надежду в такой ситуации было бессмысленно. — Почему? — спросил Гарри, подходя ближе. — Наверное, я просто… не понимаю, что во мне тебя интересует. Ну кроме… того, что было. — Дело вовсе не в этом, — ответил Регулус, понизив голос до доверительного и проникновенного шепота. Он хотел так много чувств облечь в слова, но вдруг с ужасом понял, что просто не может найти подходящих. — В моих глазах ты прекрасен не только своей красотой или способностями. Ты стойкий и добрый, меня поражает твоё нежелание причинять боль даже тем, кого ты считаешь врагом. Я восхищаюсь тем, что одиночество не ожесточило тебя, как это случилось со мной. Твой мягкий характер и любовь к чтению… Всё эти мелочи не оставляют мне выбора. Я только боюсь… что могу принуждать тебя к чему-то, чего бы ты не хотел. — Нет! — воскликнул Гарри, широко раскрыв глаза. — Мы не сделали ничего такого, чего я не хотел. Я просто… испугался. Я не хочу, чтобы кто-то был со мной только потому, что другого выбора нет. — Тогда можешь хоть сейчас проверить, вру я или нет, — предложил Регулус, удивляясь, почему беспокойство Гарри кажется таким милым. — Я еще ни разу не соврал тебе, Гарри, и не планирую. Что бы нас ни ждало в будущем. — Я не хочу думать о будущем, — признался Гарри. — Я ужасно боюсь того, что может произойти, и… Вдруг стены темницы сотряслись от грохота, напугав их обоих, прервав Гарри на полуслове и заставив подпрыгнуть. Его глаза встретились с глазами Регулуса, и он начал пятиться к выходу. Это всё могло значить только одно. Регулус был неправ. Повстанцы пришли его освобождать.***
Гарри знал, что не мог дольше оставаться рядом с Регулусом. Поттер выбежал из подземелий и сразу налетел на Тома. Он крепко схватил Гарри за руку и начал уводить прочь. — Иди к камину, бегом, — приказал Том, и только тогда Гарри увидел у него в руке палочку. — Я должен был догадаться, что они всё-таки рискнут. — Разве я не должен помочь? — спросил Гарри, не желая ни сражаться, ни уходить. — Это был мощный взрыв. Ты знаешь, сколько нападающих? — Слишком много, ты со всеми не справишься, — сказал Том, отпуская Гарри и подталкивая его вперёд. — Почти во всех комнатах по этому коридору есть камин, подключенный к сети. Отправляйся домой, я свяжусь с тобой, когда всё будет улажено. Я пошлю Макнейра убить Блэка, тебе не придется беспокоиться об этом. Ну иди же, иди. Сначала Гарри поспешил вперед, бездумно подчиняясь приказу Тома, бросившись на поиски камина. Однако, как только он вошел в одну из пустых комнат, то остановился и только тогда осознал, что сказал Том. Он пошлёт Макнейра убить Регулуса, и Макнейр это сделает. Гарри развернулся и пулей выбежал из кабинета, направляясь обратно к подземельям. В коридоре никого не было, сражение явно происходило где-то в другом месте. Гарри не знал, как стал бы оправдываться, если бы столкнулся с кем-нибудь. Он даже не знал, что на него нашло, но он намерился любым способом помешать Макнейру убить Регулуса. А что будет потом… неважно. Гарри крепко держал палочку в руке, когда тихо вошёл в подземелье, и почти сразу он увидел Макнейра. Мужчина стоял лицом к Регулусу, спиной к Гарри. Они разговаривали, а точнее, говорил Макнейр. Его громкий голос был полон ликования, пока он в подробностях рассказывал пленнику, какими проклятиями будет его пытать. — Знаешь, Темный Лорд ведь не сказал, что я должен вернуться как можно скорее, — злорадно протянул Макнейр. — Твоих товарищей там мочат как крыс одного за другим, но у меня нет причин нестись туда сломя голову. Нет, Блэк, я лучше развлекусь здесь, с тобой. — Я смотрю, Волдеморт всё так же крепко тебя за яйца держит, — невозмутимо ответил Регулус. — Но ты наверное уже привык к этому, как и к тому, что твоя жена каждую ночь греет ему постель. По крайней мере, все так говорят. Гарри точно знал, что Том не спал с женой Макнейра, и что он вообще ни с чьей женой не спал. Но, судя по сердитому рычанию самого Макнейра, его это задело. Когда он поднял палочку, готовясь произнести проклятие, Гарри не мешкая запустил в Пожирателя Смерти Экспеллиармус. Заклинание швырнуло Макнейра о металлические прутья, обезоружив и передав его палочку Гарри, и мужчина кучей повалился на пол. Последовавшая тишина длилась лишь мгновение, прежде чем Гарри бросился к решётке. Он сделает это и сразу уйдёт. Том стопроцентно наказал бы его за это, но если Гарри сможет как-нибудь вывернуться… возможно, всё будет не так плохо. — Что ты творишь? — ошарашено и восхищенно пробормотал Регулус. — Даже не спрашивай, — ответил Гарри и передал ему палочку Макнейра. — Сделай с ним что-нибудь, мне нужно уходить. Я не