Время всё вернёт по местам

      Джонни не знает, в какой момент он понимает, что не смог бы жить без Романа Фильченкова. Осознание пришло внезапно, само собой. Просто в один прекрасный день в его голове появилась эта мысль и больше никогда не уходила. Она промелькнула быстрее, чем он сам понял её смысл.       Чувство показалось правильным и нужным. Никакого собственничества или переживания. Это было что-то среднее и непостижимое. Колбая принял это как должное.       Просто без этих объятий он не смог бы уснуть.       Просто без ласкового и одобряющего взгляда у Джонни началась бы ломка.       Просто эти мягкие кудри ему не заменит ни один шёлк в мире, ни одно сокровище Великого Египта.       Ему начинало не хватать этой сентиментальности в определённые, совсем тихие вечера. Без интимной короткой близости кружилась голова. Он довёл себя до полной зависимости от одного человека и не собирался противиться ей.       Создатель миров принял свою судьбу с покорностью и просто любил, как бы другие Боги не могли. Так, чтобы никакое другое существо этого не постигло. Любил настолько долго, что век казался секундой.       Колбая сам, без какого либо стеснения, с лёгкостью и непринуждённостью встанет перед ним на колени, если Фильченков попросит, и там же и останется.       Лишь бы не уходил снова.       Лишь бы его любовь не исчезала в разных мирах без остановки.       Лишь уютные объятья Ромы заставляли Джонни вновь жить.       Колбая, как бы не пытался, не мог изменить вечных исчезновений и лишь помогал из тени. Его действиями были созданы множество линий, которые мешали всяким зазнавшимся Ангелам и тому подобным отследить любое движение его мироходца.       Если бы Бог мог изменить его переходы не повредив оттенок интересной личности любимого, он определённо бы сделал это.       Фильченков развеивал его скуку, превращал короткие мгновения в суть божественного существования, заменял ему все созданные им же миры и вселенные.       Рома уходил и возвращался.       Проходят очередные четыре тысячи лет, и вот он: неряшливый, уставший, ошивается у порога и не решается войти.       Иногда казалось, что эти вселенные, по которым путешествует Лололошка, можно увидеть из их родного мира. Они в виде маленьких, еле заметных звёзд блестели на тёмном небе. И кто знает: что же там происходит? Война за свободу, или разрушение одного мира за другим. И только здесь Джонни будто бы в комфортной безопасности.       Призрачный любимый силуэт правда где-то рядом, а не среди далёких небесных тел. Рома вернётся вновь и вновь уйдёт. Колбая верит каждому ему слову и проживает год или два вместе с ним, как целую, полноценную жизнь, которая оборвётся, как только Фильченков чихнёт за столом и пропадёт, так и не доев свои чёртовы хлопья.       Даже если их разделит время, оно же и сведёт обратно. Не важно когда, правда. У них впереди целая бесконечность, которая кропотливо соткана спокойствием и мирной тишиной. И сюда не заявятся никакие опасные сумасшедшие маги или жестокие правители. Здесь только они одни. На всё Бог и мироходец созданы лишь друг для друга. Их голоса переплетаются и звучат в тёмной бесконечности.       С каждым днём Колбая верит, что находится лишь ближе к нему, читая редкие "новостные" тексты из ткани мироздания и ожидая свой смысл жить, свою единственную кудрявую любовь, за которую он сам уничтожит все миры.       Он ведь Бог. Ему всё можно. Лишь поэтому он позволяет себе выверенно по каждой секунде ждать.       Он вместе с другими членами высшего совета следит за игральной доской и ставит Рому от цепких огромных рук подальше. Джонни давно нашёл ради чего жить и привык к человеческому имени. Оно шло ему больше, чем придирчивое резкое и старое, давно забытое.       Всё потому что виноват Фильченков.       Всё случилось лишь потому, что глупый Лололошка перепутал Создателя миров со старым обитателем этого мира и приклеился, спрашивая советы про создание предметов.       Закрывая глаза, он чувствует лишь знакомое призрачное тепло чужих рук на своих щеках, прикосновение мягких губ к его шее и как на него нежно смотрят в ответ. Он сохранил эти образы и чувства сквозь время       Душой и сердцем Джонни там, где он. Душой и сердцем Рома там, где он.       Время всё вернёт по местам. Они навечно переплетены золотыми и красными нитями, любовью, заботой и пониманием, терпением и радушием.       Даже если их разделит время, они снова будут вместе. Это исконная для Колбая истина. Поэтому он терпеливо ждёт своего мироходца даже спустя тысячелетия.