Недостаточно лишь обладать крыльями...

У Девочки были крылья с белыми перьями. И были мечты, в которые она верила. Давным-давно на Земле был мир. Было синее небо, было счастье и были люди, которые ценили это слово. Но в любой истории случается катастрофа. Муза с самого детства знала, как сложно выживать на Пустошах, где любой цветок или насекомое способно закончить твоё существование раз и навсегда. Но девочка любила мечтать, а потому время от времени сбегала и ходила по крышам не боясь оступиться или упасть. И она верила, что дотянуться до звёзд простая задача, если только ты этого очень захочешь. Плясала под дождем на пороге Революции, Пела о том, что никогда не сбудется. - Осторожно! – Крик звонкий и обеспокоенный донёсся до ушей. Он принадлежал мужчине, хотя по интонации продолжал напоминать наивного ребёнка. – Вы можете упасть и разбиться! Прямо как у неё. - Я не боюсь. – Она птицей скользнула ближе к незнакомцу, поражая своей мягкостью в этих суровых землях. Может ещё не всё потеряно. – Я готова отдать всё, чтобы хоть раз ощутить чувство свободы. - Разве ради этого стоит так рисковать? – Брови сошлись на переносице, выдавая в неожиданном собеседнике сосредоточенность. Никакого скептицизма или осуждения, лишь любопытство. Хотя у всех предыдущих, кто предупреждал в тоне всегда слышался страх, а ещё гнев. - Если ты не рискуешь, какой в этом смысл. – Бросила Муза без сомнений снова сделав шаг. И удача на удивление поддержала, ведь движение вышло безупречным. - Я тоже так думаю. Но друзья и правитель говорят, что я слишком много уделяю внимание этому. Что мог бы просто не мешаться и быть полезным. – Пауза, продлившаяся недолго была заглушена раздававшимся со стороны крыши звуком девичьего смеха. У Мальчика были мысли о великом восстании, О мести за тех, кого без неба оставили. - Мы искали тебя. Где ты снова пропадал? – Из-за угла высунулся крайне недовольный Брут. В его руках находились чертежи для будущего проекта, которые они с Икаром друг другу обещали подправить сегодня как раз к сроку сдачи. Разобраться со всплывшими на поверхность проблемами, а также распределить отданные в распоряжение финансы, подать заявки на необходимые материалы, составить парочку отчётов. Что там дальше по списку? Точно. Через некоторое время привести в исполнение. Однако работать этой парочке вместе невероятно трудная задача. Поэтому все упомянутые выше рисковали уйти вперёд графика, словно планеты всей, если не в два раза, так во все три. «Платиновый мальчик» как называли Икара был всегда себе на уме, не заботился о самочувствии других работников и всегда старался сделать всё в наилучшем виде. Он был готов сидеть всю ночь и уснуть на рабочем месте лишь бы добиться того, что задумывалось и на заднем фоне конечно сидел Брут в окружении очередной чашки крепкого чёрного кофе. В нём нет места даже сахару, ночь предстояла долгая и мучительная во всех смыслах. Придётся много потрудиться, чтобы мистер «я здесь самый крайний» был доволен результатом. Его красные крылья на железном знамени - Брось ты эту затею. Я придумал кое-что получше. – Вдохновлённый идеей порадовать Музу и понять изгоев мужчина не находил себе места. – Мы сделаем настоящие крылья! - Это будет сенсация. Так скажет пресса. – Фыркнул лучший друг, мысленно покрутив пальцем у виска. Лучше конечно наяву, но вопросов потом не оберёшься. Так нравились Девочке, и она пошла на зарево… - Теперь ты сможешь летать! Как мечтала когда-то! – Мужчина держал за руку Музу, которая в ответ будто бы тоже начала искриться. За её спиной раскрылись самые настоящие крылья, и она чувствовала, что теперь всё будет иначе. Он подарил ей мечту, ненужной и обычной Девочке. Теперь её рука дотронется