Моя непокорная Неферут

Все вернулось к началу. Всё, кроме памяти Эвтиды… Амен ничего не помнил, что было связано с ней. На следующий же день, он обыскивал каждый уголок хижин, где жили Эва и Дия, Реммао и даже место Реймсса, что ночевал с охотниками. Он словно помешался на одном из них и уже знал, кто первый пойдет на плаху. Эве не оставалось ничего другого, кроме как работать в архиве дни на пролет. С этими папирусами она совершенно не спала и часто оставалась в Некрополе. Это и стало её ошибкой, это утреннее возвращение в поселение… *** — Эва! — Ливий едва заметив её уже мчался на встречу. — Что случилось? — девушка едва ли спала за долгую ночь и мечтала о своей кровати. — Дия, она обокрала Эпистата и вечером её ждет казнь — Ливий произносил слова словно из-под купола. До девушки доносились лишь обрывки, ведь она увидела, как едва ли проснувшуюся Дию тащили куда-то. Все поселение наблюдало за этим действом. — Они поняли, что она Шезму. Как и ты, я ведь прав? — теперь сердце Эвы уже практически не стучало. Она перевела взгляд на лекаря. — Что? — Ответь. — Что я должна тебе ответить? — Эва начала ощущать, как немеют её руки от страха, а в ушах раздаётся невыносимый гул. — Хватит, просто скажи да. Ты оставила такой шлейф в комнате кремации в ночь охоты, что я сразу тебя узнал. Еще не понимаю, как Амен это не понял. — Ну конечно, так легко. А сейчас Эву не ведут на плаху только потому что Эпистат забыл о ней. — Он знал, кто я такая, но гробница что-то с ним сделала и теперь я просто писарь для него. — А ты была не просто? — увидев печаль и даже горесть в глазах Эвтиды, Ливий замолчал. Это и был её ответ. И самое страшное, что Амен знает, кто она такая. Стоит его памяти немного вернуться и следующей на казнь поведут её. — Мне нужно идти. Не говоря больше ни слова, она двинулась в свой дом. Под ноги, практически сразу же бросилась Амия. Она уже так делала, стараясь предостеречь хозяйку от беды. — Я знаю, но я должна пойти туда — присев, проговорила девушка и погладила кошечку. Это придало ей сил и она уже более уверенно двинулась в сторону хижины. — Что ты здесь делаешь? — грубо и сразу спросил Амен, даже не поворачиваясь к Эве. Он рылся в вещах Дии, но совершенно не имел интереса к её вещам. — Это мой дом. — Даже если так, ты видела, что твоя соседка оказалась черно магом и ты конечно же не заметила — в его словах был слышен яд, он радовался поимке Шезму. В этом Амене Эва узнавала того самого знаменитого Эпистата. — Я не заметила за ней ничего предрассудительного — с этими словами она двинулась к сундуку, чтобы вынуть чистые вещи. — Ничего не трогай! — замерев Эва так и осталась стоять с тканью, что успела схватить. — Просто подожди — прорычал Эпистат и устало провел рукой по волосам. Только сейчас Эва поняла, что он никогда не забывал эту свою сторону. Яростную, дикую и жаждущую крови. — Скоро я закончу здесь и ты сможешь привести себя в порядок. К кстати — наконец обратив полное внимание на девушку, Амен прошелся по ней взглядом — Где ты была всю ночь? — Работала в архиве — сухо ответила она и покинула дом. После обыска Эву все же впустили в дом и она не понимала, что делать дальше. Её жизнь изменилась с того самого момента, как она попала в это время. Неизменным оставалась только миссия и Амия, что мирно спала под боком у хозяйки. — Амия, как я могу справиться со всем этим, если теперь Амен даже не хочет видеть меня. Он моя дорога в Ад. Тихо всхлипнув в полной тишине и одиночестве Эва уснула. *** Некрополь. Комната допроса. *** Будучи изможденной, с всклокоченными сальными волосами, Дия пыталась не потерять сознание. Уже несколько часов её пытали, но она знала, что с приходом Эпистата начнутся настоящие пытки. Он вошел тихо, словно сам бог смерти подкрался к ней незаметно. — Ну что, ты уже готова отвечать на вопросы? — спросил он и сел напротив на стул. — Что толку…я всё равно не знаю…не знаю ничего важного — с паузами и хриплым от крика голосом, девушка гордо подняла голову и посмотрела в глаза своему палачу. — Да нет, ты можешь нам сказать, кто является черно магом в поселении, кроме тебя — тишина, девушка не ответила — Неси инструменты. Молча, Амен взял одну её руку и рывком выдернул ноготь. Кровь полилась на пол, а глухой крик заполнил