La filosofia del rose

2011 год, школа чародейства и волшебства «Хогвартс». Гостиная Пуффендуя. — Ты только на словах такой смелый, Люпин! — раздался насмешливый мальчишеский голос. — А вот и нет, я смогу это сделать, и преподаватели даже не узнают! — Очень сомневаюсь! — Спорим? — Спорим! На дворе стоял декабрь и замок засыпало снегом. Уже давно был отбой, и ученики мирно спали в своих кроватях, но в гостиной Пуффендуя двое мальчишек гневно взирали друг на друга. Бирюзовые волосы в свете камина отдавали изумрудным, а синие глаза потихоньку алели, что выдавало настроение их владельца. Тедди Люпин был крайне возмущен: Элиас О’Коннел, белобрысый мальчишка с серыми глазами, его однокурсник, в очередной раз пытается выставить его слабаком. Обычно их перепалки, начавшиеся с первого дня в Хогвартсе, заканчивались на этапе дискуссии, но этот раз обещал стать исключением — Эдвард решил раз и навсегда доказать Смиту, что он человек слова. В данном случае это означало, что Тедди должен выбраться из школы ночью и провести в Запретном лесу не меньше двух часов. Он много слышал от Гарри о подобных вылазках Мародеров, да и сам крестный прилежным поведением в школе не отличался — поэтому был настроен очень решительно. — Значит так, — резюмировал их спор Смит, глядя в отливающие багрецом глаза Тедди. — Завтра вечером, часов, скажем, в десять, встречаемся на этом же месте, и вместе пробираемся к выходу из замка, чтобы я мог убедиться, что ты действительно дошел до леса. Два часа там, плюс час на то, чтобы добраться до гостиной, выходит, в час ночи буду ждать тебя тут. Если ты не струсишь, то я больше никогда тебе и слова не скажу, в противном случае — пеняй на себя. — Идёт, — ответил ему Тедди, зло сверкая глазами. Мальчики пожали друг другу руки. Весь следующий день Тедди ходил на редкость задумчивый, пытаясь придумать план идеального побега из школы. В конечном итоге он решил просто действовать максимально осторожно, а если появится какая-то опасность разоблачения — примет вид, например, Хагрида, и неприятностей удастся избежать. Главное: не забывать подчищать за собой следы на снегу — об этом как-то упоминал крестный, вспоминая свой пятый курс — и все будет замечательно. — Тедди! — послышался со стороны девчачий голос. Тедди вздрогнул. Он только сейчас заметил, что к нему подошла Мари-Виктуар — дочь Билла и Флёр Уизли, которая поступила в этом году на первый курс. Он повернул к ней голову, любуясь знакомыми чертами. Её светлые, чуть рыжеватые волосы гладкой волной спадали на спину — они всегда были предметом особой гордости девушки: гладкие и шелковистые, как у матери, но в то же время блестящие фамильной рыжиной рода Уизли, чуть вьющиеся и в то же время на удивление послушные. Овальное лицо с острыми скулами и нежной бледной кожей, аккуратный подбородок, большие небесно-голубые глаза, обрамлённые пышными светлыми ресницами. Чуть вздернутый нос придавал девушке какой-то дерзости, что смотрелось довольно необычно вкупе с остальной внешностью. Взгляд её все время казался испуганным, но каждый, кто был лично знаком с юной Уизли, знал, что первое впечатление обманчиво. Тедди поймал себя на мысли, что слишком долго её рассматривает ее и отвёл взгляд. — Кхм, ты что-то спросила? — Да, представь себе! Что с тобой сегодня? — недовольно поджав губы, возмутилась Мари-Виктуар. — Да так, ничего такого. Что ты хотела? — Я спрашивала, приедете ли в этом году на Рождество в Нору? — девочка не стала допытывать у друга что с ним, прекрасно понимала что если захочет, то он сам всё расскажет. — Конечно, приедем! Как будто Гарри и остальные допустят, чтобы мы с бабушкой были вдвоем в этот праздник. — Отлично! Это будет очень веселое Рождество, — улыбнулась девочка и, попрощавшись, убежала в Большой зал. Люпин смотрел ей в след, пока белокурая макушка подруги не скрылась из виду. Потом, тяжело вздохнув, поплелся на сдвоенную с Когтевраном трансфигурацию. Он пришел в класс одним из первых — только на последней парте двое когтевранцев уже строили догадки по поводу темы сегодняшнего урока. Тедди разложил свои вещи и грустно посмотрел на второе место за партой. После последнего мачта по квиддичу, прошедшего в минувшие выходные, место его лучшего друга пустовало. Джон свалился с метлы, и мадам Помфри пока отказывалась выпускать его с больничного крыла, аргументируя тем, что боится скрытых последствий падения. Впрочем, самого Джона такой расклад событий более чем устраивал — чувствовал он себя прекрасно, а до конца семестра оставалось два дня, и провести их, наслаждаясь бездельем в больничном крыле было перспективой более радужной, чем бесконечная скука на уроках. За неимением друга Тедди поддавался фантазиям — уже послезавтра он будет ехать домой на Хогвартс-экспрессе, навстречу