до капли молока в небе – звезды. - Если бы не ты, я бы никогда… - Шёпот едва слышимый, но в этот волшебный миг всё равно показавшийся ей слишком дерзким. Девочка, слезай с баррикад! Это не твоя Революция Но у одного человека были совсем другие мысли. И вся эта ситуация лишь напрягала и заставляла сильнее верить в то, что Полис на самом деле город полный эгоизма. Ведь не может же Икар только из простой жалости и сострадания осуществить чужую мечту. А если и может, то сестра должна быть в порядке. Потому что пара крыльев всего одна и, если что Бродяга не сможет подняться на ту же высоту. Не сможет помочь. Поэтому вечером, когда он возвращается с успешной охоты он заходит к Барду: - Это опасно! Как ты не понимаешь. Он ведёт нас в ловушку. – Заявляет изгой с порога активно жестикулируя. – Скоро здесь соберётся весь город, и никто их не сможет остановить. - Вряд ли им есть до нас дело. – Мужчина плавно перебирает жёсткие струны, словно находясь прямо сейчас не здесь, а очень далеко. – А она счастлива. Разве ты не хотел бы этого? - Я всего лишь хочу, чтобы Муза была в порядке. – Заявил взъерошенный Бродяга, смотря с вызовом. – Она же разобьётся! Те же слова говорил Икар, едва завидев таинственную незнакомку, танцующей у самой пропасти ночи. Первой любви, Революция чувств, Революция веры! - Пожалуйста обещай, что найдёшь его и вернёшь целым домой. – Лия держала за плечи крепко, словно боялась потерять ещё одного важного для неё человека. У Брута в это же время разрывалось на клочья сердце. Снова этот бестолковый дурак приносит ей боль. Был бы он на месте Икара никогда не позволил бы собственной невесте страдать. Он бы обнял её, прижал крепче и никогда не отпускал. Но он всего лишь «друг», который таким образом предаст чужие чувства. Всегда так. Когда взлетаешь высоко, забываешь о тех, кто находится снизу. И друзьям приходится вытаскивать из передряг. Она хотела стоять со своим героем рядом. Хотела стать Свободой на баррикадах! Мужская сильная ладонь легла на плечо в ответ слегка поглаживая и утешая. Взгляд выражал сочувствие, но спустя мгновенье стал решительным. - Я не вернусь, пока он не будет со мной. – А по-другому и не могло быть. – Пусть встанет против хоть весь лагерь изгоев. Не остановит. - Спасибо. – Одно только слово, решившее всё. Брут не подведёт. А может быть, не надо? Пожить не успеешь. Вдруг ему не нужна? А крылья краснеют! - Я хочу увидеть Икара. – Ровно с края обрыва она делает решительный шаг, жертвуя собой ради воплощения мечты. Ведь если не готов упасть, никогда не оторвёшься от земли. - Ты кто такая? – Гнев на лице браслетницы был неочевиден только слепому. Лия уже хотела спровадить беглянку, но у той на запястье не было сковывающей цепи, а одежда явно была сильно изношена. – Ты навлечёшь на него беду. Девочка, иди домой! И без тебя здесь все решится. А днём ранее на одной из крыш города лежал человек. Он тяжело дышал, словно раненый зверь и всё время в бреду повторял что-то про месть. С его спины по капле убегала жизнь. Хруст. Ещё один. Бесполезный кусок металла и плат откинут в сторону словно ненужный мусор. Рычание вырвалось из глотки в тот же миг, а затем короткий смешок. У него не вышло отключить купол до конца, как только его обнаружат наступит конец. Изгой не допустит такого поворота, уж если сбежал от диких муравьёв-мутантов и столько лет выживал в дикой местности, то и сейчас вырвется. К тому же если есть в кармане нож – верный друг. Не увидишь ты, как кровь стекает по ключицам. Как у Мальчика из рук вырывают знамя. Уходи и всё забудь, как будто никогда не знала! - Но Икар не виноват! – Песня, спетая уже бессчётное количество раз за последние несколько долгих часов. Тонкая женская рука мягко