знаю заклинания, чтобы сломать решётку, она слишком прочная… — Ничего, я справлюсь, — заверил его Регулус. — Иди в безопасное место. Мои товарищи точно не сочтут тебя другом, а Пожирателям Смерти покажется подозрительным, что ты снуёшь тут, ослушавшись приказа. Уходи Гарри. Просто… уходи и береги себя. — Я живу в Годриковой впадине, — выпалил Гарри с колотящимся сердцем, задаваясь вопросом, не совершает ли он ошибку. — Регулус, я… — Я знаю дом Поттеров в том районе, — сказал Регулус, в его глазах было что-то дикое и одновременно нежное. — Иди, моё солнце, я найду тебя. Гарри повернулся и со всех ног бросился к кабинету, из которого убежал. Он сделал всё что мог, оставалось только приготовиться к последствиям. Трясущимися руками он схватил пригоршню летучего пороха, бросил его в камин и, произнеся адрес, оказался дома. Он не осмеливался даже представить, что Регулус выберется на свободу, но теперь… теперь это стало реальностью, и Гарри боялся грядущих перемен.***
Шли дни, новости о сбежавшем преступнике наводнили прессу, но сам Регулус не давал о себе знать. Том заявился в поместье Поттеров на следующий день после нападения повстанцев. Он рвал и метал, упустив единственного преступника, которого мечтал показательно унизить и казнить, после того, как вытянул бы из него всю полезную информацию. Гарри слушал спокойно, пытаясь понять, что стоит говорить, чтобы Том не заподозрил его причастности к побегу. Гарри с опозданием осознал масштабность последствий своих действий. И хотя он ни о чем не сожалел, по крайней мере, пока, он ненавидел чувствовать себя предателем. От чувства вины ему поплохело, и Гарри всё время пытался придумать способ загладить свой поступок перед человеком, которого искренне считал другом. В конце концов Том ушёл, велев Гарри быть осторожным. — Если сюда придёт кто-нибудь подозрительный, аппарируй прямо ко мне. Учитывая, что именно ты захватил Блэка в плен и вытянул из него много информации, он, вероятно, явится за тобой. «Вот бы он и правда пришёл», — подумал Гарри. Регулуса видели сначала в Ирландии, затем в Болгарии. Очевидно, он заявлял всем о своем возвращении, вдохновляя повстанцев. Гарри гадал, вернётся ли он вообще. А вдруг теперь он понял, что вокруг есть люди, с которыми проводить время интереснее, чем просто с Гарри? «Какая разница?» — подумал он и угрюмо покачал головой. После того как Том ушёл, он попытался взять себя в руки. Из-за всего произошедшего казалось, будто Турнир Трех Волшебников был целую вечность назад. Другие проблемы тоже казались ерундой. Гарри почти не думал ни о Трулсе, ни о Клеменсе, а о Томе беспокоиться не было смысла: тот явно был в полном порядке и после Турнира вернулся к своим обычным темнолордовским проделкам. Если бы Регулус действительно пришёл… что тогда? Что бы сделал Гарри? Не сказать, что они были за разные стороны в этой войне, и, возможно, если бы Регулус поклялся хранить тайну, Гарри смог бы рассказать ему, чем он на самом деле занимается. С другой стороны… разумно ли это? Может не стоит мешать отношения с политической деятельностью? Единственное, в чём Гарри отдавал себе строгий отчёт, так это в том, что такого рода отношения будут неопределенными. Неважно, что произойдет в будущем, он даже не знал, что происходит сейчас, ведь они могли по-разному оценивать произошедшее между ними. Думая об «отношениях», Гарри не мог не чувствовать себя наивным и жалким. Что, если он ожидал бóльших чувств, привязанности и глубины, в то время как взрослому человеку было очевидно, что подобного не будет? Гарри не знал, есть ли в его жизни кто-нибудь, к кому он мог бы обратиться за советом. Он не знал, что делать, но… на этот раз он лишь хотел поступить правильно. Громкий треск снаружи вывел Гарри из задумчивости, и он спешно потянулся за палочкой, опрометчиво бросаясь к входной двери. Он знал, что должен быть осторожным, но… вдруг? Гарри едва ощущал стопами деревянный пол, а входная дверь показалась необычайно тяжёлой, когда он отпер и толкнул ее, открывая. На крыльце с коротко подстриженными волосами, аккуратной бородой, в чёрной мантии и сапогах стоял Регулус. Один. И, когда он посмотрел на Гарри, в его глазах загорелась необычайная смесь неверия и восторга. Гарри выдохнул и улыбнулся.How long does it last? Can love be measured by the hours in a day? I have no answers now, but this much I can say, I know I’ll need him till the stars all burn away. Какой ей будет срок дан? Могу ли я любовь в часах измерить? Ответа я не знаю, но уверен: Он будет нужен мне, пока на небосводе Не смеркнутся все звезды до одной. Andy Williams (Where Do I Begin?)