Он сжимает в объятиях её дрожащее тело, так как делал всегда, когда ей было плохо. Он ненавидел быть причиной такого её состояния. Что говорить, когда он сам готов был прикончить любого, кто был к этому причастен. Но теперь причина в нём, и он поплатится позже, даже сейчас, поскольку сердце сжимается от боли, он уже отвечает за сделанное. Он не видит иного выхода.
— Фел, скажи, что шутишь… ты ведь при мне послал тех, с кем спорил на меня. Почему сейчас, спустя год вместе, ты говоришь, что спор никогда не заканчивался? Почему ты так спокоен, почему так безразличен?
Он не хочет этого слышать, ему не безразлично, но он отталкивает девушку от себя. На землю падают новые капли дождя. Дождь тёплый и летний, но идёт весь сегодняшний день, от чего вокруг пахнет сыростью.
— Я не шучу. Ты знаешь, это не в моём характере Мари, — они зовут друг друга сокращениями, у парня не вышло отдёрнуть себя и от этого. Этот глупый спор, теперь был «весомой» причиной его действиям. Он тогда не знал, кто она — Маринетт Дюпен-Чен. А сейчас, был уверен, что девушка перед ним одна из умнейших и талантливейших из тех, кого он знает. К тому же, именно она спасла Феликса от тьмы, пусть и частично. Кто знает, может, если бы он следовал её воле, всё было бы проще. Он остался бы с ней.
— Помнишь, в день, когда ты признался мне, — по щекам девушки бегут ни то слёзы, ни то дождь, — Ты молил о прощении за спор, ты часами ждал меня у пекарни. Чтобы сейчас что? Сколько денег тебе предложили, что ты так постарался?
— Не в деньгах дело…
— Не в деньгах?! — студентка сорвалась на крик, — Ну точно, Феликс в них не нуждается. Тогда что же могло раззадорить твой извращённый разум. Ещё квами? Дуусу не хватило, — знала бы Маринетт как была близка к правде. Но Дуусу ему хватило, даже было много. Пальцы предательски дрожат, в попытке удержать Маринетт на месте, чтобы расстаться на чуть менее ужасной ноте.
— Нет, и тебе этого знать не надо. Я получил своё и уезжаю завтра, — он запинается, но договаривает, — Скажи спасибо, что не игрался тобой дольше, — Маринетт качает головой в неверии, он единственный кому она доверяла, единственный, кто знал её личность, знал вдоль и поперёк, поскольку когда-то заслужил знать. Заслужил ради спора. Бесчувственный…
— Вернёшься в Лондон? — после минутного молчания произносит она. У обоих появляется чувство дежавю. Они уже прощались так, но, если тогда Фатом клялся, что вернётся, сейчас не планировал и не смог бы.
— Да, — тихо констатирует парень, но для девушки с этими словами закрылся гельштат. Она его ненавидит, в ушах звенит теперь холодный и отчуждённый голос. Она его не узнает. Она его никогда не знала. Сейчас, он просто придурок, споривший на отношения.
— Вот и правильно, катись к чёрту Фатом Феликс! — наконец вырывается из некогда любимой хватки, в порыве злости убегает, оставляя Феликса смотреть ей вслед и мокнуть под дождём.
Кулаки невольно сжимаются, он чувствует, как силы покидают его, но ему всё ещё хватает их, чтобы злиться на себя. Перед смертью, он даже не сможет себя простить. Квами Павлина лениво вылетает из талисмана, у неё нет сил даже плакать, они оба истощены.
— Феликс, ты правда думаешь умереть? Сними этот камень и отдай хранителю, так будет легче. Ты не умрёшь…
— Слягу в кому как тётя Эмили? Это ещё хуже… Я заслужил. Ты вернёшься к хранителю, я попрошу Адриана отдать тебя, — он тяжело вздыхает и идёт куда глаза глядят.
— Почему ты не вернул меня ей сейчас?
— Она знает, что я тобой дорожу, сразу поняла бы подвох, — от вида хозяина талисмана Дуусу больше не может сдерживаться и начинает рыдать, от чего облака сгущаются только сильнее, — Дуусу!
— Но это так несправедливо! — тянет она, утирая слёзы, — Вы могли быть вместе, если бы не я.
