Конфетное безумие кошки Масюни

      Утро в доме кошечки Масюни и котёнка Симы как обычно было ленивым, и время, казалось, двигалось медленно, соответствуя этому настроению. Солнечные лучи озаряли всё вокруг, проникали в окна, заливая комнаты золотистым сиянием. Сочную травку снаружи припекало. Несильный ветер, блуждая по улицам, обвеивал её тёплым летним воздухом. Берёзка, находившаяся во дворике дома, высоко тянулась к чистому голубому небу. Её листья напоминали кудри стройной, миловидной, юной девушки, которая чудесным образом влюбляла в себя окружающих. Несомненно, замечательное утро выходного дня.       Котёнок Сима, придя в себя после пробуждения, неохотно слез с кровати, лапками задел тапочки, надел их и не спеша пошёл умываться. Его сестричка — кошечка Масюня — всё ещё лежала в постели, наблюдая десятый сон. Братец, приняв водные процедуры, отправился готовить завтрак на кухню. В доме этой кошачьей семьи часто бывало именно так: Масюня уделяла больше времени сну, чем Сима, поэтому вставала поздно, а её брат — наоборот. Он очень любил и ценил свою сестричку, чувствовал ответственность за неё, нередко делал ей сюрпризы, например, завтрак в постель. Именно поэтому он старался просыпаться рано. Сима решил порадовать себя и Масюню хрустящими гренками с яичницей и сыром. Желая добавить разнообразия в завтрак, он также заварил чай, который обожала его сестра. Пока Сима копошился на кухне, Масюня проснулась, вышла из комнаты и сразу направилась в сторону кухни. Увидев брата, она зевнула и потянулась. ― Доброе утро, братик… — сказала Масюня в полудрёме. ― Утрецо, присаживайся завтракать. Сима красиво разложил гренки по тарелкам, поставил чай на стол, мило улыбнулся. ― Приятного аппетита! — бодро пожелал Сима. Масюня косо посмотрела сначала на блюдо, затем на своего брата. Было очевидно, что она чем-то недовольна. ― Это не тот завтрак, который я ждала, ― произнесла Масюня с явным негативом. ― Я хотела сладостей! Кошечка с фиолетовыми волосами состроила гримасу и начала капризничать, подобно ребёнку. ― Шоколад, конфеты, кексы — почему это всё не на столе?! Почему я снова должна есть эти дурацкие гренки! Я ХОЧУ КЕКСЫ! Она взяла чашку чаю, отпила немного, затем продолжила. ― Такой вкусный чай… но без конфет. Сима, пожалуйста, достань сладости, я оооочень хочу кушать… Сима, выслушав возмущение сестры, тяжело вздохнул и ответил. ― Мася, ну сколько можно есть одни сладости? Нельзя же постоянно питаться конфетами, шоколадом и кексами. Хорошего понемножку. Ты совсем перестала нормально кушать, будешь скоро, как бочка! Масюня опешила от слов брата. Последние слова она посчитала очень оскорбительными. Возмущённая кошка не спеша сделала несколько глотков, громко поставила чашку на стол и выдала фразу: ― Да пошёл ты! ― Не захлебнись! — ловко парировал Сима. Обиженная Масюня развернулась и, обидевшись на брата, ушла в свою комнату.       Оставшись в кухне, Сима уныло доедал гренки собственного приготовления. С одной стороны, ему казалось, что он перегнул палку, с другой — он был абсолютно убеждён в своей правоте. Покончив с завтраком, Сима, как ответственный котёнок, вымыл за собой посуду и вытер руки. Тарелку с завтраком сестры он трогать не стал. ― «Мне надо пройтись» — промелькнуло в его мыслях. Действительно, всё, что хотелось в тот момент Симе — подышать свежим воздухом. Настроение было абсолютно испорчено как у брата, так и у сестры. Одевшись, Сима вышел за порог дома, захлопнув за собой дверь и оставив сестру в одиночестве.       В это время кошечка Масюня сидела в своей комнате на кровати и плакала. Она понимала, что брат сказал правду про сладкое, однако одержимость вкусностями была выше разума. Она не знала, как избавиться от своей зависимости. В моменты, когда ей очень сильно хотелось сладкого, она была готова перевернуть весь дом, лишь бы найти хоть какую-то конфетину. Сима, зная об этом, спрятал все сладости в укромное место в надежде, что сестра ничего не найдёт. Масюня, находясь в состоянии очередного «конфетного приступа», была не в силах сдерживать себя. Она поняла, что должна найти спрятанные конфеты, чего бы ей это не стоило. Услышав, как захлопнулась