Держава Детства

      На следующий день Израиль снова бежал на пустырь, прихватив с собой нескольких сводных. Возле дома Третьего Рейха он спросил себя, почему этот нацист всё ещё на свободе.       — Подожди! — с той стороны забора стояла Германия, — ты куда?       — Я? — Давид подошёл к ней, — я на пустырь, к ребятам. А ты чего там сидишь?       — Меня не выпускают… Папа говорит, что нечего мне с вами играться…       К забору подошли Бруно и Шмуэль. Они не расставались с самого первого дня в Новосибирске.       — Как-то резко всё поменялось. — засмеялся Шмуэль. Германия улыбнулась ему и отвела глаза.       — Исраэль, Бруно, Шмуль! Вы идёте?! — окликнул их ещё один сводный брат. Его звали Даня и иногда возникала путаница ведь друзья Израиля называли его также.       — Да, Даня, идём! — отозвался Давид, — прости, Гер, нам пора.       — Подождите. — Кайли осторожно пролезла между прутьев забора. — я с вами.       — А что скажет твой отец? — Израиль прижал уши.       — Не бойся, лисёнок. — Германия ласково погладила его ушко пальцами. Она была повыше Давида и из-за телосложения последнего выглядела чуть больше на его фоне. — Папа ничего не узнает. Он вернётся только вечером.       Такой компанией ребята пришли на пустырь.       — Даня, ты всё же пришёл! — Китай крепко обнял Израиля.       — И зачем? — спросил Тарас. Он почему-то невзлюбил его, причём сразу же, с первого дня.       — Затем, что мы в одном классе учимся. — шикнул на него Елисей. Он, кажется, понимал, что Тарас вёл себя слишком грубо и резко.       — Я принёс с собой мяч. Может поиграем во что-нибудь? — предложил Бруно.       — А ведь вы совсем не знаете наших игр, наверное! — воскликнула Полина.       — Я не помню, как она называется. — начал Игорь, — Короче, суть проста: мы по очереди кидаем друг друг мяч, кто не поймает, тот дальше играет не используя по часть тела, которую выберут остальные.       — Это будет интересно! — на пустыре появился Мойша.       — Тогда играем! ***       — Я сейчас вспомнил, как делал качели из верёвки и шины. — сказал Бруно. Он пропустил мяч и стоял на одной ноге.       — Но, как я понял, — Денис отбил летевший в него мяч, — Для этого нужно дерево, а у нас в округе их нет.       — Это печально. — Шмуэль не удержался и упал на землю. — Я бы хотел на них покачаться.       Они играли до самого вечера. Но тут за пустырём раздался почти рычащий голос:       — Германия! — быстрые шаги заставили их обернуться. Третий Рейх, возвращавшийся домой, случайно заметил Кайли. — Я тебе сколько раз говорил, чтобы ты не играла с этими! — он не забыл обругать ненавистных ему евреев.       — Но папа!       — Быстро домой!       Кайли понурила голову и побрела за отцом.       — Я боюсь его. — шепнул Шмуэль, когда нацист скрылся из виду.       — Да все его боятся! — махнул рукой Егор, — это же сам Фашистская Германия! Он и развязал эту войну и теперь будет вечно носить клеймо убийцы!       — И детоубийцы… — грустно добавил Израиль.       — А Кайли приёмная! — закривлялась Маша, — Она на отца вообще не похожа.       — Похоже, так и есть. — США почесал затылок, — Но мне тоже пора домой. В приюте комендантский час через двадцать минут. После него никого не впускают. Всем пока!       Он выбежал с пустыря и побежал в сторону детского дома.       — Очень странно… — Полина пожала плечами.       — Нам папа тоже разрешает гулять только до темноты. Потом мы обязаны бежать домой. — Израиль вздохнул и обнял себя за плечи.       — И нам отец говорит, чтобы мы дотемна не шлялись. — вздохнул Россия.       — А у меня вот нет отца. — вздохнул Игорь, — он погиб под Прагой.       — А мой пропал безвести. — поддержала Ксюша.       — Мой в плену погиб. — подал голос Елисей.       Они ещё долго говорили о своих родственниках — вернувшихся с давно отгремевшей войны и оставшихся где-то там. Бруно перестутал с ноги на ногу, ему стало немного не по себе — не мог же он рассказать, что является сыном коменданта концлагеря.       — Ладно, пожалуй нам пора домой. — Шмуэль решил оборвать разговор, пока их самих не стали спрашивать про родню.       — Чтож, тогда до завтра. — сказал Игорь.       Возвращаясь домой Израиль снова услышал ненавистный ему голос нациста. Он кричал на кого-то, вероятно, на Германию.       — Жаль Геру. — вздохнул он.       — Да, ей, похоже влетело дома знатно. — Шмуэль поднял уши и прислушался.       — Это прямо сейчас и происходит.       — Ну, Исраэль, слух у тебя прям очень хороший! — похвалил Мойша. — потому что у них очень толстые стены и ничего из-за них не слышно.       Израиль неловко улыбнулся. Дома их ожидала сказка на ночь и вкусный ужин…       В воскресенье вся компания снова встретилась на пустыре. Только теперь там были все пять классов.       — А что это за цепочка на тебе? — осторожно спросил Захар.       — Это сердце моего народа. — ответил Израиль. — пока оно бьётся — мы будем жить.       — Оно прям стучит? Можно послушать?       — Можно, конечно. — Израиль бережно положил золотую звёздочку на ладонь и все по очереди стали слушать, как стучит сердце.       — Она на самой деле стучит! — воскликнула Вика, — Тук-тук, тук-тук — как если бы я слушала своё сердце!       Другая Вика бережно приложила палец к звезде.       — Я могу чувствовать, как оно бьётся! Это просто чудо!       — Чудо, что я смог спасти его от фашистов. — улыбнулся Израиль. — Германия помогла. Она прятала его у себя в кармане до самого конца войны. — он опустил цепочку и спрятал звезду под футболкой.       К Давиду подошёл мальчик из компании, которая мучила его в пятницу. Мальчик был чуть выше него, но в своей компании был ниже всех.       — Золотая цепочка на еврее. Почему я не удивлён. — мальчик сплюнул на землю.       — Спокойно, Палестина! — к нему подошёл Египет и, незаметно для своих друзей, подмигнул Израилю.       — Нет, ну ты видел? Олигарх он тут видете ли! Буржуй!       Палестину, кажется, не смущала футболка с надписью «Коммунисты, вперёд!» на Израиле.       — При царе евреи не слишком хорошо жили. — Израиль скрестил руки на груди и немного выпятил грудь.       Палестина сделал то же самое, только в добавок немного толкнул Давида.       — Динар, перестань. — Египет взял его за плечи и потащил обратно в компанию.       Израиль уже знал, что самого высокого среди арабов зовут Саудовская Аравия и что он всем у них заправлял. Он перехватил Палестину за шкирку и поставил рядом с собой. Давид наклонил голову в бок: Аравия выглядел значительно старше семи лет, а Палестина, наоборот, младше.       — Мы играть-то будем? — наконец спросил Россия.       — Конечно будем. — отозвалась Ксюша.       — Давайте поиграем в «Выгони…» — Палестина выругался и метнулся к Израилю, желая сбить его с ног, но споткнулся о подножку кого-то из своих друзей и рухнул лицом в землю.       Те тут же разразились смехом. Динар поднялся на ноги, вид у него был жалкий. Он в каком-то отчаянии толкнул Израиля, а, когда тот чудом устоял, топнул ногой и убежал к забору окружавшему пустырь. Аравия догнал его, схватил за волосы и потащил обратно.       Пока одноклассники выбирали игру, Израиль поглядывал на Б-класс, нде и учились вся та компания арабов.       И тогда и в процессе их игры он замечал, что Палестине знатно достаётся от его же друзей. Они то ставили ему подножки, то толкали его, а после того, как команда их класса проиграла в одной из игр, Ливан со злости даже ударил его. И после этого Динар шёл к Израилю и пытался толкнуть или оскорбить его, за что получает уже от его одноклассников и друзей.       Возвращаясь домой, Давид сказал об этом им и попросил, чтобы они вмешивались только в том случае, если Палестина попытается навредить всерьёз.       Первый учебный день начался у них с букваря, потом была арифметика и чистописание. Израиль, как и заявил в пятницу старался очень хорошо учиться. Он стремился ответить на все вопросы учительницы раньше других, но после первого урока Вера Филиповна остановила его прежде, чем он побежал на перемену.       — Израиль, я прекрасно понимаю, что ты пытаешься доказать всем, на что ты способен, но пусть и другие ребята покажут, что знают. Ты можешь породить нелюбовь одноклассников к тебе. Они будут считать, что ты зазнаёшься и хвастаешься своими знаниями.       — Ты думаешь? — спросил Давид.       — Я, к сожалению, знаю… Сама была в такой ситуации… Не повторяй моих ошибок, мой юный собрат.       Израиль улыбнулся и кивнул ей. На следующих уроках Вера Филиповна называла его имя, когда хотела, чтобы он ответил на её вопрос.       После занятий Настя подошла к нему и сказала:       — Ты очень умный, Израиль. Поможешь мне с математикой сегодня?       — Х-хорошо. — он немного смутился.       