Один взгляд назад

Эмиль держал в руке бокал «слезы» и задумчиво разглядывал статую быка в саду при особняке. Был уже поздний вечер, у покрытых редкими жухлыми листьями каменных тропинок зажгли фонари, а гости разбрелись по лавочкам и беседкам. Посмотреть на отстроенную столичную обитель рода Скал пришло немало народа, и всё это, к счастью Рокэ, были достаточно приятные люди. Хотя, вряд ли после Излома с изгнанием раттонов в Кэртиане остались другие. Единственным человеком, крайне напрягающим Ворона на этом приёме, была Марианна в сопровождении своего супруга. Алва до последнего не хотел звать Капуль-Гизайль, но Ричард был, кот его дери, незыблем. «Имейте совесть! Мы сошлись благодаря этой женщине!» Рокэ бы поспорил, и всё же это был праздник Дикона. Только он мог решать, кого звать, а кого нет, и Ворон отступил. От спора, но вот от младшего из близнецов Савиньяк он теперь не отходил почти ни на шаг. Миль чуть нахмурился и присел, заглядывая каменному быку под живот. — Почему у символа повелителя плодородия нет, кхм, орудия плодородия? — задумчиво спросил он, выпрямляясь. — Ричард постеснялся. А я предлагал. Рокэ отпил «крови», Эмиль кинул на него странный взгляд. Дикон тоже был в саду, неподалёку от них и разговаривал с Манриком. Они вообще то и дело начинали обсуждать результат их общих трудов. Леонард теперь всерьёз заинтересовался строительством после помощи в восстановлении города и начертания новой карты. Ричард часто упоминал, что «рыжая дотошность и умение правильно рассчитать денежные затраты» не раз выручали его за это лето. Рокэ однако, полагал, что сплотило их не только спонтанное сотрудничество в делах строительства, а также любовь к одним и тем же дурацким романам и пьесам. Этим вечером не один Леонард вечно крал Ричарда у Рокэ, повелитель Скал вообще был нарасхват, в особенности у юных, и уже не очень, дам. Алва бы злился, если б уже не получил своё утром, ещё раз осматривая свои личные покои в особняке Ричарда, и не сомневался, что получит ещё уже позже этой ночью. Рокэ спрятал довольную улыбку в бокале с вином и проследил взглядом за быстро ретирующимся из сада Манриком. Из распахнутых дверей первого этажа особняка показался Лионель. Дикон присоединился к Рокэ с Эмилем, и они втроём проводили взглядом старшего Савиньяка, скрывающимся за тем же пожелтевшим кустом, что и Леонард минутой ранее. — Что у этих двоих происходит? — спросил Ричард. — Не знаю, — Миль пожал плечами. — Трагедия, фарс, драма, комедия с элементами ранений холодным оружием? — По-моему всё вместе, — сказал Рокэ. — Не исключено, — кивнул Миль. — А что у вас? Он повернулся как раз в тот момент, когда Ричард забрал у Рокэ его бокал и сам делал из него большой глоток вина. Почти подавившись, Дикон замотал головой. — Глупо полагать, что наши отношения могут уместиться в категорию базовых жанров пера и сцены, — ответил за раскрасневшегося Ричарда Алва. Эмиль прищурился, окидывая их обоих внимательным взглядом. На Рокэ так много кто смотрел в последнее время, подмечал неуместно хорошее настроение первого маршала и необычную благосклонность. Кажется, по городу даже поползли слухи о грядущей войне. Рокэ вернул свой бокал, допил остатки и, притянув к себе за шею Дикона, поцеловал. Повисла небольшая пауза. Алва хищно облизался, абсолютно довольный своей выходкой. Ричард замер, пытаясь не краснеть и не дышать так громко, после пылкого поцелуя на публику. Миль очевидно был удивлён, но не в плохом смысле и на его лице медленно проявлялась широченная улыбка. Рокэ уже готовился получать поздравления и пожелания долгой и счастливой любви со всеми вытекающими, но услышал совсем не это. — Я так и знал! Марианна должна мне свой алатский сервиз с голыми дамами! — Чего?! — не своим голосом рявкнул Рокэ. — Твою мать! — выругалась, подошедшая к ним сзади Марианна.