комнату. Дия повисла на цепях, стараясь игнорировать боль и оставаться со здравым рассудком. — А теперь? Отвечай, Реммао, кто он? — Он мой…наставник — снова боль. Эпистат не жалел её, словно отключил любые эмоции и механически выполнял свою работу. — Нет, кто он на самом деле! — не выдержал Тизиан, стоя все время позади Амена. — Наставник — прошипела девушка. — Ясно. Реймсс, его брат, он тоже черно маг? — помотав головой девушка на мгновение потерялась и глаза закатились. — Исфет, она сейчас прямо здесь сдохнет — Тизиан терял терпение, так как сам не любил эту часть их работы. Охотник посмотрел на окровавленные руки и вздохнул. — Отвечай. — Я не знаю. — Ты просто покрываешь их. Кто тогда Эвтида? Она тоже просто ученица? — замешкавшись, Дия посмотрела в глаза Эпистата. — Я не знаю зачем она ему. Реммао всегда говори…говорил, что она бесполезная… — Ложь, которую выдаешь за правду проще выдавать, когда сам в неё поверишь. Сейчас Дия сама не знала, зачем ему Эва. Она очень умелый черно маг и ко всему прочему куда удачливее. — Ты просто выгораживаешь их — Амен поднялся и схватил девушку за волосы. Она уже была в крови, которая стекала по виску. Но только сейчас Эпистат увидел этот яростный, призирающий взгляд. Словно пробитый током, он отпустил её голову и отвернулся. — Сделай так, чтобы она дожила до казни. Амен покинул комнату. В нем будто что-то протестовало, знало, что всё это неправильно. Взглянув на свои руки, он молнией направился в личную купальню. Желание смыть чужую кровь было настолько велико, что всё остальное меркло. Ему было трудно, как и всегда. Было невыносимо причинять боль тем, кого было принято считать преступниками. В это время Тизиан напоил Дию и закрыл в этой комнате. Спустя некоторое время она снова пришла в себя и поняла, что ей необходимо предупредить Эву об опасности, убедить её бежать и скрываться. Иначе в эту комнату она попадет куда раньше. Вспомнив, как её первый учитель и по совместительству первая любовь рассказал о проникновении в сон другого на расстоянии, девушка собрала в себе последние силы и её глаза залил лиловый свет. Серый, бесцветный сон. Там пахло гарью и были слышны детские крики. Дия едва могла понять, что происходит, а встать и посмотреть не было сил. В следующее мгновение к ней выбежала девочка. Размытый силуэт казался похожим на Эву. Дия схватила её за руку и начала кричать. — Беги…он.он.тебя…убь…он пой…ет…те.я.Эв… Эва! — сама Дия уже пропадала, но четко запомнила эти глаза. Единственное во всем сне, что имело цвет. Её глаза, полные силы, алые глаза. *** — Нет! — Эва подскочила в своей кровати не понимая, что произошло. Едва отдышавшись, она попыталась вспомнить сон и поняла, что слышала чей-то крик и хватку на руке. Взглянув на неё она заметила красные пятна от пальцев. «Он убьет тебя… Беги…» всё, что вспомнила девушка. До восхода было далеко, а спать смысла уже не было. Эва встала, оделась и побрела в неизвестном направлении. *** Пар окутал мужское тело. Амен никак не мог отделаться от ощущения грязи на руках. А завтра ему еще предстоит проводить казнь. Ноги были ватными, и не хотелось вылезать из теплой ванны. В какой-то момент дымка стала более плотной и начала принимать формы. Прищурившись, Эпистат увидел силуэт девушки, что приближалась к нему. Мягкая, немного ленивая походка, заставляла наблюдать за каждым изгибом тела. Амен напрягся только тогда, когда увидел лицо. — Эвтида? Девушка не ответила. Тряпицы, что прикрывали её наготу с каждым движением всё больше сползали открывая все аппетитные места. Чувствуя, как тело загорается от вожделения, Амен сел ровно и постарался встать, но словно прибитый к дну бассейна, он мог только наблюдать за девушкой. Молча, не говоря ни слова, она погрузила одну, потом вторую ногу в воду. Верх уже оголился, и она совсем не прикрывала свои изгибы. Все больше приближаясь, она напоминала Кадешь, что несла наслаждение. Но не было львицы, цветов и змеи. Была лишь она. Единственная, что полностью поглотила внимание Эпистата. Он настолько был поглощен этим действом, что не заметил, как Эва уже была в паре сантиметров от него. Полностью нагая, она двинулась к его бедрам и оседлала. Оказавшись чуть выше, девушка запустила руки в белоснежные, влажные волосы и оттянула