— Не говори так, я сам виноват, — отрезает, только сейчас в полной мере осознавая безнадёжность ситуации. Он вспоминает всё то время, которое провёл с Мари. Лучшее время его жизни. Дуусу чувствует, прилив его хороших воспоминаний, ложится парню на плечо и засыпает, Фел знает, что и она умирает, но в отличии от него не навсегда. На время. А он…
Его встречает Натали, она очевидно обеспокоена его столь поздним визитом. Он просто пришёл отдать Дуусу Адриану, но сейчас не чувствует в себе сил уйти, поэтому говорит, что переночует сегодня у Агрестов. Адриан очень волнуется, но позволяет поспать на диване. Возможно, уже догадывается по убитому выражению лица, что Феликс порвал все нити. Думает, что брат уснул и тихо переговаривается с Плаггом. Сначала Фатом даже пытается прислушаться, но не видит в этом смысла, какая разница, что он узнает? Ему некому рассказать услышанные сплетни, а ведь он всегда занимался этим с Мари. Было весело. Но веки слишком тяжёлые и он просто засыпает.
-----
Тикки недовольно бормочет, пока они с Маринетт убегают от очередной акумы. Мари не может успокоится, поэтому они просто запирают дверь чердака и девушка раздражённо смотрит на бьющуюся о стекло бабочку.
— Мари, ты же Леди Баг. А может он так и хотел, чтобы тебя аккуманизировали? — не унимается квами.
— Я не знаю, не знаю, чего он добивался! — она больше не кричит, приходит в себя и вместо ненависти чувствует всепоглощающую боль. Усмехается от собственной мысли, — Интересно он отправит по мою душу амока? — бросает брезгливо, но не перестаёт рыдать, — Тикки, он, я…
— Маринетт, мы обе знаем, что он просто дурак, тебе стоит поговорит с кем-то об этом, — в привычной манере шепчет Тикки и гладит щёку девушки.
-----
На следующее утро Мари не остаётся дома, хотя её мама настойчиво намекает на красные глаза и помятый вид. Идёт в школу, где даже нет Али, все сторонятся её: видят, что она предпочитает ни с кем не говорить. Первым, кто начинает разговор, становится, как ни странно Адриан. Его лицо полно беспокойства. Феликс никогда не выражал такие эмоции при людях, наверно только поэтому Маринетт не бросилась к Агресту в объятья и не начала колотить его со всей дури за сказанное вчера. Когда наваждение спадает, и она наконец приходит в себя, в попытках забыть о Фатоме, Адриан уже начинает разговор. Он отводит её в угол, где их никто не слышит, а Дюпен даже не сопротивляется.
— Мне нужно отдать это, — парень протягивает коробочку с талисманом. Помнит, что Феликс просил передать, как можно быстрее, но он так и не проснулся, чтобы сказать, когда и как: до его вылета в Лондон или после? Натали сейчас рядом с ним, ждёт, когда Фатом придёт в себя. Он ведь, придёт?
— Это? — Мари пытается осознать. Феликс любит Дуусу и никогда не церемонится возвращением вещей. Она думала, он канет в лету вместе с квами. Понимающе смотрит на Агреста, протягивает руку и так же резко отдёргивает. Трещина на талисмане вернулась. Забирает брошь без коробки, быстро взывает к Дуусу. Тёмный угол хорошо скрывает происходящее. Квами Павлина появляется не сразу, выглядит сонной и уставшей. Приходит в себя и прячется в волосы Мари.
— Зачем ты так резко призываешь? — шепчет на ухо и обессиленно ложится на плечо, видимо исчерпав силы на этот вопрос.
— Что с Феликсом? — спрашивает серьёзно, ни то у Адриана, ни то у Дуусу.
— Он скоро проснётся, я же ещё могу встать, — тянет квами, словно, не понимая всей серьёзности своих слов. Мари только и может, что прикрыть рот ладонью. «Он умирает» проносится в голове. Она давно стала хранительницей, помнит о цене использования сломанного талисмана, но эмоциям не поддаётся. Решительно смотрит на друга.
— Приведи меня к нему, — просит, но скорее приказывает и вот они уже направляются к Агрестам.
-----
Натали встречает их совсем без лица. Мари догадывается почему, но не хочет в это верить. Не плачет, не кричит, просто поднимается в комнату на втором этаже. Бежит вперёд всех, ей уже плевать на приличия. Фатом лежит на диване, кажется будто он спит, однако Маринетт не слышит даже слабого дыхания. Подбегает ближе и хватает холодную руку. Говорит что-то себе под нос, уже зная: её никто не услышит, но не может себя остановить. Скоро его холодные ладони согреет горючие рыдания девушки.