оглаживает прутья решётки, словно старого знакомого. Пусть птица попалась в клетку, она продолжит прикрывать того, кто сделал самый дорогой поступок в её жизни. Подарил ей смысл и показал, что Свобода должна пониматься лишь вместе. Девочка, слезай с баррикад! Это не твоя Революция Мирное небо с небольшими проблесками искусственных лучей, что сияли для этого мира слишком ярко и неестественно. Но когда живёшь под таким небом много лет уже перестаёшь замечать такие мелочи как стабильная хорошая погода, множество улыбок, которых не может быть в этом жестоком мире и постоянная размеренность, прямо как этот проклятый купол. Ты вырастил это дитя, стараясь подавить в людях их истинную натуру. Зачем вообще этим созданиям разум, коль они неспособны использовать его правильно. Ты держишь хрупкий мир столь трепетно, что всеми фибрами сердца утопаешь в нём, таешь и истончаешься, чтобы продлить это солнце ещё на день, два, три. Никто не замечает твоей жертвенности, никого не интересует твоё мнение. Мужчина, отворачиваясь от раскрытого окна, молча подходит к рабочему столу и едва удерживает себя от хлёсткого, но действенного удара кулаком о стену. Он берёт старую фотографию в рамке со стеклом и вглядывается в изображение. Первой любви, Революция чувств, Революция веры! На ней ребёнок. Он улыбается искренне и наивно, протягивая свои ручки к отцу. За ними стелется неизменный город, что раньше не казался приторным раем. Ведь оба человека на фото выглядят счастливыми настолько, насколько вообще можно чувствовать счастье, касаться его и верить, что оно существует. Икар. Сердце мужчины вновь предательски сжимается, и он титаническим усилием продолжает удерживать рамку в руках. Глупый мальчишка, возомнивший себя героем, решивший, что он способен противостоять всему миру! Одна пылинка не способная на перемены. Одна песчинка среди множества других по удаче попавшая в руку. Человек слаб и как жаль, что никто не пытается это понять. Девочка горит в огне своей любви и безрассудства. Забирается наверх, чтобы его хоть раз коснуться. Грустная улыбка раскрывается ядовитым цветком на бледных губах. От неё веет странным и непонятным чувством, от неё кажется замерло время. - Мир однажды тебя погубит. Пойти против системы, всё равно что пытаться остановить снежную лавину, падающую с вершин. Всё равно что пойти на дикого зверя, не имея при себе никаких средств. Упадёт один, следом упадут все. – В голове едко стреляет, напоминая о сбитом режиме. Такова уж работа Правителя как основы всего механизма, без которого всё застрянет на месте. – Как ты мог ей поверить? Как ты мог предать меня? Мальчик не боится смерти, он на встречу ей спешит. Тебе не место в его сердце-на твоем стяге слово «Жизнь»! Рамка всё-таки приземляется на пол, разбиваясь на сотни крупных осколков и разлетаясь по кабинету. Мужчина даже не стремится её поднять, его взгляд устремлён на включённый экран телевизора. Услышав слова Икара, брови сначала резко запрыгнули повыше, глаза выражали дикий ужас. Юноша на экране казалось совсем забылся и от того начал нести какую-то чушь. Сорвавшись с места мужчина пулей выскочил из кабинета. Он даже не заметил, как в порыве эмоций чуть не наступил на драгоценное воспоминание. *** В кабинет вошёл Брут. В лёгком недоумении он нагнулся, чтобы получше рассмотреть случившееся. Гибкие и умелые пальцы подхватили краешек бумаги и выдернули из треснувшей рамы старую фотографию. Из пальца на правой руке потекла струйка крови, но друг Икара так и не обратил на эту мелочь внимания. Он закрыл окно, задёрнув занавеси и тяжело вздохнул: - Если бы я мог спасти тебя… Девочка, слезай с баррикад! Это не твоя Революция Первой любви, Революция чувств, Революция веры!