их, оголяя шею Амена. Он был зачарован и позволив себе коснуться её, провел по набухшему полушарию. Замлев от наслаждения, девушка ближе придвинулась, касаясь под водой его возбуждения, и нарочно начала двигаться. С каждым их вздохом, все становилось более диким. Амен терял рассудок, и не мог отличить сон от реальности. В какой-то момент, едва не коснувшись её губ, он отпрянул. Дымка стала фиолетовой, с алыми всполохами. — Что ты делаешь в моём сне? — не ответив, девушка поднялась. Она смотрела сверху вниз, совершенно не стесняясь наготы. Эпистат, же нагло рассматривал её и понимал, что его просто сморил сон в купальне и фантазия выдала невероятные картинки, но почему именно Эвтида? — Исфет! — вскочив, Амен уже почувствовал, что проснулся и едва не замерз в остывшей воде. Возбуждение никуда не делось и он только и мог надеяться на то, что в такое время все спят. Надев одни штаны, он двинулся в сторону дома. *** — Снова этот дом — не понимая, как ноги завели её к дому Амена, Эва смотрела в темные окна. Это было опасно, но боялась ли она чего-то еще? Эпистат уже и так все знал, просто оттягивал время. И она даже не предполагала, что сейчас он стоит за её спиной и видит перед собой её нагую, как во сне. — Что, ради Анубиса, ты здесь забыла? — прорычал Эпистат, прикрываясь полотенцем. В нем больше горело желание, чем злость. Но только увидев её лицо, он словно очнулся. — Господин… — Эва тихо заправила прядь — Кошмары и не могу уснуть. А ноги сами привели сюда. — Перед ним была не Эвтида из его сна, а настоящая, та, что сейчас была перед ним в одеянии, и с большими от испуга глазами. — Заходи, чай налью. Лучше так, чем шарахаться где ни попадя. — ему нельзя было перечить и сама девушка мечтала побыть с ним рядом. Прекрасно понимая, что кинжал, который убьет её, будет в его руке. Молча наливая чай, Амен старался успокоиться. Она была так близко и так далеко одновременно. Эти дурацкие египетские одеяния ничего толком не закрывали. Он еще раз вздохнул и повернулся, чтобы поставить чай. Эва сидела смирно, глядя на Луну за окном. Она бы не заметила ничего, увлеченная этим прекрасным видом. — Кажется скоро я столкнусь с еще большими трудностями. — С чего ты это взяла? — поинтересовался Эпистат, садясь рядом на лавку. — Сны, события и люди, что меня окружают, едва ли не кричат об этом. Но я так устала, что готова просить вас — она резко замолчала. — Что просить? — почувствовав другую эмоцию, Амен занервничал. — Нет, это моё бремя. Но я хотела бы просить вас всё вспомнить, хоть это и не возможно. — горько проговорила Эва и поднялась. Подойдя к окну, она увидела бескрайнюю пустыню, что освещала Луна. Там никого не было. Дом Амена был последним и замыкающим. — Что ты хочешь, что бы я вспомнил? — его тихий и низкий голос над ухом заставил сотни мурашек разлететься по телу. Эве стало жарко и холодно одновременно. — Отвечай — словно на допросе, она повернулась. — Ты не вспомнишь, а вместе с тем проводишь меня в Ад, Амен — проговорив его имя, она надеялась увидеть просвет, но вместо этого, его светлые глаза стали темнее. — Ты черно маг — сердце ухнуло вниз. — И ты об этом знал — подняв голову и заглянув в его глаза, Эва мечтала коснуться его щеки, но вместо этого ощутила холодный метал у шеи. — Перед тем, как убьешь, позволь последний раз коснуться тебя — Эва понимала, что сейчас перед ней Эпистат. Тот самый жестокий охотник, что убивал Шезму. Но она любила его и это была её ошибка, самая желанная ошибка. Амен замер, не убирая кинжал. Но он позволил ей приблизиться. Поднявшись на носочки, девушка аккуратно коснулась рукой скулы, такой же острой, как и кинжал у её шеи. Она приблизилась и едва ли не роняя слезы, коснулась его. Тихо, даже немного по детски, наивно, веря в спасение, она продолжала касаться желанных губ. Амен оторопел, но ничего не предпринимал. Он хотел продолжить, но зная, что она Шезму, боролся со своим внутренним охотником. Глаза загорелись алым и как только Эвтида отстранилась, она увидела эти алые глаза и глубокую печаль в них. Лязг. Он упал. Холодный металл, выпущенный из рук, ударился о пол. Отшатнувшись, Эва сделал шаг назад. — Теперь ты боишься меня — прошептал Амен. — Нет, ты просто слишком прекрасен. — протянувшись к нему, девушка мгновенно