снежной сказке зимней Англии. Но до этого, чтобы Рождество стало еще счастливее, нужно было все-таки утереть нос своему главному школьному неприятелю, поэтому мысли юноши в конечном итоге все равно возвращались к ночной вылазке. Трансфигурация прошла вполне прилично и без приключений, и Тедди решил навестить Джона и поделиться с ним последними новостями. — Ты с ума сошел? — Тедди не смог сдержать улыбку, глядя на расширившиеся глаза друга. — Какой Запретный лес? Там же куча всяких опасных существ! — Да ладно тебе, Джо, все будет в порядке. У меня хорошее предчувствие, — улыбнулся он. — Тедди, Запретный лес на то и запретный, что ходить туда запрещено! Это тебе не ночные прогулки по коридорам, там может быть правда опасно! — Мой отец с друзьями и Гарри миллион раз там были, и все закончилось хорошо. — И все равно мне не нравится эта идея, — пробормотал пуффендуец себе под нос, открывая очередную шоколадную лягушку. Дальше они разговаривали о том, как хотят провести зимние каникулы. Без пяти десять Тедди, потеплее укутавшись в зимнюю мантию и накинув на шею желто-черный шарф, спустился в гостиную, где его уже ждал Элиас. Обменявшись враждебными взглядами, парни как можно незаметнее выскользнули из гостинной своего факультета и, опасливо озираясь по сторонам, прокрались к воротам замка. На удивление, им везло, и даже надоедливая миссис Норрис, которая вечно совала свой кошачий нос не в свои дела, не попалась на пути у юных авантюристов. — Ну что, Люпин, — неприятно улыбнулся Смит, — хорошей прогулки. — Спасибо, — испепеляя взглядом однокурсника, бросил Тедди и выскользнул за ворота. Школьный двор встретил его ледяным, пронизывающим до костей, ветром и огромными сугробами. На том месте, где он еще днём видел тропинку, снега было едва ли меньше, чем на остальной территории школы. Посильнее закутавшись в шарф и надев перчатки, Тедди стал пробираться по сугробам в сторону леса, не забывая палочкой подчищать за собой следы — лишние улики были ни к чему. Как только он отошел от школы, в его голову тут же полезли неприятные мысли о целесообразности этого спора и о недостаточной подготовке и маскировке. Если его заметят преподаватели, то сидеть ему весь январь на отработках, и это в лучшем случае. Тедди невольно представил реакцию бабушки, если она узнает, что он в разгар зимы разгуливает по Запретному лесу в полном одиночестве — и поёжился от этой картины. Он знал, что она во время второй магической войны практически одновременно потеряла и мужа, и дочь — маму Тедди. Вместе с мамой в Битве за Хогвартс пал и его отец, Римус Люпин. Тедди не помнил родителей, они погибли, когда ему был всего месяц, но бабушка часто рассказывала ему о них, а Поттеры и Уизли часто дополняли её воспоминания, восхищаясь храбростью и героизмом Люпинов. А еще он нашел упоминание о них в истории Хогвартса, когда ему было десять, и тут же прибежал к бабушке поделиться этой новостью. Она тогда не смогла сдержать слез — вообще, за всю свою жизнь Тедди редко видел не владеющую собой Андромеду. Такие моменты можно было пересчитать на пальцах, и все они так или иначе были связаны с нахлынувшими воспоминаниями о его родителях и дедушке. После их смерти миссис Тонкс полностью посвятила себя внуку, и очень болезненно реагировала на любую опасность для него. Тедди огляделся по сторонам — он уже дошел до опушки леса, который теперь величественно нависал над ним в своем темном обличье. Будучи близко знакомым с Хагридом и поклонником ухода за магическими существами, юноша неплохо знал наружную часть леса, и без особого труда нашел нужную тропинку. Встряхнув головой, чтобы отогнать ненужные мысли, Тедди уверенно шагнул навстречу многовековым деревьям. Он решил, что не случится ничего страшного, если он прогуляется по знакомым местам и к назначенному времени вернётся в замок. Но темный зимний лес все-таки не внушал спокойствия, и юноша шарахался от каждого звука, мысленно убеждая себя, что никакая опасность ему не грозит. Для поддержки морального духа он стал насвистывать себе под нос какую-то незамысловатую песенку, которую в детстве часто пела ему бабушка. Через какое-то время напряжение спало, и Тедди даже начал получать удовольствие от прогулки — чистое звёздное небо, россыпь звёзд и тонкая полоска месяца придавали его прогулке особенной, волшебной атмосферы. Он глубоко вдохнул морозный воздух и улыбнулся, как вдруг услышал доносящиеся из чащи леса какой-то шорох. Юноша резко развернулся в сторону звука и выхватил палочку, но всепоглощающая тишина уже снова окутала лес. «Должно быть, ветер, или какая-нибудь небольшая зверюшка», — успокоил он себя и пошагал дальше, но всё-таки прибавив шагу и стараясь прислушиваться ко всему происходящему вокруг. Через десять минут Люпин понял, что