дверь, Масюня выбежала из комнаты и вновь направилась на кухню. Глаза юной кошечки разбегались: она могла лишь предполагать, в каком шкафчике лежит заветное лакомство. Поддавшись искушению, Масюня принялась искать. Куда только она ни залезла: в холодильник, на холодильник, под раковину, в бесчисленное количество кухонных шкафчиков. В последний момент, когда, казалось, поиски были обречены на провал, произошло чудо. Находясь в очередном шкафчике, она сунула лапу вглубь. Достав всё лишнее и кинув на пол, она не поверила своим глазам. В том самом шкафчике находилось огромное количество сладостей самых разных видов, от мармелада и карамелек до кексов с наивкуснейшей начинкой и печенья. Это был, по большому счёту, джекпот.       Одурманенная Масюня достала из шкафчика всё, что она нашла, и принялась уплетать за милую душу. Фантики, упаковки от печенья и кексов, множество крошек стремительно попадали на пол. Юная кошечка позабыла обо всём на свете в момент своей долгожданной трапезы. Конфетное безумие затуманило её рассудок. Масюня жадно поглощала сладости, безостановочно запихивала их в рот, как пылесос, яростно выгрызала картонные упаковки и трясущимися руками доставала вкусности. Вся её морда была в шоколаде и крошках. По мере того, как Масюня запихивала в себя всё больше еды, её живот начал раздуваться, постепенно принимая форму баскетбольного мяча. Длинное платьице, в которое была одета Масюня, стало ей не по размерам и разорвалось напополам. Прелести миленькой кошечки оголились, а находящийся в напряжении хвостик устремился вверх. Благодаря этому можно было легко рассмотреть её толстые ляжки, которыми она вполне могла кого-нибудь задушить, её огромную грудь, которая упиралась в пол, а также её упругую попку с манящими дырочками. Сладкая киска Масюни сжалась внутри, а её половые губы раскрылись, как сакура во время цветения в японском саду.       Большая часть сладостей была съедена. Потянувшись за оставшимися конфетами, Масюня поняла, что не может двигаться из-за слишком большого живота, который приобрёл по-настоящему гигантских размеров форму. В попытках зацепиться за лакомство, она лишь беспомощно дрыгала лапами, бессмысленно надеясь завершить свой акт обжорства. Побрыкавшись непродолжительное время, Масюня окончательно обессилела и сдалась, расслабив тело. Она поняла, что нуждается в помощи, но дома никого не было. Ей оставалось только лежать на раздувшемся животе и ждать, когда вернётся брат. ― Ой-ой-ой… что же со мной будет?.. — жалобно завопила Масюня, ожидая помощи.       К тому времени Сима уже достаточно долго ходил, посещая одну улицу за другой. Он пришёл к выводу, что лучше зарыть топор войны и помириться с сестрой, всё-таки близкие люди. Сима завернул в сторону дома и пошёл, обдумывая по пути слова с извинениями. Чем ближе котёнок подходил к дому, тем громче и отчётливее он слышал фразы, похожие на мольбы о помощи. Подойдя к двери дома вплотную, Сима понял, что это была его сестра. ― Масюня, я уже иду к тебе! — крикнул Сима, одновременно открывая дверь ключом.       С порога Сима учуял приторный запах, который подтолкнул его к неприятной мысли. Острый нюх котёнка не обманул его: войдя на кухню, он увидел картину маслом: огромных масштабов бардак, состоящий из бесчисленного количества крошек, фантиков, пакетов и упаковок на полу и столе. Двери шкафчиков, холодильника, даже посудомойки были открыты нараспашку. В центре всего этого — растолстевшая, голая кошечка Масюня, которая беспомощно лежала на шарообразном животе, дрыгая конечностями. Больше всего Сима боялся, что его сестра найдёт конфеты и съест их все до единой. И это, к его сожалению, произошло.       Сохраняя молчание несколько секунд, котёнок Сима прервал его. В его взгляде виднелась злость, граничащая с яростью от того, что сделала Масюня. Шерсть на его коже встала дыбом, а изо рта потекла слюна. Сима пришёл в бешенство от увиденного. ― Ах ты ёбаная тварь! Говорил же тебе, сука, не есть сладости, а ты смела меня ослушаться?! — выкрикнул Сима, брызгаяслюной по всей кухне.       Масюня, находясь в шоке, смотрела на своего брата. Она была напугана как никогда раньше. Прежде ей не доводилось видеть Симу в таком состоянии, поэтому она не знала, чего ожидать. ― Братик… бра-. ― Завали своё еблище!       