оказалась в ловушке его рук. — Завтра мы станем врагами, но сегодня, сейчас я хочу тебя, моя непокорная Неферут. Он сам, безбожно, нагло впился в её губы. Эва едва не задохнулась от напора. Тело давно ныло по его ласке, как и сам Эпистат горел. Он не церемонился, лишь подхватил её под бедра, касаясь самых интимных мест через ткань. Хотел сорвать её, но увлеченно целовал желанные губы. Держась за его твердые плечи, Эва старалась ухватить каждый миг, запечатлеть его в своей памяти. Египетские шелка приняли разгоряченные тела охотника и Шезму. Борясь с этим животным желанием, Амен остановился, смотря в темные глаза девушки. — Я знаю о чем ты думаешь, будь аккуратен. — Ты пожертвуешь собой и станешь только моей, Неферут? — Только твоей и могу быть, Господин. — Эва — именно Эва, он назвал её имя, не Эвтиды, хозяйки тела, а ту, что сейчас любила его больше своей жизни. — Амен. И в беспамятстве тонув, раскинув руки, заживо сгорая, Она тянулась к нему, кожу опаляя. Застыли его жилы, кровь кипела. Он поглощен, душа наконец-то его пела. Аккуратно, словно касаясь фарфоровой куклы, Амен стягивал одну ткань за другой. Эва не чувствовала от него опасности, не боялась близости с ним, а наоборот желала её. Она касалась его, прося того же в ответ. Целуя её в самых разных местах, Амен все также своим алым взором видел пред собой Шезму, но он еще видел и Эву, что любил. Да именно любил. Он может и не помнил, а душа и тело знали, что она для него больше, чем простой писарь и даже больше, чем цель для охоты. Наконец добравшись до сокровенной части, он снял последнюю ткань с себя и Эвы, полностью открывая незащищенное тело. Завороженная этим, девушка потянулась к рельефу мышц и низу торса. Остановив её руки и закинув над головой, Амен усмехнулся и провел по её возбужденной плоти. Вздрогнув, она закрыла глаза. — Нет, смотри на меня — прошептал Эпистат и вновь увидел её взгляд. — Я не причиню тебе вреда, не сейчас. И он не солгал. Нежно запустив пальцы, он сорвал с её губ вздох поцелуем. Еще и еще распаляя Эву, Амен любовался открытыми видами и мечтал слиться с ней воедино. Маленькая ручка неожиданно провела по всей длине, заставляя захрипеть. Ухмылка на её лице только сильнее распалила Эпистата и он ухмыльнулся в ответ. Эва поняла, что готова. — Прошу — прошептала она ему на ухо. — Моя Эва просит, как тут отказать. Аккуратно, давая привыкнуть к длине и размерам, он сдерживался, заставляя мышцы рук каменеть, но её лицо, что сейчас немного застыло от дискомфорта, отрезвило и осыпая поцелуями, Амен продолжил. — Потерпи, маленькая. Расслабление пришло незаметно, Эва и сама не поняла, как начала двигаться ему навстречу. Ритм усиливался, заставляя быстро дышать и сдерживать стоны. Сам Эпистат же рычал ей на ухо, заставляя покрываться мурашками. Это было длинное действо, наполненное страстью, вожделением и самое главное любовью. Достигнув кульминации они укрылись одеялом. Амен позволил Эве заснуть в его объятиях, но это все, что он мог… *** На утро Эвтида проснулась одна. Думая, что все сон, она резко села в кровати, но тянущая боль дала понять, это было наяву. — Как и обещал… это всё. Одевшись и приведя себя в порядок, Эва покинула дом Эпистата. Все уже спешили на публичную казнь, потому никто и не заметил бы её ухода. Так подумала девушка и направилась на площадь. — Эвтида — Ливий заметил её в тени здания. Вид на помост открывался полный и мрачное лицо девушки было нельзя не заметить. — Ты не обязана смотреть. — Это будет напоминанием, что он охотник. — не посмотрев на друга, она следила за тем, как на эшафот поднимался Амен. Дия едва могла дышать, вися на верёвках и глотая собственную кровь. Эпистат подошел ближе и достал кинжал, которым угрожал вчера Эвтиде. На мгновение, их взгляды встретились и лицо Амена переменилось. Это было странно для Эвтиды и опустив руки она шевельнулась вперед, но остановилась. Он отвернулся и без тени сомнения, резанул по тонкой изувеченной коже. — Это напоминание всем черно магам о том, что их ждет — его голос холодом пронзил сердце Эвы. Его злость, его ярость, вот что было настоящим. Эва не могла смотреть, но заставляла себя, едва держась на ногах. А в голове звучало лишь одно. «И клинок, что меня убьёт, будет держать твоя рука, Любимый»…