все-таки ему не показалось — то и дело эти звуки повторялись с разных сторон, но, когда он оборачивался, не видел ничего необычного — все те же идеально ровные сугробы без единого намека на присутствие еще кого-то живого. Решив все-таки развернуться в сторону замка, чтобы не искушать судьбу, Тедди поднял взгляд на растущую луну — она всегда вызывала у него какой-то трепет — и обомлел от страха. Прямо над ним, на верхушках деревьев, переплетя тонкие нити в огромную сетку, сидело по меньшей мере два десятка огромных пауков. «Акромантулы, паучки то бишь, — тут же вспомнились слова Хагрида, — в целом не трогают нас. Но по ночам они охотятся, живность всякую ловят, оленей там, волков — и тогда Мерлин упаси встретиться с ними. Один раз побывал я в такой заварушке, так ели ноги унёс, повезло крупно!». Тедди шумно сглотнул, судорожно обдумывая план дальнейших действий. Вариантов было немного, и, крепко сжав палочку в левой руке, он рванул с места. Туда, где всего каких-то несколько секунд назад стоял мальчик, упала паутина, а следом спустился самый большой акромантул. Утопая в снегу по колено, Тедди несся по тропинке, ведущей обратно в замок, и даже успел радостно подумать, что погони не слышно, как вдруг прямо перед ним на тропинку из ниоткуда выскочил паук. Люпин на автомате вскинул палочку и выкрикнул обезоруживающее заклинание, однако практически никакого эффекта этот маневр не дал — акромантул застыл на пару мгновений, а потом направился в сторону мальчика. Тогда Тедди резко свернул с тропинки влево, собираясь кинуться в чащу леса, но и с этой стороны путь уже был перекрыт — трое пауков стремительно приближались к нему. Он оглянулся назад — еще двое перегородили ему путь. Юноша вильнул вправо, в единственную свободную щель между пауками, и бросился бежать. Не замечая ничего вокруг, наугад паля за спину всеми известными заклинаниями, Тедди несся вперед, пока не споткнулся о пень, скрытый под слоем снега, и кубарем покатился с высокого обрыва. Когда мир вокруг перестал кружиться, Тедди с трудом открыл глаза и огляделся — кажется, опасность миновала, никаких пауков в поле зрения не наблюдалось. Аккуратно, боясь последствий падения, Тедди принял вертикальное положение, и с удивлением обнаружил, что сидит на холодной земле. Он огляделся. В этой части Запретного леса деревья росли так плотно, что снег не пробивался сквозь огромные кроны. В таких местах он еще никогда не бывал — казалось, этот лес старше, чем Хогвартс. При этом тут так сильно ощущалось присутствие магии, что, казалось, ее можно было потрогать. Какое-то неведомое чувство заставило Тедди встать и пойди вперед, вглубь этого странного волшебного леса. Не до конца осознавая происходящее, юноша глазел по сторонам, восторженно глядя на многовековые деревья и на окружающие его кусты и травы, наверное, никогда не видевшие солнечного света. Вдруг его взгляд привлек какой-то золотой отблеск — Тедди посмотрел под ноги, наклонился и поднял с земли уже успевшую немного зарасти мхом сферу. С удивлением обнаружив, что это снитч, он провел по нему пальцами, счищая налипшую грязь, и увидел выгравированную на нём надпись. «Я открываюсь под конец» — вслух прочитал он. Тут его осенило. Пару минут он стоял, полностью погруженный в свои мысли, пытаясь осознать, что произошло на этом месте. «Тут Волан-де-Морт пытался убить Гарри в день битвы за Хогвартс. Этот снитч завещал ему Дамблдор, а в нём находился Воскрешающий камень. Стоп. Воскрешающий камень?». Озаренный внезапной догадкой, Тедди осмотрелся вокруг, и через пару минут увидел то, что искал — в нескольких метрах от того места, где он нашел снитч, лежал порядком поврежденный и зарастающий мхом Воскрешающий камень. Конечно, Тедди знал о Дарах смерти и об их пагубном влиянии на любого живого человека, но это не остановило его от соблазна подобрать камень. Но в момент, когда он наклонился за ним, рядом с его рукой приземлился маленький кусочек пергамента — он выпал из приоткрытого снитча, крепко зажатого в кулаке юноши. Подобрав и камень, и записку, Тедди распрямился во весь рост, и, затаив дыхание, развернул пергамент. Несколько строчек, выведенных красивым косым почерком, предстали перед его взором. Гарри, если ты читаешь эту записку, значит, настало Время. Идя навстречу смерти, ты можешь изменить законы мироздания. Второй дар испытал на себе использование величайшей магии, доселе невиданной. Разрывая душу ради создания якорей бессмертия, Волан-де-Морт, сам того не ведая, выиграл у Смерти несколько Жизней. Только Повелитель Смерти властен вернуть их в подлунный мир, не обрекая на вечные страдания.

А.П.В.Б.Д.

Тедди несколько раз перечитал записку, вдумываясь в смысл каждого предложения, а потом, крепко сжав в руках драгоценные находки, сорвался с места.