После этих слов брата последовала пощёчина в сторону Масюни. ― Не перебивай, когда я говорю! Ты тронула эти сладости несмотря на то, что я тебе строго-настрого запретил это делать. Из-за тебя в кухне возник бардак, который придётся убирать много времени. Если ты думаешь, что отделаешься легко, то ошибаешься…       Сима, находясь явно не в себе, ехидно улыбнулся, опустил руку к ширинке и расстегнул её. Масюня даже не догадывалась, что её ждёт. ― Чт… что ты делаешь?! Братик, н-н-не надооооо!!! — слёзно умоляла Масюня. ― Закрой пиздак, скотина! — крикнул Сима, ударив сестру головой об пол. ― Ты поплатишься за свои действия…       Масюня ревела от боли и обиды. Она не ожидала такой жестокости со стороны брата, но это было только начало. Одновременно с яростью Сима почувствовал, как кровь стремительно неслась по его венам вниз, провоцируя таким образом эрекцию. Сняв штаны, перед взором Масюни возник стоячий член братика, который набухал с каждой секундой. Из его головки уже вытекало небольшое количество белой жидкости. Ему хотелось наказать сестру, отодрав её, как последнюю шалаву. ― Что ты задумал?.. Сима, не надо!       Сима подошёл к лицу Масюни, силой заставил открыть рот, после чего вошёл в неё по самую глотку. Он высунул язык от удовольствия, взял сестру за ушки и начал долбить её горло. Масюня выпучила глаза от недостатка кислорода, она чувствовала, что почти задыхается, но Симу это не волновало. Поддавшись похоти, он имел её ротик то заводя член за щёки, то вновь проникая вглубь. Масюня давилась слюнями и кашляла, но брата это только заводило ещё больше. В какой-то момент Сима прижал голову Масюни к себе, достигнув максимально возможной глубины её горла, и начал удерживать, наблюдая, как лицо сестры синело из-за невозможности дышать. Масюня с трудом сдерживала рвотные позывы. Она понимала, что ей будет очень плохо, если она расслабится. Масюня до последнего удерживала член братика в горле, после чего почувствовала, как он стремительно вынул его. Сима дал возможность сестре отдышаться, но ненадолго. Спустя несколько секунд принудительные оральные ласки продолжились. Обжигающая и густая сперма падала на язычок Масюни. Кошечке оставалось только послушно глотать, ожидая новой порции и делая своему братику приятно. Слёзы текли по её щекам из-за того, что член Симы был толстым, а это слегка затрудняло проникновение. Тем не менее, его сильно заводила мысль о том, что он трахает ротик своей беспомощной сестрёнки, которая не могла сопротивляться ввиду того, что ей мешал раздувшийся живот. Масюня смирилась с тем, что братик решил воспользоваться ей, как грязной шлюхой. Постепенно Сима ускорил обратно-поступательные движения тазом, продолжая трахать ротик Масюни, но в разы интенсивнее. Он чувствовал, что сперма скоро выльется наружу, поэтому с каждой секундой его движения усиливались. За мгновенье до этого, Сима взял сестру за шею, прижал её голову максимально грубо к себе, войдя в неё по яйца, затем заполнил её горлышко. Послушная Масюня проглотила семя братика, слизала остатки на губах. Она тихо плакала и стонала из-за того, что была не в силах что-либо предпринять. Когда ей показалось, что всё закончилось, Сима дал понять, что он не собирался останавливаться.       Сима отошёл от личика сестры. Он пристроился к ней сзади и начал рассматривать её киску, попутно облизываясь. ― П-пожалуйста… не надо, я очень тебя прошу… — промолвила Масюня из последних сил.       В яичках Симы ещё оставалось много спермы, а та, что попала в рот Масюни, уже была в её животе, из-за чего тот сделался лишь ещё больше. Масюня внезапно почувствовала, как что-то вошло в её киску. Это были пальчики братика, которые он решил погреть внутри своей сестрёнки. Прежде, чем вставить член, Сима хотел, чтобы пися стала очень влажной. Он держал хвостик Масюни одной рукой, другой — теребил клитор и осуществлял проникновение. Масюня прикусила губу. Она еле сдерживала стоны, потому что не хотела показывать, что ей приятно, но у неё ничего не вышло. По мере того, как движения пальцев ускорялись, Масюне становилось всё сложнее не возбуждаться. В конечном итоге, пальчики братика сумели заставить кошечку кончить. Из киски пошли сильные выделения. Сима понял, что нужно действовать. ― Я же вижу, что тебе нравится… — с ухмылкой произнёс Сима. ― Ты сама хочешь этого.       