Вера Филипповна повела детей в столовую, где им выдали обед из трёх блюд — суп, гречку с котлетой и чай с печеньем.       — Что с тобой, маленький? — спросила Маша, увидев, как ел Израиль.       А ел он действительно очень странно, как казалось другим: он набирал полную ложку супа или каши, отправлял её в рот и сразу глотал, огромными кусками или порциями, почти не жуя. Честно сказать, Израиль и сам не знал, почему он ел именно так, но это шло с ним с самого детства.       — Со мной всё хорошо. — ответил он, с трудом проглотив кашу.       — Почему ты так ешь? — подключился Игорь.       — Я всегда так ел. — возразил Израиль, непонимающе пожав плечами.       — Подавишься же… — к нему подошла Германия.       Давид отвернулся от него и продолжил есть, стараясь не обращать внимания на Кайли. Не нужны ему были её беспокойства.       После обеда Вера Филиповна повела их в детскую библиотеку, чтобы записать их туда. Израиль уже давно не видел вокруг себя столько книг и, поскольку обстоятельства позволяли, взял себе одну — первую, за долгое время.       Это была большая энциклопедия кошек, где рассказывалось, чем их кормить, как ухаживать и прочая важная информация.       Израиль любил кошек и мечтал в будущем открыть питомник для них и помогать так же, как однажды ему помогал Папа.       Его мысль взять что-то почитать разделили некоторые его одноклассники, но, казалось, что только у Давида эта возможность вызвала такое удивление и неподдельную радость.       После библиотеки Вера Филиповна отвела их обратно в школу, где их уже ждали родители.       — Исраэль, мой мальчик. — папа поднял его на руки. — ты уже что-то взял почитать?       — Да, папа! У меня происходит очеловечивание! — воскликнул Израиль.       Папа сразу помрачнел и прижал его к себе. Но, увидев кого-то в далеке, улыбнулся и кивнул ему.       — Пойдём домой. — он поставил Израиля на пол и взял за руку.       Новоиспеченный класс снова собрался на пустыре. Тарас предложил сыграть в футбол и идею поддержали. Он стал отмерять места, где должны были лечь границы поля, притащил откуда-то несколько палок, чтобы сделать ворота, а из сарая, который стоял на небольшом холмике, принёс верёвку, которой ребята связывали палки друг и с другом.       — Откуда ты знаешь столько всего? — спросила его Настя.       — Я уже год профессионально играю в футбол! — гордо сказал Тарас.       — Начнём? — предложил Бруно и подбросил мяч в воздух.       — Давайте. — Тарас первым рванул на новое поле, при этом не забыв толкнуть Израиля. Он проигнорировал это и побежал играть вместе со всеми.       Его поставили на ворота, посчитав, что крылья помогут ему, хотя сам Давид так не думал.       После того дня, когда крылья появились у него, он больше не мог взлететь. Силёнок в ослабленном теле не хватало даже на то, чтобы держать их сложенными — два огромных по сравнению с телом крыла нелепо волочились по земле, отчего их края всегда были не белоснежными, а грязно серыми. Израиль жалел, что не мог их просто свесить вплотную к телу, ведь тогда его ноги не достанут до земли — предплечья крыльев упирались в землю, приподнимая его в воздух. Также по земле Давид волочил свой пушистый и чертовски тяжёлый лисьий хвост. Но мало этого, так ещё и вес крыльев притягивал его к земле, отчего Израиль слегка сутулился.       Эта его странность не осталась незамеченной арабами и Тарасом. Но помимо них ещё был ужас во плоти — Третий Рейх — который никогда не упустит момента поиздеваться над маленьким, слабым и почти беззащитным евреем.       Дирк был тем самый «идеальным арийцем»: стройный голубоглазый блондин, ростом, примерно, метр восемьдесят. Израиль рядом с ним выглядел, как чихуахуа на фоне немецкой овчарки, будучи ему чуть выше колена.       В футбол команда их класса выиграла в частности, за счёт Тараса. Давид заметил, как друзья Палестины оттащили его в сторону и самый старший из них несколько раз пнул его в живот, после чего ушёл и увёл остальных. Динар плёлся последним, прижимая руки к животу.       — Ты в порядке? — спросил Израиль.       На это араб с силой толкнул его, из-за чего Давид больно ударился головой о забор. После этого на Палестину набросился Китай, повалил его на землю и ударил по лицу несколько раз. Тот вырвался и убежал, пока с его носа капала кровь.       — Ты в порядке, братец? — Россия подошёл к Израилю, помог ему встать и осмотрел голову. Крови, к счастью, не было…