Смеяться или плакать

Ранее-раннее утро. Маленький мальчик с чёрными волосами тихонько раздвигает перегородку, что разделяла огромную комнату на две поменьше, и на цыпочках подкрадывается к кровати из белого дерева. На ней лежит девочка, примерно того же возраста, что и её брат, в белой ночнушке и такими же белыми волосами. Порой, брат любил наблюдать за спящей сестрой, ведь на фоне белых одеял белая ночнушка и белые волосы оказывались попросту незаметны, и было впечатление, что девочку припорошило снегом. Но так или иначе, сейчас мальчик пришёл не для того, чтобы рассматривать сестру. В руках его был маркер, он знал, что потом отхватит от родителей, но так попросту нельзя! Эта язва вчера спрятала его деревянный меч и рассказала где он только под вечер! И то, под угрозами рассказать родителям, а так, кто знает, сколько бы она ещё молчала! Всё же, возмездие настало! Красноглазый мальчик зубами открыл колпачок маркера и собирался совершить содеянное. - Смешная шутка, Эмин. Ноги мальчика подкосились и он чуть не упал, но вовремя поймал поймал утерянное равновесие. - Т-ты..! Эмин смотрел на уже сидящую девочку с белыми волосами. - Хорошая была попытка, но в том то и дело, что была. Жое смотрела абсолютно невозмутимым лицом в красные глаза. Эмин невольно отвёл взгляд. - В следующий раз, у меня обязательно получится. Пробубнил он, получив в ответ всё также непоколебимое: - Что ж, буду ждать. Жое встала с кровати и вышла из своей половины комнаты в коридор. Стоя в ванной перед зеркалом, девочка лениво елозила зубной щёткой по белым зубам. После минутного «ритуала», Жое прополоскала рот и вышла из ванны. - Тупой Эмин… Подумала она вслух, потягиваясь. - Могла бы ещё полежать, если уж решил разыгрывать, то пусть делает это тихо. Продолжила жаловаться она самой себе. Зайдя на кухню, она всё же умолкла. За столом, попивая чай, сидел парень в белых одеждах и каштановыми волосами, что немного не дотягивали до его шеи. Он обернулся, и увидев Жое в дверном проёме, улыбнулся. - Доброе утро. Девочка улыбнувшись, кивнула. - Доброе. Она села за стол напротив отца и взяла булку с маслом. Вообще, готовкой у них занимался не Се Лянь, потому что у того было всё мягко говоря… плохо. Но хотя бы хлеб с маслом испортить Се Лянь не мог, поэтому, если дети просыпались раньше Хуа Чэна - завтрак готовил он. - Ты чего так рано встала? - У Эмина спросить надо. Се Лянь сразу всё понял и снова улыбнулся. - А где он сам? Жое задумалась. А правда, где? Недолго думая, она выдала первую попавшуюся мысль. - Да уснул наверное. Се Лянь кивнул. В этот момент, дверь в комнату вошёл мужчина с чёрными волосами и белой повязкой на левом глазу. Жое с Се Лянем хором сказали: - Доброе утро. Вошедший одарил их лёгкой улыбкой и ответил ровно то же самое. Он оглядел кухню и спросил: - А где Эмин? Се Лянь, не вынуждая Жое говорить заново, ответил: - Спит, но по его вине, как я понял, Жое сейчас бодрствует. - О как… Протянул Хуа Чэн, а затем вопросительно посмотрел на дочь. - И как так вышло? - У Эмина просто слишком смешные шутки. - О как, тебя рассмешил, а сам спать лёг? Ни стыда, ни совести. Се Лянь издал лёгкий смешок. Такие разговоры у его мужа и дочери случались даже часто. На самом деле, Жое, будучи она ещё совсем маленькой, больше всего притягивали два человека: Му Цин и Саньлан. «Его высочество» (его так все называли с самого рождения) с уверенностью мог сказать, что его муж подсознательно видит в Жое всё ту же трёхлетнюю девочку, что всегда засыпала у него не коленках от долгого поглаживания на голове. Если Жое тянулась к Хуа Чэну, то Эмин был любвеобильным, когда дело касалось Се Ляня. При любом удобном случае, мальчик запрыгивал ему на руки и