Пристроившись поудобнее, Сима начал входить в сестру не спеша, постепенно проникая членом вглубь её киски. В последний момент он сделал резкий толчок, из-за чего Масюня вскрикнула. ― Тебя уже трахал кто-то другой, однако, поверь мне, никто не сделает это лучше, чем я — твой родной братик.       Сима драл сестру, не жалея ни своих сил, ни её. Пользуясь нелёгким положением Масюни, он не стеснялся мять её ляжки, шлёпать по ягодицам, делая их красными от ударов, трогать бока её огромного живота. Его толстый член стал очень мокрым внутри, что облегчило проникновение. Масюня ощущала каждую секунду, когда член братика был в ней во всю длину и толщину. Ей хотелось зашить себе рот, лишь бы не стонать, но она ничего не могла поделать. Невероятный прилив удовольствия ощущали оба партнёра. Мысли об инцесте и большом животе Масюни всё сильнее пробуждали в Симе животные инстинкты. Он беспощадно уничтожал киску сестры. Выделений было настолько много, что они уже текли по ляжкам, а сама Масюня надрывала голос в порыве оргазма. В какой-то момент ей стало настолько приятно, что она почувствовала, как внутри неё всё сжалось. Сима испытал волшебные ощущения. Он плотно обхватил зад сестрёнки и начал ускорять темп бёдер. Достигнув максимальной скорости, он начал ощущать, что скоро сперма выйдет во второй раз. Кончать внутрь сестрёнки опасно, но похоть затуманила рассудок. Считанные секунды оставались до эякуляции. По всей кухне раздавались шлепки и стоны. Масюня заподозрила что-то неладное. ― Не вздумай кончать внутрь!!! Не делай этого!..       Сима не послушал сестру. Не имея ни стыда, ни совести, он осеменил её так грязно и подло. Из последних сил Масюня издала громкий вздох, после чего опустила голову вниз. Большое количество спермы братика устремилось в её матку, а вытекла наружу лишь малая часть. Это был залёт. Сима особо не спешил вынимать член, ведь ему хотелось запомнить то, как ощущается пися сестрёнки изнутри. В конце концов, тяжело вздыхая, он всё же решил одеться. Вдруг, живот Масюни начал очень громко урчать. Сима посмотрел на сестру и пришёл в ужас: и без того огромный живот вновь начал быстро раздуваться. Было слышно, как кожа словно трещала по швам. Казалось, что гигантский живот Масюни был готов взорваться в любую секунду. ― Мась, что происхо-…       Бум! Бах! Тр-р-р-рах! Сима почувствовал, как мощная взрывная волна буквально вышвырнула его из дома. Он упал лицом в траву и пролежал так несколько минут, ощущая звонкий и неприятный шум в ушах.       Придя в себя, Сима кое-как поднялся на ноги и, качаясь из стороны в сторону, зашёл обратно в дом. Между тем, на шум сбежались проживавшие рядом звери. Толпы зевак собрались возле дома брата и сестры. Каждый хотел узнать, что произошло. Закрыв дверь и пройдя в кухню, Сима ощутил дикий страх от того, что он там увидел. В кухне была самая настоящая кровавая баня. Всё, от пола до потолка, было в красной жидкости. Окно, которое выходило на задний двор, было вдребезги разбито, а снаружи на траве лежали кишки и другие внутренности. Часть внутренних органов была и в помещении вместе с немногочисленными остатками костей, которые раздробились на мелкие кусочки во время «большого взрыва». Помимо этого, стоял невероятно блевотный запах аммиака вперемешку с калом. Сима, увидев всё это, упал на колени. Он понял, что натворил, но было уже слишком поздно. Его сестра, его любимая Масюня взорвалась, не выдержав напряжения в животе. Опустив руки, он дотронулся до большой лужи крови, затем прикрыл лицо. Раздался истерический плач.       Ленивое и беззаботное утро в доме кошечки Масюни и котёнка Симы сменилось на кошмарный кровавый вечер. Солнце уже скрывалось за горизонтом, а сочная травка затихла. Берёзка во дворе дома всё так же тянулась к небу, но теперь никто не обращал внимание на эту красоту. Кошачий дом опустел, возможно, временно, а возможно навсегда.

сred: Виктор Порно