прижимался к груди. Даже сейчас, он любил обниматься с отцом и любил устроившись у него на коленях смотреть телевизор. Пока они ели, раздался стук дверь. - Я открою. Вызвалась Жое. - В глазок посмотри… - Я прослежу, гэгэ. - Спасибо, Саньлан. Хуа Чэн встал из-за стола, поблагодарил за еду и пошёл в сторону входной двери. Жое стояла перед ней и пыталась на носках дотянуться до глазка. Хуа Чэн шумно вздохнул, на что девочка обернулась. - Помочь? Она кивнула и темноволосый поднял её так, чтобы она смогла легко посмотреть в глазок. Увидев, кто стоит за дверью, Жое прямо-таки загорелась! Она спрыгнула с рук отца и принялась быстро прокручивать замок своими маленькими ручками. Прежде, чем её отец сумел что-то сообразить, дверь открылась. - Дядя Му Цин! - Да, да, здравствуй. Увидев Хуа Чэна, лицо вошедшего помрачнело. - Где Се Лянь? - Гэгэ на кухне. Му Цин кивнув, в знак так называемой благодарности, закрыл дверь и отправился на кухню. - О, Му Цин! Здравствуй, как дела? Я сейчас налью чай. - Гэгэ, не стоит, я сам. Сюаньчжэнь сел за стол и посмотрел на Се Ляня. - Твоё высочество, я пришёл жаловаться. Глаза Се Ляня приоткрылись от лёгкого изумления, и тот спросил: - На что же? - Мы оба прекрасно знаем, на что. А если быть точнее, на кого. - Ясно, понял. Му Цин тяжело вздохнул. - Кто учил этого идиота понимать намёки? Повисло неловкое молчание. Его прервали через пять секунд. - Я сколько раз всячески намекал ему, что он мне, чёрт возьми, не безразличен! Хуа Чэн саркастично поднял брови и спросил: - Так ты же и сам лучше всех знаешь, что он прямой и тупой. Так пойди, и напрямую ему обо всём скажи. - Было бы это так просто… Хуа Чэн вздохнул и снова спросил: - Ты любишь Фэн Синя? - Ты идиот? Я о чём сейчас говорю? - Просто ответь, ты любишь господина с большим достоинством?* Му Цин коронно закатил глаза и ответил: - Да, я люблю господина с большим достоинством. Доволен? - Правда?! Из-за спины Хуа Чэна послышался мужской голос, сейчас он звучал весьма удивлённо. «Непревзойдённый» достал из-за спины телефон и… о господи… он всё это время был на связи с Фэн Синем! Му Цин резко, не о чём не думая, сбросил трубку. - Ты..! Слава богу, Жое ушла переодеваться и не слышала потока нецензурных ругательств Му Цина в сторону её отца. - И как мне теперь ему в глаза смотреть… После пятиминутной тирады, сказал он, обессилено сев на стул. - Ну судя по тону голоса… Решил вмешаться Се Лянь. - Он был весьма приятно удивлён… - Потому что теперь, это станет его главной причиной для издевательств… Это конец… Дальше они молчали ещё секунд пять, могли бы промолчать и больше, но в дверь позвонили. Се Лянь вызвался открыть. Посмотрев в глазок, он понял, что надо идти за попкорном Саньлану. Он вздохнул и открыл дверь. - Здравствуй, Фэн Синь. - Привет… Выпалил вошедший сквозь отдышку, их дома были очень близко друг к другу, поэтому, добежать ему ничего не составило труда, однако… всё же быстро он. - Му Цин же… здесь..? Се Лянь кивнул. - Да… Они с Саньланом на кухне… - Спасибо. Уже более менее ровным голосом сказал Фэн Синь и пошёл в сторону кухни. Войдя, он увидел такую кератину: Му Цин репетирует перед стенкой, как будет говорить Фэн Синю, что это всё шутка и вообще это всё из-за Хуа Чэна. А этот самый Хуа Чэн, стоит и ест какие-то сушки, на замену попкорна, так сказать. Увидев вошедших, Му Цин обречённо повалился уже на пол, а Хуа Чэн в предвкушении достал вторую пачка сушек. Се Лянь потёр переносицу. - Кажется, вам нужно побыть наедине… Пойдём, Саньлан. Темноволосый невольно положил сушки обратно в шкаф и вышел с кухни вслед за мужем. Тем дышим предстоит долгий разговор, а может и нет. Однако, после него, они всё же поймут друг друга, и себя заодно.